Наследие

Оставшиеся дни до раздачи наследства по последней воле почившего Акасуна-но прошли странно. Девушка, словно боец на взводе, все ждала каких-то слов, но их не было. Её мучала недосказанность. Была ли вообще недосказанность? Канкуро ничего не говорил после случая в мастерской, но иногда, украдкой, бросал на неё взгляды, от которых становилось тяжело дышать. И Сакура никогда не чувствовала себя более растерянной в своей жизни. Он шутил, приходил с самого утра с чем-то вкусным, вертелся рядом, вытаскивал её из дома и вел беседы на самые разные темы. Сакура чувствовала себя потерянной из-за этого. Её ночи полнились канителью мыслей, что не делали жизнь легче. Он молчит, потому что ждёт ответа? Ответа на что? Он ничего не говорил прямо. Она должно что-то сказать? А если это была просто благодарность и она будет выглядеть глупо? Половину жизни она провела безрезультатно добиваясь любви человека, которого лишь раздражала этими порывами. Это внимание? Что считается за внимание? Что ей сделать, чтобы верно выразить свои мысли? Скорей всего она опять всё себе додумала. Может ли такая как она претендовать на… Однако, прежде чем девушке удавалось окончательно взвинтить все шестерёнки в своей голове, она либо засыпала, либо её отвлекали. Канкуро говорил всё что угодно, но не то, что мучило её последний месяц. Одним днём он исходил с ней все улочки Суны, показывая места где провёл своё детство. Тенистые заросли аллей, красивые столетние здания, знакомые с малолетства чайные. Вечером же, переплетя свои пальцы с её, он провёл Харуно на сторожевую башню. Краткий кивок патрулирующим шиноби - и куноичи из другого селения допущена на объект со строгой пропускной системой. Закат, что они встретили стоя на краю белоснежных стен, расплескал розовое золото солнечного света по бесконечным пескам. Замерев, Сакура не могла оторваться от слепящих переливов, вглядываясь, пока у неё не заслезились глаза. Другим днём он вскользь спросил, где она хранит свой подсумок с кунаями и можно ли ему глянуть. Девушка тогда перепроверяла дары, обещанные в завещании. Погружённая в свои мысли - просто кивнула. Она пожёвывала кончик карандаша, ставя галочки напротив каждого пункта. Фоном же Канкуро насвистывал очередную мелодию. Отвлёкшись от стопок документов, которые полагалось сдать в архив селения, Сакура с интересом посмотрела на спину, облачённую в чёрную форму. Марионеточник распечатал какие-то свои инструменты и склянки. Поддавшись природному любопытству и подойдя ближе, она заметила своё оружие. Старший сын Сабаку-но проверял на остроту каждый кунай, после аккуратно обрабатывая маслянистой ваткой. - Это паралитический, мой фирменный, - пояснил он тогда, беззаботно подбрасывая в воздух один из точильных камней. - Хочешь, на сенбоны галлюциногены сделаю? Недавно формулу закончил. Вот такая вышла! И подмигнул, заставив её заалеть кончиками ушей. Третьим днём селение накрыла песчаная буря. Он постучался к ней ранним утром, когда ветер только-только начинал заходиться. Посмеиваясь её встревоженному и невыспавшемуся выражению лица, Канкуро отправил девушку умываться. Когда она вышла, переодевшаяся и свежая, то марионеточник уже заканчивал приготовления, запечатав и закрепив всё, что могло пострадать от песка и ветра. Пока снаружи улицы накрывала мутная пелена пыли, они сидели на расшитых подушках, пили пряный кахва со сладостями (он опять принёс что-то с мёдом и орехами). Сакура вновь почувствовала себя ребёнком, так как все эти истории про караваны из далёких земель, таинственных кочевников и спрятанные в расселинах древние постройки больше походили на сказки. Сабаку-но менял тембр голоса, читал стихи и вырисовывал руками таинственные фигуры, не забывая пополнять её кружку. На четвёртый день она обнаружила себя в другом родовом доме, в окружении родственной троицы Песка. Несмотря на лёгкое волнение, что она всё ещё испытывала находясь рядом с Казекаге и его царственной сестрой, Канкуро легко превратил официальный ужин в семейные посиделки. Уже она сама поймала себя на том, что увлечённо цитирует мифы и легенды Листа, описывая прекрасных химе, гордых ронинов и покрытые мхом тысячелетние храмы. А когда село солнце, девушка лежала на спине, стараясь запомнить как в пустыне ориентируются по звёздам. - У нас сложно найти мох, растущий на северной стороне дерева, - хохотнула тогда Темари, показывая ей Малую Медведицу. - Так что мы ищем Полярную. - За кронами деревьев иногда совсем не видно звёзд, - выдохнула Сакура, не смея оторвать взгляд от мириада огней над своей головой. - Иногда я забываю о том, насколько безгранично небо. - Да, - ответил ей Гаара. - Вы этим грешите. Не удержавшись, она нашла тёплые мозолитые пальцы, желая поделиться переполнявшим её трепетом. Ладонь её сжали в ответ. В пятый день, вспомнив о засевшем в мастерской Канкуро, девушка обнаружила его необычайно задумчивым. Парень, перебиравший множественные ящики, нашёл клеймо с клановой печатью в виде скорпиона. Он снова и снова обводил подушечками пальцев хвост с жалом, выплавленный из металла. Сакура тогда постучала по одному из деревянных стеллажей, привлекая к себе внимание. - А, - кивнул он ей, давая понять, что давно её заметил. - У меня есть такой же, правда с нашим символом. Марионеточник печально хмыкнул, переводя взгляд на выдерживающую молчание девушку. - Знаешь, а мы ведь не сильно с ним отличаемся. - Ты тоже делаешь марионетки из поверженных врагов? - Харуно приподняла бровь, не совсем понимая к чему он ведет. - Нет, я не настолько искусен, - взъерошил себе волосы Канкуро. - Темари станет женой Нара, и нас останется лишь двое. Только если Акасуна хотя бы нашли кому оставить память о себе, то Сабаку… Сакура закатила глаза. Слишком часто в её жизни встречались вымирающие кланы, чтобы случай песчаного семейства считался чем-то действительно страшным. - Тебе просто надо завести семью, если ты так переживаешь. Только именно семью, а не долг перед предками, - золотые прожилки внимательных карих глаз бликовали в свете мастерской. - Старший сын древнего рода - очень привлекательных жених для любой девушки. А харизмы тебе хватит. - Хооо, - ухмыльнулся Канкуро. - Звучит неплохо. Она, краснея, поспешила наверх, забыв зачем спускалась на нижние ярусы. Шестой день застал её за прочтением послания из Конохи о том, что на итоговой церемонии будут присутствовать шиноби из родного селения. Сакура тогда выразила сожаление, что не может из-за традиций разместить их в поместье. - Зачем? - спросил тогда Канкуро, заглянувший в её бумаги через плечо. - Они не останутся на улице, а тебе не придётся суетиться, размещая отряд и думая, чем бы их прокормить. - Это мои друзья и коллеги, - с укором, она встретила карий взгляд. - Мне не в тягость о них позаботиться. - Сколько смотрю на тебя, - марионеточник опёрся локтем на стол, подпирая щёку рукой, - ты так обо всех заботишься, бегаешь. Когда кто-то как следует заботился о тебе? - Мое селение меня поддерживает и… - начала было раздражаться Сакура, чувствуя, как лёгкие наполняются горячим воздухом, готовым на выдохе сложиться в самые веские аргументы. - О, я не об этом, - перебил её марионеточник, складывая тёмные губы в ухмылку. - Ты очень работоспособна, старательна и невероятна. Всегда что-то делаешь. Но иногда нужно просто расслабиться и позволить кому-то другому попыхтеть, чтобы получить заслуженное удовольствие, Са-ку-ра. Три слога её имени тщательно выделили, перекатывая звуки по нёбу. - На что ты..? - начала она, но прервалась, когда заметила сдерживаемое веселье во взгляде напротив. Марионеточник встал, хлопнув ладонями по столу. - Будешь обедать? - и скрылся на кухне. Сакура сглотнула. На седьмой день, последние сутки перед встречей всех Высоких Семей по итогам последней воли, Харуно Сакура окончательно решила что над ней изощренно издеваются. Канкуро сновал туда сюда с загадочным выражением лица, отшучиваясь на все серьёзные вопросы. Вечером, когда они пили чай, девушка отметила, что он очень внимательно рассматривает её руки. - У тебя очень светлая кожа, как молоко, - пояснил свою сосредоточенность Сабаку-но. - Хна на ней будет интересно смотреться. Хочешь, перед свадьбой Темари распишу тебе ладони? Я в этом хорош. - Очередная традиция? - хмыкнула Сакура. - Да, - кивнул он, аккуратно беря её кисть в свои руки. - Благородные наследницы часто темнят пальцы и украшают руки до локтя. Он изучал косточки на её запястье, будто подбирая будущий узор. По какой-то причине девушка почувствовала раздражение. - Я не благородная наследница, - она, поджав губы, высвободила руку из мягкой хватки. - Будет глупо пытаться ей казаться. - Почему? - лицо напротив выражало удивление. - Перестань так шутить, ладно? - девушка устало вздохнула. - Я прекрасно знаю своё место. И случайное стечение обстоятельств не изменит этого. Есть вещи, которые никогда со мной не произойдут. - Например? - склонил голову набок марионеточник. Девушка пространно развела руками, будто пытаясь охватить все детские глупости, о которых смела мечтать в тринадцать. До того, как сняла розовые очки. - Все эти церемонии, шёлковые наряды, клановые празднества и… - она прикусила язык, чуть не вспомнив мамину фразу, сказанную годы назад. - Я благодарна за шанс, что великодушно дала мне Госпожа Пятая. Здорово ненадолго представить себя кем-то важным, но… вредно думать так постоянно. - Значит, ты считаешь, что всё это для других, - после краткой паузы подытожил Канкуро. - А тебе роскошь надо заслужить? - Да, - кивнула розоволосая, отводя взгляд. - Иначе я просто выставлю себя посмешищем. Парень перебрал пальцами, постучав по столешнице. Потом потёр свой раскрашенный подбородок и, хмыкнув, широко улыбнулся. - Я поспорю с тобой, - встав, он целеустремлённо направился к выходу. - Нет ничего страшного в том, чтобы попробовать стать посмешищем. Завтра увидишь! А потом юноша проскользнул между воротами, оставив её наедине с путаницей мыслей и ложных выводов.

* * *

- Красивое платье, - кивнул Шикамару на традиционный наряд с вышитыми на рукавах скорпионами. Сакура поморщилась. - Сегодня последний день траура и я должна представлять почившее семейство, - она осмотрела украшенное золотыми нитями одеяние. Шёлковые складки пестрили оттенками бежевого и красного, привычными для песчаного селения. Длинный подол почти волочился по земле, так что приходилось постоянно его придерживать, чтобы не споткнуться. Видимо, все предки Акасуна-но были выше миниатюрной куноичи. - И не скажешь, что ты та самая бой-баба, что на руках можешь вынести с поля двух раненых джонинов, - поддержал Сай, изучая полутона старинного одеяния. - Похожа на химе какого-нибудь рода. - Это ненадолго, - отмахнулась девушка, привычно игнорируя ремарки художника. Краем глаза она отслеживала, как наполняется помещение. Все присутствующие также были в традиционных нарядах. Комната пестрила всеми оттенками красного и лилового. Раскрашенные лица, блестящие хитай-ате, величаво сложенные руки. Шиноби Суны настороженно косились на гостей из другого селения, но не акцентировали особого внимания на этом. Гости отвечали взаимностью. Началось всё в тот момент, когда появился Гаара в своём облачении Казекаге. Нотариус произнёс краткую речь, напомнив цель встречи, несколько памятных слов и объявление об окончании траура для Харуно Сакуры. Пожилой мужчина, следуя списку, по очереди называл длинные и запутанные имена. Наследники и их представители по одному подходили к девушке, они обменивались поклонами, и получали протянутые дары. Дневники, долговые бумаги, украшения, техники и даже марионетки. От происходящего у розоволосой уже начала уставать поясница. Пожалуй, она за всю свою жизнь столько не кланялась как сегодня. Стопки вещей рядом с ней редели. - Сабаку-но Канкуро, старший сын, - прозвучало последнее имя в сегодняшнем списке. Сакура не смогла сдержать тихий вздох. Ещё немного и это кончится. Марионеточник степенно поднялся и встал напротив девушки. Очередное представление, перечисление даров, поклон, передача свитков. - На этом официальная часть закончена, - подытожил пожилой мужчина, однако, Сакура не могла оторвать взгляда от парня, который пожевывал свои пурпурные губы, изучая её исподлобья. Он остался стоять на месте несмотря на слова нотариуса. - Канкуро? - шёпотом позвала его девушка. Он, видимо, выныривая из своих мыслей, моргнул, а потом плавно опустился перед ней на колени. В комнате резко стало тихо. Абсолютно не понимая что происходит, медик оглянулась, надеясь найти подсказку в лицах местных жителей. Удивлённо поднятые брови и подрагивающие плечи Темари, прикрывшей рот, не помогли прояснить ситуацию. Сай вкладывал в ладонь Шикамару горсть монет. Безумие какое-то. - Госпожа, - начал марионеточник, опустивший взгляд в пол, - ваш покорённый слуга смиренно просит прощения за проявленную наглость. Сакура подавилась воздухом. Мигом вспотевшие ладони сжали ткань на подоле. - Проявите милость и выслушайте моё признание. Годы взгляд мой не покидает вашего лица при каждой встрече, в надежде поймать улыбку. Голос ваш беспокоит моё сердце, делая его глупым и мягким. Ради вашего взгляда, обращённого на меня, я встаю на колени. Девушка чувствовала, что готова провалиться от смущения под землю. Этого не может быть. Верно? - Я не прошу ответа, - юноша склонил голову к полу, - лишь позволения опускаться у ваших ног. А потом он поцеловал подол её платья. Застывшая, девушка услышала безумную барабанную дробь, что оказалась её собственным сердцебиением. Казалось, легкие перестали справляться с дыханием, подводя свою хозяйку. Заворожённая этим зрелищем, Сакура наклонилась, протягивая руки к опущенному лицу. Взяв его в ладони, она почувствовала, как под пальцами размазывается краска. - Ты что делаешь? - хрипло спросила она, еле справляясь с собственным голосом. - Признаюсь в любви, - также тихо ответил Канкуро, не отводя от неё взгляда. - А ещё выставляю себя посмешищем. Как тебе? - Так высокопарно? - розоволосая почувствовала, как подрагивают её собственные ладони. Лицо, что послушно следовало за её руками, казалось обжигающе горячим. - Если бы я полез тебе под юбку целовать ступни, то меня сочли неприличным человеком, - он хмыкнул. - А я… - …воспитанный молодой наследник, - закончила за него девушка. Вся головная боль, что мучила её последние месяцы, отступила. Схлынула, пропала, словно снесённая мощной песчаной бурей. Поддавшись порыву, она опустила большой палец к его губам, пачкая тот в пурпуре. А потом повторила то же действие со своим лицом, окрашивая собственный рот. Карие глаза заворожённо следили за каждым её движением. - А этот рисунок что значит? - стараясь скрыть смущение, шутливо спросила она. - Что вы, Госпожа, снизошли, - практически промурчали в ответ. А через секунду, под улюлюканье Темари, её брат закрыл девушку от прочих, пачкая губы Сакуры ещё больше.