Седьмой вектор

ЧАСТЬ 2 ШАХМАТЫ С ДЖОКЕРОМ Игры седого паука (он же рыжий таракан)       Традиционное собрание педагогического коллектива перед первым сентября 1991 года было нетрадиционно долгим. После получаса привычного словоблудия о Свете и Тьме, и это вместо решения текущих вопросов, Дамблдор в своей обычной витиеватой и малоинформативной манере, но необычно повелительным тоном поведал о болезни бывшего преподавателя магловедения, а ныне ЗоТИ Квиррелла, замечать и обсуждать которую НЕ НАДО, «мальчик и так стесняется». Далее, в этом учебном году в Хогвартс приезжает Мальчик-который-выжил Гарри Поттер, восхищаться подвигом которого ДОЛЖНЫ все преподаватели, ведь «мальчик несомненно будет талантлив в чарах и полетах, как его мать и отец. Возможно его можно будет взять в команду по квиддичу уже на первом курсе», хотя «конечно факультет Слизерин и его декан могут иметь отличное мнение, это только закалит юного героя, если ко всеобщему обожанию он получит и небольшое количество критики». От директора прозвучал также ряд довольно странных и нелогичных поправок к школьным правилам: – Так как Гарри воспитывался за пределами магического мира, он выглядит и думает несколько иначе, чем потомственные маги, но мы НЕ ДОЛЖНЫ резко поправлять его суждения, ведь это может ранить психику ребенка. Со временем, имея правильных друзей, он все узнает, но пока мы ДОЛЖНЫ создать в школе понятную ему обстановку. У маглов сейчас демократия, они уверены в равных возможностях всех и каждого, и мы не будем их разубеждать, наоборот, каждый маглорожденный студент должен знать, что его силы и возможности равны силам и возможностям чистокровных, хвалите их чаще, чтобы они поверили в свою силу, особенно это касается окружения Гарри Поттера.       Септиму не особо интересовала политическая ситуация в маг.Британии, официальный вестник магического министерства «Ежедневный пророк» обычно содержал еще меньше информации, чем речи Альбуса, поэтому Вектор лишь изредка проглядывала его по диагонали и не видела смысла в поднятой десять лет назад буче по поводу смерти какого-то темного мага и тем более «подвига» Мальчика-который-выжил. Однако на ужине первого сентября она сначала увидела за преподавательским столом Квиринуса Квиррелла, в нелепом тюрбане, напичканном кучей по большей части взаимоисключающих друг друга скрывающих чар, зелий и амулетов, под которым угадывалась паразитического типа сущность, по характеру поведения напоминающая частично одушевленную химеру; а потом углядела знаменитого в узких кругах Гарри Поттера, от которого за версту несло некроэнергией. Тут-то Септима и поняла, что гнилая британская политика, не дождавшись ее внимания, пришла в школу сама. Что тропку протоптал и дорожку постелил именно директор, сомнений не вызывало. Удивляла лишь самоуверенность Великого Светлого Мага, который на глазах не только маглорожденных детей, но и наследников древнейших родов, а также преподавателей организует странный спектакль, отчетливо разящий самой что ни на есть черной некромантией. ***       Материальная иллюзия цербера в кабинете на третьем этаже, относящаяся к высшей трансфигурации, для детей опасности не представляла, разве что кроме психологической, но это на совести создавшего ее.       Просканировав Поттера на первом же уроке математики для магловоспитанных, Вектор увидела лишь локализованную в области лба мальчика аномалию, фонящую некроэнергией. Кроме аномалии, изучение ауры затрудняли очки героя, искажающие отклик чар, напичканные кучей функций, внешне выглядящие как старые потрескавшиеся и вышедшие из моды окуляры, а по факту – чуть ли не симбиот-паразит маленького мага. Но четко угадываемая функция распознавания не только вида чар, направленных на героя маг.Британии, но и определения их авторства на время охладила исследовательский зуд Вектор.       Квиррелл со своей химерой опасения пока не вызывал, но следящую метку на него Септима на всякий случай поставила. ***       Задержка с отъездом на рождественские каникулы, связанная с нелепыми поручениями Дамблдора, оказалась как нельзя кстати. В первый же день каникул еще до обеда Вектор уловила сильный шлейф силы Инферно, ведущий к заброшенной части замка. Отыскать источник эманаций удалось без труда. В одном из пыльных неиспользуемых классов обнаружилось «зеркало желаний» – запрещенный в маг.Британии и почти не используемый в прогрессивном мире из-за моральной и технической отсталости артефакт вампирского типа. Но в рунную цепочку данного артефакта было внесено дополнение. Как известно, подобные артефакты создавались некромантами-демонологами как сейфы, с помощью демонолога в зеркало подселялся слабый демон иллюзий, способный при фиксации взгляда вытянуть магию или парализовать незваного гостя, а некромант с помощью настройки доступа свой-чужой формировал в пространственной складке карман для хранения. Неудобство зеркал было в том, что любой из почивших предков мог запретить потомку доступ к карману, а также в том, что со временем ценность зеркал снижалась, информация о зеркалах-сейфах разошлась по миру и воры стали все чаше портить дорогостоящее имущество по принципу «так не достанься же ты никому». Так вот, данное зеркало ничем бы не отличалось от своих товарок, если бы на уровне чуть выше метра по поверхности зеркала не были нанесены невидимые обычным взглядом руны, с помощью которых некроманты преобразовывали часть энергии зеркала, создавая тот самый карман. Судя по рунам (довольно примитивным и очень не экономичным – количество откачанной у демона энергии сильно ослабит его, а размер кармана получится не более пары литров), владельцем сейфа становится тот, кто его создаст.       Установив на раму, класс и в ближайших коридорах следилки с сигналками, Септима отправилась к себе в апартаменты, надеясь, что дичь, на которую ведет охоту директор, клюнет как можно раньше.       Сигнал пришел тем же вечером ближе к полуночи. Возле зеркала обнаружился Поттер с куском «погребального савана» в руках и активно поглощающий энергию Инферно своим «лобным накопителем», что отражалось лишь в магическом зрении тонких потоков. Краем глаза отслеживая процесс подзарядки, Вектор рассматривала саван. Артефакт оказался весьма проработанным и многофункциональным, и что еще удивительней, явно местного производства, хотя и очень древним. Кроме стандартного скрыта от нежити, данный саван делал мага невидимым перед всеми существами, обладающими как собственной, так и остаточной (как те же умертвия) магией. Заряжался он стандартно некроэнергией, а вот служить мог, пока не разрядится, любому магу. Простояв возле зеркала не менее часа, Поттер закутался в саван и утопал в сторону гриффиндорской башни. Видимо, это еще не конец.       Цикл с подзарядкой шрама и откачкой энергии из зеркала продолжался еще пять дней. Правда на следующую ночь первокурсник притащил с собой рыжего сквиба с каналом подпитки от самого Поттера, а тот от эйфории от встречных потоков разноплановой энергии чуть не двинулся умом, благо быстро прискакал директор, вырубив предварительно Гарри, оттащил рыжего к себе, а вернувшись, покопался в памяти национального героя и отправил этого зомби в башню досыпать. На завтраке мальчики выглядели как обычно, а на ночную подзарядку Поттер вновь пришел один. Последние два дня ставший традиционным ежедневный ритуал наблюдала из невидимости не только Септима, но и Дамблдор, который в предпоследний день, уходя вслед за Гарри, робко бросил от дверей чары распознавания скрытых пространств (довольно ловкие, к слову, и завязанные на кровной, но не родственной связи с Поттером, иначе вообще бы не сработали). На следующий день, как только мальчик отбыл свой положенный час у зеркала, около него появился директор, скинув маскировку. Разразившись привычной словесной пургой и выпроводив ребенка спать, этот таракан достал из кармана малый некронакопитель и упаковал его в зеркало. После чего, трансфигурировав ближайшую парту в тележку, загрузил на нее зеркало и кряхтя покатил свой груз вон из класса, бодро бросая на ходу чары, выявляющие присутствие людей. Судя по следящим меткам на раме, укатил он его на первый этаж заброшенной части замка, аккурат под комнату с иллюзией цербера. ***       Второй и третий триместры прокатились довольно вяло. Отмашку на активные действия дал Дамблдор, в последний день переводных экзаменов обошедший прогулочным шагом всю посещаемую часть замка и предупредивший всех встречных о своем отбытии в Министерство Магии не менее чем на сутки. Что и с кем он там собирается делать ночью, не оглашалось, но все встречные кивали с очень серьезными лицами. Вектор же стоило усилий не рассмеяться.       Судя по активности деканов, спектакль должен был начаться в запретном коридоре третьего этажа в районе отбоя. Заранее проинспектировав декорации, Септима выяснила, что под иллюзией цербера расположен люк с полосой препятствий для уровня первокурсников, которая, вот же сюрприз, заканчивается как раз в той комнате на первом этаже, куда главный режиссер этого театра абсурда оттащил «зеркало желаний» с накопителем внутри. Видимой опасности не наблюдалось, да и деканы явно готовились страховать приключенцев, вот только еле живой от оттока энергии в химеру, но все еще таскающийся по коридорам школы Квиррелл вызывал опасения на интуитивном уровне. Судя по диагностике, все связи, кроме связи с духом химеры, в том числе и учительская, истончились почти в ноль, то есть непричинение вреда ученикам уже не являлось для него императивом.       За час до отбоя Вектор устроилась в комнате с зеркалом, в наколдованном кресле под чарами невидимости, от нечего делать сканируя пространство. В дальнем от зеркала углу обнаружилась точка привязки портала. На двери из лабиринта были прикреплены слабенькие сигнальные чары на чью-то кровь. Дамблдор явно собирался контролировать финал спектакля. Что ж, можно побыть просто зрителем. Ждать пришлось почти два часа.       Первым из лабиринта появился бедняга Квиррелл и сразу же залип на зеркале. Но даже такому ослабленному магу, как он, не стоило большого труда оборвать канал откачки магии от зеркала-вампира. Следующие минут двадцать Квиринус развлекал Септиму разговорами со своим альтер-эго под тюрбаном. Вектор на всякий случай подтолкнула носком туфли поближе к одержимому заготовленную ловушку для духов. И вовремя.       Из лабиринта появился весь исцарапанный Поттер. Пока в комнате разворачивалась наипошлейшая сцена со связыванием ребенка, сопровождаемая пафосной чушью комментариев явно потерявшего нить рассуждений Квиррелла, в углу тихо открылся портал и из него вышел Дамблдор под чарами невидимости. Квиринус подтащил Гарри к зеркалу, развязал мальчика и размотал свой тюрбан, под которым оказалась довольно уродливая и топорно сделанная химера. Без тюрбана стало видно, что внедрение было произведено крайне неудачным и обоюдоболезненным способом, что не предусматривало ни выживания мага, ни длительной псевдожизни для химеры. Кто бы ни совершил этот акт вандализма, он однозначно убийца, так как Квиррелл не жилец. Пока Вектор мысленно поражалась жестокости химеролога-недоучки, Гарри усилием воли достал накопитель из зеркала, а потерявший остатки разума Квиррелл в рукопашной попытался его отобрать у ребенка. Дамблдор наконец-то оживился и кастанул на катающихся по ступеням магов какие-то сложные чары из связки магии крови и огня. А вот это он сделал зря. Может, материальные порождения Инферно и боятся огня, хотя и не всякого, но вот огрызок привязанного к химере духа от этих чар только озверел, разом вытянув из бедняги Квиринуса остатки не только магических, но и жизненных сил, превратив того в мумию; порвав поводок, привязывающий его к химере, он хаотично заметался по комнате, громя встречающиеся на пути материальные препятствия. На счастье ребенка, Поттер оказался полностью скрыт мумией Квиррелла, так что дух, придя в себя, кинулся к вполне видимому в тонких планах Дамблдору. Тот, не оценив порыва к слиянию, замахал палочкой, аки ветряная мельница. Септима, незаметно перемещая и активируя ловушку для духа, наблюдала за дилетантскими потугами некроманта-недоучки отогнать от себя злобную инфернальную сущность. Вектор болела за директора, так как не рассчитывала ловушку на столь сильного духа и надеялась, что вредный старикашка достаточно его ослабит, чтобы ей самой не пришлось напрягаться.       Финальная сцена выглядела эпической и скрасила единственному зрителю впечатление от предыдущих событий: Поттер почти не дышит и явно без сознания от ужаса, придавлен мумией Квиррелла, Дамблдор в обмороке от магического истощения, дух победно зависает над беспомощным директором и… со свистом втягивается в ловушку.       Убрав ловушку душ в карман и подойдя к Альбусу, Септима нажала ему ногтем за ухом, дабы обморок плавно сменился крепким сном и белобородый паук не вмешался раньше времени в дела занятой некромантки, решившей, наконец, удовлетворить свое любопытство. Начертив на ровной части пола руническую вязь, убрав и испепелив труп бывшего учителя ЗоТИ и сняв очки с первокурсника, Вектор уложила Поттера в центр рисунка и активировала руны. Трижды обойдя вокруг инсталляции и внимательно рассмотрев в разных спектрах проявившиеся энергетические потоки, уделив особое внимание шраму и скастовав на него несколько специфичных проявителей, Септима затерла все свои следы, водрузила на героический нос геройский атрибут и… была вынуждена споро ретироваться, так как некий носатый чернявый статист, не выдержав ожидания, стал активно ломиться в дверь со стороны лабиринта. ***       К удивлению Вектор, директор оклемался уже к ужину следующего дня. Поттера зачем-то продержали в Больничном крыле под чарами медицинского сна аж три дня, вплоть до прощального пира, на котором Дамблдор порадовал всех желающих очередной порцией славославного бреда, превознося неназванные заслуги первокурсников Гриффиндора, и назначил их героями и победителями Кубка школы. Минерва дебильно повизгивала от восторга, Северус неискренне скрипел зубами и зыркал из под бровей. Идиотизм ситуации достиг апогея. Занавес. Антракт.       Если так пойдет и дальше, отправлю вместо себя под обороткой дедушку Апа, вот кому это может понравиться. ***       Летом удалось на три недели подменить Нимфадору химерой. Девочка реально устала, но не опускала рук. С Аполлоном, Гектором и Герой они чуть не каждый день прокручивали события этого года. Было понятно, что шла психологическая обработка, и не только ее, но и еще нескольких новобранцев. Непонятно было, чего от них хотят добиться, потому как было слишком опасно дать воздействиям закрепиться на Нимфадоре, а по действиям других курсантов понять ничего не удавалось, видимо закладки прописывались на длительную перспективу, да и не факт, что всем одинаковые. Попытавшись хитростью добыть информацию у матери, Нимфа столкнулась с такой ответной злобой, что единственным вариантом было разыграть подростковый бунт и быстро срулить на постой в казармы. Собственно именно оттуда и удалось провести подмену через неделю проверок на лояльность с зельями и артефактами.       Не найдя Сиф и не смея отвлекать Аполлона, Септима пошла со своими вопросами к Главе рода. Показав воспоминание о сканировании Поттера, а также продемонстрировав ловушку душ, почти полный мастер-некромант склонила голову, ожидая решения старшего.       – Ну и чего ты ждешь от меня? Что из мальчика с даром некроманта делают батарейку и одноразовое оружие, ты и без меня видишь. То, что какой-то английский темный маг лишил себя посмертия и добровольно разобрал себя на энергетические ингредиенты, причём таких батареек, судя по полученному куску, еще не меньше пяти, ты тоже видишь. Здесь решать тебе. Мальчика учить или забыть – решать тебе. Батарейки собирать или не собирать – решать тебе. Вот за информацию о Дамблдоре – спасибо, будем искать ренегата, больно уж он не похож на самоучку. Слей мне все воспоминания о нем. И возьми шкатулку, чтобы впредь сразу сливать. Иди, работай, не отвлекай старика. – И черноволосый красавец-атлет, лет тридцати на вид, перемахнув подлокотник кресла, унесся в сторону закрытого архива, к которому у Септимы пока не было допуска. ***       То, что не стоило забывать про золоченого павлина, даже несмотря на то, что он уже был подмастерьем и почти официально перешел под патронаж Сиф, Септима поняла на очередном собрании коллектива горе-педагогов Хогвартса 25 августа 1992 года. Представляя нового учителя ЗоТИ, Альбус Дамблдор лучился счастьем и самодовольством. Такой подставы от него не ожидал никто из учителей. Гилдерой Локхарт блестел золотыми звездами на бирюзовых шляпе и мантии, блистал бриллиантовым блеском улыбки и локонов прически, уложенной в стильном беспорядке, и оглядывал своих бывших учителей и соучеников (это, если кто не понял, про Снейпа) победным взглядом, пока не наткнулся на взгляд Септимы Вектор.       «Я убью тебя, поганец, – транслировала в ментал красавчику Гилди скромная учитель нумерологии, отчего цвет лица вышеозначенного красавца стремительно портился, – после ужина сразу ко мне, только так, чтобы никто не видел!» ***       Этот ...! Это чудо природы! Да, иначе только удушить. Он, Гилдерой, решил, что главный подвиг – это воспитать себе учеников. Примеры у него были перед глазами: бесподобная Сиф и прекраснейшая Септима. А увидев величественную Геру, возящуюся сразу с тремя учениками, он убедился, что только столь большое для него лишение свободы, как воспитание будущих поколений великих магов, может стать тем подвигом, что приблизит его к божественному идеалу.       – Аид-прародитель! Какого Мордреда ты и свои сборники анекдотов про йети включил в учебные пособия? – выплеснув основной негатив, спросила Вектор.       – Я, как учитель, собираюсь одарить учеников своей мудростью в полном объеме, включая сарказм и чувство юмора, – с гордостью, хоть и весьма пощипанной первым учителем, вещал этот курёнок.       – Ты хоть из старших с кем-нибудь посоветовался?       – А как же, я Апа спросил, он меня в Хогвартс и послал.       – Идиот, Ап все лето был занят Нимфой, он не мог тебя сюда послать, если только иносказательно. А Ловер что сказал? – для Септимы оставалась малая надежда, что появление Гилдероя в маг.Британии хоть чем-то обосновано.       – Этот мужлан пообещал мне стрёмную славу и опыт в обмен на время и память, – сморщил нос красавчик.       – И ты после такого предсказания поехал в Хогвартс? Ты совсем дебил?       – Ты тоже думаешь, что не стоило сюда приезжать? Но ведь ты здесь? Ты мне поможешь? – вот как был мелким паразитиком, так и остался. Бросился в ноги и уткнулся в колени.       – Убью! Или сам убьешься. Да когда ж ты повзрослеешь... За каждый свой год жизни должен будешь! – Волосы на голове Септимы Вектор образовали наэлектризованный шар диаметром с метр, и даже такой самовлюбленный эгоист, как Локхарт, понял, что клятву надо дать. ***       Первого сентября Локхарт сиял избирательно. Больше всего радости транслировалось Северусу Снейпу, у которого от столь агрессивного осчастливливания пропадал аппетит. Ко всеобщему удивлению, деканы Спраут и Флитвик демонстрировали умиротворение, тогда как МакГонагалл выглядела объевшейся лимонами. Дамблдор пытался держать марку, но непредусмотренные реакции подконтрольных магов его явно волновали. Мелкий паразитик Гилди со своими дарами ментала и спирита мог поставить на уши не только Хогвартс, но и всю маг.Британию, а учитывая его эго…       Септима бдила и очень надеялась, что золоченый засранец будет единственной ее головной болью в текущем году. Но, как говорят маглы, «не срослось». На распределяющую табуретку села белобрысая потомок сидов.       – …, слов нет, совсем нет, – не съехать в обморок Септиме помогла многолетняя сноровка, да и опыт практикующего некроманта не способствует отключению сознания в стрессовых ситуациях. – …, нет слов, одни эпитеты и связки! К Флитвику? Да что он может? Там же геноцид будет… А у меня еще где-то бродит некро-модифицированное чудовище Поттер... ***       Обрабатывая Лавгуд во время тестов по арифмантике, Септима ощущала себя сапером на минном поле. Девочка была монстром. Ей на хер не сдалась ни одна из местных дисциплин. Ребенок-сид чисто на интуиции щелкал любые задачки или чары. И ей было скучно-о… Девочка явно планировала социализироваться, вот только проблемы, вызванные этой социализацией, решать придется учителям, и не факт, что обойдется без жертв, возможно кровавых.       Идея свести ее с Поттером была из разряда отчаянных. Но повода для их сближения пока не наблюдалось.       На Хэллоуин Дамблдор как обычно устроил представление, вот только почему всем запретили снимать оцепенение с кошки завхоза, было непонятно, вроде бы завхоз ничем не провинился, или это было направлено против Поттера, на которого попытались повесить вину?       Локхарт еженедельно прибегал жаловаться, что тупые бритты не понимают его искрометного юмора и за исключением единиц, не хотят учить настоящую магию, а ведь он постоянно дает намеки. Как ни странно, но из Рейвенкло его понимали и ценили только двое – это Лавгуд (кто бы сомневался) и шестикурсница Клируотер. Больше всего понимающих адептов подмастерье-спирит обнаружил на тихом Хаффлпаффе, несколько адептов нашлись и в Слизерине, а вот Гриффиндор блистал антиталантами, «либо дубы, либо дуры». Именно Гилдерой заставил Септиму обратить внимание на тихую первокурсницу Гриффиндора Джиневру Уизли. После Персиваля, близнецов и Рона, Уизли перестали представлять интерес для Вектор: как и любой магический род, где не уделяют внимания развитию даров, Уизли вырождались, и ждать от этого поколения чего-то выдающегося уже не приходилось, все сливки сняла Вектор. Но Локхарт уверенно заявлял, что на девочку накинут «поводок» (ментальная-обрядовая практика, позволяющая с согласия реципиента управлять его действиями и ограниченно передавать в обе стороны магические и жизненные силы), а еще она совсем не могла сдерживать эмоции, которые прорывались у нее спонтанными сглазами. Юные слизеринки, вполне обоснованно, уже дважды отправляли младшую Уизли в больничное крыло, а вот незащищенные маглокровки и полукровки Гриффиндора явно нуждались в помощи колдомедика, оказывать которую, как ни странно, никто не торопился. Впрочем, к декабрю девочка стала терять в силе и вынуждена была угомониться. Скорее всего, вмешался поводырь, так как никаких дополнительных проклятий, кроме выдающегося букета семейных, не появилось.       О том, что в Больничном крыле Помфри собирает коллекцию из оцепеневших учеников, Септима узнала только в марте, когда с уроков нумерологии пропала Пенелопа Клируотер. Пенни не обладала темными дарами, но была старательна, умна и способна как к точным наукам, так и к полету фантазии. То, что девушку оставили под заклятием, заставляющим осознавать и видеть все, но не имея возможности двигаться, возмутило Вектор безмерно. Этой же ночью студентка была переправлена в Грецию, а на ее месте остался простой голем. Уже на вилле Вектор выяснилось, что девушка, полукровка по отцу, после его смерти оказалась в полной власти его сестры, а та, чтобы не выделять положенного по завещанию приданого, как могла, очерняла репутацию племянницы и подталкивала ее к браку с недостойным магом или маглом и отказу от содержания и наследства. Девушку приняли в семью, благо ее способности хоть и не выходили за средний для Греции уровень, но относились к культивируемым в семье и вполне еще могли развиваться. Голем в Больничном крыле был доработан и «умер от истощения» в апреле 1993 года, а нерадивой тете был сделан прозрачный намек о вреде жадности и могуществе континентальных темных магов, заинтересованных в ее племяннице.       Однако Дамблдор, заранее подстраховавшись, еще до конца первого месяца весны разыграл с помощью лорда Малфоя и Совета попечителей школы очередной акт трагикомедии под названием «Оболганный директор отправляется в ссылку». Временно исполняющей обязанности директора назначили МакГонагалл. Та, разумеется, за последующие два с половиной месяца существенно просела как в магии, так и в здоровье. Это какой же упертой овцой нужно быть, чтобы несмотря на явный откат за ненадлежащее исполнение обязанностей так и не снять заклятие со студентов? А если бы Клируотер и вправду умерла, то быть бы Минерве как минимум инвалидом. ***       Последний акт спектакля в этом году был заявлен громко. На второй день после сдачи старшекурсниками последнего экзамена на стене напротив двери в женский туалет третьего этажа появилась полуметровая надпись – красной краской, готическим шрифтом, зловещего содержания. МакГонагалл, не иначе, как по распоряжению Великого Светлого (ну не сама же она такая дура без инстинкта самосохранения?), объявила эвакуацию студентов, назначенную на завтра, трижды повторив, что не рассчитывает увидеть «похищенную» Джинни Уизли живой. Экипировавшись солеными фисташками, Септима сразу после ужина обосновалась рядом с надписью под чарами скрыта.       На этот раз ждать не пришлось даже до отбоя. К дверям женского туалета направлялись Гилдерой Локхарт «под конвоем» Рона Уизли, державшего две палочки, и Гарри Поттера. Пройдя вслед за тройкой недоумков и просканировав помещение туалета, Вектор с удивлением обнаружила на подоконнике скрытую чарами миниатюрную фигурку, при ближайшем рассмотрении оказавшуюся той самой «похищенной» Джинни Уизли. Неисследованность локации и отсутствие данных о реальном местоположении директора заставили Септиму оставаться в режиме пассивного наблюдения, не предпринимая попыток привлечь внимание золоченого придурка, возжелавшего исполнить роль заложника у двух недоучек.       Пока Септима пыталась найти в поведении Гилдероя рациональное зерно, Гарри Поттер прошипел на змеином языке пароль, и одна из раковин для умывания, взлетев под потолок, открыла темный и воняющий канализацией лаз, уходящий почти вертикально вниз. Цветастого павлинчика тотчас же столкнули туда (ну, сам напросился), следом без всякой страховки прыгнули Поттер и Уизли. Вдогонку за ними усвистела так и не снявшая чары скрыта Джинни Уизли. Вектор аккуратно спускалась по ненормально широкой канализационной трубе, опираясь на вихревые потоки. Что-то декорации в этом году подкачали, или чувство юмора Дамблдора окончательно протухло?       Неспешность Септимы чуть не стоила ей билета в первый ряд. Только боевые рефлексы позволили женщине парировать двойной удар придурка Рона, застывшего почти прямо пред ней, и его невидимой сестрицы, выпустившей такой же невидимый луч заклятья из-за плеча Поттера, стоящего спиной к действию в дальнем конце коридора; оба удара были направлены в опешившего Гилдероя. То, что первокурсница кастовала достаточно сильный Обливиэйт, для Вектор не было сюрпризом, ведь девочкой через поводок управлял довольно сильный колдун. За перенаправленное в Рона заклинание совесть ее тоже не мучила, «что желаешь дальнему, получи ближнему», может, маленькая эгоистка и приобретет необходимый опыт. Так что и взрывное от Рона Уизли пришлось принять на щит его сестре. Дабы не демаскироваться, Септима, проходя мимо Локхарта, стукнула его семейным откатным отбойником (заклятие полезное, но дюже неприятное для реципиента и затратное для накладывающего чары, созданное специально для зарвавшихся юнцов. Отключает память на произвольный период, но заставляет снова и снова переживать события во сне, давая возможность изменять свои действия, до тех пор, пока родовая магия не признает, что решение оптимально) и споро юркнула за завал, который стараниями на этот раз младшей Уизли все таки стал образовываться в узком коридоре.       Перескочив начавшийся камнепад, Вектор увидела след рыжей девчонки, улепетывающей в ей одной известном направлении, и недоумевающего Поттера, стоящего перед развилкой коридоров. Как только мальчик определился с направлением (к слову, совсем иным, чем резво ускакавшая рыжая коза), Септима активировала боевой режим и двинулась за Гарри.       Поплутав по пахучим коридорам не меньше получаса, Поттер напоролся на змеиный выползок невероятных размеров. Подскочив чуть ли не до потолка, Гарри сначала застыл столбом (не, ну герой же не может так реагировать на потенциальную опасность?), а затем бочком приблизился к шкуре, сброшенной какой-то уникально крупной химерой, и потыкал в нее пальцем.       – И как, мягкая? – на раздавшийся из темноты голос Гарри вздрогнул и стал озираться, а не найдя никого, ответил:       – Не очень.       – Значит старая, - вновь раздалось из темноты.       – Кто ты? – робко спросил ребенок, водя вокруг себя палочкой.       – Возможно, подельник. Ты как, готов поделиться трофеем? – очень саркастично, куда там Снейпу, вопросил невидимка.       – А что ты можешь предложить? – нет, Гарри не был совсем уж необразованным маглом и понимал, что все потусторонние сущности, к которым он заранее отнес нынешнего собеседника, не были гриффиндорцами, скорее они относились к слизеринцам, и принцип «услуга за услугу» им был наиболее понятен.       – Умничка, – вот такого искреннего восхищения Поттер просто не ожидал и растерялся. – Ты не останешься в накладе, поверь. Но начнем мы с клятвы о неразглашении. Согласен? – мелкий кивнул, – повторяй за мной…       Паразитик пытался юлить и изворачиваться, как и предполагала Септима, чем заработал, сам не зная об этом, немалое количество баллов у своего будущего учителя. Но, как только клятва была произнесена, Вектор немного картинно (все таки Локхарт в учениках не мог не повлиять и на учителя) сбросила своеобычную мантию и предстала перед потенциальным учеником, а пока подельником, в своем боевом доспехе.       Увиденное повергло Гарри в шок. Рослая девушка с золотистыми вьющимися волосами, как в сетку упакованными в странный крупно-ячеистый головной убор, состоящий из металлических цепочек с камнями в местах соединений; сверху простая блуза без рукавов, присобранная на плечах двумя фибулами (если бы освещение было лучше, то Гарри мог бы увидеть, что вся блуза заткана рунами, вышитыми нитками в тон). Юбка чуть выше колен на первый взгляд вся состояла из кожаных полосок с прожженными на них рунами, прикрепленных к широкому заниженному поясу, содержащему многочисленные пространственные карманы с зельями, палочкой, жезлом, кинжалом и метательными ножами; однако при внимательном взгляде было видно, что между кожаных полос проглядывает дымчатая ткань, в которой специалист опознал бы мощный артефакт заживляющего действия. Высокие сапоги из глянцевой кожи на небольшом каблуке плотно облегали икры и переходили в кожаные же наколенники. На плечах незнакомки Гарри увидел металлические составные наручи с налокотниками, а предплечья, включая запястья, были украшены кожаными браслетами. В руках у красавицы была смутно знакомая необычная волшебная палочка. Далеко не сразу, сопоставляя вид палочки, манеру речи и голос, Гарри опознал в прекрасной валькирии преподавателя нумерологии, которая одним движением убрала в карман на поясе свою мантию.       Кастанув на шкуру химеры несколько определяющих чар, определив ее как тридцатилетний выползок василиска не моложе восьмисот лет и прикинув стоимость и способы разделки, Септима усадила Гарри на трансфигурированный табурет и приступила собственно к разделке, а заодно и к лекции об этой химере и о пользе, которую с нее можно поиметь. После краткого курса химеролога-вивисектора Вектор спросила, в каком виде Поттер желает получить свою долю от выручки за трофей, на что мальчик надолго ушел в себя (Септима успела все упаковать и прибрать следы их пребывания в коридоре), явно прикидывая варианты и выдал на-гора:       – Я плохо разбираюсь в ценах, Вы остановите меня, если лишнего попрошу, но я хотел бы, чтобы на каникулах у меня была хорошая еда хотя бы два раза в день, чтобы к школе на третьем курсе у меня была теплая одежда по размеру. Чтобы, если можно, то хотя бы на месяц уехать от дяди и тети, пусть даже и в деревню какую, коров пасти, но чтобы без драк, голодовок и постоянных плевков в спину, – излагая требования, мальчишка разошелся не на шутку и теперь почти всхлипывал, явно представляя, что со дня на день окажется у своих ненавистных опекунов, которые, как оказалось, относятся скорее к категории тюремных надзирателей.       Наверное, за время жизни в маг.Британии Септима могла бы и привыкнуть к таким выкрутасам, чего стоили истории Блэков и Краучей, Уизли и Прюэтт, Ловера, но вспоминая свою семью, женщина каждый раз ужасалась окружающей ее на островах жестокости. Не удержавшись, Вектор обняла мальчика и позволила ему, уткнувшись в ее плечо, выплакать свою обиду на этот мир, сама же непедагогически гладила вихрастую макушку и шептала на ухо «Ш-шшш». ***       Успокоился Гарри на удивление быстро, не прошло и пяти минут, как мальчик поднял уже сухие глаза и спросил:       – А теперь мы пойдем спасать Джинни?       Септима улыбнулась, развернулась на выход из тупика и загадочно произнесла:       – Только при условии, что ей действительно нужна наша помощь. Согласен? – мальчик кивнул, – тогда молчи и следуй за мной, я брошу на тебя чары незаметности. Все вопросы потом.       Гарри снова кивнул, и маленькая процессия двинулась по известному только Вектор маршруту.       Пройдя по лабиринту труб, местами заполненных водой по щиколотку, судя по их виду, не предназначенных для передвижения людей, учитель и ученик оказались в широком тупиковом коридоре с ровным полом и круглой дверью диаметром под три метра в торце. Дверь была украшена по периметру изображениями двух змей, вместо глаз у которых были крупные изумруды-накопители. Вектор видела дверь только в магических потоках, простым зрением она не определялась, а вот Гарри явно видел ее во всем великолепии. Но Септиму насторожило, что чуть ли не под самой дверью сидела первокурсница Уизли, также скрытая заклинанием, и теребила в руках связной артефакт, через который в видимом Вектор энергетическом спектре шел отток ее магических сил. Девочка строчила как дятел тому, кто был на той стороне связи, но, к сожалению, суть посланий определить у Септимы не получалось. Связь была скрыта от менталиста. Вектор, подхватив Поттера, отступила за поворот и, наложив комплекс чар от обнаружения и подслушивания, стала растолковывать Гарри обстановку, как она ее видит:       – Видишь ли, Гарри, похоже, что на пустую блесну хотят поймать знатную рыбу, – малыш насторожился и со всем вниманием уставился на Септиму своими невозможными глазищами.       – Ты видишь круглую дверь? – снова кивок, – Я ее вижу с трудом, а остальные не видят совсем, но очень хотят.       Удивленно вздернутые брови Поттера транслировали в эфир вопрос.       – Там за дверью – химера-василиск. – Рот Гарри изобразил идеальный круг.       – Да, тот самый, что вывел Салазар Слизерин и привязал к школе для защиты. И этот василиск – страж. Из учеников школы он никого и никогда НЕ убивал и НЕ калечил. Если бы это было не так, то, судя по рунным цепочкам на входе, его бы испепелило, а он, судя по всему, был жив как минимум тридцать лет назад, исходя из наличия выползка. А раз он внутри, то он?       – Не виновен, - шепотом сказал Гарри.       – Не виновен, но кто-то хочет убить его твоими руками.       – «Как?», читалось в глазах ребенка.       – Василиск хоть и химера, но он – змея. Ты говоришь со змеями. Дар редкий, но не уникальный. Дураков-змееустов, кидающихся в бой с древним стражем, легитимно живущим на источнике, таком могущественном как Хогвартс, не найти. Но можно найти обходной путь. Обманом, заставив ученика и стража вступить в бой.       Септима внимательно следила за мельчайшими отголосками эмоций Гарри, но видела лишь чистые открытые на всеобщее обозрение чувства.       – Если ученик будет уверен, что василиск опасен, то кто-то из других стражей замка обязан будет оказать ему помощь. Зная Дамблдора и его паранойю, он пошлет к тебе феникса. Хоть птица и является одним из стражей замка, но за долгие годы соседства со старым интриганом она немного утратила истинные ориентиры. Помощь феникса – это помощь последнего шанса, после нее не выживают. Что бы он ни принес с собой, для тебя это будет мизерикордия – последний удар, который, даже будучи отсроченным, непременно приведет тебя к гибели. А для Дамблдора феникс даст доступ во все места, где он побывал. Как ты понимаешь, для кого-то василиск ценен как страж, а для кого-то как гора дорогих ингредиентов. – Лицо профессора скривилось в саркастической улыбке, - Так что ты решил? Кому ты хочешь помочь, себе выжить или директору стать богаче?       – Но Джинни, она ведь там? – лицо мальчика скривилось, и целая череда мыслей и чувств прошла по мимике ребенка, – или нет? Где она? – решительно спросил Гарри Поттер.       – Правильный вопрос, – тоном демона-искусителя проговорила Септима, – я дам тебе возможность в течении минуты видеть магические потоки, потом у тебя будет болеть голова. Посмотришь на меня, на себя и за угол в большой коридор. Потом продолжим.       Мальчик напрягся, но, когда Вектор кивнула, что все готово, моментально уставился на нее, затем осмотрел свои руки и ноги и тут же выглянул из-за угла, оглядев весь коридор очень тщательно.       – Там кто-то сидит возле двери, – прошептал Гарри.       – Да, Джинни ждет, когда ты придешь ее спасать и откроешь двери, чтобы притвориться «принцессой в беде». Гарри, мне жаль, но она делает все это осознанно. Девочка очень хочет тебе понравиться, но не видит границ реальности. Ради привлечения твоего внимания Джинни уже прокляла больше тридцати учеников. Если бы Дамблдор не защищал ее, она бы вылетела из школы, но будучи уверенной в своей безнаказанности, мисс Уизли и дальше будет калечить окружающих в попытках воплотить в реальность свои мечты. Гарри, ты уверен, что можно оправдать ее эгоизм, ведь в конечном итоге ее целью являешься ты. Она непременно захочет изменить тебя под свои представления об идеале и искалечит уже тебя.       – Но что мне делать? – решительность в голосе героя сменило отчаяние и робкая надежда. Надежда получить хороший совет. Поттер поднял взгляд с пола и уставился в глаза профессору.       – Не знаю как Вы, юноша, но я бы оставила юную мисс наедине с ЕЕ демонами, а сама отправилась бы в тот коридор, где началось ваше героическое шествие, там и ожидала бы помощи компетентных взрослых.       На последних словах Вектор заговорщицки подмигнула мелкому гриффиндорцу. Уходя, Септима краем глаза видела в коридоре, ведущем к двери в Тайную Комнату, вспышку красного цвета, очень похожую на ту, в которой появлялся феникс Хогвартса.       Когда Поттер и Вектор достигли завала из камней, заклятием Уизли выбитых из потолка подземелья, учитель предложила временно заблокировать часть воспоминаний Поттера – из-за его неспособности противостоять считыванию воспоминаний, способы которых есть у ментальных магов, таких как Вектор, Дамблдор и Снейп. После клятвы, что в течение месяца снимет с Гарри блок на память о событиях в Тайной комнате, Септима заблокировала все воспоминания, начиная от «боя» в предбаннике, аккуратно оглушила ученика и уложила его на кучу камней, отколотых от потолка действиями мисс Уизли. Затем она отправилась через трубу и женский туалет в свои апартаменты, пытаясь успеть доспать, пока руководство школы не войдет в разум или, что более вероятно, не впадет в еще больший неадекват. ***       На завтраке Септима не застала ни МакГонагалл, ни остальных деканов, ни школьной колдоведьмы. Участвовавших во вчерашней постановке детей тоже не было видно. Срочная эвакуация была отменена профессором Синистрой, но ей мало кто поверил. Паника среди студентов нарастала как снежный ком. Информационный вакуум был прекращен появлением за обедом Дамблдора, объявившего, что угроза устранена, все пострадавшие студенты выздоравливают в больничном крыле, а героический герой Поттер опять спас магический мир, за что ему баллы и кубок школы Гриффиндору. МакГонагалл скромно мялась за левым плечом своего идейного лидера, хотя никто так и не объявил о смене директора. Похоже, быть Минни тем козлом отпущения, что словит все откаты и проклятия.              Изображая из себя дремлющую в кресле тушку, Септима, навострив уши, слушала последние новости. Детишки наконец-то разъехались на каникулы, а директор собрал педагогический коллектив, чтобы пропесочить за проколы и выплеснуть бочку-другую своей желчи на ни в чем не повинных, кроме доверчивости Великому Светлому Магу, горе-учителей этой ущербной во всех смыслах школы. Не особо стесняясь в выражении своего раздражения, Альбус костерил Локхарта, впавшего в беспамятство (Септима внутренне погладила себя за прозорливость) и отправленного на лечение в Мунго (откуда тот сразу же был отправлен по месту приписки в Грецию), Снейпа, что не проследил за гиперактивными второкурсниками Гриффиндора, один из которых потерял память аж за два года, а второй пролежал колодой все события, так что теперь не у кого спросить, что собственно случилось и почему у первокурсницы пропал магический дар.       – Альбус, а ты уверен, что угроза от Ужаса Слизерина устранена? И что на следующий год дети не подвергнутся опасности? – очень вовремя и к месту задала вопрос Минерва МакГонагалл.       – Минни, девочка моя, неужели ты могла подумать, что я, вернувшись в школу, не нашел решение проблемы? Нигде в Британии нет более безопасного места, чем Хогвартс. Я гарантирую, что школа как была, так и будет самым защищенным местом для юных магов во всем мире, – от пафоса белобородого пустозвона скривились все учителя, кроме Минервы, видимо у нее уже выбило все пробки и связка того, что заменяет ей мозг, с рацио была прервана совсем, – но мы не должны допустить, чтобы маленькая Джиневра лишилась сил. Все, кто могут помочь девочке, обязаны оказать ей помощь. Септима, помнится, у тебя были родственники в Греции, весьма сведущие в темных искусствах. Возможно, ради общего блага, ты можешь попросить их помочь ребенку?       Опа, вот это поворот, этот мудозвон, что, пытается через меня вербовать родню или собирает на меня компромат? Вектор аж опешила на секунду от такой прямолинейной наглости, но моментально собравшись, как ни в чем не бывало ответила:       – Альбус, как ты можешь, ведь ты сам настоял, чтобы я оборвала все связи со своей родней, опорочившей себя связью с темными искусствами, еще в начале нашего сотрудничества. Конечно, я больше ни с кем из них не общалась! – пырясь со всей идеологической праведностью на лидера Света и краем глаза отслеживая реакцию остальных учителей, Септима умилялась слюноточивому предвкушению Снейпа. Вектор давно подозревала, что стоит только поманить и мальчишка побежит за запретными знаниями, не глядя на идеалы Света, не доработал с ним что-то Великий Светлый.       Дальше планерка скатилась в банальную говорильню, где каждый открещивался от какой-либо ответственности и предлагал все менее жизнеспособные прожекты. Улыбка «доброго дедушки», прилипшая к лицу мудозвона, говорила о его удовлетворении ходом дискуссии.