Tote Schmetterlinge

      Хайме вернулся, и только тогда Рори понял, что многое забыл о нем. Это было странное чувство - после стольких дней ожидания осознать, что в памяти остался всего лишь смутный образ.       Хайме вернулся - и каким-то другим. Он стал выше, его голос изменился. Да и вообще трудно было узнать в этом хмуром, уставшем человеке юного гордого графа.       - Как вы тут без меня? - спросил он, обнимая плачущую мать. Никто в Элмире не говорил об этом вслух, но многие считали, что Хайме не приедет из пурпурного леса.       Много времени теперь Хайме проводил в часовне. Еще больше - в своих покоях, читая книги на древних языках, рисуя странные знаки на стенах и полу. Иногда он подолгу бродил в окрестностях замка, словно искал что-то в верещатнике.       Рори не пытался расспрашивать брата о том, что было у кочевников, зная, что даже отцу Хайме мало что смог рассказать.       Один раз братья вместе добрались до закрытой беседки на берегу заболоченного озерца.       - Раньше здесь было лучше, - разочарованно заметил Рори. Краска с беседки облезала, а вода в озере казалась застоявшейся, мертвой под болезненно-желтой ряской.       - Просто мы видели все это по-другому, - усмехнулся Хайме и не без усилий открыл дверь.       Как будто в первый раз они осматривали скромную обстановку домика - пыльное кресло, полка с фарфоровыми статуэтками, картинки на стенах, украшенный росписью потолок.       Мертвые бабочки, сухие цветы.       Хайме сел в кресло и поднял голову, рассматривая нарисованное небо.       Рори опустился на колени рядом и прикоснулся губами к руке брата.       - Все хорошо, - пробормотал Хайме, и Рори не разобрал интонаций - то ли спросил, то ли одобрил.