If I'm choosing wrong I don't care at all

Ициар силой закрыла глаза, пытаясь прогнать пылающую жажду, рвущуюся изнутри. Но на самом деле закрыть глаза было плохой идеей, ведь это дало подсознанию взять над ней верх - она перенеслась на десять минут назад, вспомнила то тепло, которым одарил ее напарник. И вспомнила, как почувствовала, что он сильнейшим образом возбуждён. Конечно же он был возбуждён. Как же иначе? На самом деле, ей не говорили снимать боди полностью. Она должна была скинуть лямки и сделать вид, что разделась, но, обнажив грудь и увидев реакцию Альваро, она неосознанно избавилась от белья целиком, оставшись в одних чулках. Стоит ли говорить, что Альваро был абсолютно сбит с толку? Его «спасло» только толстое одеяло, лежавшее на коленях и отделявшее от опасной близости. Но спрятать дикое желание не получилось - Ициар сразу поняла, что к чему, усадив Ракель на Серхио. Они смотрели друг на друга, повторяя сценарные реплики, но мысленно оба находились не здесь. Альваро и Ициар вели немой диалог, пока Профессор и Лиссабон занимались любовью, и это было так жестоко - они дарили ощущения, о которых так сильно мечтали, своим персонажам, при этом оставаясь ни с чем. «Несправедливость» - вот что крутилось в голове у обоих. Альваро всем бы пожертвовал ради того, чтобы в тот момент в комнате они были бы совершенно одни. Он будто бы передавал коллеге свои мысли одним лишь взглядом, и она была с ними согласна. В этот момент им пришлось подвести своих персонажей к финалу - Ракель нетерпеливо сняла очки с Профессора и начала двигаться быстрее, прижавшись как можно ближе. Они двигались в унисон, представляя, что все происходит на самом деле, что это не игра, что между ними нет этого чертового одеяла, что в комнате пусто и никто не способен им помешать - и тут у обоих вырвался приглушённый стон, Ракель замедлилась, Серхио выдохнул, и сцена была снята. Это был эпицентр. Ициар открыла глаза, отрицая тот факт, что ей придётся вернуться в ненавистную реальность. Запах Альваро все ещё был повсюду, и от него нельзя было спрятаться, ведь после такого тесного контакта она и сама пахла им. Все, чего она хотела, находилось за дверью цвета красного дерева всего лишь в нескольких метрах. Он был так близко, и ей даже показалось, что она слышит его дыхание. Так она и стояла - потерянная и смятенная, пока все вокруг занимались своими делами - сворачивали аппаратуру, шутили, просматривали материал. Ей нужно было, необходимо, чтобы кто-то подошёл, шлепнул ее по плечу и вернул на землю. Она готова была молить об этом, но никто не обращал на неё внимания, никто не хотел беспокоить. И она решила взять все в свои руки. Убедившись, что никто не смотрит, она проскочила в туалетную комнату следом за Альваро. Он стоял к ней спиной, нагнувшись над раковиной, то и дело плескал холодной водой себе в лицо. Все его тело было напряжено. Если бы его застал в таком состоянии кто-то другой, наверное, этот человек бы подумал, что он в ярости, но Ициар понимала, откуда растут корни, и прекрасно знала, что с яростью его поведение не имело никакой связи. Она захлопнула за собой дверь, и мужчина остолбенел. Он медленно поднял голову и увидел ее отражение в зеркале. - Что ты… - Т-шш… - Ициар поднесла указательный палец к губам. - Не нужно ничего говорить. - Ты чего, инспектор? - Альваро, не понимая, что происходит, попытался перевести ситуацию в шутку. На них были одинаковые халаты, нужно было всего лишь от них избавиться, и тогда они могли бы отдаться друг другу прямо здесь и сейчас, но… здесь? В туалете, куда в любой момент могли бы постучаться, в метре от кучи людей, работающих вместе с ними? И планы Ициар поменялись. - Повернись ко мне. Альваро послушно выполнил ее просьбу, и она убедилась в том, ради чего пришла - он не успокоился, как и она. Его халат был натянут в области чуть ниже пояса, и слова опередили ее мысли: - Сними этот чертов халат. Но в этот раз он не послушался. - Делай, что говорю. Ициар позаимствовала этот приём у Ракель, когда та приказала Сальве посмотреть на неё под столом. Но правда в том, что ни Серхио, ни Альваро не были Сальвой, и поэтому он сказал: - Сделай это сама. Ициар подошла к нему, пристально смотря в глаза, и медленно развязала пояс халата, оголив его торс. Все чувства, переполнявшие ее до этого момента, усилились вдвое. Альваро продолжал неподвижно стоять. Следующим предметом одежды, разделявшим их, были пижамные брюки, но Ициар не торопилась от них избавляться. Они общались одним только взглядом, они всегда это делали - будучи в одежде или без неё, на мероприятии или в ролях Серхио и Ракель, их языком всегда был зрительный контакт, и говорить было совсем не нужно. Ициар подошла ближе, и на неё нахлынула волна жара, исходившая из груди мужчины. Не отдавая себе в этом отчёт, она положила правую руку ему на грудь, в области сердца, и заметила, что их сердца колотятся в одном ритме - бешеном и нетерпеливом. Ее рука моментально стала такой же горячей, как он, и это вызвало необходимость прильнуть к нему всем телом, потому что она хотела быть вся, как он, каждой клеточкой… но она этого не сделала. Не сейчас. Сейчас она сделает то, за чем пришла, и ничего больше, как бы ей не хотелось. Она едва коснулась его плеч, и халат испарился с его тела. Все ещё не отрывая глаз, Ициар рывком сдернула с него брюки, и они тихо упали на пол, а Альваро по-прежнему стоял без движения. - Иди сюда, - тихо сказал он, не веря, что это происходит на самом деле. Он потянулся к ней, приоткрыв рот, но она отпрянула, отвела глаза и села на колени, ловким движением руки подложив под них только что упавший халат. Альваро будто выбило из состояния эйфории и спокойствия - он попытался к ней наклониться, потянул руки к ее волосам, но тут же за это получил не сильный, но грубоватый толчок по животу. Что это было? - Без лишних движений. - Велела Ициар. Он был в ступоре, и, почувствовав, что она начинает обхватывать его обеими руками, вдруг решил ее прервать: - Стоп. Стой, Ици, иди ко мне, я так хочу тебя поцеловать… Она не отреагировала на его слова. Альваро почувствовал, как ее губы касаются его там, и не стал ей сопротивляться. Стоя спиной к раковине, он схватился за неё и откинул голову назад. Он полностью отдался ей, без остатка. Из его рта вырвался приглушённый стон. Она была такой нежной. Несмотря на то, что только что пнула его в живот, приказывала грубым тоном - она была такой нежной. Каждое ее прикосновение, каждое новое движение - ему ещё никогда не было так хорошо. Никогда в жизни Альваро не поверил бы в то, что самый лучший оргазм он испытает, стоя в туалете после съёмок. Но он знал, что это будет с ней. Ведь ни одна женщина не заводила его так сильно, как она, ни одну он не желал так сильно, как ее. И, чувствуя на себе ее губы, ощущая ту трепетность, с которой она касалась его, он наконец убедился в том, что чувства его взаимны. До этого момента все, что у него было - догадки и надежды, к которым он очень старался не относиться серьезно, потому что иначе становилось больно. Но сейчас все наконец стало ясно, и она была здесь, происходящее снилось ему месяцами, и вот это происходит. Происходит ли? Хоть его сознание и было затуманено от удовольствия, он нашёл в себе силы наклонить голову вперёд, чтобы убедиться. Это была правда. Это была она - на коленях перед ним, она ритмично двигалась, нападая на него все глубже и глубже. Помня, что ему велели не делать лишних движений, Альваро не сдержался и запустил руку в ее волосы, которые он так любил трогать, потому что никак не считал это движение лишним. Это возбудило его еще сильнее, хотя казалось, что сильнее некуда, и он вцепился в ее волосы так крепко, что она все поняла и начала двигаться быстрее. Все вокруг заискрилось, затуманенное сознание на какой-то момент покинуло его вовсе… Он громко застонал, не думая о том, что кто-то может услышать. Ициар освободила его, довольная результатом, и поднялась. Какая же она маленькая, подумал Альваро. - Я тебя… обожаю, - сказал он, придя в себя после сильнейшего экстаза и борясь с прерывистым дыханием. Он схватил ее за талию и потянул к себе, уже представляя, как страстно и долго будет ее целовать, но она снова дала отпор. Ничего не сказав, а лишь одарив его неоднозначным взглядом, она покинула туалетную комнату и тихо закрыла за собой дверь.