Край судьбы

Третий день в Новогорске заканчивался алым тревожным закатом, предвещавшим ветреную погоду на завтра. Этери медленно брела по дорожке стадиона размышляя о самом разном, от постановок на новый сезон до необходимости обновить некоторый инвентарь в “Хрустальном”. В общем, мысли как мысли. Макс заводным мышонком носился по рыжему покрытию четырехсотметрового круга, радуясь привычным интерьерами и близким людям. - Мам, а Диша сразу из аэропорта поедет сюда?- в очередной раз задал вопрос сын. - Нет, Максимушка,- в очередной раз разрушила его надежду мать,- я тебе уже говорила, что Глеб с Дишей проведут день с нами в Москве, а потом поедут в Новогорск, а мы с тобой задержимся. -Ребенок надулся и замолчал, идя рядом с мамой шаг в шаг. Явно о чем-то раздумывал. И наконец высказался: - Я бы мог с Дишей поехать, а ты решай свои дела. Я же тебе там не нужен. - И кто будет за тобой тут следить?- отвергла гениальное предложение мать.- Диша и Глеб заняты. И вообще, ты мне всегда нужен! - Тут есть крестный, и, знаешь, ты неправа!- совершенно как взрослый отреагировал сын. Не просто как взрослый, а как его отец, которого Макс никогда не знал и не видел, а Этери видела слишком недавно, поэтому и только поэтому для нее сходство оказалось настолько очевидным: - Дань,- имя слетело с губ и пришло понимание, что оговорка-проговорка более значима, чем должна бы быть,- то есть, Макс, заговариваться с тобой начала!. Макс, тут все будут очень заняты, а оставлять тебя одного я пока не хочу. - Ну, пусть Лена пару дней здесь побудет!- надулся мальчик. “Как же с этими мужиками непросто!”- вздохнула про себя блондинка. Все же не умеет она договариваться с противоположным полом. Совсем не умеет. Или они с ней не умеют. - Нет, мы вместе уедем шестого и вместе вернемся дней через пять, когда я закончу в Москве дела,- точнее вернутся они тогда, когда один, ставший весьма популярным, хореограф закончит свои дела в Новогорске. - Ну нафиг!- возмущенно выкрикнул сын и рванул вон со стадиона в сторону жилого корпуса. Пришлось следовать за непослушным ребенком, сердясь и возмущаясь тому, что голос у этих детей отрастает раньше мозгов. И вот что уперся-то? В Москве уж точно скучно ему не будет. Там и няня с развлечениями. И друзья внекатковые, пока такие еще остаются в силу возраста и относительно невысокой загрузки. Он и вспоминать эти пять дней про Новогорск не будет! С такими невеселыми мыслями вошла в холл новогорской базы. На входе ее поймал Дудаков, сообщив, что обиженный крестник умчался в свою комнату. - Ну, и ладно!- махнула рукой Этери.- Пусть позлится! - Чего повздорили?- поинтересовался Сергей. - Не хочет со мной в Москву ехать,- отмахнулась женщина. - Ну и правильно,- согласился с ребенком Дуд.- Ему тут интереснее. - Ну, ты еще поддержи его!- нахмурилась блондинка.- То же мне - мужская солидарность! А главное самое время и очень к месту! Ты очень хочешь в частных беседах с Глейхенгаузом уходить от ответа, откуда взялся малолетний ребенок, называющий тебя крестным? - Пойдем попьем чайку, милая,- улыбнулся Сергей, беря женщину под локоть.- И в процессе ты мне расскажешь, сколько еще твоя душенька планирует прятаться. Ты же понимаешь, что однажды все узнают, и, конечно, он тоже узнает. Они зашли в одну из комнат, отведенную под вечерние посиделки тренеров, мужчина усадил свою спутницу на диванчик, а сам остался стоять, медленно прохаживаясь вдоль открытого окна. - Дело, Этери, само собой - твое. И боль твоя. И обида. Но я все же повторю, что он - отец. Знать о ребенке - его право. Да и у Макса есть право знать отца, своих сестер и братьев. Разве нет? - Нет у него сестер и братьев с той стороны,- резко отреагировала Тутберидзе.- А отец его детей знать не знает и хотеть не хочет. Подняла усталые глаза на Дудакова. - Я провела один крайне содержательный вечер в обществе Даниила Марковича перед возвращением домой,- губы дернулись в горькой усмешке.- Так что всем будет лучше помалкивать и дальше. - Дураки вы оба,- пожал Дудаков плечами и неторопливо вышел из комнаты. “Может, ты и прав, Дуд”,- подумалось Этери, пока она рассеянно оглядывала интерьеры их “конференц-зала”. Отбросив бесполезную мысль, блондинка тоже направилась к себе. Время было позднее, а завтрашний день обещал стать насыщенным. Макс спал поперек кровати. Судя по всему уморился собственными слезами и не до конца преодоленной усталостью большого перелета и смены часовых поясов. Мать аккуратно стянула с сына верхнюю одежду, благо ребенок всегда отличался в первые час полтора после засыпания удивительно глубоким сном. Подняла разгоряченное вечерней беготней по стадиону тело и переложила на его кровать. А сама шла готовится ко сну. В голове так и не успокоилось, брошенное Дудаковым - “дураки вы оба”. Но если даже и дураки, все равно так, с кондачка, подобный вопрос не решить. Ну что ей вывалить на Даню результат истории пятилетней давности? И Максу что сказать? Папа вырос - вдруг откуда ни возьмись? Как ни крути, а никаких красивых выходов тут нет и быть не может. Так что и не стоит ворошить прошлое. Женщина погасила свет, завернулась в покрывало и, наверное, от невозможности найти оптимальное решение и стратегию поведения, почти сразу уснула. В этот раз ничего конкретного ей не снилось, лишь тени метались всполохами через дремоту, исчезая полностью, когда приходил глубокий сон. В какой-то момент рука привычно наткнулась на детское тело рядом, и мать было снова начала погружаться в сон, как поняла, что что-то не так. Макс под боком ворочался и, нет, не показалось, был горячим. Потянулась рукой к тумбочке, включила прикроватную лампу. Можно было и не проверять губами лоб, уже по раскрасневшемуся лицу стало понятно - затемпературил. Ладошки и стопы у ребенка были ледяными, а лицо и тело горело. “Тридцать восемь, не меньше”,-даже без градусника определила женщина. Никуда никаких поездок завтра, конечно же, теперь не будет. Своего сына Этери знала. Температура у него никогда не спадала меньше чем за два дня. Придется сидеть в Новогорске завтра и, вот уж совсем неприятно, послезавтра. И все же она надеялась, что успеет выскользнуть до приезда Дани. Если у Макса просто реакция на акклиматизацию, а Данечка не рванет прямо утром седьмого, то все получится… Не получится! Именно это она поняла, наблюдая, как в восемь утра, еще задолго до приземления рейса Диши из Штатов, перед входом в их кампус остановилось такси, из которого вышел до боли знакомый человек: - Какого черта тебя приволокло так рано, Данечка?- огрызнулась в окно блондинка и обернулась к кровати, где кемарил температурящий Макс. Пронеслась неуместная и очевидная мысль: “Все равно не успели бы уехать!” И было в этом размышлении неправильно много побега, будто она скрывала собственного ребенка как какую-то позорную тайну. Нервно передернула плечами, отгоняя неприятные чувства и присела на край постели со спящим ребенком. Кажется, осталось полагаться на судьбу. И будь, что будет.