Au Revoir

Оптимус мягким и негромким голосом рассказывал последние новости с базы, пока Карин сидела на его водительском сиденье в больничной ночнушке и поедала пиццу с ананасами. — Юки теперь с вами? — хрипло спросила она. — Так точно. Она перешла в команду, когда тебя увезли в больницу. — Понятно, — хмыкнула девушка и с тихим охом облакотилась об сиденье. Она потерла свой большой палец об ремень тягача. — Я скучала. — Я тоже, — быстро произнес Прайм. — То есть, мы тоже скучали, Карин. Мы будем с тобой до последнего. — Да не ври ты! — глухо вскрикнула Карин и тут же закашлялась. — Кх… Вот Капэлла вернется на Землю, и ты забудешь меня. Ты много миллионов лет ее не видел, любил ее всю войну, никогда не забывал, а она вернется, тебе снесет крышу, и… и… — Карин, успокойся, — Оптимус направил поток прохладного воздуха в лицо девушки. — Это правда, что я всей Искрой жду возвращения любимой, но могу поклясться Матрицей Лидерства, что я тебя никогда не оставлю в стороне. Ты стала мне очень дорога. — Как же мне надоело плакать, — всхлипнула девушка себе в ладонь. — Ничто не вечно, — Оптимус обхватил ее ремнями покрепче. Через минут десять Карин произнесла: — А как там Рэтчет? С Юки цапается? — Постоянно, — Прайм позволил себе небольшую усмешку. — Рэтчету не нравится, когда на Юкитеру смотрят Балкхед и Бамблби, они ругаются как бондмейты с опытом. Тут Эллис так резко втянула в себя воздух, что Оптимус затормозил. — Что случилось? Тебе плохо? — Юкитеру и Рэтчет встречаются? Они стали… этими… бондмейтами?! Прайм поперхнулся. Но он впервые за столько времени, которое казалось ему веками, видел улыбающуюся Карин. Он увидел знакомый блеск в глазах. — Да, Карин, они стали бондмейтами. «Да простят они мне эту ложь», — сокрушался он. — Как здорово, — Эллис вымученно улыбнулась. — Так и знала, что у них что-нибудь будет. Девушка погладила концы своих нижних конечностей и выдохнула. — Я… я думаю, я научусь с этим жить. Хотя бы не руки. Но… — она зажмурилась и крепче сжала пальцы на ремне, — я не хочу возвращаться в больницу! — Там о тебе позаботятся, — успокаивающе проговорил лидер. — Я не об этом! — всхлипнула Карин. Она до боли потянула прядь своих волос вниз. — Сайлас… он меня найдет! — Карин, Сайласа больше нет. Юкитеру об этом позаботилась. — Он мне снится, — прохрипела она. — Почти кажду ночь снится. Оптимус, мне так страшно! Я так хотела с кем-нибудь поделится, но на тебе и так слишком много лежит, а… — Карин, — Оптимус резко затормозил, и девушка испуганно втянула в себя воздух. — Сегодня ты ночуешь в моем отсеке. Карин открыла рот, в надежде найти подходящие слова, но быстро его закрыла. Слишком быстрая смена темы разговора. — А как же врачи и… — Я с ними все улажу, не волнуйся. *** Оптимус привез Карин на базу вечером, когда Автоботы отвозили напарников по домам, чтобы для нее не было лишнего шума. На базе остались только Рэтчет и Юкитеру. — Карин! — воскликнула Юкитеру, увидев девушку на плече лидера. Она вскочила и побежала навстречу. Оптимус осторожно приподнял манипулятор, давая понять, что резкие движения сейчас ни к чему. — Прости. Ты как, человечек? — Сложно, — прохрипела Карин. — Но держусь. Фемка натянуто улыбнулась и воодушевляюще сжала кулаки. — Ну что, не сломала мне консоль? — послышался голос Рэтчета со стороны склада. Юкитеру со вздохом закатила окуляры. — Предупреждаю, если ты хоть пальцем тронула координаты Иакона, я… — медик замер, когда увидел Оптимуса, а на его плече… — Карин? Праймус, Карин, почему ты не в больнице? — У меня отпуск от врачей, — Карин подняла два пальца вверх. — Кстати, Оптимус мне рассказал о вас с Юки. А остальные уже знают, что вы стали бондмейтами? Наступила тишина. Рэтчет и Юкитеру переглянулись. Потом они синхронно посмотрели на Оптимуса. Оптимус посмотрел на них, незаметно кивнул на Карин, в его взгляде читалось: «Простите меня, но подыграйте». — Нет, еще не знают, — выдавил из себя медик, угрожающе постукивая по ладони скальпелем, который вынес со склада. — Мы сами иногда это забываем, — рыкнула Юкитеру, скрестив манипуляторы. — Рэтчет, Юкитеру, Карин устала, мы поговорим об этом завтра, — произнес Прайм и, под испепеляющие взгляды меха и фемки, направился в сторону своего отсека, очень надеясь, что этой ночью его не попытаются задушить две пары манипуляторов. *** — У меня уже ощущение, что это мой отсек, — усмехнулась Карин, когда Оптимус аккуратно положил ее на термоткань его платформы. — Мне правда можно с тобой переспать? — она резко встряхнула головой. — То есть, поспать рядом. Казалось, что исправление сделало ситуацию хуже. — Конечно, — ответил Прайм, не поворачиваясь к ней. Он стоял возле ящика стеллажа и на что-то смотрел. «Мне надо вспомнит ее фейсплейт, — он не отводил взгляд от голографической фотографии. — Карин — не Китальфа. И Китальфа — не Карин». — Что там у тебя? — спросила девушка, явно заинтересованная тем, на что лидер смотрит уже больше минуты, практически не вентилируя. — Вещи Капэллы, — не задумываясь ответил Оптимус. — Я их сохранил. — Ясно, — хрипло выдохнула Карин. Она присмотрелась: второй стеллаж сверху. Она не стала спрашивать, что там было. Чувствовала, что даже если Прайм согласится рассказать, то только через силу. — Я… я хочу спать. — Конечно, — выдохнул он. Он запер стеллаж и повернулся к ней. Оптимус взял девушку в манипулятор и одним точным движением расправил термоодеяло. Он, не произнося ни звука, залез на платформу. — А можно к тебе в грудной отсек? — протараторила Эллис, покраснев от смущения за столь смелую просьбу. — Я там ничего не трону, знаю, что трогать нельзя. Я уже была в честплейте Юкитеру. То ли нутро, то ли Искра подсказали Оптимусу, что это правильное решение, и тот открыл свой грудной отсек, раздвигая массивные части брони. Когда Эллис на одних руках залезла туда, она обомлела: Искра Оптимуса была в полтора раза больше Искры Юкитеру и светила она тоже ярче. А саму Искру обвивала какая-то золотая оболочка, похожая на крылья. — Это Матрица Лидерства, — произнес Прайм, заметив удивление девушки. — Она передаётся тем, кого избрали в Праймы. — Понятно. А тебе она как досталась? — Я… — Оптимус резко замолчал, и Карин беззлобно хохотнула. — Кхм, я рад, что к тебе вернулось чувство юмора, Карин. Прайм осторожно закрыл грудную секцию и прилег на платформу. Карин тоже нашла теплое местечко недалеко от сияющей Искры. — Если почувствуешь дискомфорт, сразу скажи мне, — голос Оптимуса звучал глубже и было ощущение, что он проходил через весь корпус, прежде чем Карин его услышит. — Заметано, — с зевком кивнула она. *** Проснулась Карин от легкой тряски. Привыкнув к стенам больницы, она не на шутку перепугалась, когда увидела перед собой темное узкое помещение с мощным источником света. В голове, как в старом кино, за пару секунд переключились сотни кадров тех двух суток, что ее пытали люди Сайласа, и девушка стала задыхаться от парализующего страха. Помещение в миг открылось, и Карин взял огромный манипулятор. — Карин, тебе плохо? — обеспокоенно спросил Прайм, который надеялся встать с платформы и пройти до стационарного терминала у него в отсеке, не разбудив девушку. Увидев фейс лидера, Эллис почти в миг полегчало. Точно, она ведь уснула возле его Искры. — Я ду… я думала, что… я так привыкла к больнице, что забыла, что заснула у тебя в груди. А там… Сайлас, я вспомнила… — она вновь стала задыхаться. Она уперлась руками в ладонь трансформера, и ночнушка слегка сползла, заставив оголившиеся обрубки ног почувствовать холодный металл. — Все в порядке, — Оптимус позволил ей ухватить его палец. — Я никому тебя не отдам.