Королева-чародейка Зеленолесья

Ивлин задумчиво стояла у трона Трандуила, пребывая в своих мыслях, пока ее муж на чем свет стоит распекал несчастных воинов, что должны были сторожить гномов, но решили в честь праздника выпить немного. Или много. Стража положилась на замки камер и безоружность гномов, что к вечеру притихли. Но решетки кто-то открыл и выпустил их пленников. Гэндальф, которому они отдали ключ Торина, потому что им самим он был без надобности, также пропал. Женщина спокойно спустилась вниз, касаясь плеча супруга, что перестал выливать холод слов на бесполезную и провинившуюся стражу. — Решение о переводе получите позже, а сейчас сдайте все оружие и доспехи своему командиру. Свободны, — просто сказала Ивлин, напуганным эльфам, что не поднимая глаз, еще ниже поклонились, без промедления и оправданий покидая тронную площадку. Трандуил же обернулся к жене, прикрывая глаза, чтобы взять себя в руки, но злость никак не хотела уходить. Только позавчера он отметил, как просто они остановили гномов, чтобы сегодня узнать у дрожащего стражника, что их пленники сбежали. — Их кто-то выпустил. Сами они не могли выбраться, — тихо отметила Ивлин. — Маг? — выдохнул Трандуил, резко открывая глаза. — Нет, не Гэндальф. Он был с нами на празднике, если помнишь, — покачала головой чародейка, беря руки супруга. — Тогда кто? — свистящим шепотом спросил Трандуил, зрачки которого так и оставались хищно вытянутыми. Впрочем, эта изюминка в муже Ивлин не пугала, а даже наоборот. Завораживала. Хотя она и не желала, чтобы муж злился и расстраивался. Вот и сейчас она мягко и успокаивающе поглаживала его ладони, переходя на длинные пальцы, украшенные кольцами и перстнем. — Сейчас подумай о другом. Дубощит быстро доберется до Одинокой горы. Может уже стоит у ее подъема. Но Смауг стал слабее. Его проклятье на духах спало, как нельзя вовремя, — серьезно сказала чародейка. — Он разбудит дракона и тот покинет гору. Ты хочешь его убить, — закончил мысль Трандуил. — Смауг опасен. Мы не можем вечно держать купол и не можем опустить его, зная что рядом дракон. Так что да. Я хочу, чтобы мы жили как раньше, свободно передвигаясь по лесу, принимая у себя гостей, не боясь пламени ящерицы-переростка, — призналась в своих самых смелых мыслях Ивлин. Трандуил поднял руки, чтобы провести ими по плечам жены. — Я обещаю тебе это. Ты мне веришь? — заглядывая в глаза жены, спросил эльф. — Мог бы и не спрашивать, Весна моя. Всегда, — с улыбкой сказала чародейка, радуясь что эльф ее поддержал. Трандуил лишь обнял чародейку, закрывая глаза и оставляя поцелуй у нее в волосах. Пару минут они так и стояли в тихих объятиях друг друга, собираясь с внутренними силами. Все же одно дело, когда на тебя нападают, а другое самим идти войной. Войной на Смауга. Но ни Трандуил, ни Ивлин не хотели ждать первого исхода, ведь никто не мог бы им с абсолютной достоверностью сказать, что за будущее их ждет. От Галадриэль они узнали, что Смауг будет повержен, а Элис давно уже переживала, что не видит дракона из-за его собственной магии существа, созданного Мелькором. Вообще дар сверкающей сбоил и на остальных, если их судьба пересекалась с ящером, так что никакой конкретикой они не располагали. Лишь готовились все эти двести лет к самому худшему варианту развития событий, пытаясь предусмотреть все. Трандуил разжал объятия, выпуская из кольца своих рук Ивлин. — Тогда нам стоит подготовиться, — собранно сказал Трандуил. — Пожалуй. Уже завтра мы должны быть у горы, — кивнула Ивлин, поддерживая деловой настрой мужа. — Я объявлю общий сбор.

***

Золотая статуя Трора лопнула, заливая дракона раскаленным металлом с головой. Торин смотрел на Смауга, тонущего в потоке золота и победная улыбка начала расцветать на его лице. Двалин помог ему забраться по цепи на стену. С каждой тихой секундой радость гномов все росла. У них получилось. Они победили Смауга. Радостные не верящие крики огласили зал горы, а Бильбо также счастливо выдохнул, получая свою порцию признательных похлопываний по спине от друзей. Тяжелый рев заставил их всех в глубоком удивлении застыть на месте, а потом кинуться к перилам, чтобы посмотреть на застывающее золото внизу. Дракон вставал. Он был жив. Торин побледнел лицом, когда ящер полностью покрытый золотом встал в полный свой рост перед ними. — О, Эру, — в страхе выдохнул Гэндальф, смотря в спину улетающего свирепого дракона. — Что же мы наделали? — в глубоком ужасе сказал Бильбо. Но боялись они не за себя, а за Озерный город. Смауг, учуяв рыбный запах на них, решил испепелить союзников-людей наглых гномов, что явились к нему, чтобы украсть его сокровища.

***

Тауриэль сидела в доме лодочника, смотря на Одинокую гору, рев из которой доходил даже досюда. Казалось даже что сама земля под их ногами дрожала, хотя город и стоял на сваях, опирающихся на дно озера. Эллет беспокойно поправляла ремешок колчана стрел за спиной. Она выпустила гномов. Выкрала ключи у напившийся стражи и помогла им сплавиться вниз по реке. Гномы были совсем неплохие и она захотела им помочь, ведь король поступил с ними несправедливо. Они всего-то хотели вернуть свой дом и избавиться от гнета дракона. И Тауриэль верила им, верила их отваге и храбрости. Она помогла им покинуть темницы, пустив гномов в бочках по реке. Так они добрались до Озерного города, а после и договорились с Бардом о всем необходимом. Но с собой в гору они ее не взяли. Тайны гномьего народа, как ей ответили, так что пришлось ей остаться у Барда. Кили обещал, что придет за ней. Тауриэль не бралась найти слова тем чувствам, что росли у нее в груди к этому гному. Но этот перерыв в побеге из Зеленолесья дал почву и для других ее мыслей. Ведь по сути она предала короля. Предала свой дом, своих родителей и друзей, выпустив пленных гномов. Да, серый маг, что также был с ними, был ей благодарен, сказав что ничего дурного она не совершила. Но взгляд истари был печальным и даже жалостливым. И Тауриэль понимала почему. Так опрометчиво уйдя из дома, ей больше никогда нельзя будет вернуться назад в лес. Король не простит ее и ни королева, что может смягчить характер владыки, ни Леголас не заступятся за нее.

***

Стоило показаться дракону над горой, как Озерный город накрыла паника. Все сновали туда сюда, собирая свои пожитки и толкаясь бортами лодок, спеша покинуть город в надежде сохранить свою жизнь. Тауриэль выводила детей лодочника, который отправился с черной заговоренной стрелой к башне города. Бард хотел подстрелить дракона, завершить то, конец чему не смог положить его предок. И сейчас у него была лишь одна попытка без права на ошибку. Дракон спикировал на город, даже как-то лениво выпуская струю пламени. Он наслаждался криками и суматохой. С насмешкой смотрел на этих оборванцев-рыбаков, что пытались спастись. Напрасно. От него не уплывешь. Он — Смауг. Он само пламя. Он сама смерть. И люди заплатят за то, что помогли гномам, а потом он испепелит и коротышек, что сунулись в его владения.

***

Лодка Бургомистра перевернулась, встречаясь с прямым огнем дракона, но Бард не успел позлорадствовать, когда Смауг снес верх башни, где он стоял. От этого стреломет разлетелся в щепки, а дракон теперь нацелился на него. Бард же схватил свой лук, растягивая тетиву между оставшимися балками, заряжая стрелу. Смауг неторопливо шел по горящим домам, гипнотизируя взглядом лодочника, когда его отвлекло странное действие. Вода озера медленно поднималась вверх, а потом обрушилась на огонь, которым горело дерево. — Кто? Кто посмел?! — взревел Смауг, ища глазами виновника столь необычного события. И нашел. На крыше одного из домов стояли две девы. Эльфийки. И сейчас одна из них держала руки в воздухе, как будто что-то задевая в пространстве. Бард также отвлекся, смотря как вода тушит пламя, но не мог разобрать кого же он видит. Но потом мужчина обернулся к дракону и это был прекрасный момент для выстрела. Черная стрела полетела над огнем, попадая точно в цель туда, где отсутствовала единственная чешуйка. Вот только стрела вошла не полностью из-за золота, что прикрыло коркой красную кожу. Смауг коротко взвыл, взлетая и черная стрела, что только самым наконечником вошла внутрь, выпала и плюхнулась в воду, уходя на дно озера. Разозленный дракон снова спикировал на город, разливая море пламени в небе. Бард покидал качавшуюся башню, стремясь уйти из пылающего города. Он сделал все что мог, но разочарование сжимало его сердце. Фисальдре все еще пыталась затушить город, но ей не удавалось охватить одновременно столько очагов пожара. Дракон же полетел совсем рядом с ними, но эллет не хотели так просто отступать. — Сейчас, — сказала Маулури, а сестра ей только кивнула. Фисальдре, упрямо сжав губы, не опускала руки, все еще пытаясь потушить все пламя, благо что воды вокруг было в избытке. Справа от нее появился Бенджамин, одновременно с Майлури вскидывая руки, и мощный порыв ветра сбил Смауга. Дракон, не ожидавший смены потока ветра неловко вывернул крылья, меняя траекторию, чтобы их не сломать. Когда дракон обернулся, то их троица уже исчезла, а про Барда он и забыл. Зато не забыли сверкающие, встречая одинокого мужчину и отправляя его в одну из лодок. Сверкающие прибыли в Озерный город со своими лодками, подсаживая к себе людей и увозя их из города. Майлури и Фисальдре буквально сбежали из Ривенделла из-под удушающей опеки близнецов-охотников. Эльфы решили, что их как особо нежные и хрупкие цветы нужно максимально беречь, а эллет задыхались, ведь им не давали никакой самостоятельности, ограничивая во всем. И когда они узнали, что отец с матерью наконец-то решили бросить вызов дракону, то не могли просто сидеть на одном месте, переживая за родных и Зеленолесье. Демитрий же мокрый с головы до ног выплыл из воды, вытаскивая черную стрелу. — Дайте-ка это мне, — предвкушающе улыбнулся Эммет, радуясь возможности завалить дракона. — Ты прицелился? — взволнованно спросил Феликс. — Да, — серьезно ответил Эммет, взяв стрелу как копье и следя за драконом. — Не промахнись, — добавил рядом Демитрий. — Постараюсь, — снова напряженно выдавил Эммет, а потом подгадал нужный момент. Стрела с силой полетела, а трое сверкающих ожидающе следили за этим. Но Смауг как будто что-то почувствовал, уворачиваясь и черная стрела отскочила от окружающих чешуек. Эммет заковыристо выругался, а сверкающие разбежались в разные стороны от огня дракона. Фис и Лури поняв, что тушить Озерный город целиком гиблое дело, помогали с эвакуацией людей, магией порталов переправляя их на берег. Вечно сырое дерево горело, как сухое сено, а дракон все распалялся. Маулури с Бенджамином попробовали еще раз сбить дракона, но Смауг быстро приноровился, чуть не убив их при этом. И все же даже сил их двоих не хватало для того, чтобы ветром вывернуть крылья дракону, лишив его этого преимущества. Длинный зеленый луч осветил небо над бедствующим городом, а Маулури услышала голос матери. Заклинание отлетело от драконьей чешуи, хотя и ударило Смауга по голове. Но по сравнению с быстрой смертью, сотрясение было мелочью, чем Ивлин была ужасно недовольна. Чародейка осмотрелась, но момент удивления быстро сменился раздражением, когда она увидела своих дочерей в этом хаосе. — На берег. Быстро, — рассерженно прошипела женщина. Фис и Лури не успели и слово сказать, как их унесло порталом, а Ивлин отвлеклась, чтобы передать приказ сверкающим, выделяя четверых на защиту дочерей, что без их разрешения с Трандуилом влезли в эту опаснейшую затею. Но это была одна из немногих их проблем. Ивлин посмотрела в небо и передернула плечами в фиолетовой мантии. Ей нужно было увести Смауга на равнину, где они со сверкающими и режущими смогут развернуться по полной. В небе же достойную конкуренцию дракону они составить не могли.