Роднее нет

По лестнице Анна не спускалась, а скорее летела, но на втором этаже вдруг остановилась и задумалась, а затем позвала Ангелину. Ту пришлось немного подождать. Когда дух провидицы явился, Анна бросилась к ней и торопливо рассказала про нового знакомого. - Почему, бабушка Геля, ты не говорила о нем раньше? Я ведь тебя спрашивала о портрете. - Всему свое время, Аннушка, - ответила ведунья. Она не имела права говорить о соглашении с Михаилом. Хотя девочку было безмерно жаль, против главы небесного воинства Ангелина идти не могла. - Ты не смеешься надо мной? Яков тоже ничего не объясняет. Старушка покачала головой. Анна вздохнула, но решила не сожалеть о прошлом. Она заговорила о другом: - Мне нужен совет, бабушка. Ко мне впервые за восемь лет явился дух, и сразу с просьбой. Это было просто чудесно, что я смогла помочь, а Яков помог еще больше. Но он такой… материалист. Он мне не поверил. - Не поверил, но пошел за тобой? - улыбнулась Ангелина. - Пошел. И мы поссорились. Я очень хочу быть с ним. Но у меня голова не работает, когда он рядом. Мне кажется, он скажет прыгать с моста, и я прыгну. Ой, извини... Девушка приняла входящий звонок без номера и прошептала: - Яша, я бегу, - а затем снова повернулась к провидице. - С ним я боюсь предать себя. Что мне делать, если вновь явятся духи, а он вновь не поверит? А если Митя забудется, забалует, а Яков потащит его на какую-нибудь экспертизу, чтобы доказать мошенничество? Я не могу рисковать судьбой сына. Неужели мне надо принять, что Якова не переделаешь, и держаться от него подальше? Анна сжалась, представив, что больше не увидит своего мужчину. - Что ты, внучка, не руби сплеча, - улыбка на морщинистом лице Ангелины стала шире, - кажется, у меня есть одна идея. Нужно кое-что проверить… - старушка начала было таять в воздухе, но на секунду вернулась. - Беги, Аннушка, к своему красавцу. Думаю, что все получится. … Он встретил её под аркой и увлек в темноту, где горячие руки его в ту же секунду будто лишили девушку разума. Она вжималась в крепкое тело, скользила губами по горьковатой на вкус коже, вдыхала любимый запах, сдобренный ароматом выпивки, и бормотала что-то, почти не понимая, что именно. Яков отвечал невпопад. Ему тоже было некогда думать - тонкие руки обвивали его талию, нежные губы не давали говорить, даже когда он был на это способен. Девушка дрожала в его руках, и намерение придать свиданию приличный вид мгновенно кануло в лету. Но Анна застонала, когда рука Якова легла на её грудь, и он очнулся. Он вдруг со стороны увидел себя - взрослого мужчину, зажимающего девчонку в подворотне, и стыд опалил его пуще свистка полицейского. Тяжело дыша, Штольман губами нашел ушко девушки и шепнул: - Аня, мы должны остановиться. - Почему? – ей хотелось вовсе не этого. - Потому что иначе я … - он не мог выразиться грубо в отношении этой женщины, не мог сказать, что готов взять ее прямо здесь, и завтра ей будет плохо. Впрочем, ему тоже. Ему пришлось признаться. - Я слишком соскучился. Прямо сейчас мне надо от тебя отойти. Но он держал ее, и стоял на месте, и Анна видела, что может делать с ним что угодно. Она улыбнулась: - А если не отпущу? Извернувшись в его руках, она запрокинула голову ему на плечо, повела бедрами. Он пробормотал что-то сквозь зубы. Анна сжалилась. - Хорошо. Давай поговорим о высоком. - Давай. - Номер, который ты нынче для нас снял, на высоком этаже? – вовсе расшалилась она. Снова вспомнив, что именно он тут старше и опытнее, Штольман размеренно подышал, вернул себе подобие спокойствия. Поймал девушку за руку и крепко сжал тонкие пальцы. - Пойдем. … - Яша, это же винный погреб, - удивилась Анна. – Я думала, мы… Он улыбнулся. - Позже. Будешь вино? Девушка пробралась за столик, коснувшись бедер Якова и мазнув губами по уголку его рта. Штольман стоически вздохнул. - Я хотел узнать у тебя кое-что, - серьезно сказал он, садясь рядом. - Ответишь? - Про Клауса? Яша, он просто друг. Я с ним… - увидев, как напрягся мужчина, Анна благоразумно решила не озвучивать впечатление от поцелуя с молодым инспектором. - В общем, он мне цветы подарил. То есть я, наверное, была немного… Щеки Анны порозовели от смущения. Переведя взгляд на свой кулак, Яков постарался расслабиться. Значит, до увиденного им в окне было что-то еще. Но сейчас девушка была с ним. - Я не об этом. Мне Дмитрий как-то говорил, что ты рисовала мой портрет. Ты рассказала сыну о нашей встрече в больнице? Но ты же не видела моего лица. - Про больницу я не говорила. Просто рисовала тебя, он, наверное, увидел. - Почему? Мне как-нибудь покажешь? Анна потянулась к ридикюлю, но тут же осознала, чем ей это грозит. Она глубоко вздохнула и дотронулась до рукава мужчины. - Яша, мне хотелось бы все тебе рассказать, но тогда ты опять… Давай ненадолго оставим все, как есть. Я не смогу врать, что вокруг меня все материально. Увидев, как замыкается лицо Якова, она прижала ладонь ко рту. - Так я и думала. Зря я это сказала. Забудь. - Аня, - Штольман схватил ее за руку. - Не уходи. Обещаю, что ничем тебя не попрекну. Прошу, рассказывай. Он придвинулся, перекрыв Анне путь к бегству. - Хорошо. Мне снились про тебя сны, - начала она. – Это началось давно, еще до рождения Мити, а во время родов я видела тебя стоящим рядом. Ты меня поблагодарил, будто… Официант принес красное вино, дал попробовать мужчине, наполнил бокал. Яков подвинул бокал девушке. - Ты не будешь? – спросила Анна, пригубив. - Мне достаточно. Продолжай. - Ты сказал «спасибо за сына». И Митя так на тебя похож. Я не знаю, как это случилось, но я думаю, что Эрнест не насиловал меня. - Насиловал? – побледнел Яков. - Да нет же! Она села ближе, головы их соприкоснулись. Шепотом Анна пересказала воспоминания о встрече с инженером и свои догадки. Изредка девушка прерывалась, забывая, о чем говорит – пальцы Якова поглаживали ее ладони, в глубине тела разгорался пожар, губы пересыхали. - Я уверена, что Митя – твой сын, - выдохнула Анна, выныривая из плена его рук и одним махом допивая вино. Она вытащила из сумочки пакетик, из него - замятые на изгибах бумаги, развернула и подала Якову. - Этим портретам много лет. Я еще рисовала, но таким, мне кажется, ты был в Твери. Это я недавно догадалась. А вот таким – в роддоме. Ошеломленный, Штольман откинулся на диванчике, пытаясь привести мысли в порядок. На первом карандашном рисунке он был заметно моложе себя сегодняшнего. Такими длинными его волосы были только восемь лет назад, когда в Лодзи он выдавал себя за представителя богемы, и подстригся он уже после провала операции в тверской гостинице. Второй портрет был лишь наброском. Одежда мужчины на нем была старомодной, Яков такой никогда не носил, хотя лицо, несомненно, было его. Мысль о том, что Анне кто-то его показал, и сейчас она лжет, Яков после некоторых раздумий отмел. Он не мог так в ней ошибаться. Она действительно говорила, что думала, и рисовала его уже много лет. Сердце Штольмана сделало кульбит. Он едва не схватил девушку в охапку, чтобы зацеловать на глазах у всех, но приказал себе сосредоточиться на деле. - Как мы с тобой встретились в Твери? - Яша! Я не помню! - Анне захотелось стукнуть мужчину по кудрявой голове. - Ой, я же не сказала этого. Извини. Я думала, что была с Эрнестом, а сейчас просто уверена – это был ты. Но доказать ничего не могу, и вспомнить тоже. Яков потер подбородок. - Ты мне не веришь? Он промолчал. Он верил, но не во всё. В сны верил, Анна - девушка чувствительная и романтичная. Тому, что она видела при родах, Яков легко нашел объяснение - под действием боли, гормонов и стресса увидеть можно что угодно. А бахвалившийся своей прытью дух инженера наверняка был порождением той самой излишней чувствительности. Но мальчишка, так быстро ставший Якову родным, и полное отсутствие воспоминаний о встрече с Анной не укладывались никуда, кроме… Факты набатом звучали в чуть захмелевшем мозгу. Штольман понял. Он мог забыть, как сделал девушку женщиной, только в одном случае. - Хочешь что-то еще? – спросил Яков. Анна покачала головой. Мужчина поцеловал спутницу в щеку и попросил подождать, а затем прошел к бару. Там он набрал на телефоне сообщение Семенову. «То дело в Твери. Проверь мой анализ крови и всех, к нему причастных - посыльные, лаборанты, секретари. Если работают сейчас, проси санкции на наблюдение и проверку контактов. Анализ был подделан». Яков перечитал отправленный текст, хмыкнул и дописал вдогонку: «Если это я убил инженера, пока якобы спал – переписку удали. Буду должен». Расплатившись и вернувшись к столику, Штольман не нашел девушки. Прошел к уборным, заглянул в женскую. Там никого не было. «Ушла одна? Ох, Анна…» - он поспешил наружу. … А на улице Анна кружилась под звездами. Яков не сердился! Он выслушал её рассказ и все понял - что они уже встречались, что Митя их общий. Теперь между ними все было просто, и сейчас он выйдет из бара, обнимет её, и они… Анна глубоко вздохнула. То, что Яков мог делать с ее телом, было восхитительно. Она зажмурилась в предвкушении. - Анна Викторовна, - раздался над ухом укоризненный голос с такими знакомыми интонациями. - Я же просил подождать меня внизу. - Господин Штольман, - улыбнулась она. - Вы со мной потанцуете?