Au Revoir

— База! Это Рэтчет, как меня слышно?! Оптимус, будучи в этот момент на воздушной разведке, вмиг встрепенулся и радостно улыбнулся: — Громко и четко, старый друг. Со стороны базы послышались радостные восклики ботов и людей. — Слушайте внимательно! Мегатрон построил новый Омега-замок на борту своего корабля и хочет киберформировать Землю. Я деактивировал маскировку «Немезиды», вы должны зафиксировать наши координаты. У меня мало времени! И у вас тоже! Вам надо успеть до того, как Шоквейв активирует замок! И тут связь прервалась. — Рэтчет? — произнес Оптимус в коммлинк, пытаясь уловить сигнал. И тут он понял, что это будет финальная битва с Мегатроном. Финальная битва за их дом. За оба дома. Он приказал Автоботам готовиться к штурму корабля, после чего произнес: — Команда Прайм, трансформеры и люди. Для меня была великая честь вести вас к победе. В этот день судьбы двух планет находятся на волоске от гибели, и эта битва может стать нашей последней. Но за судьбу Земли, за судьбу Кибертрона, за судьбы наших товарищей… мы должны победить. *** — Рэтчет жив, — облегченно произнесла Юкитеру, чувствуя биение Искры Рэтчета в своем честплейте. — Праймус, он жив. — Он связался с базой? — спросила Карин и сделала крутой поворот налево в автомобильной альтформе, после чего это же сделала и Юкитеру. Коридоры «Немезиды» казались ужасно одинаковыми, особенно когда хочешь уйти от кучки вехиконов, которые в тебя стреляли. Они с Карин были в медотсеке, когда Юкитеру получила по Искровой связи известие, что Рэтчета практически рвет на куски предакон. От Нокаута они сбежали легко, а вот от подкрепления, которое он вызвал, не очень. — Я уверена, что да. Нам теперь осталось тянуть время до… — СТОЙ, НЕ НАДО! — послышался голос Старскрима за углом, и две фемки трансформировались в робоформы и прижались к стене, чтобы лучше расслышать то, что там было. — ЗАЧЕМ? Я ЖЕ ТЕБЕ ПОМОГ! — Я сам должен был покончить с Мегатроном, а не ты! — это был голос Предакинга. Карин, будучи ближе к углу, чем Юкитеру, осторожно вытянула шейные кабели, чтобы посмотреть. И она охнула. Раненый со многих сторон Предакинг истекал энергоном, на одном из окуляров была глубокая царапина. Сам зверь едва стоял на сервоприводах. Тут явно постарался Мегатрон. Он почти добил его. Старскрим был поднят за одно крыло Предакингом. Сикер испуганно кричал, извивался, пытался выбраться из хватки. — Я отомщу тебе за все унижение, — низко прорычал Предакинг и подошел к одному из шлюзов для экстренного побега, который открывается только мануально. Предакинг свел свои когти в единый клинок и пронзил камеру Искры Старскрима. И лишь потом, слушая хрипы и вопли сикера на своих когтях, он отпер шлюз. Сильные потоки воздуха свистели в его аудиосенсорах и тянули его вниз. — В этот раз мы умрем вдвоем! И он спрыгнул со Старскримом, чей высокочастотный крик разрезал ужасную тишину корабля. Карин и Юкитеру молча обернулись друг на друга с выпученными окулярами. Они не видели всего этого вживую, но по звукам было более чем понятно, что произошло. Они осторожно вышли из-за угла, каждая вынув свое оружие из ножен, и осмотрелись. — О, нет, — выдохнула Юкитеру и уронила топор. Она подбежала к тяжело вентилирующему на полу Мегатрону и положила ладонь на его честплейт, который от тёмного энергона окрасился в фиолетовый. Вот, что сделал Старскрим. Этот недомерок выстрелил Мегатрону прямо в Искру! — Нет, нет, нет, Мегатрон… Давай, вставай, тебе надо в медпункт. Карин дико боялась подходить к тёмному Лорду, но отказать Юкитеру она не смогла. Она взялась за левый манипулятор Мегатрона, но тот из последних сил отпихнул ее, отчего Эллис испуганно зашипела и отползла назад. — Давненько я так хорошо не дрался с чудовищами, — хрипло усмехнулся Мегатрон и откашлял небольшую струйку тёмного энергона. — Видимо, я уже стар для гладиаторской арены. — Рэтчет! — сипло прокричала Юкитеру в коммлинк, чувствуя, как с каждой секундой у нее все сильнее разгорается истерика. — Мегатрон… Мегатрон откинул манипулятор сестры от ее аудиосенсора и сжал в своей громадной ладони. Юкитеру сдавленно выдохнула. — Только энергию зря потратите, — Мегатрон снова закашлялся, и лиловая фемм рывком легла на его окровавленный честплейт, тихо плача. — Ты ведь не умрешь, да? — тихо спросила она. Ее плечи стали подрагивать от тихих всхлипов. — Ты обещал мне, что ты не умрешь! — Я обещал, что ты не умрешь до меня, — Лорд из последних сил положил свой манипулятор на подрагивающую спину сестры и улыбнулся уголками шрамированных губ. — Ты станешь хорошим лидером. Мне жаль… что я никогда не говорил тебе это в фейсплейт, но я горжусь тем… кем ты стала. Юкитеру почувствовала, что Искра брата под тяжелой броней почти перестала биться. Она резко подняла шлем и заглянула в потухающую красную оптику. — Нет… — лиловая фемм положила манипулятор на ту часть брони, под которой находилась камера Искры. Тук, тук, тук… И все. Искра перестала биться. — Нет. Нет, нет, нет, нет! Мегатрон! — прокричала Юкитеру и прижала шлем к его честплейту, надеясь почувствовать стук его Искры. Тишина. — Нет, нет, нет, нет! Мегатрон, нет! Карин подбежала к Юкитеру и крепко обняла ее за плечи, пока та истерично плакала и кричала на всю округу. — Все в порядке, все в порядке, — тихо шептала Карин, у которой тоже начали проявляться капли омывателя. Пусть Мегатрон и был тираном, но он был братом. Она активировала общий коммлинк. — Рэтчет, прийди к спасательным шлюзам. Мегатрон… он погиб. Команда не успела ничего сказать, как со стороны коммлинка Карин на весь радиус действия общей связи послышались душераздирующие крики Юкитеру и ее плач. Команда Прайм не могла праздновать. Не могла и даже в каком-то смысле не хотела. История Кибертрона потеряла убийцу и тирана, но одна фемка потеряла брата, который большую часть своего актива делал все ради нее. *** Дальше все было как в тумане. Во время битвы Бамблби случайно упал прямо в Омега-замок и чуть не умер. Как оказалось, он не только не умер, но и вернул свой голос. Автоботы захватили мостик «Немезиды», а большинство Десептиконов, включая Шоквейва, Нокаута и Саундвейва, посадили в камеру до дальнейших указаний. Юкитеру, как и писалось в завещании, стала полноправным лидером Десептиконов, что дало ей власть закончить войну вместе с Оптимусом. И только на возрожденном Кибертроне они подпишут все необходимое. А что до Мегатрона… Ему устроили небольшие похороны. Такие небольшие, что на них было всего лишь пять ботов: Юкитеру, Оптимус, Рэтчет, Карин и Саундвейв, которого временно освободили из-под стражи ради этого. Речь говорил только Оптимус. У Юкитеру не было ни силы духа, ни слов. Все, что она когда-либо хотела сказать своему брату, она сказала ему при жизни. Мегатрона положили на огромную платформу на колесах, после чего его повезли в печь в крематории на «Немезиде». Такую печь построили для того, чтобы побыстрее избавляться от трупов без свалки. — Если хочешь, можем это отложить, — шепотом произнес Оптимус, толкая вместе с Юкитеру платформу к печи, которая с каждой секундой была все ближе и ближе. Печь была огромная, но на удивление холодная снаружи. По виду она мало чем отличалась от любой другой техники на «Немезиде». — Нет, все в порядке, — осипло произнесла Юкитеру, не отрывая взгляда от пустой оптики Мегатрона. — Я… я знала, что когда-нибудь этот день придет. Они подогнали платформу максимально близко к печке. Оптимус со скрипом открыл прозрачную дверцу, которая вела в тёмную печь, освещенную лишь несколькими неоновыми полосами. Жар из печи прошиб обоих трансформеров с серво до шлема, поэтому они поспешили переложить Мегатрона на специальную платформу, которая шла прямо в печь. — Прощай, — одними губами произнесла Юкитеру и положила свой манипулятор в центр его честплейта. Оптимус взял на прощание бывшего друга за манипулятор, после чего рывком толкнул платформу внутрь печи и закрыл дверцу. — Начинаем, — негромко произнес Рэтчет и, нажав несколько кнопок на специальном терминале, потянул за рычаг. Юкитеру и Оптимус встали в полукруг к остальным. Карин взяла Оптимуса за манипулятор и положила ладонь на плечо Юкитеру. Саундвейв стоял вдалеке от всех, но наблюдал, не отрывая визора. Рэтчет, убедившись, что техника исправна, отошел к сокомандникам и сложил манипуляторы между собой. Сначала в печи ничего не происходило, были слышны только кручение шестеренок, гул мотора и скрежет металла. Прошла минута, две, пять… ничего не происходило. Рэтчет уже ступил шаг, чтобы проверить оборудование, но языки пламени полыхнули из труб так ярко и внезапно, что Юкитеру громко вскрикнула и прикрыла рот ладонью. Он горит… Ее брат горит! Юкитеру молча всхлипывала и позволяла Рэтчету держать себя за манипулятор. /Он умер/ — произнесла она по Искровой связи. — /Рэтчет, он умер! Он правда умер!/ /Все в порядке, мы справимся. Я буду с тобой. Что бы ты сейчас ни думала, тебе можно горевать. Тебе можно и нужно его оплакивать/ /Он был плохим ботом/ /Это правда. Но он был хорошим братом. Держи именно этот факт в своей Искре/ Юкитеру всхлипнула и прикрыла окуляры манипулятором, чувствуя подходящую истерику. — Юки, — тихо произнесла Карин и приобняла ее за плечи. — Тш-ш, все хорошо. Мы рядом. Оптимус подошел к ним и, пользуясь достоинством большого корпуса, заключил всех троих в объятья. Прайм тоже горевал. Он тоже потерял брата, пусть и бывшего. Но теперь он знает, что война окончена. Мегатрону не было плевать. Если бы было, то он бы не назначил Юкитеру своей преемницей. Обычно боты горят в крематории где-то час, в зависимости от его веса и размеров. Мегатрон горел почти два с половиной часа. Юкитеру забрала большую погребальную урну, которую она потом поставит рядом с урной дочери. *** Все боты понимали, что пришла пора прощаться. Прощание было очень эмоциональным. Арси, Балкхед и Бамблби прощались с детьми, которые не хотели отпускать друзей на их настоящий дом, но должны были это сделать. Карин тоже плакала. Шансы на то, что Автоботы найдут какой-то артефакт, который вернет ей человеческий облик и нормальную жизнь, настолько мизерный, что уходит в минус. Она понимает, что не сможет не пойти с Оптимусом. Она хочет пойти с Оптимусом. Хочет устроить с ним свой актив. Хочет родить ему спарклингов, которые унаследуют его мудрость и ее любовь к писательству. Но она не хочет, чтобы прощание с ее прошлой жизнью было таким болезненным. — Карин! — первая к ней побежала Мико, а за ней Джек и Раф. — Карин, пообещай мне, что найдешь мне такой же лук, чтобы я тоже превратилась в робота! Мико плакала. Мико была на грани истерики, но она пыталась шутить. Эллис улыбнулась сквозь омыватель и присела на колени, обнимая детей своей ладонью. — Поверь, ты не хочешь такие же приключения, — произнесла рыжая фемм с комом в горле. — Ребятки, заботьтесь друг о друге, хорошо? — Кто будет скупать по десять пончиков в нашей столовой? — Джек прислонился к ее большому пальцу, и его плечи затряслись от слез. — Карин, мы к тебе так привыкли. — Мне так жаль, ребята. — Но… — Раф снял очки и вытер слезы. — Но ты все равно вышла замуж за олигарха. Карин обернулась на Оптимуса, который с грустной улыбкой ждал ее у рубки моста, и сдавленно рассмеялась. — Можно и так сказать. Я буду по вам так скучать, что… никакими словами не передать, — голос Карин дрогнул. Она не хотела рыдать во весь голос при детях, хотя очень хотелось. Она обернулась на агента Фоулера, который тоже выглядел так, будто едва сдерживает эмоции: — Позаботьтесь о моей семье. Пожалуйста. — Конечно, солдат, — кивнул Уильям. — Это будет моя честь. Эллис посмотрела на детей, потом на Джун и Фоулера, потом на Автоботов, которые ждали ее у рубки моста. Знала ли она, что два года назад она попадет в такую заварушку? Конечно нет. Стала ли она что-то менять? Ни за что.