Любовь и прочие неприятности

Хазан Чамкыран влюблена в Синана Эгемена. Это была нерушимая истина и абсолютный факт в течение последних пяти месяцев. С того самого дня, как Хазан, тогда ещё прошлогодняя выпускница Спортивной академии, наконец-то устроилась на довольно серьёзную и денежную работу, с того самого момента, как Хазан впервые увидела Синана Эгемена, гордо расхаживающего по большому спортивному центру, Хазан точно знала — она в него влюблена. Синан Эгемен был её недостижимой мечтой. Красивый, сильный, харизматичный, стильный, весёлый и общительный… Совсем не такой, как Хазан, она-то — его полная противоположность: нелюдимая, мрачная, задумчивая, резкая и вспыльчивая. Хотя, Эдже говорила, что Хазан просто нужно было хоть кого-то любить. В глубине души, Хазан могла признать, что младшая сестра была и права. Мама — госпожа Фазилет — с детства сторонилась старшей дочери и всегда была несколько предвзята к Хазан. Та, в свою очередь, делала всё, чтобы одновременно разозлить мать и завоевать её внимание, отсюда пришли упрямство, непокорность, «пацанский стиль», вспыльчивость и отстраненность. Хазан считала, что не нужна матери, особенно это было заметно после смерти отца много лет назад. Эдже пыталась быть посредником и примирить маму и любимую старшую сестру, но скоро и она перестала даже пытаться. Госпожа Фазилет же очень заботилась о младшей дочери, которая действительно выросла очень красивой, скромной и милой, всерьёз занялась будущим Эдже и таскала дочь по кастингам разных продюсерских центров, рекламных агентств и телестудий. Поначалу вообще ничего не получалось, но в последние месяцы наконец-то Аллах услышал молитвы Фазилет, и Эдже заметили: теперь она была лицом косметической марки какого-то строительного холдинга (Хазан отказывалась даже знать, что это за компания и за фирма), зарабатывала довольно приличные деньги и переехала вместе с мамой в другой район, в другую квартиру. Хазан, то ли в силу своего природного упрямства, то ли в силу некоторой грусти и ностальгии, наотрез отказалась следовать за ними, в фешенебельный район Стамбула, в новую уютную квартиру (даже не дом, а квартира с четырьмя свободными комнатами и видом на залив Босфора!), а осталась в своём бедном и простом районе, в старом доме, где они выросли и где жил ещё их отец. Хазан казалось, что, уехав из дома, она предаст его память и окончательно станет меркантильной. Но, после трёх месяцев жизни в одиночестве, на свои собственные заработанные деньги, она была совершенно счастлива и довольна сложившимся положением дел — истерики Фазилет больше не нужно слушать, как и бесконечные указания, что ей стоит наконец-то сделать макияж и снять с себя тренировочные штаны и кеды. Хазан и Эдже виделись очень часто и в целом, впервые за очень долгое время страх нищеты и голода отступил из мыслей Хазан, сменившись на… любовь. Ох. В тот день, когда началась эта странная, идиотская, неожиданная, а местами — даже шокирующая история, ничего не предвещало беды. Хазан по дороге на работу, во время поездки на автобусе, поболтала с Эдже — у той были очередные съемки, и отправилась в спортзал, который был её постоянным местом работы. Бетюль встретила её возле входа, сразу же начав с восторгом рассказывать о том, что её парень — Онур — вроде бы решил отправиться к её родителям, чтобы наконец-то обговорить соединение семей и будущую свадьбу. Хазан кивала, слушала, вставляла нужные комментарии, пока они не повернули за угол и она не увидела… его. Синан Эгемен был великолепен. Стоял у тренировочного мата, в своей белой и облегающей майке, с растрепанными после тренировочного бега волосами, стоял так красиво и расслабленно, делал небольшие глотки из бутылки с водой и нахально улыбался паре спортивных красоток в коротких топах и обтягивающих легинсах. Этот тип девушек был хорошо знаком Хазан — богатые, стройные, ухоженные, с идеальными бровями и маникюром, с легким дневным макияжем (в спортзал, да-да!) и именно они оказывались теми, на кого Синан Эгемен так много и часто обращал своё внимание. Хазан и Бетюль остановились у стойки администрации, а Хазан сразу затихла, рассматривая Синана исподтишка. Совершенно странная и глупая привычка, не характерная для неё, но Синан Эгемен был какой-то странной слабостью, хотя, это же любовь! Если легко — значит, это не любовь. — Хазан, — голос подруги вывел её из задумчивости, — ты опять пялишься. — Я не пялюсь. — Ты сказала мне, чтобы я тебя одергивала, когда ты вот так стоишь и пялишься на Синана. Я тебя одергиваю. — Я тебя слышу. Говорили они негромко, но Бетюль ещё понизила голос и продолжила: — Я же тебе говорю: он не достоин тебя! Просто посмотри на этого смазливого мажора! Он же не серьёзный! У него много денег, он легкомысленный и любит развлекаться в клубах — совершенно не твой тип, Хазан! — У меня вообще нет типа, — буркнула та в ответ, опять рассматривая Синана. Вот тот свободно и нахально рассмеялся какой-то собственной шутке, а потом чуть приобнял девушку, стоящую рядом с ним. Та соблазнительно улыбнулась в ответ, чмокнула его в щеку и, кажется, он записал её номер телефона? Спустя несколько секунд девушки ушли, а Синан остался стоять, с развязной улыбкой глядя им вслед. Потом словно встряхнулся и бодро пошёл в сторону тренажёров, где обычно занимался бегом. — Пошли, — Бетюль буквально насильно подхватила Хазан за локоть и потащила в противоположную сторону — там находилась раздевалка для персонала, — знаешь, хватит уже сидеть и просто так смотреть на него, Хазан! Действуй! — Чего? — она опять почувствовала, как при любой мысли о том, чтобы действительно начать разговаривать с парнем, который нравится, внутри всё словно странно сжимается и немеет, паника находит выход именно в этой скованности и в каком-то леденении. Подойти к Синану? И что она ему скажет вообще? — Действуй! — Бетюль впихнула Хазан в раздевалку, бегло осмотрела помещение и, убедившись, что девушки там одни, продолжила, — вперёд. Ты же влюблена, значит — борись за свою любовь! Познакомься с ним! Пофлиртуй. Предложи выпить кофе. Скажи, что можешь потренировать его, что работаешь здесь тренером! — Я никуда не пойду! — вспылила Хазан, — не пойду! Не буду ни с кем знакомиться! Как я подойду к нему? Он даже не посмотрит на меня. — Тогда зачем тебе этот парень, который даже не смотрит на тебя, Хазан? — Бетюль говорила неприятные вещи, такие слова ранили и обижали Хазан, но что-то в глубине души скребло так тягостно и горько, — зачем тебе тот, чье внимание ты должна завоевать и добиться расположения? Ты — умная и прекрасная, будь у него хоть капля мозгов, он бы давно тебя заметил! Но ему нужны силиконовые красотки с надутыми губами. Хочешь стать такой? — Не хочу, — опять сердито рявкнула Хазан, — не буду я никогда такой для парня, никогда! Ни за что не изменюсь! — Вот это я одобряю, — удовлетворенно кивнула Бетюль, — будь собой. А ещё лучше, найди себе объект для влюбленности поудачнее. У Онура есть двоюродный брат, очень симпатичный и серьезный, у него своя автомастерская, хочешь, вас познакомлю? — Не хочу, — буркнула Хазан и пошла переодеваться в свой рабочий костюм: легкие штаны и свободная серая футболка. Бетюль ушла быстрее — у неё сегодня была группа по пилатесу, а Хазан в основном давала индивидуальные уроки по кикбоксингу и боксу. Первый клиент опаздывал, поэтому Хазан медленно переоделась, явно хандря, а потом не менее вяло вышла из раздевалки, чтобы также медленно и задумчиво поплестись в сторону своего зала с матрасами и рингом. Неудивительно, что она в кого-то врезалась. Вернее, в неё кто-то врезался. Обычно такая задумчивость и медлительность были не свойственны для неё, но в этот раз — свойственны. Хазан зашла в небольшой коридор-переход и уже собиралась повернуть направо, как внезапно почувствовала, что совершенно сильно и интенсивно столкнулась с каким-то человеком. Мужчиной. Запах. Первое, что Хазан почувствовала, ещё до самого первого осознания действительности — это его запах. Мужской, терпкий, с нотками парфюма и какой-то мужской силы. Второе — его прикосновение. Мужчина врезался в неё, оба не успели выставить хотя бы ладони вперёд, чтобы соблюсти какую-то дистанцию, а в следующую секунду Хазан осознала, что он её буквально держит. Схватил ладонями за предплечья, а она поняла, что разум совершенно странно и внезапно заострил внимание на широких мужских ладонях, прикасающихся к её обнажённой коже. Третье — его ощущение. Мир Хазан буквально взорвался осознанием того факта, что она так близко к мужчине. К незнакомому мужчине. К какому-то сильному, высокому, властному и очень напряженному мужчине. Четвертое — лёд. Его глаза и его взгляд — лёд. Хазан странно выдохнула, когда мужчина немного сдвинул её в сторону. Странное ощущение того, будто бы ты — неудачное препятствие для другого. Иррациональное чувство потери. А когда она подняла взгляд, наконец-то встретившись с его глазами, то сразу же отшатнулась. Лёд. В его глазах, в его взгляде, в его напряжённости чувствовался только лёд и ничего больше. Он смотрел так, словно… — Простите, — резко дернувшись, Хазан сделала шаг в сторону, буквально, стряхнув с себя его руки, его прикосновение, его позу и… его. Холод. Он посмотрел в ответ как-то жутковато холодно, равнодушно и скучающе. И, к удивлению Хазан, даже не извинившись в ответ, даже не кивнув, просто сделав вид, что она — никто, резко пошёл дальше. Двинулся в сторону поворота, а Хазан, совершенно возмущённая таким невоспитанным поведением, всё равно оглянулась ему вслед. Он посмотрел прямо на неё, прежде чем его лицо исчезло за стеной. На короткую долю секунды их взгляды встретились ещё раз, потому что оба оглянулись, уделив друг другу совсем немного внимания. А потом он исчез. Хазан даже не сразу поняла, что продолжает стоять и смотреть ему вслед. То самое странное оцепенение, смешанное с нервозностью, прямо как когда она видела Синана, полностью поглотило девушку. Она стояла, не в силах вздохнуть, но потом всё-таки резко дернулась, идя в нужную сторону. Каков нахал! Даже не извинился! Конечно, и Хазан виновата в этом столкновении, шла в задумчивости, но она-то двигалась неспешно, неторопливо, а он летел и из-за него они так сильно столкнулись! И даже ни слова не сказал, самовлюблённый мерзавец! Ни извинился в ответ, никаких норм приличия! Наверняка это какой-то богатый и самодовольный сноб, зазнавшийся от своей власти и денег! Синан вот не такой… Вспомнив Синана, Хазан погрустнела ещё сильнее и опять медленно побрела в сторону своей работы. -------------------------------------------------------------------------------------------------- Как обратить на себя внимание парня, который даже не подозревает о твоём существовании? Как ни странно, Хазан к окончанию рабочего дня была зла и взволнованна одновременно. Может быть, Бетюль права и она наконец-то должна сделать первый шаг? Хазан его и сделает! Итак, Синан обычно появлялся в спортзале утром и вечером. Смена Хазан длилась примерно десять часов, с перерывом на обед, поэтому около семи вечера она могла задержаться. Синан пойдет купаться в огромный бассейн, а потом он идёт в душ. К тому времени здесь мало кто бывает, и Хазан сделает первый шаг! Она подойдет, завяжет какой-нибудь ничего не значащий разговор, и они познакомятся! Дальше — будет видно, может быть, он сам пригласит Хазан выпить кофе? Или они будут болтать и разговаривать? Или он предложит проводить её до остановки? План был хорош, так считала Хазан. Только вот в этот день вся эта история началась и закончилась вообще не так, как это было задумано. Около половины седьмого Хазан тихо прошла в сторону бассейна. Синан плавал вместе с каким-то мужчиной, переговариваясь во время остановок. Хазан немного улыбнулась и даже внезапно решилась на странно отчаянный шаг — распустила волосы, сняв с них резинку и позволяя своим длинным черным волосам рассыпаться по плечам. Потом отчаянно потренировалась улыбаться и прокралась в небольшое помещение для отдыха. После раздевалки клиентам спортивного клуба здесь можно было посидеть, выпить напитков, переговорить с администратором о новой записи, поваляться на диванах и так далее. Хазан уселась на диване и замерла. Сцепив руки, пыталась придумать, как начать разговор с Синаном: просто поздороваться? Спросить про погоду? Предложить найти выход? (глупости какие). Вдруг послышались какие-то напряжённые голоса, которые она узнала мгновенно. Это был старший администратор Мехмет и его помощница Кара — громко споря, они внезапно приближались к комнатке отдыха. Если они застанут Хазан здесь, то она получит выговор или даже штраф. В панике, она вскочила и бросилась в обратную сторону: здесь есть небольшая уборная, она переждёт там! Хазан влетела в комнату, резво закрыв за собой дверь и, толком не оглянувшись, прильнула ухом к той. Мехмет и Кара прошли мимо, громко ругаясь, а потом их шаги стихли. Хазан медленно выдохнула, осознав, что дрожит, а потом прикрыла глаза — да что за день сегодня такой! Неудача за неудачей! Надо выбрать другой моме… — Какой восхитительный сюрприз. В ту самую секунду, ещё не обернувшись и не видя его лица, Хазан точно знала, кто это был. Он. Тот вредный мужик, сноб из коридора, с которым она столкнулась утром. Буквально всеми фибрами души Хазан почувствовала, кожей и эмоциями почувствовала, что это был он. Она знала, ещё до того, как медленно развернулась, чтобы наконец-то ответить мерзкому нахалу, вылить на него негодование и неудачи этого дня, она знала… Она не знала, что случайно забежала в мужскую раздевалку. Ой. И теперь этот сноб стоял прямо перед ней в одном полотенце на бедрах, полуголый, влажный после душа и с очень недовольным выражением на лице. Мало того, когда Хазан хотя бы примерно стала вменяемой, она уловила в выражении его лица странное разочарование и брезгливость. Он смотрел на неё с определённым и наглым высокомерием, А Хазан вдруг остро поняла, что надвигается большая беда. — Прошу прощения, — твердо ответила она, глядя ему прямо в глаза, — я ошиблась дверью в поисках уборной. Она уже отвернулась, чтобы вылететь из помещения, когда его злобная усмешка как-то очень резко вонзилась в сердце и заставила остановиться. — Разочарована тем, что никого нужного не нашла здесь? — ледяной голос опять зазвучал совершенно по-хамски и самоуверенно, что заставило разум Хазан мгновенно встрепенуться. Чувство сильной нервозности и странной, пугающе-медленной надвигающейся опасности заставило остановиться и вновь повернуться. — Прошу прощения? — не менее жестко ответила она. Сноб попытался вывести её из равновесия, потому что оказался очень близко, слишком близко, нереально близко. На этот раз не касался её, но смотрел совершенно жёстким и напряжённым взглядом, словно хотел втоптать её в этот чёртов идеально-светлый кафель. На этот раз от него пахло не дорогим парфюмом, а свежестью после душа, влажностью и какой-то нетерпимостью… На этот раз с его лба стекали капли влаги, только вот лучше бы он не открывал свой поганый рот: — Кого искала здесь? — прямо спросил он, — и с какой целью, маленькая госпожа? Удар. Шок. Недоверие. Сердце Хазан рухнуло куда-то вниз, руки похолодели, а дыхание резко закончилось. Совершенно инстинктивно и на уровне подсознания, Хазан поняла, что именно он имел ввиду. Она поняла, о чём говорит этот мерзкий козёл и за кого он принял Хазан. За потаскушку, которая не просто так забралась в мужскую раздевалку, а с совершенно определенной целью. — Что ты сказал? — прошипела она, с немой яростью уставившись в его чертовы ледяные и обжигающие презрением глаза. — Да всё ты слышала, — новая мерзкая ухмылка, — снова ты. Второй раз за день. Решила выбрать меня объектом для своей охоты, маленькая госпожа? — Послушай ты, — от злости Хазан не могла даже говорить, — что ты… несёшь?! Кто ты такой вообще, чтобы говорить… — Я — Ягыз Эгемен, — тоном, будто бы он объявляет о своём божественном происхождении, бросил тот в ответ, — ты выбрала неподходящую кандидатуру для своих обольстительных чар. Хотя, никакими чарами тут и не пахнет, — его грязный взгляд скользнул по скромной застиранной футболке Хазан и на этот раз ему удалось её задеть. — Повтори, что ты сказал, — прошипела она ещё раз. Ярость застилала глаза, или это были уже слёзы? Она поняла, за кого он её принял. И что думает… — Я сказал, чтобы ты не тратила зря время в попытке добраться до меня и соблазнить… Удар кулаком прозвучал очень громко в отделанной кафелем комнате. Хазан просто перестала соображать и ударила его кулаком по лицу. Вмазала по этой самодовольной и мерзкой морде, не в полную силу, потому что стояла не так близко, но попросту вмазала, вне себя от бешеной ярости и злобы. Ударила этого самодовольного и мерзкого сноба, потеряв инстинкт самосохранения. Ударила и оттолкнула в сторону, желая, чтобы он умер здесь и сейчас, и никогда больше не мог подумать о ней так плохо!.. Мужчина был в шоке. Увернуться ему не удалось и, оцепенев, он на автомате приложил свою ладонь к месту удара. Потом перевёл свой взгляд на Хазан и замер. Разъярённые, они всматривались друг в друга ещё несколько секунд. Пока Хазан не пришла в себя и наконец-то не вылетела из этой чёртовой душевой. Глотая слезы и во время бега к выходу, она с большим опозданием осознала, что он назвал ей своё имя. Ягыз Эгемен. Ох.