Прагма

Во рту пересохло, голова раскалывалась, растянутые мышцы саднили - налицо симптомы, как если бы вчера Ферра выпила бочонок бражки и ныне страдала от немилосердного похмелья. А под веки словно насыпали песка. - Тишшше, не дергайся. - Реджилл? - слабо простонала Ферра и протерла глаза. - Почему так темно? Где мы? - Особняк Игефельса. Периметр зачищен, - кратко доложил параликтор. Командор привстала на локте и завертела головой, тут же почувствовала тяжесть руки параликтора на плече, призывающей лечь обратно. Ферра не сопротивлялась. - Ч... что со мной? - кашлянула она и потерла веки. Странный мутный мрак не рассеялся. - Игефельс ударил неким проклятием: ты потеряла сознание. Один из эффектов пришелся на зрение, - спокойным, ровным тоном пояснил Реджилл. Слишком спокойным. Слишком ровным. - Прежде чем начнешь паниковать: слепота магическая, устранимая. Только... никто из этих безответственных олухов не озаботился взять свиток снятия слепоты, отправились в Нексус за помощью. В тоне параликтора прорезалось раздражение. Хорошо. Его обычные реакции, никаких утешений и подбадриваний. Значит, можно расслабиться: ситуация под контролем. Ферра пошевелилась и тихо застонала сквозь зубы. Тело ныло после боя: останутся синяки на спине, но серьезных повреждений по ощущениям нет, острая боль отсутствует. А глаза словно заволокла плотная пленка: различим свет, но склонившийся над ней Реджилл кажется размытым пятном с мутными очертаниями. Постоянно хочется проморгаться, растереть глаза и механически убрать пелену. Какой же беспомощной ощущала себя командор в этом состоянии... - Уверен, что слепота именно магическая? - уточнила Ферра. Голос ее дрогнул. Реджилл коснулся плеча командора и, кажется, склонился чуть ближе. - Белок чистый, без крови, - произнес он. - Радужка и зрачок отсутствуют. По всем признакам, физических повреждений нет. Следовательно, ждем свиток. Командор вздохнула и ощупала пальцами поверхность, на которой лежала. Похоже на огромный деревянный стол - довольно пыльный и твердый. Ферра дотянулась до бутылки с целительным зельем на поясе, чуть привстала на локте и сделала пару глотков. Полегчало, но туман перед глазами не развеялся. - Что произошло? - уточнила командор и попыталась сесть, но тут же отказалась от этой затеи - голова все еще кружилась, и от вертикального положения тела вряд ли было больше толку, чем от горизонтального. - Тифлинг сказал, ты присутствовала в каких-то его видениях на пару с Игефельсом, а потом он якобы отказался от своего наследия. Появились тени демона - это ты помнишь. Реджилл сделал паузу, воскрешая в памяти детали. Подвинулся чуть ближе к командору; жесткая деревянная поверхность под ними скрипнула. - Потом - вспышка сине-фиолетового огня, тебя отбросило. Пролежала до конца боя без сознания, пока мы добивали противника вместе с его двойниками. Осмотрели тебя: жрец установил, что демон своим заклинанием вытягивал силы - это устранимо. А вот слепота... оказалось, что никто из присутствующих не знает, как ее лечить. - Понятно, - мрачно отозвалась Ферра. Попыталась лечь ровно и расслабиться, раз уж иных вариантов не имелось. - Ну уж вчетвером они не должны заблудиться по пути к пещерам. - Втроем, - поправил параликтор. - Ланн стережет вход особняка. А этому бестолковому сборищу я не то что свиток, а даже десяток яиц не доверил бы донести из погреба на кухню. Разобьют, сожрут, потеряют, а остаток продадут, не доставив до цели. Ферра смешливо фыркнула. Потом положила руки за голову и прикрыла саднящие глаза. - Ты как-то упомянул, что тебя сложно удивить хорошей шуткой, - протянула она и повернула голову в его сторону, будто все еще могла видеть что-то кроме мутного силуэта. - Над чем последним ты смеялся? Реджилл задумался. Юмор гномов отличался от человеческого. А типичные остроты той породы потомков Первого мира, к которой принадлежал Реджилл, отклонялись от общепринятых норм еще сильнее. Зачастую злые шутки над другими вызывали у них приступы хохота: если кто-то неудачно упал и, что еще смешнее, что-то сломал - этот жалкий пируэт неизменно порождал бурное веселье. "Много шуму из ничего", - однажды прокомментировал Реджилл истошный вой халфлинга, свалившегося в глубокую расщелину. Возможно, извращенный гномский юмор органично сочетался с телесными наказаниями в рядах рыцарей Преисподней: некоторые потомки фей вполне могли найти крайне забавной порку плетью или розгами. Существовала некоторая вероятность, что в юные годы Диренж вступил в орден смеха ради - среди прочих причин. Что же, люди тоже далеко не всегда тяготеют к душевным, нравственным шуткам и тонкой высокопарной иронии. Чувство прекрасного и темы, достойные остроумия, у многих личностей в окружении командора вызывали серьезные моральные вопросы. Реджилл, наконец, определился с историей и доложил своим привычным, официально-серьезным тоном: - Еще в Эгориане видел пьесу, как андоранскому гному привиделся Ароден и благословил воевать с Дескари большой канистрой цветочного меда. Он ожидал, что рой слипнется, будет оранжевым и сладким. Пожалуй, кхм... в моем исполнении звучит не так, как выглядело на самом деле. Гнома в пьесе съели вместе с канистрой, а потом всю труппу повязал орден Дыбы. Вместе с нашим внедренным бардом; бедняга все время истерично кричал, что он свой. - Пфф! - невнятно вырвалось у командора. То ли смеяться, то ли плакать. То ли над шуткой, то ли над чувством юмора рыцаря Преисподней. Должно быть, лицо Реджилла сейчас озаряла тонкая ностальгическая улыбка - возможно чуть более яркая, чем демонстрируемая обычно. И Ферра остро пожалела, что зрение у нее украли именно в этот неповторимый момент. - Знаешь, что Якера кличут Бафометом? - внезапно выдала командор. - После того спарринга со снеговой лопатой против серповидной глефы. Точнее, вместо глефы Якер махал прихваткой для печного котла и изображал лорда демонов. - Слышал, как его взводных называют культистами, но не уточнял, почему именно. Теперь понятно, - хмыкнул Реджилл. - Сколько нужно инквизиторов, чтобы заменить потухший факел? - продолжала атаковать Ферра. - Не знаю... Сколько? - поинтересовался параликтор. - Ни одного. Им хватает света от горящего еретика. - Пожалуй, смешно, - безэмоциональным тоном оповестил параликтор. - Почему никто никогда не видел рыцаря Преисподней в увольнительной? - И? - протянул Реджилл. - Она у них длится десять минут. Из них восемь они вылезают из брони. - А мне говорили, их в увольнительные в Ад отпускают, - проинформировал параликтор. - Хмм, интересная версия. Ладно, что поставит командора Пятого крестового похода на колени? - задиристо выпалила Ферра. - Поцелуй с параликтором. Это я слышал, - спокойно отозвался Диренж. - Но не сделал! - с нарочитым негодованием возразила командор и тут же продолжила: - Хорошо, заходит однажды в таверну рыцарь Преисподней, а трактирщик говорит… Смутная серая фигура перед Феррой неожиданно приблизилась - настолько, что полностью загородила обзор, заняла практически всё поле зрения. Сухие, горячие губы осторожно коснулись рта Ферры. Она вздрогнула, замерла. Ощутила чужое дыхание на своем лице и застыла в ожидании. Нажатие сомкнутых губ легкое, почти невесомое... Он назвал бы прикосновение целомудренным и формальным. Тактичным. Она - нежным, исключительно робким, нерешительным. Спустя миг Реджилл отстранился. Губы Ферры ищуще распахнулись, с тихим разочарованным стоном она выгнулась вверх, словно пыталась вернуть разорванный контакт. Тело не желало останавливаться. Сердце бешено колотилось в груди, она не хотела смиряться с пресечением начатого, в то время как всё внутри пылало от неутоленной жажды. Ферра вытянула вперед руку, ближе к верху размытого пятна, что должно было являться головой Реджилла. Пальцы слепо наткнулись на его лоб; женщина выгнула кисть тыльной стороной и костяшками мягко скользнула вниз по его виску, очертила твердую скулу. Параликтор замер. - Всего лишь так?.. Он не шевелился, ничего не отвечал. - Тебе так страшно быть уязвимым... передо мной, перед самим собой, - тихо произнесла Ферра и слабо улыбнулась. - Нашел перед кем бояться… Едва ощутимо коснулась щеки Реджилла и спустилась ниже, проследила пальцами линию челюсти. Он перехватил ее руку и коснулся сухими губами ладони. Его пальцы мягко сжались на ее запястье. - Не здесь. И не в твоем теперешнем состоянии. - Ты просто издеваешься над беспомощной, покалеченной женщиной! - возмущенно прошипела командор. Бессилие угнетало. - Беспомощная, покалеченная женщина достойна большего, чем быстрые обжимания на поваленном шкафу, - твердо разубедил Реджилл. - И это в сочетании с фактом, что в любой момент может вернуться орава ее сопровождающих. - Я лежу на шкафу? - уточнила Ферра и снова ощупала поверхность под собой. - В особняке бафометского отродья не нашлось кровати? - Спальня здесь оказалась довольно специфичным местом, совмещенным с комнатой пыток, - хмуро протянул Реджилл. - Я бы на ту кровать даже мертвого врага не положил. Он до сих пор держал ее за руку - словно боялся, что Ферра предпримет еще одно поползновение к исследованию его тела. Спорить с параликтором бесполезно, это командор давно уяснила. - Всё идет к тому, что придется снимать комнату в местном публичном доме, - хмыкнула Ферра. - Представляешь, как это повлияет на твое резюме... занимался сексом в борделе Алушинирры, сохраняя при этом высокую нравственность и моральную чистоту. Станешь настоящей легендой в ордене, на тебя будет молодежь равняться! - Сомнительное решение как в плане безопасности, так и относительно чистоплотности, - заметил параликтор. Ферра осуждающе фыркнула. - Да не услышит тебя Калистрия! Ему тут женщина жаждет прямо на шкафу отдаться, а он еще выбирает... - Чшшш, - оборвал ее Реджилл. - У дверей шумно. Кажется, вернулись. - Ну наконец-то! Наконец-то я смогу взглянуть в твои бесстыжие глаза! Вольжиф испытывал двойственные чувства относительно решения сделать особняк Игефельса временной базой отряда командора. Группе требовалось место для непредвиденных остановок в Бездне в качестве альтернативы долгому возвращению в Нексус. Раньше для этих целей использовали башню Сказителя, но уж очень муторный и ноголомный вел туда маршрут, а в самой башне было крайне тесно для многочисленной компании. Технически, дедов особняк принадлежал Вольжифу по праву наследия, если только демоны Полуночных островов хоть немного соблюдали законы - а они, разумеется, их не соблюдали ни в каком проявлении. Поэтому проблему незваных гостей решали ловушки на всех возможных путях проникновения в дом и неизменное присутствие часовых. Поначалу Вольжиф горделиво расхаживал по своим владениям и пытался вселить в соратников уважение и чувство благодарности за великодушно оказанное гостеприимство. Впрочем, его выступления на сотоварищей не действовали. "У тебя тут пылища и пауки по всем углам, а в магических светильниках заряд едва тлеет: темень такая, что удивительно, как еще никто шею не свернул". Тифлинг не побрезговал занять хозяйскую спальню, где пространство декорировали железные клетки с запекшейся кровью. Впрочем, после первой же ночи в подобном антураже он предпочел сбежать в главный зал, где расположились остальные спутники. Словно по инерции, по укоренившейся привычке, мало кто из них предпочел спать в отдельных комнатах. Вместе в Бездне ощущалось безопаснее. Камелия заняла бывшую спальню Игефельса; в отличие от тифлинга, ее специфика обстановки вдохновляла. Нэнио расположилась в первой попавшейся комнате у входа, которую сочла пригодной для экспериментов: не посчитала нужным углубляться дальше в особняк. Тревер и Зосиэль предпочли заселиться в боковое помещение рядом с общим залом: бывшего гладиатора часто мучили то кошмары, то бессонница - он не хотел доставлять неудобств окружающим. И, разумеется, Ферра и Реджилл съехали в отдаленную комнату ради уединения. Изобилием спальных мест демонический особняк не отличался, поэтому пришлось приспособить под функцию кровати тот самый перевернутый шкаф с гладкой задней стенкой. Шкаф немного поскрипывал, но выдерживал два относительно некрупных тела. - Бездна... Кто бы мог подумать, - бормотала Ферра, сметая вековую паутину из углов комнаты. - Что же, какая пара, такое и уютное гнездышко... Просто плевок в лицо Эрастилу и семейным ценностям. - Не рассматриваю это место как пригодное для долгосрочного пребывания - следовательно, не вижу смысла наделять его персональной значимостью, - заметил Реджилл и чихнул от поднятой командором пыли. Он собирал с пола выпавшие из шкафа книги и относил в довольно высокую стопку в углу. - У этого демона была внушительная библиотека, - заметил параликтор и бегло пролистал попавший в руки том в кожаном переплете, прежде чем отложить его в общую кучу. - Большинство книг следует сжечь. - Хорошая идея, - заметила Ферра, - этот тусклый фиолетовый свет заставляет меня ощущать ту слепоту заново: хочется протереть глаза, но от этого лампы ярче не светят. - Будет много дыма, - качнул головой Реджилл. - Если хочешь, купим новую лампу на Рынке Плоти. - У них есть подобные товары? - усомнилась Ферра. - Там тебе, скорее, огненного элементаля в колбе продадут. - Этот вариант решит вопрос с отоплением, - пожал плечами параликтор. Ферра криво усмехнулась в ответ. - Перину тоже купим, пуховую, - мечтательно продолжила командор и капризно подметила: - Я заслужила немного роскоши! Реджилл накинул на перевернутый шкаф свое одеяло и покосился на командора - та как раз завершила сражение с паутиной. - Иди сюда, - тихо приказал он. Ферра замерла. Почувствовала, что у нее похолодели руки, а сердце бешено застучало в ребра, грозясь пробить грудную клетку. Мурашки побежали по спине от его низкого голоса, от сути сказанного. Ферра нерешительно шагнула ему навстречу. Рука предательски подрагивала, когда она запустила ладонь в карман и вытащила зелье уменьшения, показала бутылочку Реджиллу. Тот едва заметно кивнул, значимо прикрыв на мгновение веки. Холодное стекло контрастно обожгло разгоряченные губы ледяным прикосновением, командор сделала глоток: металлический привкус, легкое головокружение, и потолок уже привычно отдалился, а предметы вокруг увеличились вдвое. Реджилл решительно прошагал к ней, обхватил руки Ферры повыше локтей и притянул ее ближе к себе, пока тела не столкнулись. - Ты дрожишь, - не то спросил, не то просто удивленно подметил он. Командор склонила голову к его груди, смущенно спрятала лицо. - Волнуюсь, - неуверенно призналась она. - Это было... неожиданно. Ладони Реджилла скользнули на ее спину, рука проследовала вдоль позвоночника вверх, к затылку Ферры, и требовательно запрокинула ее голову чуть выше - лицом к лицу. Пристальный взгляд в глаза, тень триумфальной улыбки на его губах - в самом уголке, едва заметно. От мечущегося взгляда женщины, от звука ее нетерпеливого, прерывистого вдоха сквозь едва приоткрытые губы улыбка Реджилла чуть расширилась, проявилась четче. Его невозмутимость и уверенность передались Ферре, ее прекратило трясти. Воспрянув духом, она нетерпеливо выгнулась ему навстречу, прижалась плотнее грудью и животом к мужскому телу. Опустила руки ему на бедра. По коже бегали мурашки от предвкушения, вожделения, от собственной дерзости. Из горла Реджилла вырвалось одобрительное, грудное хмыканье: казалось, даже в этот момент он не оставил попытки анализировать и просчитывать свои и чужие движения. Он властно направил ее голову лежащей на затылке ладонью и прижал ее губы своими. Раскрыл рот медленно, словно желал насладиться и прочувствовать каждый момент соприкосновения. Ферра прерывисто вздохнула от влажного касания губ, наконец-то ощутила его вкус. Реджилл склонил голову на бок и углубил поцелуй. Его язык чуть длиннее и более гибкий, чем человеческий. Но эта едва заметная особенность делает исследование новых территорий чужого тела еще более интересным и упоительным. Ферра закинула руки ему на шею и прикрыла глаза, всецело отдалась восхитительным ощущениям - гораздо более острым и ярким от долгого воздержания. Ласкание губ, сплетение языков... Бесстыдным толчком она прижалась к нему плотнее, нетерпеливо потерлась животом о его пах. Руки Реджилла скользнули к ее талии и плавно перешли к ягодицам, пальцы с порывистым, ощутимым нажимом впились в плоть. От неожиданности Ферра распахнула веки и встретила пристальный взгляд бледно-желтых глаз. Даже теперь Реджилл сосредоточенно изучал ее; она - его мишень, и все его внимание всецело и безраздельно отдано анализу объекта. Он ослабил хватку, втиснул руку между их тел и завел ладонь между ног Ферры. Взгляд его оставался серьезным и пристальным. Женщина напряглась и инстинктивно сжала бедра. Слишком поспешный переход в более откровенную плоскость. При этом... неестественно технический, контрастирующий продуманностью с увлеченным поцелуем. Ферра застыла в неудобной позе, чувствуя дискомфорт и смущение. Казалось, ее внезапная скованность нисколько не смутила Реджилла. Подобная манера воспринималась для него естественной? Был ли вообще его предыдущий партнер женского пола? Или он копировал чьи-то действия по отношению к себе? Вопросы заметались в голове, на место безрассудной пылкости и безотчетно-интуитивным телесным порывам пришли непрошенные размышления. Реджилл подтолкнул ее коленом в сторону импровизированной кровати. Странное чувство, будто действовал он по некоему заложенному сценарию, подсмотренному в плохой пьесе или исходя из наблюдения некоего бесстыдно-публичного совокупления. Так межевой рыцарь после баталии тащит встреченную крестьянку на сеновал - вдохновленный тем, что она не ответила категоричным отказом. Тащит лишь для того, чтобы стряхнуть горячку боя - грубо, быстро, по-деловому, потом бросит девке горсть монет и поспешит догнать свою роту. Ферра не уловила, было ли формальное поведение Реджилла единственно привычным, продиктованным прошлым опытом, или имела место ощутимая лакуна в этом самом опыте, граничащая с чувством неуклюжей тревожности? Ферра отступила на шаг, отстранилась на вытянутых руках и нежно огладила плечи мужчины. Потянулась к верхним застежкам черного поддоспешника. Реджилл покорно задрал подбородок, предоставляя ей лучший доступ, а сам запустил руки ей под робу. - Не спеши, - игриво пожурила она и попыталась извернуться. Его ладони застыли. Брови чуть сдвинулись ближе к переносице, в глазах сверкнула растерянность. Некое непонимание, словно перед ними стояли разные потребности. Ферре хотелось насладиться чувственностью момента, разместить переполняющую ее неторопливую и вдумчивую нежность - исследовать, целовать, ласкать тело любимого. Перед ним же маячила конкретная цель: официальное действо полового акта. Он сдержанно ждал, пока Ферра нетерпеливо рвала застежки его поддоспешника. Помог ей освободить его от куртки, самостоятельно стянул рубаху. Игривости в движениях не было: одежда воспринималась им как досадная помеха, неугодная его женщине. С методичной сосредоточенностью он снял штаны и готов был приступить к избавлению от подштанников, но Ферра тихо проворковала: - Чшш, дай мне время для разогрева. Я... все-таки немного стесняюсь. Нежный поцелуй стал безопасным шансом растянуть процесс. Тактическое отступление на уже изученную позицию. Чуждые мысли начали проникать в голову командора, и сосредоточенность на партнере и собственных ощущениях сорвалась. Реджилл будто брал предложенное согласно некоему странному шаблону в своей голове, где секс сводится к десятиминутному удовлетворению первичной страстной похоти, но не подразумевал эмоциональный обмен и долгие ласки. И Ферра внезапно поняла, что он пока согласился только на то, чтобы брать. Он не решался отдавать, едва ли осознавал, что дарить удовольствие порой гораздо приятнее, чем поглощать предложенное. Реджилл обхватил ее за талию и притянул к себе. Развернулся, подхватил Ферру под бедра и сел на жесткую поверхность кровати - потащил женщину за собой, заставляя невольно раздвинуть ноги и оседлать его колени. Как она мечтала об этом моменте, а сейчас почему-то ощущала стыдливость и тревогу, словно некий кусочек двух половинок никак не мог попасть в паз и срастить обе части. Вытянутыми руками она обвила шею Реджилла, чтобы удержать равновесие и не соскользнуть на пол. Секунду он смотрел ей в глаза, затем взгляд съехал вниз, на разошедшуюся на груди робу командора. Некоторое время он рассматривал едва затянувшуюся мистическую рану чуть выше ее диафрагмы, кончиками пальцев осторожно тронул кожу у самого края разреза, а потом внимание сместилось к гораздо более приятным взору и осязанию частям обнаженного женского тела. Ферра болезненно поморщилась от неожиданно интенсивного нажатия его ладоней. Реджилл не заметил ее реакцию, чрезмерно увлеченный тактильным исследованием ее груди. Он хотел ее, желал обладать, но страсть его почти граничила с демонической. Чистая физиология. Секс ради соприкосновения гениталиями, инициированный преимущественно лишь потому, что Ферра сама просила этого. И сейчас параликтор с привычной прямолинейностью двигался к обозначенной цели, решительно и беспринципно сметая преграды и помехи. Ферра нежно, почти невесомо провела кончиками пальцев по его лицу от виска к подбородку. И вдруг с ужасом поняла, что он не может отдать ей ни любовь, ни нежность. Не потому, что боялся показаться слабым, не из-за воздвигнутых запретов на сильные эмоции. Он просто не знал, что это такое. Не было примера в жизни, не было пережитого опыта. Как можно отдавать то, о чем не имеешь представления? «Порхай» - можно требовать от рыбы, «дыши» - от камня. С тем же успехом вероятно просить о любви рыцаря Преисподней. И об этом он тоже открыто предупреждал ее в свое время, да только Ферра как всегда не восприняла его слова всерьез... - Реджилл... - едва слышно прошептала она. В горле засаднило, а веки почему-то часто заморгали, будто вернулось жжение от магической слепоты. Она не плакала годами, но сейчас слезы почти готовы были брызнуть из глаз - в самый неправильный, неподходящий момент. Жалость переполнила, почти выплескивалась наружу: к себе, к нему… Ферра чувствовала, будто ее нежность падает в черный колодец, у которого не видно дна. Вероятно, колодец понемногу наполняется, но возможно и то, что вылитое уходит бесследно сквозь песок. Проявленное внимание и концентрация на нем воспринимались Реджиллом как должное, а он ничего не мог дать в ответ, словно эта неожиданная сытость заботой лишала его энергии для обратной реакции. - Что? - тихо уточнил он и коснулся ее скулы кончиками пальцев, вопросительно скользнул к уголку глаза, наполненному не пролившимися слезами. Ферра и сама не могла сформулировать внятный ответ. Запустила ладонь в его волосы, очертила заостренный кончик уха, не прерывая зрительный контакт с тускло-золотыми глазами. - Сбавь темп, я хочу... медленно, - наконец, вымолвила она. - Позволь мне... Она положила ладони ему на грудь и подтолкнула, принуждая опуститься на спину. Секундное сопротивление - жесткое и непримиримое, будто решалась судьба главенствующей роли или велась борьба за контроль. - Пожалуйста... - попросила она с неожиданной для себя виктимной интонацией. Управление через подчинение. И неожиданно для них обоих Реджилл сдался. Лег на кровать под мягким напором ее ладоней. Ферра последовала за ним, нависла сверху на полусогнутых руках. Артерия на его обнаженной шее ритмично пульсировала с ускоренной частотой. Реджилл быстро облизнул пересохшие губы, и Ферра ощутила, как после волевого усилия, отданного самому себе приказа, тело его слегка расслабилось. Командор коснулась губами его подбородка, дорожкой поцелуев проследила путь трепещущей кровеносной линии, уткнулась ему в шею над ключицей. Кожа здесь такая нежная и уязвимо-тонкая... От влажного касания ее языка Реджилл чуть поежился и сжал плечи - оказалось щекотно. Ферра слабо улыбнулась его реакции. Руки Реджилла осторожно поднялись вверх по ее бедрам и замерли, зафиксировались на ткани штанов командора - словно он принципиально не мог позволить себе полную безучастность. Запах его кожи, солоноватый привкус пота на губах; собственное горячее дыхание обжигало Ферре лицо. Языком по ключице. Ниже и ниже, пока пальцы скользят вдоль по его бокам, ласкают и исследуют. Жадные поцелуи оставляют влагу на сероватой коже груди, обходя светлые бугры шрамов. Следы былых битв на израненной плоти отпечатались, словно причудливая карта. Чужое сердцебиение ощутимо под припухшими от поцелуев губами - обнаженная уязвимость и оказанное доверие венчают ее наслаждение от упоительного изучения распростертого тела Реджилла. - Я не обладаю повышенной чувствительностью, Ферра, - мягко произнес он. - Шрамы или просто высокий порог воздействия на этих участках тела. Мне... в некоторой степени безразличны подобные ласки. Женщина замерла. По крайней мере - честно. И своевременно. Она выпрямилась, стянула верх распахнутой монашеской робы и отбросила на пол, не глядя. Ладони Реджилла тут же занялись освоением открывшихся территорий, бедра нетерпеливо дернулись вверх. Ферра потянулась к завязкам на последнем оставшемся на Реджилле предмете одежды. В конце концов, нужно ознакомиться с тем, что он так рьяно стремился предъявить. Развязала шнуровку нарочито неспешно, пристально глядя ему в глаза и наслаждаясь полыхающим в расширившихся зрачках ожиданием. Что же, если ему нравится отсутствие дисциплины в постели, она может подыграть. Ферра медленно приспустила край ткани до высвобождения члена наружу и затем резким рывком сдернула последнюю преграду вниз. Опустила ладони по обе стороны от бедер Реджилла и сползла вниз по кровати, по-кошачьи прогибаясь в пояснице. Увиденное… устроило ее. Более чем. Сравнительная анатомия между гномами и людьми в данном конкретном случае преимущественно одарила первых. Ферра неспешно, с нажимом провела языком по головке члена и мягко сомкнула губы… Реджилл привстал на локтях, затем сел и потянулся к ее плечам с намерением перевернуть, перехватить инициативу. - Лежи, - потребовала Ферра и успокаивающе провела ладонью от его паха через живот, поместила раскрытую руку на грудь и подтолкнула обратно на одеяло. - Приказ? - уточнил параликтор. Глаза его насмешливо прищурились. - Угу, - невнятно отозвалась Ферра, испытывая временные затруднения с дикцией. - Слушаюсь, командор, - усмехнулся он. Ферра поняла, что только что вышибла его из некой заученной роли, чем вызвала удивление и вместе с ним - пробудившийся интерес исследователя. Теперь он подыгрывал ей. Вряд ли надолго: от ласк ее губ и пальцев спящая в Реджилле буря возьмет свое очень скоро, но Ферра теперь готова. Она знает, чем питаются его внутренние демоны. И она чувствовала тот миг, когда спустя минуту он преднамеренно, с полным на то осознанием отпустил контроль. Отдался ощущениям от ее губ и рук, смял в кулаках одеяло, позволил себе первый низкий горловой стон. Он нетерпеливо толкался ей в рот, навязывая свой ритм и амплитуду и едва ли задаваясь вопросом, причиняют ли его действия дискомфорт. Его натура не принимала длительное бездействие. Довольно скоро Реджилл перехватил инициативу и перевернул женщину на спину. Выразительным взглядом испросил разрешения, запустив руки под пояс ее штанов. Сквозь нетерпеливую похоть прорвалась ирония: - Теперь можно? Ферра вместо ответа призывно двинула бедрами ему навстречу, облегчая задачу по полному обнажению. Его поцелуи грубые, страстные. Ферре приходится изгибать голову ради глотка свежего воздуха, потому что его напористые ласки сбивают дыхание. Хватка Реджилла крепкая, он уверенно ведет ее к финальной стадии, апофеозу откровения - так, как хочет он, как нужно ему. Стеснение отступило - они предъявили приоритеты и очертили правила. Ферра уже достаточно возбуждена, когда он резко, порывисто входит в нее. - Бфф... Ооо, Ирори... Ферра кусает губы; больно с непривычки, но спустя пару секунд она усилием воли расслабляется, шире разводит сжавшиеся ноги и тоже начинает получать удовольствие. - Я бы предпочел "Реджилл", - чуть ироничным, низким голосом тянет он Ферре на ухо. Движения его бедер наращивают темп, растущее наслаждение мешает связывать мысли и осознать сказанное. Спустя некоторое время до Ферры доходит, что требует мужчина вместо полубессознательного упоминания имени божества. Это понимание внезапно порождает эскалацию возбуждения; Ферра выгибается Реджиллу навстречу и исторгает из груди стон, низко и протяжно произносит его имя на долгом выдохе. Мужчину над ней пробивает дрожь, но для разрядки ему не хватает чего-то большего. Повышенная чувствительность после долгого воздержания принуждает Ферру окончательно утратить контроль, пальцы судорожно впиваются в спину Реджилла, пытаются притянуть ещё ближе, слиться еще плотнее, и она из последних сил сдерживает себя, чтобы ногти не оставили глубокие полосы поверх заживших следов от плети. Он чувствует, что Ферра близка к грани; ее тело нетерпеливо дрожит, отзывается на каждое его движение, а краткие выдохи срываются в неподконтрольные стоны. - Реджилл… Он привстает на вытянутых руках, меняет амплитуду и наслаждается открывшимися видом полностью сдавшегося на его волю командора. Мощными, резкими толчками вбивает ее в кровать, пока она цепляется за него дрожащими пальцами, тянет за плечи к себе, уже едва отдавая себе отчёт в осмысленности движений и слов. - Реджилл! Задняя стенка шкафа, по совместительству их импровизированное ложе, громко скрипит, сотрясается и прогибается от нажима. На лопатках и бедрах будут синяки… Мужчина склоняется вниз и грудным, рокочущим голосом протяжно выдыхает ей на ухо: - Ферра… Этого вздоха достаточно. Оргазм сотрясает ее тело, а из глаз брызгают слезы. Волны экстаза, мокрые щеки, сведенные судорогой ноги, а высвобождение энергии такое мощное, что, возможно, командор пробивает еще один коридор Язвы из Бездны прямо на Элизиум. Ферра потрясенно трет скулы дрожащими пальцами и затем безвольно откидывается на спину в полном изнеможении. Реджилл смотрит на неё сверху вниз и горделиво любуется произведенной работой. Не даёт Ферре никакой паузы и не прекращает движения, пусть и в замедленном темпе. Командор слишком расслаблена, чтобы протестовать. Да и не приходит в голову даже тень мысли о сопротивлении… Мужчина чуть подается вперед, обхватывает ее запястья и заводит руки ей над головой. Властная фиксация, но Ферра подчиняется и безропотно выгибается, покорно смыкает ладони. В глазах Реджилла вновь мимолетно сверкает та триумфальная демоническая искра, и он начинает уверенно наращивать темп. Неожиданно командор чувствует, что центр тяжести под ней смещается. От очередного толчка поверхность теряет стабильность… Задник шкафа с сухим треском выламывается из пазов и под тяжестью двух тел с грохотом проваливается под углом вниз. Ферра вскрикивает, стремительно катится куда-то в провал головой вперед - благо, успевает найти опору заведенными над затылком руками. Реджилл пытается ее удержать, в расширившихся глазах мелькает паника, но в следующий миг шкаф окончательно разваливается и оба падают в пыльные недра. Придавленная командор отрывисто матерится, и Реджилл торопливо сползает с нее. Чешет нос, чтобы не чихнуть от облака взметнувшийся пыли, и испуганно смотрит на Ферру. А потом впервые на ее памяти и, кажется, пятый раз в жизни по его собственному признанию, Реджилл начинает смеяться. Сначала нервно, отрывисто, а потом заходится в полный голос, запрокинув голову. Плечи сотрясаются так, что вибрации его тела отдаются в выломанную доску под спиной командора. Ферра вновь матерится, а потом представляет со стороны свой потрепанный вид, ошарашенное выражение лица… и присоединяется к его смеху.