Ворон

      Алекс сидела за столом, безэмоционально жуя блинчики с ягодным джемом, не чувствуя какого-либо вкуса. С самого утра у неё было ужасное настроение и плохое предчувствие — как будто что-то должно вот-вот произойти. Только вчера после очередной тренировки Отряда Дамблдора она осталась с Джинни наедине, поделившись всем, что накопилось за последние недели. Она рассказала подруге обо всём — о наказании, о поцелуе с Малфоем, о том, что произошло в лесу и даже о разговоре со Снеггом — Алекс просто необходимо было снова пропустить все события через себя, чтобы перестать нервничать на ровном месте. Младшая Уизли всё поняла и приняла со стойкостью, поддерживая её несмотря на то, что ей, мягко говоря, не нравился Драко, за что брюнетка была ей безмерно благодарна.       — Я видела, как Гарри целовался с Чжоу в Выручай-комнате, — горько сообщила тогда Джинни, когда они перешли на другую тему. — Думала задержаться, чтобы пойти с ним в гостиную.       Грустная усмешка передала всю боль безответной любви, которую испытывала рыжая.       — Что ты чувствуешь, Алекс, — спросила она, вытирая слёзы рукавом толстовки, которую ей подарила брюнетка на прошлое рождество, — что ты чувствуешь, когда видишь Драко с Пэнси?       Они сидели на верхних ступенях Астрономической Башни, куда Александра решила подняться впервые за последние недели.       — Что я чувствую? — она вспоминала, как много раз заставала Малфоя под руку с Паркинсон. Которая дарила ему поцелуй в щёку, иногда и в губы. Которая обнимала его после победы в матче с Пуффендуем. В груди закололо, когда Алекс вспомнила один единственный поцелуй, который был у неё с Драко — и который перевернул всё её существо вверх-дном. Она отчаянно посмотрела на подругу, едва сдерживая слёзы обиды: — В такие моменты я хочу вырвать своё сердце из груди.       Воспоминания ночного разговора прокрутились в голове, и Алекс отставила от себя тарелку с блинчиками, совершенно теряя аппетит. Она по привычке бросила взгляд на слизеринский стол — Драко, которого она избегала вот уже долгое время, сидел, пустыми глазами глядя перед собой и абсолютно игнорируя трещащую без умолку Паркинсон. В груди клокотала ревность, но она не могла не признать, что после их поцелуя и после того случая в лесу, Малфой совсем перестал обращать внимание на Пэнси. Слизеринка обиженно надувалась и пыталась достучаться до платиноволосого, но тот был для неё непробиваемой стеной.       Вдруг, серые глаза перехватили её взгляд, и она замерла, не смея оторваться. Его радужки стремительно преобразовались, пустота заполнилась тревожностью и непонятной теплотой. И тоской.       Драко тосковал по ней.       Сердце сжалось от осознания этого.       — Мерлин, Алекс! — Джинни сокрушённо плюхнулась на скамейку, тут же отвлекая её. Она сложила перед ней свежий номер «Ежедневного Пророка», крепко сцепляя свои пальцы на её плече прежде, чем она обратит внимание на газету. — Предупреждаю, это может тебя шокировать.       Брюнетка удивлённо изогнула бровь, переводя опасливый взгляд на газету.

«МАССОВЫЙ ПОБЕГ ИЗ АЗКАБАНА»

      Алекс пробежала глазами по тексту, выхватывая ключевые слова.       Десять заключённых.       Беллатриса Лестрейндж.       Родольфус Лестрейндж.       Рабастан Лестрейндж.       — Какого чёрта сюда приплели Сириуса? — досадно прошептала она, подавляя дрожь от мелькавших знакомых имён.       — Фадж совсем ополоумел, — послышался голос Джорджа за спиной.       На плечо опустилась мужская ладонь.       — Мы приглядим за тобой, мелкая, — длинные пальцы Фреда ободряюще сжались, и девичья ладонь накрыла мужскую, принимая поддержку.       — Спасибо, ребята, — поблагодарила она, поворачивая голову и видя улыбающихся близнецов.       Почтовый филин подал голос, влетая в зал через специальное окно.       — Сегодня разве день почты? — озадаченно спросил Фред, наблюдая, как птица с небольшим бумажным свёртком летит к столу Гриффиндора.       — Эй, а она к нам летит, — заметил Джордж.       Филин бросил ничем не примечательный небольшой свёрток прямо перед Александрой. Та с опаской посмотрела на него, не решаясь открыть.       — Ты ждала почту? — подозрительно спросила Джинни.       Брюнетка только отрицательно помотала головой, аккуратно разворачивая свёрток. Пальцы не слушались в предвкушении чего-то масштабного, она всем своим магическим нутром чувствовала, что под бумагой лежит нечто опасное.       Это было перо. Не простое.       Воронье.       — Что за… — начал было Криви, наблюдавший за тем, как подруга раскрывала посылку, но его перебил громкий крик, поставивший на уши всю столовую.       — Всем прочь! — она резко встала, при этом случайно столкнув Джинни на землю, которую принялся поднимать Джордж.       Фред сзади пытался удержать подругу, но та отшатнулась, резко вскидывая палочку как раз в тот момент, когда перо преобразовалось, и из него начала вытягиваться чёрная дымка. Гриффиндорцы, что сидели рядом, в панике отшатнулись от эпицентра очевидной опасности, кто-то испуганно вскрикивал, отталкиваясь на своих местах как можно дальше от непонятного. От тёмного.       — Инсендио! — выкрикнула Алекс, направляя палочку прямо на перо, откуда выходила тёмная сила.       Перо охватило пламя, мгновенно поглощая тьму в себя, пока на столе не осталась лишь горстка пепла. Перепуганные гриффиндорцы — да что уж там, вся школа — смотрели на неё. На несколько секунд зал поглотила полная тишина.       Брюнетка растерянно посмотрела на Джинни, которая уже встала и обеспокоенно осматривала подругу. Помотав ей головой, она рванула прочь из Большого Зала, желая избавиться от сотни глаз, направленных на неё. Особенно хотелось скрыться от прожигающего взгляда серой стали, что впился в её силуэт так сильно, будто хотел пронзить её насквозь.

***

      — Драко, милый, ты что, не слушаешь меня? — почти на ультразвуке запищала Пэнси, и Драко сдержался, чтобы не поморщиться. — Ты совсем в облаках летаешь в последнее время.       С последним нельзя было не согласиться. Он смотрел перед собой, задумчиво склонив голову набок, бросая взгляд на стол Гриффиндора, где девчонка читает статью на первой странице с неподдельным шоком. Ах да, новость о сбежавших Пожирателях. Драко мрачно усмехнулся. Во время рождественских каникул ему удалось выбить часть правды у отца, и теперь он точно знает, чьих рук это дело. Люциус снова стал марионеткой Тёмного Лорда, и его семья теперь в опасности. Неповиновение — смерть. Наступают тёмные времена, и он знал, что его тоже ждёт тьма. Но он хотел подарить хоть каплю света, успеть показать хотя бы частичку своих искренних чувств только одному человеку. Взгляд вновь метнулся к гриффиндорцам.       Безумно захотелось оторвать руку этому ублюдку-близнецу Уизли, который сложил свою клешню на плечо его Алекс. Его.       — Да что, чёрт возьми, такого особенного в этой гадкой грязнокровке?! — вспылила Пэнси, обращая на себя внимание большинства слизеринцев за столом.       Драко с бесстрастным лицом повернулся к подруге, и та поёжилась от количества холода в его взгляде. Парень никогда не смотрел на неё таким взглядом.       — Не смей.       Его голос был непоколебим, в нём звучала сталь. Это было предупреждение. Если хоть кто-то попробует причинить ей вред, он будет личным палачом этого несчастного.       — В грязнокровке ли?       Блейз сбоку привычно ехидничал, поедая свой завтрак, как будто не он только что снова поселил в душе Драко зерно сомнения.       — Всем прочь!       Он тут же узнал этот голос и вскинул голову в её сторону. На бумажном свёртке лежало чёрное перо, которое внезапно начало выделять какую-то тёмную материю. Драко потребовалась доля секунды, чтобы осознать, что это тёмная магия.       Он уже вскочил с места, когда услышал твёрдое «Инсендио», и тёмная материя развеялась, пожираемая пламенем. Гриффиндорцы были перепуганы, все смотрели на Кларк. Та практически не дышала, и, на миг глянув в его сторону, умчалась прочь из помещения. Драко уже подорвался за ней, когда его предплечье удержала рука друга. Тот покачал головой, кивая в сторону профессора Снегга, который безмолвной тенью последовал за гриффиндоркой, и злой как чёрт Амбридж, которая еле поспевала за мужчиной, сердито цокая каблуками.       — Если это была шутка, то очень хреновая, — вслух высказался Блейз, почти насильно усаживая платиноволосого на место.       — Это была не шутка, — отозвался Драко таким тихим шёпотом, что Блейз еле расслышал его.       Драко с самого рождения был чувствителен к тёмной магии и мог почуять её быстрее всех. Отец говорил, что это древний дар семейства Малфоев — также, как и его способность к окклюменции.       — Кто-то пытался убить её.

***

      — Это не попытка убийства, Северус, — отрезала Алекс, напрочь отбрасывая официоз, — это предупреждение. Мне прислали воронье перо — думаю ты знаешь, что это значит.       Снегг поджал губы, всем своим видом выражая недовольство, и при этом успевал осматривать лицо и тело брюнетки на наличие каких-либо ран. Удостоверившись, что всё хорошо, он едва заметно выдохнул с облегчением.       — Призвать огонь было разумным решением, — похвалил её профессор, дёргая уголком губ вверх, — молодец. Всё-таки, Лунатик и Грюм тебя хорошо натаскали.       Александра довольно усмехнулась, её настроение сразу поднялось после слов Снегга. Она была горда своими учителями.       — О, вы ещё не видели мою аппарацию, — воодушевлённо поделилась она, теперь уже улыбаясь во все тридцать два, — в рождественские каникулы мы не бездельничали. Я теперь могу летать по воздуху, представляете!       Да, во время каникул она неплохо поработала. Грюм, как персональный надзиратель, обучал её совершенному виду трансгрессии, которое порой не под силу даже взрослым волшебникам — подобным образом аппарировали мракоборцы, а также приспешники Волан-де-Морта. Но она справилась. Люпин также время от времени помогал, но слишком часто отвлекался на перепалки с Тонкс, на что все остальные закатывали глаза и прятали хитрые ухмылки. Наблюдая за одним из подобных споров, Алекс вспомнила себя и Малфоя, и вдруг осознала, что наверное, они вели себя также. «Влюблённые придурки» — небрежно бросил тогда стоявший рядом Грюм, заставляя школьницу зардеться от собственных сравнений.       Выйдя из кабинета Снегга, она почувствовала себя чуть лучше. Случай на завтраке всё ещё не забылся, также как и красное от негодования лицо Амбридж, которой она на пару с профессором Зельеварения убедительно втирала, что сцена в Большом Зале — это всего лишь школьные проделки, неудавшаяся шутка. Розовая гарпия не поверила — по лицу видно, но смирилась и забила, а Алекс выдохнула.