Роднее нет

- Подчиняюсь, владыка Божественного луча, - опустила глаза ведунья. Но едва архистратиг расправил крылья, Геля пробормотала: - Михаил, я не вижу, что будет дальше. Слишком много вариантов. Ты уверен, что они справятся без моего вмешательства? Только ужасом открывшейся Ангелине картины можно было объяснить её непозволительное сомнение, и Михаил не стал гневаться. Он лишь сказал: - Я знаю своего воина. … Открыв глаза, Штольман поморгал. Головой он упирался во что-то серое, сверху нависал низкий потолок, тонированные окна мешали видеть происходящее. Агент понял, что находится в машине, и эта машина только что затормозила. Воспользовавшись силой инерции, бросившей Якова к спинкам передних сидений, он извернулся и взглянул через лобовое стекло. Табличка на доме была четкой. «Это же область. Как долго я тут провалялся?» - Яков прикинул карту Москвы и понял, что от улицы, на которой его захватили, до этого места около часа езды. - Куда, тля? – кто-то в черной маске с переднего сиденья врезал пленнику по затылку, и сознание Штольмана вновь погрузилось во тьму. … «Яша! Что-то случилось с Яшей!» - внезапно подумала Анна и ощутила, как увлажнились ладони. Перед ней сидел пациент. Девушка постаралась как можно скорее завершить прием, а после того, как женщина ушла, набрала на телефоне номер Штольмана. Абонент был вне зоны доступа. Тревога Анны усилилась. Рабочий телефон тихонько зажужжал. Анна подняла трубку, надеясь, что это Яков, хотя тот никогда не звонил на номер клиники. - Анна Викторовна, здравствуйте, - услышала девушка. Через мгновение она вспомнила этот голос, немного искаженный сейчас расстоянием. - Илья? Слушаю вас. - Анна Викторовна, вы могли бы мне помочь? – юноша был будто сам не свой. - У меня спина очень болит, я шагу не могу сделать, а таблетки больше не помогают. Я уже шесть штук с утра выпил. - Шесть? – изумилась Анна. – Это много, можно повредить печень. - Может, укол какой-то посоветуете? Я в аптеке закажу, мне принесут. До двери… ну доползу как-нибудь. - Не принесут, - девушка покачала головой, - такие сильнодействующие средства отпускаются только по рецепту, никто так не рискнет. Это противозаконно. В трубке на несколько секунд стало тихо, будто Илья выключил микрофон. Затем вновь раздался слабый голос: - А если вы возьмете для меня по рецепту, а потом уколете? Я вам заплачу за все, не сомневайтесь. - Илья, я же на работе, у меня плотный прием, - Анна думала, как помочь мальчишке, но сейчас этого сделать не могла. - Вызовите скорую помощь. - Я вызывал! Они вызов приняли и предупредили, что раз терпеть могу, приоритет последний, а сейчас у них машин не хватает. Ну пожалуйста! А-а-а… - простонал юноша. Девушка вздрогнула. Стон был неподдельным, за время практики в больницах Анна научилась различать нюансы. Мальчику действительно было очень больно. - Илья, постарайтесь не двигаться. Через час можете принять еще одну таблетку. Когда я закончу, я обязательно перезвоню вам, и если будет необходимость, приеду с болеутоляющим. Диктуйте адрес. - Спасибо, Анна Викторовна, - выдохнул юноша. Радости в его голосе Анна не услышала. Впрочем, это было понятно. … Убрав нож от живота обессилевшего в драке мальчишки, мужчина в маске хмыкнул. Ждать у моря погоды он не собирался. Он молча затянул на горле юноши веревочную петлю и дождался, пока тот затихнет, тщательно собрал и положил в карман записки на русском, которыми заменял голосовые инструкции, положил ноутбук Ильи так, чтобы было ясно – его только что использовали, и прочитал с экрана неотправленное письмо. «Дорогая мама, прости, что давно не звонил и не писал. Я недавно устроился на работу в Москве, смог снять отдельную квартиру, познакомился с хорошими людьми. Пока не говори папе, но тебе хочу сказать – я не совсем такой, каким вы хотели меня видеть...» В план Сэмюэля это письмо вполне укладывалось. Он осторожно выглянул в коридор нового дома, а затем вернулся, взвалил тело парнишки на плечо и вынес из квартиры. … Ворковавшая с Блассом Нина чувствовала себя не в пример спокойнее, чем вчера. Вчера ей казалось, что Штольман ждет её за каждым углом, а сегодня, когда оказалось, что Сэм воспринял её просьбу всерьез и убрал агента из города, она смогла дышать полной грудью. - Леон, тебе показать Красную площадь? Или съездим на Воробьевы горы, оттуда очень хорошо видна Москва. Что предпочитаешь? - Ниношка, - по-русски произнес Бласс, а затем перешел на родной язык: - все это я могу посмотреть на открытках. А вот этого я еще не видел, - он ладонью сжал коленку женщины - Предпочитаешь смотреть снизу или сверху? – улыбка Нины была почти настоящей. Ученый облизал губы. Он действительно устал на выставке и с нетерпением ждал интимного отдыха с прелестной знакомой. - Решу, когда начнем. … Яков вновь открыл глаза и поморщился. Он лежал на бетонном полу. Висок был содран, в горле першило, руки были стянуты за спиной чем-то очень жестким. Штольман попробовал подвигать ногами, те тоже не слушались. Дотянувшись до наручников пальцами, он понял, что это проволока. - Эй! – закричал он. По гулкому эху стало понятно, что он находится на каком-то складе. В помещении было темно, и только с дальнего угла на серый пол падал луч света. «Похоже, я тут один». Последним, кого видел агент, не считая громилы в машине, был мужчина, прошедший по улице справа от него. «И еще кто-то шел сзади. Технично. А я, раздолбай, забыл, что дома не значит в безопасности. Аня!» - Яков стиснул зубы. Неприятности для него почти стопроцентно означали неприятности для Анны, если не считать вывод его из строя простым совпадением. А совпадений агент не любил. «Сперва надо выбраться отсюда. А для начала - встать». Подняться не удавалось. Яков поерзал по полу, прополз до какого-то железного шкафа, а затем, обрывая ладони, отогнул о его угол нащупанный конец проволоки на запястьях. Через полчаса с передышками Штольман освободил руки, полностью извозившись в бетонной пыли и грязи. На ногах проволока была двойной. В гулком помещении каждый шорох разлетался по стенам, но в железную дверь так никто и не вошел. Яков дотронулся до болевшего затылка. На ладони осталась сукровица, волосы в месте удара чуть слиплись, крови почти не было. Агент поднялся на ноги, поискал по карманам телефон. Поиски завершились ничем, часы на запястье были разбиты. Начав с запертой снаружи двери, Яков обошел склад по периметру и не нашел других выходов. До угла, откуда на склад попадал дневной свет, было слишком высоко, стоявшие далеко от стен стеллажи были наглухо привинчены к полу. Угол луча становился все острее, свет тускнел. Штольман безрезультатно подергал выключатели, проверил обесточенный распределительный ящик и понял, что зря теряет время. Привычным движением агент сунул руки в карманы. «Зеркало же!» - вспомнил он, нащупав металлическую пластинку. Он встал на свет, протер полированную поверхность о брюки и тихо позвал: - Аня… Анечка… … - Боже, Яков, наконец-то! – вскрикнула Анна, увидев грязное, расцарапанное лицо Штольмана в зеркале над кабинетным умывальником. Волосы мужчины были пыльными, но глаза горели ярко. - Что с тобой случилось? Тебе плохо? Их связь была вовсе не похожа на мобильную, и казалось, Яков не слышал слов. Анна постаралась выразить себя в эмоциях. - Яша, где ты сейчас? Я очень за тебя переживаю, - беззвучно произнесла она. Он улыбнулся. Его мягкая, успокаивающая улыбка говорила: - Милая, все в порядке. Не надо волноваться. В ту же секунду Анна осознала, как он её бережет. Увидела, что даже попав в трудное положение, Яков заботится сперва о ней, что он владеет собой так, как ей и не снилось. Что её Штольман – лучший мужчина на свете. Она подышала перед собой на зеркало и нарисовала на запотевшем участке сердечко. Лицо его озарилось. Анну окутало тепло, будто Штольман был рядом. Он поднес к зеркальцу палец, а над умывальником стали проявляться символы. - Градская, 35, - прочитала Анна. - Яша, я поняла! Я сейчас приеду! Штольман отрицательно покачал головой, выражение лица стало серьезным. Анна опомнилась. - Ох, Яков… Мне не надо ехать, да? Но как же тебе помочь, раз ты сам не можешь выбраться? Она стала думать вслух. - Надо… надо сказать твоим. А как? Ты же давал свой рабочий номер… Яшенька, я его не записала, я же тебе все время звоню. А, надо спросить папу, он записывал, - Анна вытащила телефон, но увидела, как возникают перед ней новые цифры. - Уже звоню! … - Где этот Штирлиц шляется? – Гуляев уже гневался всерьез. - По бабам пошел? Семенов, проверь еще раз! Иван со вздохом снял гарнитуру, с которой сидел перед ноутбуком за длинным столом кабинета. - Номер недоступен, товарищ генерал-майор. Последний раз местоположение отмечено в районе Сокольников полтора часа назад. - Это он подходы проверял, наружников дублировал. И где он теперь? - Не знаю. Секунду, - аналитик ответил на звонок. - Миронова? Точно он? Повторите адрес. Задавая вопросы, Иван открывал карту. - Благодарю. Да, Анна, обязательно сообщим. - Штольман в области, - обернулся он к начальнику и ткнул пальцем в экран: - Вот здесь. - С какого …? - выругался седой. - Неизвестно. Он позвонил своей невесте, затем связь прервалась. Сам вроде цел, но выбраться не может. Высылаю группу? Старый разведчик кивнул. - Высылай. Приедет к шапочному разбору, и я ему лично шею намылю. Невесте он первым делом позвонил! Я ему, мерзавцу, напомню, куда звонить первым делом. Распустился! Не слушая привычного ворчания, Семенов передал запасной группе адрес, прочитал появившееся на экране сообщение и потер затекшую шею. - Началось. Нежинская и Бласс вошли в квартиру. Из фургона слушает врач, если ему покажется, что с немцем что-то неладно, даст команду на взятие. А так ждут вас. Третьего участника пока не видно. - Именно, что пока. Пусть держат ухо востро. Марина, вызови мне шофера, - обратился разведчик к вскочившей с места секретарше. - Да, Сергей Олегович. Не забудьте вот это. Гуляев с презрением взглянул на предложенный бронежилет. - Мариночка, я уже не в том возрасте, чтобы лезть куда не следует. Я просто хочу взглянуть ей в глаза. … Анна не вынимала шлейф подзарядки из телефона, а смотрела на него так часто, что сидевший на приеме пожилой мужчина сделал замечание. Когда пациент ушел, Анна тут же набрала номер Семенова. - Послали помощь? Скоро будут новости? Иван, большое вам спасибо, пожалуйста, позвоните мне сразу же, как только что-то будет известно. Она вздохнула. По реакции коллеги Якова было понятно, что на следующий звонок он не ответит. Вдруг от окна повеяло холодом. Анна зажала рот рукой. «Нет, это не Яша! Нет!» Заставив себя обернуться, девушка все-таки вскрикнула. У окна стоял Илья. Ноги её подогнулись, она села на кушетку. - Как же так… - вырвалось у Анны. - Как же так? … Мальчишка не успел даже вскрикнуть. Крепкий невысокий мужчина, нагнавший его недалеко от школы, нажал ладонью на лицо, поднял на руки, запихал в рядом стоявшую машину. Там на заднем сиденье сунул кляп в рот и крепко спутал по рукам и ногам. Подняв выпавший телефон, мужчина просмотрел исходящие, быстро дописал что-то по образцу прошлого дня, отправил и послал другое сообщение уже со своего телефона. Затем невысокий сел за руль, и машина тронулась. Мальчик на заднем сиденье, осторожно извиваясь всем телом, очень медленно подвинулся так, чтобы видеть приборную панель. За руль ему хвататься не хотелось, тормозить было сложно и невыгодно. И вообще папа учил его думать перед тем, как что-то делать. Через минуту глаза пацана блеснули, а губы, несмотря на кляп, разъехались в улыбке. Мужчина не слышал, что про себя произносит мальчишка. Но если бы водитель услышал, возможно, ему стало бы не по себе. "Шёл волшебник злой на поезд, Шёл себе, не торопясь, Шёл, совсем не беспокоясь, Что кругом и пыль и грязь!"