С тобой хочу быть...

Энканто — не единственное место, в котором присутствует магия… Много кто ее тоже получил… Но если тот городок отделался лишь малыми жертвами и смог обрести счастливое будущее, то многие семьи, которым в обречённый момент их жизни было дано волшебство, не смогли выдержать тяжёлую ношу «даров» — их боялись, их избегали, не следовали за ними, а уничтожали — искореняли магию…

      Однажды на границе Колумбии жила молодая девушка — среднего роста, красивая, милая на вид, все лицо брюнетки было усеяно мягкой россыпью светлых веснушек, что плавно огибали выразительные темно-зеленые глаза, довольно редкий, но такой чарующий цвет. Фигурой она довольно стройна, под стать хорошей жене, однако не смотря на дивную внешность жизнь была тем ещё подарком: каждый новый день начинался с забот, которые лишь плотными слоями окутывали молодое тело снова и снова. Голову заполняла одна и та же едкая фраза, что звучала ото всех родных: «Работать на благо семьи»… Однако никто не считал девушку её частью, скорее прислугой, бесплатной рабочей силой.       Так и тянулись серые дни складываясь в не менее блеклую жизнь, пока в один момент она не встретила молодого паренька — тот не блистал красотой или силой, но был готов пойти на многое ради наивной девушки, обещал горы свернуть, отдать всё золото мира, обещал быть рядом до конца, даже в самые темные мгновенья. И всё шло замечательно, словно по сценарию какой-то клишированной сказки — брюнетка всем сердцем верила, что вот, началась белая полоса вее серой жизни, однако, стоило словам о беременности слететь с её пухлых губ, мужчина словно исчез: больше его никто и нигде не видел — убежал как последний трус от тяжести ответственности. Семья тут же выгнала будущую мать из дому, ведь такой позор вынести они не могли. Глотая горькие слезы, она осталась совершенно одна, вынашивая под сердцем новую жизнь.       Не тая секрета брюнетка хотела умереть, попросту уснуть и боле не видеть этот злобный мир, в котором той нет места, оставить все свои проблемы, но добрая душа не могла сломать ещё даже не начавшуюся жизнь ребенка, который словно отговаривал и уводил мрачные мысли. И вот, незаметно, средь пустых и бессмысленных скитаний подкрался момент рождения. Боль сковывала исхудавшее от вечного голода тело и, кажется, никто в целом мире не слышал истошный крик девушки, чье лицо рассекли соленые слёзы. Совершенно одна в пустом помещении она горела от страха и волнения. В этот горький момент небеса смилились, сделав небольшой подарок — обычная свеча, что еле как освещала пустую комнату, обрела магию, согревая тело брюнетки своим добром. Утратив все свои силы, новоиспечённая матушка робко держала на руках маленькую темноволосую, немного смуглую девочку, что сначала кричала, однако, спустя время, приоткрыв глаза, кривовато улыбнулась, пытаясь разглядеть человека перед собой. Она совсем не похожа на отца, точная копия матери. Даже эти темно-зелёные глазки, которые так и норовили заглянуть в самую душу. Усталая улыбка озарила лико девушки.       После нескольких часов отдыха, стоявшая рядом свеча наконец была замечена, тонкий язычок пламени игристо вытанцовывал на верхушке белого воска освещая своими движениями уже погруженную в ночной мрак комнату. Кажется все уже знали рассказы про эти проклятые светила, однако женщина впервые лично столкнулась с подобным, лишь раньше слышала, как родители, да и всё старшее поколение деревни клеймили магию злом, что нужно искоренить любыми способами. Какие это способы знать не хотелось, поэтому, сражаясь с болью, она сразу начала собирать все вещи, дабы как можно скорее уйти из этого селения. Однако тогда у стен словно появились рты и уши, со всех сторон начали доноситься фразы жителей города: «Эта воровка должна получить по заслугам!»

«Как она посмела переночевать в моём сарае?! Это немыслимо!»

«Да она средь бела дня ходит и выпрашивает еду, это возмутительно!»

«Да чтобы ноги её на нашей улице не было!»

      Было безумно больно слышать эти фразы, стараясь проглотить жёсткий ком обиды в горле, дабы вновь не разразиться плачем, она нервно улыбнулась, успокаивая малышку, ведь от детских криков хозяева лишь больше разозлятся.       Среди всех слов, что потоком будто лились из стен, звоном мелкого колокольчика пронеслось слово, которое зацепило внимание: «магия». Еле как на дрожащих ногах подойдя к стене, откуда, как показалось, доносился этот голос, дама услышала полноценный диалог, что повторялся вновь и вновь, будто бы именно его нужно было услышать: «— Баб, а магия точно существует? — спросил детский мальчишеский голос. — Да, это всё правда, я сама видела одного такого человека… — произнесла, видимо, его бабушка очень странным тоном: в ее речи проскальзывали нотки грусти и некой злости одновременно. — А что с этим человеком стало? Где он сейчас? — вновь раздался голос мальчика. — Тебе пока рано это знать, но скажу одно, он очень и очень далеко сейчас… И надеюсь в лучшем мире… — бросила женщина, даже не подумав, что ребенок воспримет эти слова в прямом значении. — Круто, я тоже хочу иметь магию! — сказал воодушевлённо ребенок, но был тут же прерван: — Не говори такое! Забудь об этом вообще! — зло проговорила женщина, —Магия — это тяжелый грех, который ты несёшь всю свою оставшуюся жизнь!»       В этот момент девушка чуть отпрянула от стены и, заправив мешавшие темные пряди за уши, мрачно посмотрела на свечу, которая до сих пор стояла на полу и, словно издеваясь, горела ярким пламенем, а рядом в теплом свете огонька мирно спала новорожденная дочь.       — Почему именно я? — тоскливо спросила то ли себя, то ли само пламя брюнетка, но ответа так и не последовало, только отрывки фраз все продолжали звенеть в воздухе. Они не раздражали уставшее сознание, а напротив — давали надежду услышать хоть кого-то, кто сможет помочь…       Вдруг все звуки стихли так резко, что девушка на миг засомневалась, не оглохла ли? Но столь же неожиданно тишину разрезал один конкретный голос — голос какой-то девушки, может женщины, а после и мужчины: «— Мы можем продолжать бизнес, только если найдём себе новых людей, которые смогут работать пока без оплаты, но с крышей над головой… — Да кто ж согласиться работать с тобой в бродячем цирке?! Только если сумасшедшие! — проговорил недовольно мужчина. — Моя старая команда остаётся со мной, ведь мы семья — им больше некуда идти! Либо ты с нами, либо мы без тебя, брат… — уверенно, но с грустью в голосе проговорила женщина. — Да катись куда угодно! — психанул тот, видимо рассчитывая на завершение диалога. — Мы пойдём мимо деревни Китаос. — голос девушки дрогнул, но сталь все еще чувствовалась в ее говоре, — Если ты передумаешь, мы будем ждать тебя только один день там, а после пойдём ближе к центру Колумбии…»       Неужели… Они остановятся в этом селении на день, а значит девушка может пойти с ними — будет и работать, и за ребёнком смотреть, невелика беда. В этот вечер словно весь накопленный за долгое время груз упал с хрупких женственных плеч, приковав темно-зеленый взгляд к весёлому огоньку свечи сухие губы тихо произнесли единственное слово:       — Спасибо… — на что пламя тихонько, словно в страхе разбудить малышку, шевельнулось, будто бы кивая. Густые ресницы сомкнулись, наконец дав заслуженный отдых брюнетке.       На следующее утро, несмотря на оставшуюся усталость, дама проснулась раньше всех жильцов и осторожно выскользнула с ребёнком и свечой из ночного убежища. Выход у деревни был только один, с другой же стороны лежала граница с соседней страной, откуда уж точно не мог приехать бродячий цирк, так что маршрут вел именно к главному выезду. Город еще спал, на улицах редко переговаривались пестрые птицы, которые яркими пятнами виднелись сквозь небольшой рассветный туман, мелкий ветерок бодрит сознание и все стремился скинуть с волнистых волос тонкую ткань накидки, которая скрывала лицо «воровки». Ребёнка же та укутала в темные ткани своей второй юбки, свободной рукой придерживая свечу рядом с маленьким тельцем — от пламени исходило тепло, но вовсе не опасное — волшебный огонь будто сам не давал себя коснуться. Проходя мимо ворот, матушка просто стала ждать, всё время осматриваясь. Через минут 15-20 ноги постепенно начали покидать силы вынуждая присесть около высокого забора, спиной к селению, скрывая ребёнка и проклятый предмет, коих держала перед собой.       Это место окружали большие горы, которые наша героиня видела будто впервые, ведь никогда ещё не бывала к ним столь близко. Макушки каменных гигантов уходили далеко в небо, скрываясь в рассветных розовых облаках, множество деревьев там и тут разбавляли серые пятна земли которой травы оставляли все меньше и меньше места. Дивный вид открывался скованной в невидимые цепи птице, чьи зелёные глаза мелко сверкали восторгом, как внезапно облако заслонило солнечные лучи, погружая в тень яркий пейзаж, странного происхождения страх взял в плен трепещущее сердце. Что будет с ней дальше, что если узнают про дар, тронут ли они малышку? Маленькая детская ручка аккуратно потянулась к свету язычка свечи, тучи рассеялись… Ребенок смотрел на огонь настолько заворожённо, чем вызвал искреннее умиление у своей матери. Женщина сама посмотрела на мелкое пламя:       «Не бойся, это верный путь…» — тихо пролетела в голове фраза незнакомого, но мягкого и до приторности нежного голоса волной разнося спокойствие по телу. В этот же момент к деревне приблизилась небольшая группа людей за которыми следовал обычный дом на колёсах, что тянули две лошади. Остановились они где-то в полукилометре от селения, чтобы не нервировать его жителей ранним утром.       Сразу заметив новопришедших наша героиня воодушевлённо направилась к тем, по пути успокаивая маленькую дочь: видимо голод взял свое. Использовав свечу как утешительную игрушку, владелица зелёных глаз оглядела крупную смуглую женщину и на вид обычного парня, которые, к счастью, отошли от группы людей и непринужденно шагали навстречу.       — Извините пожалуйста, вы цирковая труппа? — слабо, но с надеждой в сердце спросила брюнетка у незнакомцев.       — А вы с какой целью интересуетесь? — насторожилась накаченная персона, сложив руки перед собой крест-накрест. Голос её звучал ну очень знакомо.       — Я слышала вам нужны свободные руки… — осторожно принялась объяснять матушка, но на середине повести была перебита парнем.       — Погодите, а откуда вы знаете эту информацию? — нахмурившись, спросил он, стремясь заглянуть под накидку, что все так же скрывала усеянное веснушками лицо от утреннего солнца.       — Она подсказала мне… — освободив волнистые волосы из оков ткани, девушка осторожно и с неким страхом протянула вперед волшебный объект.       — Это же… — не веря в происходящее, произнесла незнакомка, в шоке опуская руки вдоль тела. Небольшой огонек свечи отразился в очах женщины и парня.       — Что это? — поинтересовался парень, кидая взгляд то на предмет, то на напарницу. Остальная же часть труппы спокойно занималась своими делами, кто-то даже пытался вздремнуть.       — Пожалуйста, помогите мне… — рухнув на колени перед ними, молила брюнетка, на что двое циркачей шокировано переглянулись, вовсе не зная что и делать. Тонкий голос продолжил: — В этой деревне, считают, что магия — грех… Они могут убить меня и моё дитя… — тихие всхлипы чуть сбивали четкую речь.       — Это магическая свеча, — пояснила женщина, отвечая на ранний вопрос парня, а после добавила, — а теперь помоги ее донести до нашего привала.       Молодой парень, всё так же ничего не понимая, бережно помог нашей героине встать, после чего довел до нужного места. Уже находясь среди труппы, девушка рассказала про свою жизнь: про то как жестоки люди, что издевались над ней, как заставляли работать, как предали, и то, как она узнала про их труппу. Парень до сих пор не верил в сей рассказ, говоря мол: «это всё просто сказки — легенды! Никакой магии не существует!». На что брюнетка, сидя у костра и силясь согреться, тихо промолвила: «Тогда это чудесное совпадение, что я нашла вас».       Крупная дама, что встретила матушку, сидела всё это время молча, о чем-то раздумывая, пока её мысли не прервал вопрос незнакомки:       — А откуда вы знаете про магию? Мне показалось, что вы не очень-то удивились, увидев у меня свечу… — спросила она, переведя пылающий в огнях костра темно-зеленый взгляд на циркачку.       — Знаю я одну семейку… Познакомились, когда были проездом у одного селения, уже не помню какого… Им эта свеча досталась после смерти отца семейства, с тех пор мать хранит свечу как семейный очаг, а ее трое детей славно обучались магией. Добрые ребята, они, кстати, твоего примерно возраста, может чуть старше.       — А вы не знаете, когда у них появилась магия, хоть примерно в каком возрасте? — чуть сильнее прижав к груди малышку, продолжала девица.       — Вроде… точно не помню, но, наверное, в 4-5 лет… — чуть погодя дала свой ответ женщина, задумчиво хмуря брови.       — А, кстати, мы же все еще не познакомились! Во я дурак! — неожиданно воскликнул тот парень, чем сильно возмутил пытавшихся поспать напарников, — Меня зовут Клауд, фамилией я уже давно не пользуюсь, так что ограничимся только именами. А тебя как?       — Меня зовут Лорен, а Вас? — осторожно повернулась та в сторону женщины, которая всё так же сидела, снова над чем-то задумавшись.       — Артемида… — спокойно ответила циркачка, — А у нее какое имя? — кивнула новая знакомая на младенца, что уже сытый спит у матери на руках в свете утреннего солнца.       — Не знаю… еще не думала об этом… — Лорена склонилась над ребёнком, смотря на дремлющую дочь, которая то и дело забавно воротила носиком или мелко морщила бровки. Мысли стали крутится вокруг множества имен. Некий страх неизвестного и большой ответственности потаился в сердце матери.       — О! А может Инес? Или может мудрая защитница Рамона? Или светлая Клара? — у парня разыгралось воображение и тут же Клауд начал выдавать все имена, которые знал, на что девушка улыбнулась.       — Селенцио! Ей нужна тишина, чтобы придумать имя, да и ребёнок спит! — с этими словами началась небольшая и тихая словесная перепалка, во время которой матушка весело посмотрела на своё дитя и шепотом произнесла, чувствуя легкость на душе. Она определилась.       — Селенция… Вот твоё имя, моя дочка… — поцелуй в лоб разбудил девочку на тонких женственных руках, и, вместо того чтобы расплакаться, как это делают обычные дети, малышка лишь улыбнулась беззубой, самой яркой улыбкой и потянула крохотные ладошки к своей матери, на что она так же счастливо улыбнулась.       Артемида и Клауд, сидевшие возле Лорен, переглянулись и улыбнулись друг другу. Мужчина осторожно взглянул на брюнетку, размышляя о том, как же не повезло этой милой особе, и даже сейчас, после двух часов знакомства, он пообещал себе, что сделает ее жизнь с этого момента счастливой. (Имя имеет своё значение — Лорен придумала имя, когда Артемида сказала «ей нужна тишина» на родном их испанском языке это будет так «Ella nocesita silencio», вот отсюда она и придумала имя Селенция.)