in the wings

      Голубые полосы расчертили темно-синий небосвод. Это была одна из редких ночей, когда над нефтяной платформой не сгущались тучи, настолько темные, что, казалось, погода всеми силами пытается помочь соулрайдерам одолеть их врагов.       — Сто двадцать один, сто двадцать два…       Дарко изредка поднимал взгляд к небу, мысленно отмечая созвездия, которые замечал. В остальное время он старался сидеть ровно и не шевелиться, пока тонкие пальцы осторожно скользили по его лицу.       Улучив момент, когда взор темного генерала был направлен вверх, Даня ненадолго отвлекается от своего занятия и пытается за несколько секунд рассмотреть свою «жертву». Огненная шевелюра, которую практически невозможно уложить, бледная кожа, светлее даже, чем ее собственная, россыпь веснушек, правую бровь в месте излома пересекает маленький шрам, короткие рыжие ресницы, темные круги вокруг голубых глаз, тонкие губы, острые скулы и такой же острый кончик носа. Внешность Дарко ясно давала понять, что он находится на темной стороне этой истории о сражении добра и зла. С недавних пор в правом ухе можно было заметить кольцо-сережку, и два таких же в левом. Простое совпадение, или намек на то, что их обладатель – левша?       — Вас, друидов, совсем не учат тому, что пялиться – невежливо? – самодовольная ухмылка сопровождает заданный вопрос.       Даня вздрагивает от неожиданности.       — Тебе показалось. Двести шестьдесят четыре, двести шестьдесят пять…       Он издает короткий смешок, глядя на крайне сосредоточенное лицо перед собой. И долго она собирается так сидеть? Неожиданная коварная идея прерывает его размышления, и он сдерживает хитрую улыбку, чтобы не выдать себя раньше времени.       — Триста восемьдесят пять, триста восемьдесят шесть…       Дарко резко подается вперед, отчего они сталкиваются носами. Друидка чуть отшатывается назад, заливаясь краской, палец соскальзывает с едва-заметной рыжей точки на его щеке.       — Тебе вполне идет красный цвет, — констатировал маг, продолжая довольно скалиться и наблюдать, как выражение ее лица сменяется со смущения на возмущение и обратно.       Руки в черных перчатках внезапно ложатся на острые скулы.       — Ты. Меня. Сбил. – в ледяных глазах отразился ужас от осознания предстоящего. Выдержав драматическую паузу, девушка продолжила, — придется начинать заново.       Настала ее очередь самодовольно улыбаться.