Ворон

      Александра успела наслушаться достаточно «прекрасных» слов в адрес Долорес Амбридж ещё на собраниях Ордена, так что, увидев её мерзкую улыбку и кислотный розовый костюмчик, когда она объявила свои намерения реформировать Хогвартс, её потянуло блевать. Они точно не подружатся.       Из-за экспресс-курса по трансгрессии в течении предыдущего месяца её всё тянуло аппарировать к себе в комнату, но благодаря защитным заклинаниям, в Хогвартсе нельзя было трансгрессировать. А то её бы уже давно вызвали в Министерство за неимение разрешения на аппарацию — она столько раз пыталась исчезнуть с урока Амбридж. Кингсли и остальные убедительно просили её не конфликтовать с женщиной, но эта жаба буквально провоцировала на как минимум поток отборного ругательства на повышенных тонах в сторону своей персоны. Когда она прикопалась к Колину Криви за то, что его сосед по парте подавился чем-то и он наколдовал ему немного воды, Александра взорвалась.       — Великий Мерлин, профессор! — она была возмущена до предела, и проигнорировала обалдевший взгляд однокурсников. — Нам что, вообще теперь в руки палочки не брать? Мы волшебники или кто? Микаель уже минуту сидит задыхается, а вам хоть бы хны, а как только Колин наколдовал ему воду, вы напали на него, как стервятник на мясо! Вам не стыдно?!       О, реакция женщины была бесценна. Шумно раздувающиеся от гнева ноздри и пыхтение были словно усладой для ушей, и казалось, что ещё чуть-чуть, и из её маленьких ушных раковин пойдёт пар.       — После уроков пойдёте ко мне в кабинет отрабатывать наказание, мисс Кларк, — сквозь зубы процедила она нарочито вежливым тоном, и Алекс снова начало тошнить.       Брюнетка устало откинулась на спинку скамейки, бросая взгляд на подругу слева.       — Зря ты так, — вздохнула рыжеволосая, когда они — наконец-то! — покинули кабинет Защиты от Тёмных Искусств, — Гарри на днях ходил к ней, и вернулся каким-то помятым, объяснять что-либо наотрез отказался. Не знаю, что она там с ним делала, но уверена, это было ужасно.       Алекс в ответ пожала плечами. Ей всё равно, что будет. Амбридж не сломит её ни в коем случае.       — Поработаем над вашей тактичностью и умению держать язык за зубами, — радушно поприветствовала её Амбридж, пропуская в свой розовый мир.       — Да я только за, но над вкусом стиля вам стоит поработать, — не удержалась она от колкости, придирчиво рассматривая кабинет. — И как всех, ступивших в это розовое гнездо, не тянет блевануть?       — Закройте рот, мисс Кларк, и выполняйте наказание, — нарочито мило отозвалась профессор, но по дёрганым действиям было видно, что она взбешена. — Берите это перо и пишите вот на этот пергамент.       Вот же сука.       Стоило признать, Александра недооценила Долорес Амбридж в полной мере. «А надо было слушать Кингсли и Грюма» — коварно вопило подсознание, когда она сдерживала шипение от боли. Аккуратные витиеватые линии её собственного почерка отпечатывались на коже открытыми ранами, пропитывая белоснежный рукав школьной блузки кровью. Садистка. И как таких в Министерстве держат?       — На сегодня достаточно, — прогремел мерзкий голос вышеупомянутой, — завтра придёте в это же время.       Девушка встала из-за стола, встречаясь с довольным взглядом карих глаз. «Наслаждаешься, причиняя боль другим, гадина?» — Алекс хотелось ткнуть палочкой ей в глазное яблоко, но вместо этого она усмехнулась. Настолько зловеще, что довольное лицо профессора вмиг преобразилось, а в глазах замелькало замешательство и даже страх. Её характер взывает к возмездию, и если Амбридж решит довести её, то проиграет по полной программе. Не с той связалась, дамочка.       — Всенепременно жду нашей встречи, профессор.       Она не пошла к себе в комнату, да и аппетита совершенно не было, поэтому ужин был беспощадно пропущен.       Вместо этого Алекс поднялась на Астрономическую Башню, желая уединиться и залечить раны. Она мрачно усмехнулась мыслям. Прямо как волк, подравшийся с сильным соперником — жалко уползла в свою пещеру, чтобы зализать раны.       Амбридж уже её запомнила. Александра сделала достаточно, чтобы она не забыла её.       Вытянув кровь из хлопковой ткани волшебной палочкой, брюнетка шептала заживляющие заклинания, большинству из которых научилась сама. Орден больше концентрировался на обороне и атаке, она же решила не игнорировать остальное. Всё-таки, следов от того, что сделала Амбридж, она видеть не хотела, как и вспоминать о ней лишний раз.       Сзади послышался шорох, но девушка намеренно проигнорировала его, прислушиваясь.       — Слишком громко ходишь, — только и сказала она, когда деревянная доска едва слышно скрипнула во второй раз.       — Разве? — полушёпотом послышалось сзади, и Алекс мгновенно напряглась, пытаясь унять неожиданную дрожь от услышанного голоса.       Его голоса.       Она не могла повернуться, ноги словно приросли к земле, а тело оцепенело. Она боялась посмотреть в серую промозглую сталь, что таилась в его глазах. Боялась потеряться в них, утонуть без доли сопротивления. Сдаться своим чувствам, которые всем своим нутром желали того, кого, по её мнению, те совершенно не заботили.       — Что ты здесь делаешь? — как бы сильно она не старалась скрыть дрожь в голосе, она всё же проскользнула.       Парень подошёл ближе, вставая слева на расстоянии вытянутой руки, опёрся руками о перила, также, как и она. Оба не смотрели друг на друга.       — Я староста. Патрулирую, — коротко высказался он.       — Ясно, — повторила за ним Алекс.       Тишина звенела у неё в ушах, и поэтому, наплевав на всё, она опять принялась залечивать царапины. Ещё немного…       — Это Амбридж сделала?       Его шёпот вдруг показался таким громким, что она перестала бормотать заклинания. Его тон был ледяным, только сквозила непонятная ей ярость. Краем глаз она увидела его пальцы, сильно — даже чересчур — сжимающие поручень. Взгляд упал на фамильный перстень. Когда он оказался так близко?..       — А какое тебе дело?       Собрав всю свою волю в кулак, она резко обернулась, тут же сталкиваясь с серыми глазами впервые так близко с того вечера на балу. Они стали яснее, светлее, но былого озорного огонька, который появлялся, когда они доставали друг друга, соревнуясь, кто-кого обзовёт интереснее, практически не осталось. В глазах больше боли, сомнений, злости.       Много холода.       Тем не менее…       Ей хотелось броситься к нему в объятия, сжимать его плечи до боли, чтобы хоть как-то согреть его взгляд, чтобы вернуть былых чертят на место. Чтобы он не взрослел так быстро и был рядом.       На миг ей почудилось, что его взгляд изменился, будто он прочитал её мысли. Казалось, что ещё секунда, и он шагнёт к ней сам, загребая в свои объятия. Такие нужные, необходимые, важные.       Желанные.       — И правда, — его взгляд мгновенно приобрёл первоначальную сталь, а в голосе засквозил яд, — мне нет дела до поганой грязнокровки.       Как удар плетью. Невыносимо больно, но не смертельно.       — Не смей называть меня так, — Александра еле обуздала дрожь, и смотрела на Малфоя настолько холодно и отстранённо, насколько ей позволяла собственная выдержка.       Он засмеялся. В его смехе было столько презрения и надменности, что брюнетка поёжилась.       — За три года ты ни слова не сказала мне, когда я называл тебя так, — издевательская усмешка на идеальном лице смотрелась безумно красиво, и Алекс отчасти ненавидела себя за то, что даже в такой момент она чувствовала что-то хорошее по отношению к нему. — Как насчёт того, чтобы и дальше продолжать молчать в тряпочку, а?       — Хочешь, чтобы я врезала тебе ещё раз? — а то у неё уже рука чесалась.       Платиноволосый улыбнулся, почти искренне. В серых глазах появился небольшой огонёк веселья, и тут же погас. Черты лица снова посерьёзнели, а глаза похолодели.       — Слабачка.       И это послужило спусковым крючком.       Алекс вытянула руки, схватила парня за ворот пиджака и резко притянула к себе. Драко не ожидал подобной выходки и поэтому не успел воспротивиться этому. Она чувствовала его обжигающее дыхание, их носы почти соприкасались. В его глазах снова зажегся огонь, но она восприняла это как выражение гнева.       — Ты ничего обо мне не знаешь, Малфой, — прошипела она ему почти в губы, тяжело дыша, — ничего.       Девушка отпустила его, резко разворачиваясь и удаляясь прочь из Астрономической Башни, оставляя парня в одиночестве.