По закону подлости

Шантаж — это такая просьба, в которой трудно отказать.

Говорят, что эльфы — добрые и милые существа. Не верьте! Я на личном опыте убедилась в обратном. Нас долго водили тайными тропами, хотя я подозреваю, что мы просто нарезали круги, зигзаги и спирали вокруг дворца и прилегающего к нему поселения, а потом Селендир и командир пошли отчитываться начальству о незваных гостях, оставив нас мариноваться под дождем. Через полчаса пришел какой-то эльф и поведал, что владыка Трандуил примет мага и его спутников завтра вечером, а пока у нас есть время отдохнуть и привести себя в порядок. Это сокращенный вариант. На самом деле ушастый вещал минут пять, вполне себе вежливо и благодушно, тем не менее, из его приветственной речи было ясно, что нас здесь никто не ждал. И, более того, нам настоятельно не рекомендовано шастать по дворцу и окрестностям. Потом два эльфа, оказавшиеся хреновыми экскурсоводами, отвели меня к кузнецу, который наконец-то снял кандалы. Хорошо, что не вместе с кистями рук… Осмотрев достопримечательности (коридоры — кузница, напоминающая филиал ада — коридоры — что-то вроде бани (и зачем мне туда: и так полдня естественный душ принимала)  — коридоры), я была удостоена чести быть сопровожденной в отведенный мне гостиничный номер… тыфу ты, в комнату. Не гостиничную. А Толстому и Гендальфу выделили другую; спорю на подзатыльник, что она лучше. Итак, мне досталось маленькое помещение без окон, но зато с кроватью, стулом, столиком и бронзовым зеркалом на стене. Спальное место было подло захвачено коварным Голлумом. Подбадривая себя воплями индейцев, я жестоко избила узурпатора подушкой… и шокировала служанку, которая так не вовремя принесла мне еду, гребень и какой-то темно-зеленый вышитый коврик. А вот нечего было эльфийке такое лицо делать: подумаешь, чуть по лбу подушкой не засветила! Я ж не в нее целилась… Отчаянно краснея и рассыпая извинения, я забрала подношения: — Голлум, тебе тут коврик принесли, — прицеливаюсь, — лови! Когда я занесла руку для броска, отошедшая от шока служанка невозмутимо произнесла: — Это платье, — потихоньку-потихоньку эльфийка отступала за косяк, — предназначенное для завтрашней встречи, — закончив, она поспешно ретировалась, каким-то таинственным образом умудряясь сохранять достоинство. М-дя, неожиданно… Впрочем, моя одежда годилась разве что для слета нищих, и то навряд ли. Очень уж сильно истрепалась; спасибо кустам. Я повесила обновку на стул и приступила к еде, точнее, к псевдокультурному и сверхскоростному поглощению пищи; вторично согнав Голлума, легла спать. Задрыхла, как суслик.

***

— Селендир, почему ты меня ослушался? Я велел тебе пробраться в Дол Гулдур и узнать, какая темная сущность там обитает, сколько в ее подчинении орков и что от них можно ожидать. Эх, умеет же Трандуил вещать! Все включено: и холодное осуждение в голосе, и властный вид, и суровый взгляд, промораживающий, как криокамера… Селендир чувствовал себя нашкодившим щенком, но умудрялся сохранять в меру невозмутимый вид. Хотя его так и подмывало прижать покрасневшие ушки и жалобно заскулить, что он не виноват, это все ненормальная человеческая девица! Как там ее… — Но, Владыка… — Селендир завял под ледяным взглядом начальства. — И вместо сведений ты доставляешь мне Митрандира, — «опять все вино из погребов выпьет и доведет своими фейерверками до нервного тика пол-Лихолесья», — и трех странных чужестранцев. Ох, неужели он владеет ругательной интонацией? Жизнь полна сюрпризов и неожиданностей! — Владыка, — Селендир идет на второй заход, — я выполнил ваш приказ, даже побывал в Дол Гулдуре. И смею Вам сообщить, что Митрандир и те трое чудом, - ох, разведчик, постыдись! Не говори с таким видом, будто этим «чудом» был ты! — спаслись из подземелий Некроманта. Полагаю, завтра вечером они с радостью поведают Вам об этом. За сим последовал долгий сказ о похождениях славного Селендира, щедро сдобренный сведениями о количестве и качестве орков и варгов, обитающих в Дол Гулдуре, доклад о том, что Юлия — очень сомнительная личность, и предположение, что она напрямую связана с Некромантом. Трандуил выслушал все это, сохраняя покерфэйс. А затем промолвил: — Что ж, ты узнал не так уж и мало, но мог бы и больше, посему повелеваю, — Селендир напрягся: неужели снова в проклятую крепость пошлет? — …следить за чужестранкой. Если твои предположения верны… Издалека донеслись отчаянные голлумовы вопли и улюлюканье Юли. Если бы Селендир знал, что такое «фейспалм», то непременно бы его отвесил.

***

Проснувшись, я причесалась (читай — накормила гребень львиной долей своих волос) и переоделась в «ковер». Платье было шикарным: темно-зеленое, с очаровательной вышивкой по краям широких рукавов, выреза и юбки «в пол» (а еще оно подозрительно напоминало наряд служанки), и выглядела я в нем божественно, ну прям царевна! Поверили? Ха-ха… Я напоминала царевну лягушку после очень тяжелого путешествия в лодке по бурному морю. То есть рожа зеленая (это ткань отсвечивает, вы не думайте чего), а во лбу синяк горит. Вместо звезды, должно быть. Впрочем, звезда была у гражданки Лебедь, но кого это волнует? В добавок ко всему, платье висело на мне, как мешок из-под муки на швабре, отлично маскируя фигуру (почти отсутствующую), даже плетеный пояс не спасал… И оно путалось в ногах. Ау, справедливость, где ты? Вот выпал мне эксклюзивный шанс почувствовать себя средневековой принцессой, а тут? Эх, тоска-печаль… Книгу, что ли, почитать, авось, найду что-нибудь интересное, да и заклинание повторить не помешает: сразу после «бала» свалю домой, как Золушка прям. Хватит с меня Средиземья, набегалась уже. Итак, где книга? Злополучный антиквариат обнаружился в загребущих лапках Голлума, сверкавшего гляделками из дальнего угла. — Голлум, дай книгу, плиз. Маниакально насупившись, он еще сильнее прижал к себе многострадальную макулатуру (и ты туда же; нашли себе плюшевого мишку) и прошипел: — С-с-сначала человекссса наколдует нам нашшшу прелесссть, человекссса может это. Тогда мы вернем книгу. Голм, голм! — Ты чего? Я не могу… — Врешшшь! Я испуганно отшатнулась. Лупоглазый, брызжа слюной, продолжил: — Есссли человекссса сссмогла доссставить нассс ссюда, она сможет вернуть прелесссть! Он оскалился и добавил: — Иначе мы сссожжем книгу. Какое-то время я с открытым ртом переваривала услышанное… А потом позорно сорвалась: — Ты чего несешь, уродец неблагодарный? Что ты городишь, я ведь сказала, что не могу это сделать! Да если бы не я, ты сейчас был мокрым пятном на асфальте! — Орала я, активно жестикулируя, — ты… затащил меня сюда, разнес мою спальню, спер мои очки, жрал мою рыбу… и напугал соседку! И вместо хотя бы минимальной благодарности нагло шантажируешь меня! Голлум молчал, но на его физиономии крупным шрифтом было напечатано: «она сссошла сс ума, моя прелесссть?». Увидев это, я еще сильнее завелась и решила придушить гада, или, на худой конец, расцарапать ему физиономию. Вытянув руки и растопырив пальцы, я, как взбешенная мумия, кинулась на уродца. И врезалась в стол. — А ну стой, дистрофик поганый! Голлум не послушался и затропедил прочь, я бросилась следом и звучно грохнулась, запутавшись в юбке. Голлум забился под кровать и злорадствовал оттуда. — Что здесь происходит? — Когда это Лев Николаевич пришел? — Он… он сделал мне непристойное предложение! — наябедничала я. Разве шантажировать девушек пристойно? — Ах ты, окаянный! Толстой, отстаивая мою честь, ринулся под кровать, вызывая Голлума на дуэль. Тот благородства не оценил и сиганул за дверь, чуть не сбив с ног давешнюю служанку. — Вы по какому поводу? — мрачно поинтересовалась я, вставая с пола и отряхиваясь. Эльфийка вздрогнула (лицо у меня было далеко не благостное) и сообщила: — Владыка готов принять вас… …в ряды тайного общества поклонников оленей! Ой, куда-то не туда меня занесло. Так, улыбка, брысь, от меня и так шарахаются. Делаем умное лицо и вперед, на подвиги!