Книга их жизни

В унылый, тусклый ноябрьский день казалось, что лето прошло слишком быстро… а зимы с сияюще-белым снегом и весельем рождественских праздников еще предстояло дождаться. Давно уже облетела листва с деревьев, и вид из окна открывался серый и безрадостный. А свет масляных ламп не давал желанной яркости. Эта тусклость и серость угнетала. И, когда сестры сидели за вязанием в гостиной, Мег снова вспомнила о том, как бывала в богатых домах, и вздохнула: - Нет месяца хуже, чем ноябрь… особенно, если живешь вот так, складывая цент к центу. Если бы мы были богаты, даже в эту пору было бы гораздо веселее. Чтобы были и яркие лампы, и свечи, и цветы из теплиц, и молоко каждый день, и сладости… - Я тебя понимаю, - посочувствовала Джо. – Твои сверстницы развлекаются, ни о чем не переживая, а ты каждый день учишь этих вредных детей и перешиваешь старые вещи. Мне так жаль, что пока я могу устраивать только судьбы вымышленных героев. Если бы я могла, я бы… - она нарочно закончила фразу намеком. – Ну, а вдруг мы станем знаменитыми, и всё еще изменится? Если Эми станет великой художницей, а я напишу и опубликую роман… Мег грустно улыбнулась. Они говорили об этих планах на будущее уже не раз, но в такие мрачные дни надежда, бывало, угасала, словно огонек догорающей свечи. - Но это будет твой успех или успех Эми. У меня же нет талантов… Только и остается, что надеяться отыскать приличного жениха. – И все-таки сейчас произойдет целых два приятных события, – взглянув в окно, объявила Бет. – Марми возвращается домой, а через сад бежит Лори. Мне кажется, с какой-то хорошей вестью, – улыбнулась она. Миссис Марч и Лори вошли в гостиную одновременно. – Девочки, письма от папы не было? – по обыкновению спросила миссис Марч. Ответить они не успели. Лори тут же начал уговаривать Мег и Джо поехать с ним кататься в экипаже. А вскоре в дверь постучали, Ханна вышла встретить почтальона и вошла в гостиную, осторожно держа телеграмму. Лори тут же осекся на полуслове, а сестры сели рядышком на диване, прижавшись друг к другу. Телеграмма могла значить только плохие вести. Марми прочла телеграмму и рухнула в кресло без чувств, но вскоре пришла в себя и тихо сказала: - Нам написал доктор из Вашингтона. Папа в госпитале, он серьезно болен. Боюсь, даже если я выеду завтра первым же поездом, я могу не застать его в живых. Но даже если это случится, у меня останетесь вы, мои девочки… вы поможете мне справиться… Тут ее голос дрогнул, она закрыла лицо руками и заплакала. Ханна мягко остановила ее. - Миссис Марч, слезами горю не поможешь… Я пойду собирать ваши вещи. Всхлипнув, Марми вытерла слёзы ладонью, написала записку и попросила: - Лори, вы ведь прибыли верхом? Прошу вас, отвезите вот это тетушке Марч. А ты, Джо, загляни к миссис Кинг, скажи, что я не смогу прийти в мастерскую. И… я напишу список, что нужно купить в магазине. Джо быстро собралась и поспешила из дома. Ей проще было что-то сделать, действовать, чем плакать вместе с Эми и Бет. И… пусть Лори стал ей близким другом, она не хотела, чтобы он видел ее в слезах. Пройдя чуть больше квартала по улице, она вдруг остановилась, глядя на светящиеся окна домов. Домов, где жили более удачливые люди, которым не приходится ничего ни у кого просить. Как же она устала от этой безнадежности, необходимости экономить на всём, мило улыбаться людям, которые в любой миг могут оттолкнуть, просто потому, что им так захотелось. Тетушка Марч, даже если поможет, еще долго будет об этом напоминать, насмехаться над папиной непрактичностью… Лоренсы, правда, помогают бескорыстно и не просят ни о чем в ответ. Вот только… люди уже шепчутся, будто Марми собирается сосватать Мег и Лори. Самое странное, что больше всего из-за глупых сплетен злилась Эми. Неужели влюбилась? Да, малышка Эми быстро взрослеет. Еще недавно она с удовольствием играла в куклы вместе с Бет, а теперь детские забавы забыты… У Джо были деньги, полученные от издателей, но их бы не хватило. А что, если попросить в долг у мистера Катберта из «желтой» редакции, в счет будущих произведений? Это уже деловое соглашение, а не униженная мольба. Только бы застать мистера Катберта на месте! Она решительно направилась в сторону делового квартала, но тут заметила вывеску парикмахера и мастера париков. В объявлении за волосы для париков обещали приличную сумму. Вот он, выход! Не нужно унижаться, не нужно связывать себя кабальным договором. А волосы еще успеют отрасти. Ни капли не сомневаясь, Джо постучала в дверь, и спустя четверть часа вышла стриженая, как мальчик, зато в кармане лежали целых двадцать пять долларов. Вот теперь можно идти в мастерскую и магазин. Вернувшись, она протянула маме деньги. - Это мой вклад. Для папы, чтобы он поправился. - Милая моя, но откуда? – удивилась Марми. - Двадцать пять долларов! Где ты достала? Надеюсь, Джо, ты не совершила ничего стыдного? Вопрос прозвучал как пощечина. Стыдного?! Да что такого, чему нет прощения, она могла бы совершить? Украсть? Выпросить? Занять на условиях, которые загнали бы ее в кабалу? Но Джо прекрасно понимала, что это грех… да к тому же, кражи и долги приводят человека на самое дно жизни. Лишиться чести за деньги? В бульварных романах часто писали о девушках, которые шли на такой шаг, чтобы спасти больных друзей или родственников. Вот только в чем это заключалось, было толком не понятно. Странно, почему она не спросила Яна, он, может, знает. Но в чем бы это ни заключалось, если бы за это дали столько денег, чтобы папу лечили лучшие доктора, она бы не побоялась. И всё же подозрения были обидны. Но, сдержав гнев, Джо просто сняла шляпу. - Вот. Я продала свои волосы. И еще… еще у меня есть гонорар за мой недавний рассказ… О том, что большую часть ее писательского заработка составляют гонорары из «желтой» редакции, она умолчала. Главное, она может дать Марми еще пять долларов. Всё прочее неважно, как неважно и то, что Эми рыдала о ее волосах больше ее самой. * Весь день Джо пыталась казаться спокойной, но ночью не выдержала и заплакала, так страшно ей было за отца и так жаль, что ничем, кроме денег, она не сможет ему помочь. Мег шепотом, чтобы не разбудить младших сестер, утешала ее. Но так трудно было поверить, что всё наладится. Пол-ночи Джо лежала без сна, и всё же наутро, провожая Марми в дорогу, старалась казаться спокойной. Если до беды она еще сомневалась, правильно ли поступает, продавая рассказы из тайника, теперь уверенность в ней крепла: это необходимо. Это ведь деньги, которые понадобятся родным. Она найдет другие объяснения, скажет то, что сестры хотят услышать и во что поверят. Увы, в добродетели так мало толку!.. Такие мысли приходили ей в голову всё чаще. Пытаясь их прогнать, Джо с усердием взялась за всю домашнюю работу, но про себя то и дело вместо молитвы повторяла: «я пойду на что угодно, буду трудиться круглыми сутками, напишу любые вещи, какие только мистер Катберт пожелает, самые жестокие, лишь бы продавались, и неприличные напишу, почитаю, как это пишут другие… я всего, всего добьюсь, но мы с Марми и девочками не будем нуждаться!». Она не хотела, чтобы кто-то знал, как ей трудно, как она беспокоится о папе, и поэтому почти не выходила из дому, разве что навестить тетушку Марч или выйти в лавку. А иногда и вовсе закрывалась на чердаке, горюя в одиночестве. В один из таких дней в дверь к ней постучалась Эми. - Джо! Там во дворе твой вредина стоит. - Кто? – не сразу поняла Джо. – Я не хочу никого видеть. Скажи… скажи, что я больна. - Я уже говорила! – возмущенно ответила Эми. – А он обозвал меня врушкой. - Да кто же – «он»?! - Мистер Ян. Стоит без зонтика под дождем. Он, конечно, нахальный мальчишка, но это будет на нашей совести, если он простудится, - Эми продолжала сердиться. - Пригласи его в гостиную и завари чай, пожалуйста. Я сейчас спущусь, - Джо вытерла слёзы и поспешила вниз. Когда она пришла, Ян уже сидел у камина, а Бет укутывала его старым пледом. - Ян!.. ты же мог простудиться! – воскликнула Джо. - Ты не отвечала на письма, мисси Джо. А когда шла к тетушке, прошла мимо меня, будто не заметила. У тебя волосы острижены. Ты что, правда, заболела? – поспешно заговорил Ян. Укутанный в плед, с мокрыми волосами, он напоминал приблудившегося котенка. - Я продала волосы… чтобы помочь папе, он же в госпитале, Марми поехала к нему, - Джо через силу улыбнулась. – Всё должно уладиться, мы молимся об этом. - Бет как раз говорила мне о миссис Марч, - Ян кивнул. – Ну ты и смелая, мисси Джо! Не страшно было? - Чуть-чуть, - приуменьшила Джо, чувствуя, как к щекам приливает румянец. Они сидели в креслах у камина, молча пили чай и слушали, как Бет и Эми вдвоем играют на рояле. И в этом молчании был какой-то особый уют.