Часть 6. Террорист
7 ноября 2021 г. в 19:08
Яков пристально смотрел на мальчика и не находил такого уж сходства. Коротко стриженые темные волосы, пухлое, детское еще личико. Серые глаза, но они у половины страны такие. Переносица.
«Из-за этого всем чудится, что он мой? Но это же мелочь».
- Как зовут?
Парнишка тоже рассматривал его, но молча, глядя снизу-вверх. На юном лице его была эмоция, которую Яков сразу не распознал, уж очень она не соответствовала ситуации. Он понял её гораздо позже. Это было счастье.
Мальчик опустил крышку, забрался на унитаз и уставился на мужчину почти вровень.
- А тебе в Германии куда надо?
Штольман потер подбородок. С наглым шкетом методы требовались соответствующие. Протянув руку к двери, Яков взялся за щеколду. Пацан оказался сообразительным.
- Митя. То есть Дмитрий. Ой, еще Митрофан, - он хихикнул.
- Миронов.
- Где родители?
Лицо парнишки стало грустным.
- Мама уехала, далеко-далеко, а папы с нами никогда и не было. Я с бабушкой и дедом живу. У меня еще один дедушка есть, он веселый, но редко к нам приезжает.
- Как попал в самолет?
- Ты меня не сдашь?
Поняв по хмурой физиономии отца, что общение сейчас закончится, Митя затараторил: - Я уже пробовал, и тогда попался, потому что глупый был. А сейчас подготовился. И я умею отвлекать людей. Вот смотри…
Самолет на воздушной яме тряхнуло, пацан обеими руками схватился за Якова. В глубине умывальной стойки что-то брякнуло, из краника, брызнув на Штольмана, полилась вода. Свет в уборной стал слабее, показывая, что щеколда на двери открыта.
- Самолет не я, - испуганно сказал мальчик.
«Кран не в порядке, задвижка от тряски съехала. А у мальчика хорошая реакция», - Яков вновь закрыл дверь.
- Дмитрий, еще раз. Как ты попал в самолет?
- Я правду сказал!
Бровь Штольмана поползла вверх.
Вздохнув, пацан пояснил подробнее: - Там, где проверяли бумажки, я сбоку пробрался, где багаж – просто было много народу. При посадке хлопушку подложил. Ну тут еще семья большая шла, я за ней… На полку забраться – легкотня. А когда тетя подошла закрывать, я ее отвлек и сам крышку закрыл. Правда, я ловкий?
«Даже слишком. Быстрый. Умный. Предусмотрительный. Служба безопасности аэропорта не лыком шита, а этого малыша прошляпила. Готовый террорист, в учебники надо вписывать».
- Телефон родных?
- Он в мобильнике забит, я его не взял, - быстро сказал мальчишка.
- Но им нельзя звонить! У дедушки с сердцем будет плохо, а у бабы Маши давление. Да они не будут волноваться, я сказал, что к Сережке пошел на выходные, они мне разрешают.
Вцепившись в мужскую ладонь, Митя умильно улыбнулся.
- Можно я с тобой?
Прикосновение горячей ладошки произвело на Штольмана странное впечатление. В груди стало тепло - будто рука мальчика коснулась сердца. Нахмурившись на свою неожиданную чувствительность, Яков сказал:
- Много врешь, Дмитрий. Говори номер.
- Не помню, - надулся пацан. - Ты мне не веришь и поэтому сдашь?
Господин Штейнберг мог потратить некоторое время на отправку хулигана обратно в Россию, но лишнее внимание к своей персоне привлекать не стоило.
- Нет, - ответил Штольман.
- Возвращаешься к себе на полку, дальше сам.
Мальчик закусил губу, и Яков узнал это движение.
«Дьявол, он действительно на меня похож. Совпадение?»
- Ладно. А ты куда поедешь? Тебе в какой город надо? Во Фрайбург?
Не дождавшись ответа, Митя горестно вздохнул.
- А если вы не… Ты когда в Москву вернешься?
- Не знаю. Может, и никогда.
Лицо пацана вытянулось. Он соскочил на пол, отвернулся к раковине и плечи его сгорбились. Мальчик старался не всхлипывать, но Яков понял, что тот плачет.
В душе циничного и расчетливого специалиста по неявным операциям что-то дрогнуло. Ему захотелось прижать к себе хрупкие детские плечи, погладить вихрастую голову. Сказать, что все будет хорошо.
«Что хорошо, Штольман? Ты его еще на ручки возьми».
Внезапно Яков вспомнил, как держал ребенка на руках. Какого-то кроху, которого надо было отнести подальше от родителей, пока тех не заковали в наручники. Тот малыш доверчиво положил голову ему на плечо и спросил: - А они когда вернутся?
Яков покачал головой, отгоняя образ беспомощного ребенка. Мальчик, стоявший перед ним, вовсе таким не был.
- Лицом ко мне встань.
Парнишка утер рукавом слезы и только затем повернулся.
Вытащив из кармана телефон, Штольман сделал несколько снимков.
- Отчество?
- Яковлевич, - буркнул пацан.
- Дата рождения? Город?
Мальчик ответил.
Мужчина сосредоточился, припоминая. Он не был аскетом, но романов в зрелом возрасте заводил крайне мало. Некогда было.
«В тот год я был в Питере, Твери и Лодзи. И с кем я тогда встречался?»
- Выходим из уборной, сперва я, когда дам знак, ты. Заберешься, через несколько минут полка откроется, положу тебе еды. Не шурши и много не пей.
- Я колу не люблю, мне яблочного сока. И кексик!
Когда нахальный пацан скользнул наверх, Яков понял, что не узнал самого главного.
Зачем мальчишке понадобился сам Штольман?