Непредусмотренная романтика

      Когда неромантичное разбивание лагеря удачно завершилось, к нашему обеденному пледу явились Сокджин и Намджун. Они прогуляли все хозяйственные хлопоты, но злиться на них не получалось. Намджун улыбался, показывая ямочки на щеках, и моё сердечко заходилось от восторга — ещё и умный как… как… да вне сравнений он! Очень умный!       Следом взгляд падал на Сокджина. И душа уносилась в рай, пока глаза прослеживали линию подбородка, метались между губами и ямочкой между ключицами, не в силах остановиться на чём-то одном. О Боги, и ведь они настоящие, я могла их даже потрогать! В отличие от айдолов, над совершенством которых поработали многие после природы. А тут… А тут всё своё, живое и очень близкое.       Но злой гений моей жизни, любимый братик Чонгук, испортил момент. Он подтолкнул меня к пледу и сказал над ухом очень громко:       — Садимся! Чонхи, сразу передай мне вот тот судок с тушёным мясом, не с той стороны поставили.       Брат придержал меня за рукав, вынудив остаться рядом с ним. Мои мечты сесть между парнями и нечаянно касаться коленями провалились с треском и настойчивым сопением брата над плечом. Но сопротивляться и возмущаться я не стала. Даже когда с другой стороны от меня оказалось пусто, потому что там стояли корзины из-под еды и холодильничек. Зато всех видела. Зато рядом тушённое мясо. Зато точно узнаю, что именно они собрались пить.       Напротив меня сидел Тэхён, и я безо всяких усилий ловила его взгляд. Само как-то получалось. Я бы и хотела подсмотреть, как исчезал кимбап между пухлых губ Чимина, оставив след в виде прилипшей рисинки, или как Намджун задумывался над чем-то умным, задержав палочки во рту, или как Сокджин облизывался, потому что вкусно и жирно было. Но стоило оторваться от своей тарелочки, чтобы «нечаянно» осмотреть собравшихся на отдых, как на глаза попадался Тэхён, который тоже именно в этот момент отрывался от блюд.       В пятый раз поймав взгляд Тэхёна, я перестала прятать свой интерес и посмотрела на него в открытую. Он подавился смущённой улыбкой и закашлялся, привлекая к себе внимание. О да! Дружеская забота Сокджина с одной стороны и Чимина с другой — и вот все трое одновременно в поле моего зрения. Комбо!       А следом чуть не подпрыгнула на покрывале я. Чонгук — любимый гад и дорогая скотина — хлопнул по моей коленке, потому что я не отзывалась. Да я и не слышала, что он там говорил! Я же ела!       — Чонхи, передай, пожалуйста…       — Не хочу, — заявила я мстительно. И поджала губы. Тэхён уже откашлялся, Чимин ел что-то другое, не кимбап, Сокджин вообще отвернулся и смотрел на море. Оставался эротично-мечтательный Намджун, но и он разочаровал: положил палочки на блюдо и просто вытирал руки салфеткой.       — Чонхи, хватит вредничать. И если наелась, давай убирать тогда.       Повернулась к ненаглядному и родному:       — А пить не сейчас будете?       — Хочешь пить? Вода в корзинке осталась, наверное. И кола, — он потянулся через меня, заставив отклониться.       — А вы? — спросила, наводя на мысль о холодильнике.       — А мы большие, сами себе достанем, когда захотим, — даже не посмотрев, ровно ответил брат.       — Чонгук!       — Да? — И на меня уставились его лукавые глаза. — Тебе всё равно нельзя. Мелкая ещё, — снизошёл до объяснения брат.       Оставалось только вздохнуть и ждать ночи. Может, в темноте, когда чуть опьянеют, и мне вдруг «станет можно», хотя бы немножко.       — Не рассчитывай, — вложив в мои ладони банку колы, сказал брат. Словно мысли прочёл.       Промолчала. Не врать же близкому человеку.              Оказалось, Сокджин не просто так смотрел на море, когда его божественное лицо отвернулось от моих обожающих взглядов. О горе, на пляже мы оказались не одни. Какие-то девчонки тоже решили отдохнуть, побегать вдоль игривых волн, пофотографироваться, кривляясь и корча рожицы. Я понадеялась, что им скоро уезжать. Но ошиблась.       — Я Наби, — представилась та, что повыше и покудрявее. Честно, у неё были настоящие кудряшки. Не завитые на концах колечки, которые потом красиво раскручиваются в тугие локоны, а кудряшки прямо от макушки.       — Даын, — назвалась вторая, пониже и попухлей, и сверкнула глазами так, что у меня зубы клацнули. И скрипнули, когда она добавила: — Мы тут недалеко живём.       Парни обступили их, рассказывая про себя, раздаривая улыбки и комплименты. Неужели эти девицы школу закончили? Почему у них не спрашивали про оценки? На вид они не старше меня!       Но даже Чонгук крутился в общей куче, забыв про сестрёнку. Я его почти и не видела, так активно он общался. Но я тоже симпатичная! Почему вокруг меня его друзья не нарезали круги, заигрывая?       Фыркнув, посмотрела на предателей исподлобья. Потом ещё раз. Девушек всего две, а парней куда больше. Как только одна из девушек сделает выбор, то потеряет утроенное внимание к своей особе. А как только его сделает и вторая, то мне достанутся оставшиеся «свободными» друзья брата. Не так и плохо, учитывая, что вряд ли что серьёзное завяжется на берегу далеко от дома. Я на это очень рассчитывала.       С другой стороны, девушки могли пойти по моему пути и тянуть с выбором до последней звезды. Тогда все будут тусоваться вместе, распивать запасы из холодильника, брат точно отвлечётся, и мне что-нибудь перепадёт. Не оставят же меня в стороне от веселья!       Отлично. Проблемы почти решены. Осталось смириться, что они вообще тут возникли — и кудрявая, и низенькая.       — Чонхи, загрустила? — приобнял меня очень невесомо Намджун. Обернулась к нему. Ну конечно, наивная, отходил за колой, на обратном пути заметил и пожалел. Эх.       Ярко улыбнулась Намджуну, не спеша отклоняться от его руки:       — Немного.       — Ты прости. Свежая кровь, — пожал плечами Намджун и протянул банку: — Будешь?       Я кивнула и взяла колу. Он ещё за одной сходит, всё подольше побудет в стороне. Но он не отошёл. Руку только убрал.       — Брат тебе наверняка не стал говорить, — начал он, — мы решили посмотреть на закат на море, потом собирались бенгальские огни жечь. И потом, сколько выдержим, сидеть у костра. Звёзды тут должны быть яркие. Ты же не пропускаешь какие-то дополнительные занятия?       Я слушала как заворожённая. И смотрела в лицо Намджуну. Ждала, когда он улыбнётся, чтобы на время умереть от восторга.       — Не пропускаю, — зачарованно ответила я, даже не подумав, что там мне было задано к понедельнику.       — Это хорошо. И хорошо будет, если поступишь в универ. Чонхи, ты уже выбрала, в какой?       Я кивнула. Выбрала? Конечно! За меня уже всё выбрали, осталось решить, на какой из факультетов: туда, где учился Намджун, или туда, где учились Сокджин и Чимин. Я же умная, должна потянуть программу.       Намджун хохотнул:       — К нам хочешь? У нас и правда хорошо. — Он протянул руки и забрал у меня банку с колой. Я беззвучно ахнула, лишившись подарка. Но Намджун дёрнул колечко, кола пшикнула, намекнув, сколько пены могла бы разлить. — Вот, пей, Чонхи. — В моих ладонях снова оказалась банка с колой, я машинально отпила, провожая взглядом Намджуна, который шагнул не к холодильнику за другой банкой, а к флиртующей толпе.       А в следующее мгновенье рядом со мной возник брат.       — Заскучала, мелкая? Шевелись давай, не укусят тебя девушки, — он потянул меня в круг, тут же расступившийся. Я едва успела растянуть губы в улыбке, как он меня представил: — А это моя младшая, Чонхи.       Чонгук крепко держал меня под локоть и стоял так близко, что я поняла: не сбежать. И улыбнулась ярче. А затем сказала совсем не то, что думала:       — Приятно познакомиться. Может, хотите пить?              Я и не сомневалась, что девушек мучила жажда. А ещё они проголодались и притомились. Так что мы вновь оказались на покрывале, среди неубранного обеда. Благо, там оставалось достаточно. Подозреваю, что утром завтракать будем росой и воздухом.       Девушки щебетали, я смеялась вместе со всеми. Отсесть от холодильника и Чонгука мне не удалось, но я не унывала. Совсем скоро солнце покатится за горизонт, все переместятся на пляж к костру. А я стану свободна в перемещениях. И поскольку зашли разговоры про игры, то без «сладкого» точно не останусь.       Банка колы в моих руках — третья, наверное, пить я не хотела на самом деле — давно нагрелась. Я покатала её между ладоней, прислушиваясь к выдохшемуся шёпоту и металлическому шуршанию. Скосила глаза на брата, который сидел очень близко, практически вплотную, зато смотрел в сторону от меня. И потом привычно подняла глаза. Боги, какие же у Тэхёна длинные ресницы!..       Он снова закашлялся, к нему на помощь поспешили бессменные Чимин и Сокджин. А приглашённые девушки заволновались, всё ли в порядке. Они сидели между Сокджином и Намджуном, не решившись разъединиться. Ха-ха.       Чонгук тоже отвлёкся, только почему-то на меня:       — Чонхи, ты подозрительно довольная. Учти, я за тобой слежу, я папе с мамой обещал.       Пожала в ответ плечами. Следи, конечно. Не окосей только. А то Даын на тебя посматривала, смущённо покусывая нижнюю губу и заправляя прядку за ушко. Милота да и только.       — Чонхи, — не отставал брат. Ответственный какой. — Ты меня слушаешь вообще?       — Слушаю, — ответила, чтобы успокоить. — Кого мне ещё слушать, все заняты этими двумя, — еле заметно повела подбородком в сторону, указывая направление, но неточно.       — Чонхи! — не унялся брат. А потом усмехнулся: — В-общем, я тебя предупредил.       И он отвернулся, отвечая роскошной улыбкой на застенчиво-игривую полуулыбку Даын. Я сама не видела, но Даын так вспыхнула, что представилось легко. Уж как брат умел улыбаться девушкам, я знала. Жаль, что при этом он склонился над покрывалом, заслонив от меня Намджуна.       Отпив выдохшейся колы, уставилась на Чимина. Вот на ком сердце отдохнёт, качаясь на волнах любви и обожания.       Чимин не замечал моего внимания — переговаривался с Тэхёном, изредка посматривая на девушек и косясь в сторону Чонгука. Я воспользовалась возможностью не отводить перехваченный взгляд и рассматривала Чимина. Невысокий на фоне своих друзей, крепенький и подвижный. И со сногшибающей нежной улыбкой. Кола показалась нектаром.       — Чонхи! — дёрнул меня за рукав брат,       — Да что?! — возмутилась я. Сам флиртует напропалую, а мне тихо посидеть в углу не даёт.       — Вставай, вот что. Спускайся с облаков. Хёны пошли костёр зажигать, а мы с тобой уберём еду.       — Только мы? — недовольно уточнила, но уловив его быстрый взгляд на Даын, поспешила с ответом: — Хорошо!       Пусть лучше Даын держится подальше от Чонгука, чем мельтешит прямо у меня под носом. Пока они переглядывались и переговаривались всё было нормально, но уборка предполагает контакт, а это слишком.       Я бросилась складывать посуду, закрывать контейнеры и судки, заодно оценивая, сколько осталось на утро.       — Чонгук, покрывало тоже уберём?       Он оторвался от корзинки, в которую убирал опустевшие лотки, и сел на пятки.       — Конечно. Мы же у костра на песке будем. Там себе постелем.       — Чонгук, — не унималась я, — а что в холодильнике? Мне нельзя, я помню. А девушек будете спаивать?       Он хмыкнул.       — Пиво там, что ещё. А девушки вроде взрослые, предложим.       — Хм-хм, и как вы это поняли? На них возраст не проставлен. Притворитесь, чтобы заигрывать с чистой совестью?       — Чонхи, ну и фантазия у тебя. Не хочешь с ними делиться пивом, которое тебе не достанется?       Я задумалась. Что же ответить? Делиться я не хотела, это точно.       — Я за справедливость! — торжественно заявила и отвернулась. В принципе, и не соврала. В моём понимании эти две подружки испортили всю романтику приближающейся ночи. И это не жадность, это… Нерешительность? Я действительно рассчитывала хоть немного сблизиться со своей мечтой, хоть на шажок подобраться, прикоснуться. Решить, наконец, что именно он мне нравился настолько сильно, что я готова больше не смотреть на остальных. А теперь что? Я не успевала, не успевала и не успевала.       Настроение испортилось. Зато работа спорилась: контейнеры и посуда сортировались быстро, чётко и аккуратно, будто всегда этим занималась.       — Чонхи, — позвал брат, когда крышки корзин плотно закрылись. — Всё будет хорошо. Маленькая ты ещё, честно. И год у тебя сложный, ответственный.       Чуть не уронила ему корзину на ногу. Я младше, но не такая уж и маленькая! И у меня есть право на… Или он о пиве?       Чонгук накрыл мою руку ладонью, сжал. Заглянул в лицо, склонившись:       — Чонхи, всё ещё будет, не спеши.       Улыбнулась ему, сощурив глаза. Будет, ещё как будет. И даже очень скоро. Но! Само!       А брату ответила:       — Хорошо. Спасибо.       — Понесли в машину. Холодильник и плед без нас заберут. Вон Тэхён с Чимином идут.       — Может, вот эту корзину в нашу палатку?       — Чонхи! Ты ночью есть собралась?       — Всё равно утром доставать. Пусть стоит ближе!       — В машину!       Опустив покорно голову, поплелась за братом. Моя корзина была лёгкой, потому что с пустыми контейнерами, а всё съедобное уплывало в багажник машины благодаря Чонгуку.       — Чонгук?       — М?       — Тебе нравится Даын?       — С чего так решила?       — Ответь.       — Ну…       Ха! Я так и думала! Мой брат разборчивей и умней большинства парней. Он не расплывётся в лужицу от одной смущённо-влюблённой улыбки.       Почему-то от мысли, что Чонгука миновала кривая стрела Амура, мне стало легче. Вроде я и не сомневалась, что надежды Даын обречены на провал, но услышать это от Чонгука было приятно. Значит, моя настороженность к девушке не беспочвена, Чонгук тоже так чувствовал!       Правда, это не отменяло пропавшего шанса на персональную романтику.              Я отстала от брата, чтобы от машины двигаться к костру вместе с Чимином и Тэхёном. Клянусь, они не возражали!       Сокджин и Намджун разложили костёр по всем правилам пожарной безопасности. Не уверена, зачем они вырыли углубление в песке, но оно было. Вокруг костра лежали туристические пенки — кроме моей и брата, мы их в палатке постелили уже — рядом лежали одеяла. Никто не сидел, все крутились вокруг, бегали к морю, хихикали и обсуждали фейерверки.       — Ну что, готова? — обратился ко мне Чимин, поставив холодильник на песок.       — К чему? — уточнила я, рассматривая выглядывающие в вырезе свитера ключицы.       — К празднику. — Чимин расправил плечи и потянулся, вроде как такое тяжёлое нёс, надо бы расслабить мышцы.       — Какому? — поддержала разговор, позволявший смотреть на гибкое тело.       Чимин закончил разминку и взъерошил чёлку.       — Фейерверки, Чонхи, фейерверки. Разве не праздник?       Праздник, конечно, я же не спорю. Только бы взгляд твой не сбегал на вон ту кучерявую и вот эту полноватенькую.       — Меня брат держит в неведенье. Ничего не говорит. Совсем тёмная, — призналась я доверительно.       — Заботится, — отреагировал Чимин, понизив голос. — Бережёт и стережёт.       — Пф-ф. От кого стережёт? А-а-а, забудь! Просто так сказала. Мой брат — самый лучший, это все знают. — Не его же друзьям рассказывать про замашки тирана и образ всезнайки. Для них он точно хорош со всех сторон, меня не поймут.       — Чонхи, правда…       — Ладно-ладно-ладно, — перебила я старшего. Хотя сколько той разницы между нами? — Фейерверки, значит. А что за повод?       Чимин опять взлохматил волосы, которые и без него ветер трепал и вздыбливал.       — Никакого особенного и куча сразу, — ответил он, помолчав. — Чонхи, — протянул он, качнувшись ко мне и загородив от ветра, — повод не важен, здорово же отдыхаем.       Кивнула. Не спорить же. И пригладила свои волосы, их ветер тоже знатно потрепал за всё время. Из дома выходила с гладкой сложной косой, а теперь отдельные пряди кружились вокруг головы и щекотали. Надеюсь, выглядело игриво.