Роднее нет

Сделав по телефону срочный заказ с доставкой, Яков увидел, как лицо Анны вдруг побледнело, а взгляд ушел куда-то в пустоту. - Дух? – тихо спросил Штольман, отложив смартфон. Девушка прижала руку ко рту, попятилась. Яков обнял любимую, терпеливо дожидаясь, пока она вернется в реальность. Наконец Анна что-то прошептала. - Какой форум, Анечка? – Яков повернул её к себе. - Всемирный. Подняв глаза, Анна вздрогнула. - Много смертей… Очень много… Яша, что нам делать? … Тронутый этим «нам», Штольман воспринял видение Машеньки со всей серьезностью и тут же проверил информацию в сети. Всемирный экономический форум проходил в начале каждого года в Швейцарии, собирая как видных бизнесменов, так и политиков всех мастей, и этой зимой также был запланирован на январь. - Что именно ты увидела? – спросил Яков. - Какой-то зал заседаний. Там было много людей в костюмах, в глубине сцены горели буквы «ВЭФ». Пожилой мужчина произносил речь на английском, потом все внезапно покрылось клубами дыма, – Анна до сих пор была немного не в себе, руки её дрожали. - Крики, грохот, тишина, а затем вновь вопли и стоны, но уже из-под завалов. Нам надо туда поехать! Штольман покачал головой, огладил любимую по спине и сел на кровать. - Сядь, Анечка. Никуда мы не поедем, ты в положении, я на службе. Я подумаю, кому и как сообщить. - Обещаешь? Яков кивнул. - Не бери в голову, прошу тебя. Всех смертей мы не предупредим никогда. Сжавшись в комочек, Анна попыталась собраться. Она была в безопасности. Так будет и дальше, ей ничего не грозит. Но... Но взбудораженный увиденной трагедией мозг задавал все новые вопросы. Зачем Машеньке было послано это видение? Только чтобы предупредить? Почему ей? Может, именно Анне следовало сделать что-то очень важное, как тогда, с пожаром на Одере? Может…? - Давай туда все-таки съездим, Яков. Пусть вместо Тенерифе! На месте мы что-нибудь разузнаем и… - Нет. - Там девушка была, совсем молоденькая. Под завалами я видела её голову и руки. Тоненькие, как веточки. Сломанные, - еле слышно произнесла Анна. Яков усадил её на колени и крепко обнял. Он хотел бы навсегда избавить её от мирских трагедий, но понимал, что даже увези он семью далеко-далеко, способности его девочек не исчезнут, а призраки придут следом. Штольману оставалось лишь предупреждать и беречь. - Постарайся не думать об этом, подумай о Машеньке. Она в порядке? Тебе ведь скоро на осмотр - как думаешь, УЗИ уже что-то покажет? Я бы хотел увидеть её личико. - Яша, ну какое личико… Там бы ручки разглядеть. - Вот это, - коснулся он нежной щеки. - И эти глаза, - он поцеловал длинные ресницы, губами стер одинокую слезинку. - Аня, наша дочь наверняка пойдет в тебя, и я еще буду консультироваться у Виктора Ивановича, как он справлялся с твоими ухажерами. Смотри, что мне Иван прислал – если в эту программу внести наши фото, то ребенок получится… С экрана смартфона на них смотрел ангелок с неоспоримой красотой Анны. - Яша, твой Семенов подделал алгоритм! Митя же совсем другой, – наконец улыбнулась девушка. Штольман хмыкнул. - Возможно. Гуляев тоже сказал, что одного Мити этому миру вполне достаточно. Ты знаешь, что наш юный хулиган сделал в конторе, пока я заканчивал дела? - Что? - Я оставил его на несколько минут под присмотром секретарши шефа. Митя выпросил у нее цветную бумагу, навырезал сердечек, подписал их от меня, Вани и даже Гуляева, а когда Иван водил его по отделам, подкладывал всем сотрудницам подряд. Анна хихикнула. - Устроил день святого Валентина? - Точно, - вздохнул Яков. - Так что, милая, если у подъезда будут бродить женщины и печально глядеть на наши окна, знай... - Что?! - возмутилась Анна, вскочив на ноги и не обратив внимания на звонок в дверь. - Яков Штольман! У тебя в том офисе остались поклонницы? И сколько их? - Не больше... Ухмыльнувшись, Яков поймал летевшую подушку и быстро выскользнул в коридор, а когда вернулся, в руках его был букет. - Думаю, это тебе, Анечка. Мои поклонницы цветов мне еще не... И эту фразу Штольману закончить не удалось, потому что Анна вдохнула чудесный аромат, с благодарной улыбкой отложила розы в сторону, а затем говорить стало невозможно. ... Перебрав ребрышки, Мария Тимофеевна взвесила их на принесенных с собой весах. - Что-то маловато мяса. Ну хорошо, будем запекать то, что есть, - разложив на столе продукты, ведущая мастер-класса начала священнодействие. - Смотри, Аннушка, берешь 20 грамм приправы, у меня тут много всяких травок, я тебя оставлю. Наливаешь масло, перемешиваешь, берешь ребрышко, макаешь, поворачиваешь... вот так, чтобы маринад был везде, в каждой складочке. - Красивые цветы, Анюта. А какой у вас стол удобный! Ты смотришь, что я делаю? Куда ты? В дверном проеме Анна наткнулась на Штольмана и спрятала пылающее лицо на его груди. - Доченька, что случилось? – не унималась Мария Тимофеевна. - Яков Платонович, отличный стол. И широкий, и перегибаться Аннушке не надо, если что-то подать захочется. Яков изо всех сил пытался не опускать руки ниже Аниной поясницы. Он кашлянул. - Не надо, да. А то перегнется и… - Яша! – зашипела девушка. Он тоже перешел на шепот: - и каждую складочку… Не договорив, он засмеялся, потому что Анна стукнула его кулачком и выбежала из кухни. Впрочем, Штольман тут же понял, что зря так резвится - воспоминания о складочках могли привести к результату, неподобающему в обществе тещи. Пришлось унять воображение переключением на картину недавнего убийства и сделать каменное лицо. Мать Анны вскрикнула. - Что это? Кто притащил это в дом? Ах ты, мелкий воришка! – бросив ребрышко в миску, Мария Тимофеевна погналась за трехцветным созданием, тут же спрятавшимся за ноги Якова. - Баба Маша, ты разве не видишь? Это котенок! – влетевший в кухню Митя взял питомца на руки. - Не бойся, маленький, бабушка добрая. - Дима, убери ЭТО немедленно! Он же наверняка и блох притащил, и чесотку, да мало ли что? Сколько я тебя просила не носить в дом безродных тварей! - И вовсе он не безродный! Я у мамы спросил, а она в интернете посмотрела! Трехцветными бывают британские коты, японские, даже турецкие разноглазые, вот! А наш, может, вообще персидский, они тоже такие красивые бывают! Умостившийся на руках хозяина «перс» понял, что опасность миновала, и кухню наполнило мурчание. - В интернете? Дай-ка сюда, Димочка… Взяв котенка за тельце, бабушка осмотрела его с уважением к возможной родословной. - Боже, худющий какой… Кстати, это девочка. Вряд ли персидская, но… Малышка крошечным язычком лизнула женщину в щеку. Мария Тимофеевна нехотя улыбнулась. - А вот из Турции может быть, больно ловко подлизывается. Как назовете? От радости Митя подпрыгнул на месте. И мама, и папа, и даже бабушка Маша согласились на питомца! Мальчишка начал вслух перебирать имена, а тем временем спущенный на пол котенок замурчал тише, обтираясь о ноги Марии Тимофеевны. Штольман глазами показал сыну сперва на котенка, затем на бабушку, и Митя широко улыбнулся. - Баба Маша, а давай её ты назовешь! Ну пожалуйста! Смотри, как она к тебе ластится! Мария Тимофеевна хмыкнула. - Вот я и говорю, подлиза. Пусть будет… Лизкой. И Лиза громко мяукнула, соглашаясь. … За ужином, который прошел без Виктора Ивановича, мать Анны без устали подкладывала мужчинам салат и гарнир, так как ребрышек оказалось катастрофически мало. - Жаль, Вити нет, он с клиентом занят. Но какой полезный ужин получился – чуть-чуть мяса и много овощей. Не правда ли, Аннушка? - произнесла Мария Тимофеевна. Анна, левую руку которой под столом держал Штольман, рассеянно кивнула. - О чем думаешь, доченька? Ласковые поглаживания длинных пальцев занимали все внимание девушки, поэтому она будто не услышала вопроса. Обгрызавший последнюю косточку Петр Иванович попытался помочь племяннице: - Наверное, о новостях. Мы с Аннет по телевизору, что я к новоселью подарил, программу одну смотрели, и там политики говорили, что… - Да-да, мама, - очнулась Анна. - Думаю? О сексохозяйственной политике. Овощи, фрукты... Мария Тимофеевна открыла рот, дядюшка Анны фыркнул и уткнулся в тарелку, а Митя переспросил: - Какой? Девушка покраснела, как маков цвет, вырвала руку и выбежала из-за стола. Извинившись, Штольман вышел следом. - Куда же вы, Анюта, Яков Платонович? А десерт? - Политику пошли обсуж... - зарыдал Петр Иванович в салфетку. - Петр! Миронов подавил приступ веселья и уставился на внука. - С десертом мы и без них справимся, да, Митя? … В спальне, безуспешно уворачиваясь от нахальных рук, Анна сердито прошептала: - Яков, перестань. Дядя все понимает, я так не могу! - Конечно, понимает, - Штольман расстегнул уже две крохотных пуговки и залюбовался открывшимся видом. - Яблоки, груши. Такое все сельскохозяйственное. - Прекрати немедленно, а не то я… Мужчина губами коснулся девичьей шеи. Анна глубоко вздохнула. - Негодяй ты, Яша. Восхитительный, неотразимый, любимый негодяй. Когда ты стал таким маньяком? - Имею право, - он продолжил расстегивать пуговки. - У меня медовый месяц. - С завтрашнего дня. Он наполнил свои ладони. - Да? - Да. - Хорошо. До завтра, милая. Яков убрал руки и отступил на шаг. - Яша… - Ммм? - Я передумала. Вернись. Анна гордо подняла голову, но в глазах была просьба. Засмеявшись, Штольман обнял свое счастье и горячо зашептал: - Анечка, когда ты так на меня смотришь, я готов на все.