Непредусмотренная романтика

      Мне нравилось стоять под защитой Чимина. Сразу теплее становилось.       Сунула руки в карманы толстовки, натянув её на спине. Прошлась взглядом от ключиц Чимина по шее. Очень хотелось дотронуться. Ветер, а он стоял, не шелохнувшись. И ни одной мурашки на открытой коже!       — Будешь? — подошёл к нам Намджун. В его руках красовались банки с пивом, и предлагал он его не мне.       — Спасибо, — забрал предложенное Чимин и потянул за колечко, открывая.       — А я не пробовала ни разу, — протянула я тихо, не уверенная, что хотела этим сказать.       — Твой брат нас убьёт, Чонхи, так что извини, — ответил Намджун. — И я с ним согласен.       Пожала плечами. Иного я и не ждала. Намджуна я не представляла, как соблазнить, чтобы он поделился пивом. Хотя… именно пиво мне казалось скучным и неинтересным. И пахло оно не так, чтобы приятно.       — Принести колу? — спросил Намджун, по своему истолковавший мой погрустневший взгляд.       — Я сама, — ответила машинально. Жажда меня не мучила. А зная Чонгука, я была уверена, что у него наверняка был запас, никому не показанный.       — А у нас есть мяч, — подошёл к нам Тэхён. И я только тогда заметила, что Чимин испарился.       Оглядевшись, нашла пропажу рядом с девчонками. Ладно, пусть будет смена состава.       — Откуда мяч? — уставилась на Тэхёна. Сам виноват, что попался под руку. Он ожидаемо опустил взгляд.       — С собой привезли.       Я рассмеялась. Вот это машина у Сокджина! Сколько всего туда поместилось. И вот это планы были у парней — ночи не хватит.       — А как же фейерверки?       — Ими можно всю ночь любоваться, — ответил Намджун, — а в мяч лучше сейчас поиграть, пока пиво не закончилось.       — Чонхи-и-и, — позвал брат. — Беги сюда!       Оглянулась на Намджуна и Тэхёна, которые не покинули меня на одиноком, продуваемом ветрами пляже, и развернулась идти к брату.       На плечо опустилась рука Намджуна. Я приободрилась.       — Не грусти. — И рука исчезла.              — Будем играть в вышибалы, — провозгласил Чонгук, когда я почти дошла до него. — Девочки против мальчиков.       — Что?! — возмутилась я и тут же зашагала быстрей. — Нечестно!       — Почему? — поинтересовался этот хитрый жук. — Силёнок не хватит?       — Вас больше! — сказала очевидное.       — Мы уже всё решили, — парировал брат. И добил: — Не бойся, мы будем поддаваться.       Прозвучало, как «победы вам не видать».       — Отлично, — фыркнула я. — Готовься. — И всмотрелась в его лицо, гадая, что же он задумал.       А потом посмотрела на свою «команду». Мне тут же улыбнулись.       — Начнём, — объявил Сокджин и показал всем мяч. Обычный такой, волейбольный. То есть твёрдый и плотный. Отлично. Просто отлично.       Ко мне подошли Наби и Даын.       — Что выбирают девушки? — спросил Сокджин. — Выбивать или уклоняться?       Я посмотрела на Даын, потом на Наби. Они посмотрела на меня, переглянулись друг с другом.       — Уклоняться, — неуверенно заявила я, взглядом уточняя у девчонок, права ли. Они кивнули, и я закончила, — конечно! — А потом, смотря на Сокджина, чьи щёки раскраснелись от ветра, как я надеялась, добила его: — Позаботься о нас.       И поклонилась, прижав ладошки к груди.       Мою клоунаду прервал Чонгук:       — Так, расходимся. Далеко не разбегаемся, сильно не бьём. Двое выбивают, трое страхуют мяч со стороны. Особенно, в море чтобы не улетел.       Брат махнул рукой, отсылая Сокджина и Чимина, которые стояли передо мной. Другой рукой он качнул меня за плечо, разворачивая к месту, где буду уворачиваться от мяча. А потом совсем хлопнул по этому же плечу, шепнув «удачи», и отбежал в сторону. И он собирался выбивать.       Я размялась, помахав руками и покрутив головой.       — Чонгук — парень спортивный. Обещал сдерживать силу, но как на него азарт подействует, не поручусь. Так что держитесь. — А затем крикнула брату: — Нам оптом заходить? Или тебе одной достаточно?       — Идите все. Справлюсь. — И подмигнул. Не знаю, кому. Может, и Сокджину.              Всё-таки брат мой играл нечестно. Под предлогом, чтобы не прикладывать силу, а стало быть, чтобы удары по нам были слабее, он сократил расстояние между выбивающими до слишком маленького. Увернуться можно было только от мяча Сокджина, который и правда поддавался. К Сокджину у меня претензий не было, я возле него вертелась без опасения, что мячом прилетит. А вот брат… Такого аттракциона я от него не ожидала.       Он и подмигивал, и корчил рожицы, и улыбался; делал ложные замахи, вздыхал и смеялся. Пускай смеялись все, именно смех брата меня выводил из себя. Но приблизиться, чтобы моя блестящая ответная реплика долетела до него, не потерявшись в порывах ветра, я не рискнула.       Вместо этого я пыхтела и бегала от мяча, и сама не заметила, как расстояние между мной и Наби увеличилось, а «игровая» площадь растянулась поперёк — ведь брат незаметно подступал ближе, чтобы до меня было не так далеко кидать.       Так я и свалилась на Тэхёна.       Он подумал, что мяч летел в море, а я резво отпрыгнула от мяча, только в движении сообразив, что не в ту сторону.       За мячом к морю кинулся Сокджин, а Тэхён обхватил меня и постарался смягчить приземление. И — о боги! — надеюсь, он не заметил, как интересно легли его руки поверх толстовки, потому что, влетев в него спиной, я сползла по нему, оставив толстовку прижатой к телу. И вставать я не спешила — дыхание сбилось.       — Ох-х, — ударило мне в ухо. Я застыла. Он правда склонил голову? Я заморгала, дёргая пальцами, зарываясь ими в песок. Хотелось положить ладони поверх рук Тэхёна, чтобы самой точнее определить, прилично он меня обнимал или всё-таки не очень? Ткань толстовки сбилась, оголив живот, зато в области груди было не разобрать, где что.       Прохладный ветер посеял мурашки на разогретой коже, но я лежала, прислушиваясь к дыханию Тэхёна, отсчитывая мгновенья, когда наше объятие перестанет оправдываться падением, различая сердцебиение. У меня тоже сердце колотилось, что могло быть вызвано бегом. И вообще, сердцебиение — не такой уж показатель. Но почему-то мне казалось уютным, что Тэхён обнимал меня вот так, на песке, рядом с полосой прибоя; что где-то стихли звуки толпы, горел костёр, а над нами раскинулось небо.       — Чонхи? — шепнул мой нежный спаситель. — Ты в порядке?       «В полном», — мысленно ответила.       Вслух произнесла:       — Запыхалась. Чонгук просто зверь! А обещал поддаться.       Тэхён хохотнул и заёрзал, пытаясь осторожно выскользнуть из-под меня. Но я не собиралась валяться на песке. Ещё и одна. Пришлось сползти с него и сесть.       — Спасибо, — сказала я, имея в виду приключение, немного отдающее романтикой, а не факт, что меня поймали. Одна бы я и не упала.       — Прости, — виновато ответил Тэхён. Ответить я не успела — к нам подошёл брат.       — Цел? — спросил он Тэхёна, оглядывая именно меня. — Калечить команду соперника против правил, запомни, Чонхи.       Калечить я и не собиралась, но интересную мысль запомнила. И посмотрела на Чимина, чей силуэт ясно выделялся на фоне костра, который он охранял. А потом на Сокджина, возле которого я бегала достаточно близко: я бы допрыгнула, вот как недавно с Тэхёном, определённо.       — Вставай, Чонхи, — подал руку брат, — хватит отдыхать.       Бросив взгляд на Тэхёна, который тут же отвёл глаза, улыбнулась и встала.       — Совсем сестре не веришь. Подозреваешь во всех грехах. Одну меня!              Чонгук поставил меня между Даын и Наби, проигнорировав возражения, что это наше право — выбирать, где и как нам бегать. Он насмешливо пожал плечами несколько раз, отступая на свою позицию. Что ж, выбор сделан. Следующий — Сокджин!              Во мне проснулся азарт. Наби и Даын тоже доставалось от Чонгука шуточек, а от Сокджина и остальных — улыбок. А я хотела выиграть. Я такой же спортивной, как брат, не была, но и совсем размазнёй себя не считала. Чонгук бил в десятую часть силы, я собиралась этим воспользоваться.       Мило улыбаясь брату, который мешал пробовать женские чары на своих друзьях, я незаметно отступала, приближаясь к Сокджину. Теперь я была в центре, у меня оставался только один вариант. Я ждала мяча — особенного мяча, который сметёт меня в нужную сторону и ласковые руки. Я была готова.       Но брат словно читал мысли — лениво расстреливал Наби и Даын, смеша их и смущая. Сокджин метался вдоль своей линии мимо меня, чтобы успеть поймать проклятый мяч, летающий во всех направлениях, кроме как прямо в руки.       Что Даын, что Наби — обе запыхались и растрепались. Обе еле ноги переставляли, смеясь и держась за животы. Обе давно бы вылетели, реши Чонгук сыграть серьёзно.       Но вот, когда я не столько расслабилась, сколько разозлилась и потому замедлилась, Чонгук отправил мяч прямо в меня, сопроводив его наглой ухмылкой. Я отступила по прямой, имитируя испуг. И вдруг Чонгук шагнул ко мне, протянув руку. Испугавшись, что он разгадал мой план, я неловко отшатнулась с линии полёта мяча — и шлёпнулась! Без всякого Сокджина подо мной!       Мяч просвистел мимо, заваливаясь к песку, а я уже встретилась с песком пятой точкой, ощутив, что он и не мягкий совсем. Возле мяча возникли ноги Сокджина, но тут же море и небо заслонило тенью, а на мою ногу легла рука.       — Чонхи, ты в порядке?       Вскинула глаза, удивляясь мягкому тону и тому, что Сокджин же далеко был. И пропала — утонула в глазах Намджуна, погрузилась в неприкрытую заботу и тепло. Правда, от его ладони на моей щиколотке расходилось приятное щекотное тепло. А когда он сжал пальцы, надавив по щиколотке вниз… Я дёрнулась, чуть не подскочив.       — Спокойно, — остановил меня Намджун. — Не болит? — Он осторожно надавил на щиколотку ещё раз и внимательно посмотрел в глаза. Но у меня мысли спутались, так что разобраться в своих ощущениях я не смогла.       — Подвернула? — плюхнулся рядом брат и тоже потянулся к лодыжке. И я сумела собрать себя в кучу. Похоже, я слишком бурно реагировала на близость к друзьям брата, заигравшись в безнаказанность. А ведь они со мной даже не флиртовали, только общались. А если бы хоть один взглянул как на интересную ему девушку? Так и до потери дара речи недалеко, а мне экзаменов кучу сдавать в конце года.       — Нет, вроде, — ответила брату. Вот он меня точно не смущал, на него и смотрела, приходя в себя.       Он на пару с Намджуном ощупал и покрутил мою ногу, потом поставил её на песок и развернулся к девчонкам:       — Ну что, будем продолжать? Или фейерверк?       Странный выбор, безальтернативный какой-то.       Я встала с помощью Намджуна.       — Прости, если напугал, — сказал он тихо. Вокруг нас только ветер шумел, сметая песок, остальные унеслись к костру и фейерверкам. — Пойдём?       Сдержав тяжёлый вздох, подавив дрожь, я кивнула. Я пойду следом за Намджуном, буду смотреть на его ноги, не рискуя любоваться остальным, и пусть жар отхлынет от лица, вернув мне спокойствие.       Намджун подхватил меня за локоть и подтолкнул вперёд, шагнув следом очень близко ко мне.       — Я испугался, если честно. Тут, конечно, песок, мягко падать. Но ведь песок умеет коварно выскользнуть из-под ноги, украв точку опоры. Опасно это, — рассказывал мне Намджун, дыша на ухо. Я отчётливо различала алкогольные нотки в его дыхании.       — Пиво крепкое? — неожиданно спросила я не в тему.       — Что? А, нет. Просто расслабился после сложной недели, так что чуть охмелел. Совсем немного. Не нравится?       — Что? Ой, что ты, я не про то, — заволновалась я, что он неправильно меня поймёт. Потому что я его не очень понимала. Мне мерещились нераспознанные намёки и тайный смысл. — Просто так спросила. Мне же нельзя.       — Нельзя, — улыбнулся Намджун, явив свои ямочки. Я совсем перестала передвигать ноги, тем более, что дорогу не видела. — Чонхи, пиво невкусное, честно!       Я поверила. Потому что он так сказал. Пыла попробовать это не охладило, но я поверила. Ему.       Доведя до костра, Намджун выпустил мой локоть и направился к холодильнику. С пивом в руках он устроился на одеяле, спиной прислонясь к этому самому холодильнику.       — Фейерверки в багажнике, — подсказал Намджун и опустил голову.       Потоптавшись секунд десять, поплелась к машине. Весь отдых хожу туда-сюда, всё возле багажника топчусь.       Но подойдя к машине, я воспряла духом. Меня ждал Чимин. Между нами сохранялось обычное приличное расстояние, он меня не касался, странных слов не говорил, так что я успокоилась и огляделась.       — Чонгук повёл девчонок, — подсказал Чимин, привлекая моё внимание. — Жду тебя, пойдём к ним.       Не стала интересоваться и задумываться, что помешало принести мне фейерверк, он не тяжёлый совсем. Решила пользоваться каждым удобным случаем.       — Мне надо выбрать? — сделала вид, что рассматривала одинаковые цилиндры, которые потом расцветут маленькими звёздочками над морем.       — Надо бы, — опёрся бедром о багажник Чимин, сместив центр моего интереса. — Не спеши, — как-то благодушно и медленно произнёс он. Блаженно, я бы сказала, если бы была уверена, что слово правильное. — Мы с запасом взяли, скидка была.       — Хм, — застыла я, не делая ничего.       — Больно было? — вдруг спросил Чимин, вставая рядом. И словно слышал рассказ Намджуна, произнёс: — Песок может быть коварным.       Развернулась к нему, распрямившись, и поняла, насколько он оказался близко. А от Чонгука нас прятала тень от машины.       «Классная у Сокджина машина», — успела подумать я и зажмурилась, различив в дыхании Чимина всё тот же привкус пива.       — Не пробовала? — спросил он.       Я помотала головой.       — А хочешь?       Распахнув глаза, я недоумевала. Никакого пива у Чимина с собой не было. Что он предлагал? В голове крутилось нечто неприлично-романтичное, для чего точно не было оснований и причин. Думалось о поцелуях. Но Чимин раньше не единым взглядом не намекнул, что с его стороны возможен подобный интерес.       Когда он положил горячую сухую ладонь на мою щёку, я задохнулась. Он предлагал не пиво!       — Я бы мог принести, если честно. Много бы не дал, если честно. Только один глоток, только попробовать. — Он говорил и водил пальцем по коже, будто стирал слезу. — С одного глотка беды не случится, если честно. С одного глотка даже не распробовать.       Он приближался — видимо, теряя равновесие, бормотал про пиво и гладил по лицу.       — Я не хочу пиво, — вырвалось у меня. Чтобы внести ясность, что именно пиво меня не интересовало совсем.       — Не хочешь? — мазнув по губам губами и обдав алкогольным дыханием, удивился Чимин. — Правда не хочешь? Честно-честно?       Прижала его соскальзывающую ладонь к щеке, наивно пытаясь вернуть полупоцелуй.       — Да, Чонгук ведь запретил, — вздохнул Чимин. — Рано значит рано.       Рука его вывернулась из-под моих пальцев и упала, задев шею и толстовку.       — Рано, — бормотнул Чимин, склоняясь к фейерверкам. Хотя не поручусь, что мне не послышалось. — Пойдём? — распрямился он, протягивая мне парочку упаковок.       И мы пошли.