Освобождение

Настоящее время.  Мама улыбалась так, как будто съела все антидепрессанты мира, Мари что-то внимательно изучала в своем айфоне, а Фрэнк смотрел на меня не выражая эмоций. Я должна была понять, что обычным приглашением всё не обойдется. Через 2 дня за мной  приехали два здоровенных амбала и в достаточно вежливой форме попросили поехать с ними.  Меня привезли в отчий дом, после развода он стал принадлежать моей матери и Мари. На входе они меня обе встретили, без особой радости правда. Я не видела их обеих лет 10, даже фильмы с мамой не смотрела. Не пыталась с ними созвониться или встретиться. То, что произошло, я восприняла как личное предательство. Парадокс, но со своей стороны они считали предательницей меня.  Фрэнк приехал спустя 20 минут, мы все сидели на своих прежних местах, не хватало только Лиона.  — Как у тебя дела, Гвен? Я слышал ты стала дизайнером.  — Да, у меня небольшое агентство.  — И как успехи?  — Заказы есть. Работаю.  — Может, тебе нужна помощь?  — Нет, спасибо, я справляюсь. Фрэнк, зачем меня сюда притащили? — Солнышко, не горячись, считай это просто семейным ужином, — начала мама.  —  Я не хочу быть грубой, но кажется одного человека здесь не хватает, — Мари подняла на меня глаза.  — Да, очень жаль, что ты не пришла на похороны, — Фрэнк откашлялся.   — Серьезно? — на минуту мне показалось, что я в другой реальности, —  в последнюю нашу встречу, мне ясно дали понять, что здесь я гость нежеланный. А потом ещё и облили грязью. Поэтому, Фрэнк, у меня сейчас фамилия Литл, а не Хики.   — Гвен, — Френк нарочито мягко улыбнулся, — мы все ошибаемся. Мне очень жаль, что так вышло. В тот момент я хотел защитить вас обоих.  — Защитил?  — Я делал всё, что мог. Лион был моим сыном, братом Мари. Ей тоже пришлось несладко.  — Ужас-то какой! — Мари шумно выпустила воздух из носа на мою последнюю фразу.  — К сожалению, есть люди, которые спекулируют на чужом горе. Они хотят сделать сенсацию. Как сейчас говорят «Хайп».  — Не понимаю. О чем ты?  — Есть одна журналистка… Её зовут Карла Флеминг.  — Я о ней слышала. Она же борется за права женщин. При чем здесь она и Лион? — Мы боимся что она выйдет на тебя и захочет взять интервью про тот скандал в 2007 году. Я бы хотел, чтобы ты с ней не связывалась, и готов за это хорошо заплатить.  — О, это серьезно. И на сколько хорошо? — Фрэнк написал цифры на салфетке и передал мне, — ого, если ты предлагаешь такую сумму, то всё очень серьёзно. Думаю, вы все, — я провела рукой по сидящим за столом, — чего-то боитесь. Только не понимаю, чего же? Ты же замял скандал, выставив меня психически нестабильной, разве нет?  — Да потому что появятся активистки из сраного движения #metoo. Мы опять будем проживать этот кошмар, —  закричала Мари, кинув айфон на стол.  — Мари, — мама начала волноваться.  — #metoo? — я сначала подумала, что мне послышалось.  — Всегда есть дерьмоеды, готовые заработать денег на лжи… — начал Фрэнк.  — То есть, я не была единственной? Вы покрывали его 10 лет! А теперь боитесь что после интервью объявятся другие жертвы!  — Ты хоть понимаешь что будет с нами после этого? — процедила Мари, — у меня через 2 месяца свадьба, с Папой разорвут контракты многие бренды, а Мамина карьера будет похоронена.  — За то, что вы покрывали насильника…  Точнее эти двое, — я указала на Фрэнка и Маму.  —  Гвен, мой мальчик оступился, я помог всем настолько, насколько смог, — тон Фрэнка начал меняться в сторону раздражения, — эту сумму можно умножить на 2.   — Нихуя себе оступился. Ты хоть понимаешь что некоторые вещи нельзя так компенсировать? Меня изнасиловал сводный брат когда мне было 16! Я забеременела, потеряла ребенка, попала на первые полосы газет, меня выставили душевнобольной, которая оклеветала Лиона, а потом отправили в Австралию с глаз долой. Ты хоть знаешь что я недавно развелась из-за того, что детей завести не получилось? 2 попытки ЭКО и мимо? Да, мне жизнь просто сломали. А он жил, пил, ел и насиловал других девушек, — слезы градом покатились по щекам.  — Я могу предложить сумму в 3 раза больше. — Я могу послать вас всех нахуй! До свидания.  — Гвен, пожалуйста, подумай. Я знаю, что у тебя есть долги. Прошлое не исправишь, но будущее можно построить. На эту сумму можно всё покрыть, найти суррогатную мать, завести ребенка и жить так будто ничего и не было. Ты хочешь снова попасть на первые полосы газет с надписью «жертва»?  — Мне очень жаль вас всех, до свидания.   Меня опять переполняла злоба, как в прошлый раз. Я громила дома всё в подряд пытаясь выпустить агрессию, потому что не знала что делать. Дела мои и правда были плохи: у меня были долги за аренду, долги в банке, недоплаченные налоги. Этот сукин сын был прав —  мне нужны деньги, но этим самым, я оставляю последнюю попытку освободиться от прошлого. Это последний шанс сказать — «Я была невиновна! Меня изнасиловали и оболгали!» — это последний шанс очистить своё имя. Но всё же…. В этот момент раздался звонок. Это был отец.  — Скажи, ты знал для чего они меня позвали? — проорала я в трубку. —  Только что. Мне позвонила Сара, она упомянула что и я с ними всеми потону.  — И что же, ты меня будешь умолять ничего не рассказывать?  — Нет… Гвен, если это поможет отпустить твою боль, то нужно это сделать… У меня есть сбережения, я помогу тебе с долгами.  — А твоя карьера, концерты? Это же всё накроется.  — Всё когда-нибудь заканчивается. Если будет нужно, поддержу тебя публично. Я знаю Карлу, я дам ей твой номер телефона. Расскажи, как всё было на самом деле.