...
Шум в зале улёгся ещё нескоро. А когда столы перестали сотрясаться от смеха, и близнецы наконец поднялись на ноги, прозвучал весёлый голос: — Я вас предупреждал, в глазах Дамблдора блестели подтрунивающе искорки, — Полагаю, вам двоим стоит отправиться к Мадам Помфри. Она уже занимается мисс Фосетт, из Когтеврана, и мистером Саммерсом, из Пуффендуя, которые тоже решили немного добавить возраста. Хотя должен сказать, ни одна из их бород не может поравняться с вашими. — Разве они не выпили всего по капле? — удивился Питер, — С чего вдруг такая бурная растительность? — Капля капле рознь, — хмыкнул Сириус, — Вот, помните, как мы недавно пробирались в Сладкое королевство и обнаружили там тот ликёр? Вроде всего пара глотков... а как потом обратно возвращались вообще неясно. Я лично очухался только к утру. Римус кивнул. Сказать по правде, он и сам не понимал, как они тогда не попались. Возможно, помогла мантия Джеймса, с которой их четвёрка почти срослась. Даже не слишком соображая, они всегда в первую очередь тянулись к ней. — Но если никто из наших не кинет, что, получается, чемпион будет не из Гриффиндора? — внезапно заволновался Джеймс, — Народ, активнее давайте. Гарри с компанией уже успели рассесться за столом и тоже обсуждали, кто станет чемпионом. Особенно их возмутило, что кто-то из слизеринцев уже испытал себя. Что будет, если на этом всё и кончится? Их факультет дерзких храбрецов, позорно сольётся на самом старте? Не слишком-то радостная перспектива. Даже облака, проплывающие над головами, словно создавали сейчас атмосферу нависших туч. — Все Пуффендуйцы толкуют о Дигорри, — заметил Симус, один из соседей Гарри по спальне, — Но сомневаюсь, что он решит рискнуть своим красивым личиком. Джеймс расхохотался, представив, как Дигорри пытается отбиться от сокурсников, толкающих его в сторону кубка: "Ребята, ну прекратите! Оно вам надо? Где вы ещё такую симпатичную мордашку потом найдёте? Однако, чего уж там, пока никто из них не видел парня в деле. Может, не так уж тот и плох? Нет, в квиддиче, определённо, ему лишь разик повезло... но в остальном: стоит ли дать Дигорри шанс? Внезапно перед глазами мелькнуло множество косичек. Высокая девушка села рядом и смущённо улыбнулась: "Ну... я сделала это. Закинула своё имя в кубок. " — Анжелина... кажется? — порылся Джеймс в памяти, — А она ничего. Может, что и выгорит. Сириус пожал плечами. Он пока был не уверен, кого бы хотел видеть чемпионом. Возможно, Гарри?... Вот только тот явно даже не пытался что-то предпринять. Остальные же не вызывали особых чувств. И интереса тоже. Двери Большого зала распахнулись, и сразу же все взгляды направились туда. — Эй, Рон, смотри: твоя подружка, — хмыкнул Гарри, заметив появишуюся группу гостей из Шармбатона. Римус, напротив, сразу резко отвернулся, стараясь не смотреть. На этот раз он желал избежать риска: девушка с серебряными волосами действовала на него слишком странно. — А что будет с теми, кого кубок не выберет? — шепнул Рон другу, — Думаешь, они уедут домой или останутся смотреть Турнир? — Не знаю... Наверное, останутся. Мадам Максим ведь будет в судействе. Сириус скептически поднял бровь: "Интересно, что они там насудят?" И правда это было интересно. Каждый из гостей без всякого сомнения станет продвигать своих, поэтому оценки вряд ли будут объективными... И что ни говори, Бэгмэн и Крауч тоже пока себя показывали не с лучшей стороны. Кто знает, чего ожидать от этой парочки? Такими темпами может начаться весьма грязная игра. Может быть, стоило оставить в судействие один Кубок? Римус невольно улыбнулся этим мыслям: а что, раз тот так лихо распределяет чемпионов, то почему не может ставить баллы? И точно никто не сможет соревноваться с ним в непредвзятости....
Пока он размышлял, книжное время бежало вперёд рывками, и вот уже они с Гарри идут по опушке леса в сторону домика лестничего. Уже у самых дверей друзья остановились, прислушиваясь: там, из глубины раздавался громкий лай, а также звуки, которым сложно было дать определение. Какой-то шум... и шорохи... Как будто множество мух летали туда-сюда. Однако когда дверь открылась, всё это отошло на задний план. Питер издал сдавленный смешок: Зрелище что надо! Лесничий на свиданку что ли собрался? На Хагриде был ужаснейший коричнывый костюм, обтягивающий громадное тело самым нелепым образом. А в бороде, свисающей на грудь, можно было разглядеть край галстука, цветом похожего на тыкву. Волосы были чем-то вымазаны и собраны в похожий на метёлку хвост. А на руках виднелись недавние ожоги. Хотя это, скорее всего, было всего лишь результатом общения с его питомцами. — Отличный вид, дружищще! — воскликнул Джеймс, — А где букет? — Проходите-проходите, — заулыбался Хагрид, — А я уж думал, что совсем про меня забыли. Ребята расселись за большим столом, рассматривая комнату. Здесь царил странный уют, хотя до порядка было далеко. Но, может, именно этот милый сердцу хаос и создавал такое ощущения дома? Отпив чаю, Хагрид довольно хмыкнул: "Вы тут подождите малька, скоро увидите такоое! Первое задание... Но нет, мне не положено". — Ну давай, Хагрид! — Гарри наклонился ближе к столу, — Расскажи нам! Что же такое будет на Турнире? Рон с Гермионой тоже подхватили, подкидывая разные предположения. Летающие змеи? Подземные баталии? Попытка выбраться из движущихся цепей? Фантазия играла бурным цветом, но всё-таки хотелось определённости. — Что там такое может быть? — с насмешкой спросил Сириус, — Заставят спать в одном ящике с соплохвостами? Римус покачал головой: "Думаю, будет что-то зрелищное. Что-то, за чем может следить множество народу. За соплохвостами с трибун особо не понаблюдаешь". Джеймс с ним бы поспорил, однако ему и самому хотелось более масштабных зрелищ. Причём неплохо бы и самому было в них поучаствовать. Он слишком засиделся на одном месте. И как назло, они застряли в не самой лучшей локации замка: в сторожке было не особо весело. Но Гарри с друзьями явно планировали засидеться: весь вечер они строили догадки, под тихий шум дождя за стёклами. И пусть снаружи поливало, внутри было тепло. Даже как-то по-семейному скучно и мило. Потрескивал камин, шуршало вязание в руках Хагрида, а Клык чуток поскуливал, пытаясь выпросить вкусняшек. Вот же скукота! Может, он просто слишком привык к их бурной жизни? Или же роль наблюдателя вообще не для него? Джеймс бы с удовольствием пока поспал, но призрачная форма этого не позволяла. И приходилось просто... ждать. Когде же к пяти часам стало совсем темнеть, ребята наконец засобирались в замок. — Я провожу вас, — вызвался Хагрид, благородно готовясь выскочить под дождь. По крайней мере, так казалось поначалу. Пока он вдруг не нырнул в комод... после чего по комнате разлился резкий запах. — О, точно на свидание собрался! — хмыкнул Джеймс, — Надеюсь, у его партнёрши будет насморк. — Тут даже насморк не поможет, — чуть поморщился Сириус. Если даже им, в призрачной форме, что-то удавалось уловить, то каково было телесным сущностям? Этот человек вообще имеет представление о том, как производят впечатление на леди? — Хагрид, ч...что это? — поперхнулся Рон. Его лицо почти позеленело. — О..де..ко..лонь, — по частям выговорил Хагрид, — .. Я чутка перелил? Секунду, сейчас вернусь. — Он вышел наружу, хлопнув дверью. Раздался плеск воды, а потом какой-то шелест. Друзья подошли к окну. Там, вдалеке, можно было рассмотреть знакомую огромную карету, из которой выходила группа, возглавляемая Мадам Максим. Хагрид, стоявший рядом с домом, смотрел в ту сторону, и на его щеках играл густой румянец. В глазах застыло затуманенное восхищение. — Похоже, мы его теряем, — хмыкнул Джеймс, — Зато интрига наконец раскрыта! — Он идёт в замок с ней! — возмущённо воскликнула Гермиона, Я думала, он собирался проводить нас. — Как бы не разболтал чего, — протянул Сириус, — Хагрид явно не очень умеет управлять собой. Впрочем, история текла как ей положено, поэтому их мнение мало на что влияло. И оставалось только молча следовать за её течением....
Раздалось отдалённое чириканье птиц, как будто доносящееся сквозь дымку сна. Джеймс чуть повернулся, ловя лицом тепло от солнца. Здесь было невероятно хорошо. Словно он задремал на поляне в их излюбленном месте, прямо у озера. Какой же дурацкий сон ему приснился только что. Джеймс усмехнулся: да, стоит перестать так часто бродить ночами. Возможно, он просто переутомился. Но надо же было такой чуши привидеться! Какой-то внезапный сын, Круцио на учениках, и НЮНИУС вдруг выбился в деканы. Действительно же полный бред! Совсем неподалёку прозвучал знакомый смех, вызвавший сладкое чувство внутри. Вот. Вот как всё должно быть! В самом деле! На этот раз он не станет зря тратить время. Только ещё немного полежит... а потом сразу же встанет и направится прямо к ней. И скажет всё, что давно лежит на сердце. Эванс, кончай уже дурака валять! Ведь ты же знаешь, что тоже хочешь со мной встреча... ... — Сохатый ты что, уснул? — внезапно вмешался в его идиллию другой знакомый голос, — Ужин почти начался, а значит: скоро всё произойдёт! Тёплое чувство сменилось ощущением холода. Джеймс разлепил глаза, и сразу же его словно ударило ярким светом. Он находился в Большом зале, среди кучи студентов. Повсюду раздавался звон и гомон, над потолком кружились призрачные фигуры, а за столом преподавателей сидели... совсем не те, кого он ожидал увидеть. Значит, не сон? Римус, заметив его состояние, нахмурился: "Что-то произошло? Не замечал, чтобы ты раньше выпадал так". Сириус тоже чуть наклонил голову, как будто изучая. И даже Питер выглядел взволнованным, хотя не подавал ни звука. Похоже, парни собирались устроить допрос с пристрастием. — Я начинаю понимать, что чувствуют призраки!... , — схватился за новую тему Джеймс, — Эти ребята всё время жуют пока мы сами только смотрим! Несправедливо. Питер, вмиг вернувшись в знакомую стязю, яро закивал. Невозможность попробовать все эти блюда давно его терзала. Мало того, что они подзадержались здесь, так ещё и были вынуждены наблюдать за тем, как остальные наслаждаются по полной. — Когда вернёшься, не забудь поделиться с Ником своими впечатлениями, — с иронией подметил Сириус, — Вот он обрадуется. Его взгляд теперь устремился на группу взрослых. Точнее даже: на одного Снейпа. Тот игнорировал периодические поглядывания Каркарова, лениво потягивая из кубка сок. А иногда всё так же медленно нанизывал на вилку куски сосиски, чтобы направить в рот. Его ресницы всё это время были приопущены, поэтому не удавалось понять выражение глаз. Но даже не стоило сомневаться, что... — Нюниус явно чего-то темнит, — высказал Сириус свою мысль вслух, — И это связано с Каркаровым. — С чего ты взял? — спросил Джеймс, — Какое отношение эти двое имеют друг к другу? На этот вопрос ответа не было. Впрочем, следовало надеяться, что вскоре они всё узнают. Римус же наблюдал за Краучем. Тот выглядел... слишком усталым. Даже больным. Похоже, что-то его тяготило, настолько сильно, что он не пытался даже поддерживать привычный суровый вид. Вокруг глаз залезли тени, кожа казалась похожей на сухой пергамент, прорезанный морщинами... Хотя ещё недавно от лица веяло энергией и силой. Что же могло случиться? Впрочем, другой организатор был в своём репертуаре: его явно ничто не волновало. Беспечно ухмыляясь, он наслаждался ужином и даже иногда подмигивал кому-то в зале. Наконец все звуки в зале постепенно пошли на спад, и каждый словно подобрался. Похоже, началось! Дамблдор взмахнул палочкой, и тотчас все свечи в зале потухли, оставив только те, что в тыквах. Наступил странный сумрак, таинственный и даже немного грозный. — ... Три...Две...Одна секунда, — прокомментировал Ли Джордан. И словно в ответ на его слова пламя в кубке загорелось красным. Взметнулись искры. А потом наружу вдруг выскочил обгоревший кусок пергамента. Дамблдор подхватил его и звучно прочитал: — Чемпион Дурмстранга: Виктор Крам. Едва имя успело прозвучать, как зал взорвался аплодисментами и криками. Кое-кто даже от избытка чувств залез на стол. Похоже, в этом чемпионе никто не сомневался. — Вот и посмотрим, чего он стоит, — негромко произнёс Сириус, — Не только в воздухе, но и на земле. Виктор поднялся с места и, чуть ссутулившись, медленно двинулся к Дамблдору. Затем, повернув направо, он миновал стол преподавателей, и исчез в смежной комнате. После его ухода шум стих нескоро, однако кубок будто давал им время повеселиться. Когда же наконец гул сошёл на нет, язык пламени вновь поднялся вверх. И Кубок выплюнул новое имя. — Чемпион Шармбатона: Флер Делакур, — прочитал директор. — Рон, смотри, это она! — крикнул Гарри. И верно, девушка, похожая на вейлу, отделилась от своего стола и, легко ступая, прошла мимо Дамблдора в нужную комнату. Её длинные волосы в последний раз мелькнули в воздухе и скрылись за дверью. Но вот что странно, сокурсники Флер совсем не радовались её победе. И, если дурмстранцы кричали "Браво" Виктору, то эти сидели теперь в печали. А пара девушек даже вдруг разрыдались. Мог ли Турнир и впрямь быть так ужасен? Однако на размышления времени не было: кубок загорелся красным в третий раз. Новый листок пергамента вылетел наружу, и Дамблдор громко продекламировал: "Чемпион Хогвартса: Седрик Дигорри". — Ха, всё-таки он! — выкрикнул Джеймс, но его голос едва не потонул в шуме других голосов, — Ну что ж, глянем, из чего ты сделан. Попробуй только плохо показать себя! Сириус едва мог разобрать его слова: зал словно сошёл с ума. Все пуффендуйцы вскочили с мест и топали, и хлопали, крича до хрипоты. Аплодисмены звучали с каждого стола. И даже слизеринцы внезапно присоединились с энтузиазмом. Похоже, Седрика в школе вполне любили. Однако затем взгляд переместил обратно к кубку. Что-то определённо шло не так. Разве всё не закончилось? Так почему оттуда снова летят искры? И искрами дело не ограничилось. В воздух взметнулся яркий язык пламени, а вместе с ним наружу вылетел новый листок. Стоящий рядом Дамблдор на автомате схватил его, а после замер, изучая текст. А потом посреди полной тишины раздался его голос: — ...Гарри Поттер....
— Когда успел? — изумился Сириус, — Мы ведь всё время наблюдали. Вряд ли Гарри и правда тут замешан, — подумал Римус. Наверняка это какая-то ошибка. Или... чьё-то стороннее вмешательство? Вот только: кому это могло понадобиться? И для чего? Джеймс с ним согласился: "Это не он. Мы бы видели, если б Гарри клал его туда!" — Ну, мы же в книге, — пробурчал Питер, — В книгах главное обычно раскрывается не сразу. Пусть так. И всё же слишком это было подозрительно. Да уж чего там! Всё время, что они торчали здесь, в привычном вроде мире (пусть и из будущего) происходили сплошные странности. То взрослые вдруг ополчаются на трёх подростков, пытаясь обвинять в призыве Чёрной метки. То спихивают вину на эльфа. То в школу нанимают преподавателей, которые используют Империо на собственных студентах. То Нюниусы вдруг оказываются деканами, а Хагриды вдруг выбиваются в учителя. То кубок, призванный быть беспристрастным, внезапно нарушает правила... Конечно, если очень постараться, всё можно обойти. Вот только... Сириус усмехнулся: "Не сомневаюсь, что сын Джеймса может и не такое, но вы ведь помните, что я ему говорил? Гарри ко мне прислушивается". Римус и Джеймс невольно хмыкнули. Как ни смотри, а Сириус слишком вошёл в роль себя из будущего. Как будто, прямо сейчас готов взять младшенького под опеку. Что впрочем, не отменяло логичности его суждений. Но прежде чем делать выводы, стоило понаблюдать за тем, что разворачивалось прямо перед их глазами. А разворачивалось оно довольно мрачно. Никаких вам хлопков и криков. Только какое-то жужжание, словно кто-то потревожил пчелиный рой. И взгляды... все взгляды были обращены на Гарри; кое-кто даже поднялся на ноги, чтобы открыть себе лучший вид. — Гарри Поттер, — громко произнёс Дамблдор, — Прошу вас, пройдите сюда. И Гарри, резко поднявшись на ноги, едва не запутавшись в собственной мантии, неловко побрёл к столу преподавателей. Наверняка сейчас у него было лишь одно желание: просто скорее скрыться от этих взглядов. Однако время словно растянулось. Казалось, минула целая вечность, прежде чем он дошёл до Дамблдора, который без улыбки указал на комнату: "Проследуйте в ту дверь". И Гарри направился куда было указано....
Выбранные чемпионы стояли около камина, спиной ко входу. Они невольно создавали впечатление единого целого, поэтому Гарри замер у двери, словно не решаясь зайти глубже. Услышав шуршание, Флер Делакур обернулась: — Что такое? Они хотят, чтобы мы вернулись обратно в Зал? Но, прежде чем Гарри смог придумать, что ответить, дверь растворилась вновь: в комнату зашёл сияющий Людо Бэгмэн. Казалось, ничто не может выбить этого парня из колеи, насколько быстро и легко он адаптировался к ситуациям. — Невероятно! — воскликнул он, сжимая Гарри руку, — Совершенно невероятно. Джентльмены... и леди, — обратился он к стоящим у камина, — Позвольте вам представить... хотя это может показаться немыслимым... четвёртого чемпиона Турнира. Лицо Виктора Крама ощутимо потемнело, как будто на него упала тень. Сердик выглядел сбитым с толку. И только Флер, легко улыбнувшись и отбросив свои прекрасные волосы, выразила мысль словами: — О, очень весёлая шутка, мистер Бэгмэн. Тот чуть заметно свёл брови: "Шутка? Нет-нет, совсем нет. Имя Гарри только что вылетело из кубка". Так, значит? Разве тут есть причины радоваться? Сириус решил, что если это и правда подстава, то стоит наблюдать за всеми, кто имеет отношение к организации Турнира. И этот парень, определённо, был самым подозрительным подозреваемым. Ещё на Кубке по квиддичу он показал себя как совершенно безалаберный сотрудник, который может накосячить там где нужно быть предельно сосредоточенным. Впрочем... была и вероятность, что он косячил не случайно. Но с какого бока ни смотри, стоило поставить его первым в списке тех, за кем стоит следить. Дверь вновь открылась, на этот раз впуская целую группу: первым шёл Дамблдор, которому почти наступали на пятки мистер Крауч, Каркаров, Мадам Максим, профессор Макгонагалл и Снейп. А этот ещё что тут забыл? — Чего тут Нюниусу надо? — неприязненно проворчал Джеймс, — Здесь никого с его факультета. И верно. Похоже, Бэгмэну придётся потесниться в списке. Нюниус явно не просто так припёрся: может быть, хочет проконтролировать, всё ли пошло по плану? — Мадам Максим! — выпалила Флер, — Они говорят, что этот маленький мальчик тоже будет участвовать! Гарри аж вздрогнул от этих слов: похоже, он считал себя далеко не маленьким. Наверное, обидно слышать такое от красотки. Джеймс хотел бы ободряюще его похлопать, но, к сожалению, осуществить это был не в силах. Зато остальные явно собирались действовать без всяких ограничений. Услышав новость, Мадам Максим развернулась во всю ширину своих плеч, как будто сразу занимая ещё больше места: — Что это значит, Дамблдор? — Я бы тоже хотел это знать, Дамблдор, — присоединился Каркаров. Его губы были растянуты в улыбке, но в глазах таился холод, — -Два- чемпиона Хогвартса? Сириус презрительно сощурился: "Да успокойся ты, никто тебя не притесняет. Единственный, кому сейчас тяжело, это Гарри". Ладно бы, если б тот и правда хотел участвовать. Вот только пока от него веяло лишь ощущением неловкости. Он точно не желал здесь находиться. Сириус начинал думать, что это мероприятие и правда слишком мутное. Определённо, околополитические разборки частенько походили на настоящий цирк. Как будто каждый разыгрывал представление, пытаясь выторговать побольше и поливая всё соусом деланной взаимовежливости. Он терпеть не мог все эти реверансы и ритуалы. Особенно если учесть, что кто-то явно вёл свою игру, вообще не относящуюся к Турниру. И собирался использовать в ней Гарри как пешку. Словно читая его мысли, Римус тоже думал в этом направлении. Если представить, что в комнате собрались все нужные лица, один из них... а может даже не один... должен был бросить имя Гарри в кубок. И если наблюдать со стороны, наверняка можно заметить какой-нибудь прокол. — Давайте каждый постарается взять на себя по паре человек, — предложил он, — Я буду наблюдать за профессорами Снейпом и Макгонагалл. — Профессор Снейп? — язвительно передразнил Джеймс, — И что, ты правда думаешь, что Макгонагалл может быть замешана? — Нет, не думаю, — откровенно признался Римус, — Однако понаблюдать всё же стоит. На том и порешили. Сириус же взял на себя Бэгмэна и Дамблдора (ха-ха, может, директор всё и закрутил? Тогда расходимся, товарищи). Питер стал наблюдать за Мадам Максим и Каркаровым. А Джеймс: за Краучем, Флер и Крамом. Оставшихся двоих пока учитывать не стали за неимением причин. В конце концов, зачем это Дигорри? И Гарри тоже точно совсем не рад тут оказаться....
Обстановка всё накалялась, и, кто бы сомневался, кое-кто не смог сдержаться. — Здесь нет ничьей вины, кроме как Поттера, Каркаров, — тихо подметил Снейп. Его тёмные глаза горели злобой, — Нельзя обвинять Дамблдора в том, что Поттер обзавёлся привычкой нарушать школьные правила. С тех пор как прибыл сюда, он уже не раз пересекал черту. — Знаешь, что мы сделаем с Нюниусом, когда вернёмся? — обманчиво ласково произнёс Джеймс. — Засунем головой в тот исчезающий унитаз на верхних этажах... — предположил Питер, — Хотя нет, это слишком просто... Римус мягко оборвал их: "Давайте не сейчас! Пробуйте следить, за кем договорились." Джеймс явно желал возразить, но всё же наконец переключился обратно на своих подозреваемых. Впрочем, там всё равно нечего было ловить. Крам, сведя свои густые брови, мрачно наблюдал за Гарри. Вся его поза говорила "не доверяю я тебе". В общем, он был настолько откровенен, что странно было думать, что именно ему приспичило подтасовать итоги. Флер тоже возмущённо поджимала губы. Её взгляд свысока показывал, насколько она считает Гарри неподходящим кандидатом. Порою она даже чуть сжимала руки, словно в бессильной злобе, но потом снова расслабляла тонкие длинные пальцы. Всё-таки эта девушка и правда была красоткой... Таааак... не отвлекаться. Что там с Краучем? Пожалуй, этот парень был тут самым странным. Пока все остальные выражали разные эмоции, он будто бы отстуствовал. Как будто ему вообще не слишком интересно было, что происходит. Не подменили ли его с момента той знаменательной игры? Может, это его близнец? Или кто-то под Оборотным зельем? Джеймс уже почти позволил фантазии пуститься в пляс, как Дамблдор внезапно подал голос: — Ты бросал своё имя в Кубок огня, Гарри? — негромко спросил он. Тон голоса был ровным и спокойным, поэтому казалось, что директор уже и так знает ответ. — Нет. — Ты просил кого-нибудь из старших учеников бросить твоё имя в кубок за тебя? Гарри покачал головой: "Нет". Однако ему явно не поверили. Мадам Максим издала протестующий возглас, а Снейп скептично усмехнулся. Впрочем, и остальные были ничуть не лучше. Но Римус старался не отвлекаться на одинаковые реакции. Ему надо было найти как раз что-то, что отличается. Однако, как ни крути, пока всё шло слишком предсказуемо. Нюни...кхм... то есть, Снейп выглядел явно недовольным. И хотя что он тут забыл, было неясно, подозревать его не удавалось. Желай он подставить Гарри, наверняка привёл бы разумную причину. Вместо того чтобы просто плеваться ядом и выражать своё презрение... С другой же стороны, чего вообще Снейп так взъелся на паренька? За то что тот так похож на своего отца? Пусть Снейп и был намного старше, чем его знал Римус, казалось, сейчас тот ведёт себя точно как подросток. Вспыльчивый и колючий, неспособный трезво оценить, когда стоит сдержаться. А, впрочем, может он считал, что сдерживаться не имеет смысла? Решил сорваться на мальчишку вдвое себя младше, чтобы выместить старый гнев? Как бы то ни было, определённо, неприязнь присутствовала. Вот только вряд ли она стала б проявляться в попытке запихнуть Гарри на Турнир. Скорей бы Снейп запихнул его на отработки, чтобы держать от крупных мероприятий как можно дальше. Ведь разве не популярность его так раздражала в Джеймсе? Да он бы скорее позволил дракону себя изжарить, чем стал бы подкидывать дровишек в огонь чужой известности. ...Что до профессор Макгонагалл... она, как ожидалось, только защищала Гарри. И Дамблдора. И непохоже было, что её, в целом, вообще интересует сам Турнир. Сейчас она была готова стоять на страже школы и её директора. Если бы ей хотелось бросить тень на Гарри (допустим, если вообще можно это предположить), она бы ни за что не подставила того, кого так яро уважала. Да стоило Мадам Максим только предположить ошибку Дамблдора, Макгонагалл сразу взвилась! Нет. Точно не она. Но кто тогда?...
Сириус, чуть откинув голову назад, тоже вёл наблюдение. И пусть ему нужно было следить совсем за другими личностями, он всё же уделил пару минут и раздражающему школьному недругу. К тому же, это подтвердило подозрения: Каркаров как-то странно тёрся рядом с Нюниусом. Похоже, эти двое и впрямь имели что-то в прошлом. Ну, ладно, пусть себе чуток поразвлекаются. Пока. Нужно вернуться к плану. Переключившись на Бэгмэна, Сириус сразу плотней сжал губы. Ещё с Кубка по квиддичу этот человек вызывал ярую неприязнь, причину которой было сложно объяснить Он убеждал себя, что дело в неприятном поведении, в некомпетентности и глупости, но всё же тут было ещё другое, какое-то второе дно. Словно хотелось отогнуть эту улыбчивую маску, узнать, что же за ней скрывается. Увидеть настоящее лицо. Вот даже сейчас Бэгмэн продолжал юлить! Спихнув на своего коллегу решение проблемы, он отошёл подальше в тень. И взгляды всех присутствующих теперь повернулись к Краучу, в ожидании его вердикта. — ...Мы должны следовать правилам, — медленно выпадая из полусна, обозначил он, — А правила говорят, что те, чьи имена вылетели из кубка, должны принять участие в Турнире. Правила, да? Сириус не знал смеяться или плакать. Не то чтобы он сам был против обхода правил... однако если тут замешано преступное вмешательство, разве не долг служителей закона найти виновника? Какой же смысл тогда в этом их Министерстве? К тому же: как удобно: одни правила вполне можно нарушить, ну а другие нарушать уже непозволительно! Давайте заставлять участвовать того, кто совершенно не подходит под условия! Это ведь весело, ребят! Впрочем, кое-кто принимать такое положение дел не собирался. Правда, явно не потому что был борцом за справедливость: — Тогда нужно зажечь кубок снова, — громко заявил Каркаров, — Чтобы мы могли бросать туда имена, пока у каждой школы не будет по два чемпиона. Только так будет честно, Дамблдор. Бэгмэн чуть вышел из своей тени: Но, профессор Каркаров, это работает не так. Кубок погас, и он зажжётся вновь, только при наступлении нового Турнира. Странно. Спелись эти двое что ли? Сириус уже не знал, что и думать. Ещё недавно Крауч и его напарник были как лёд и пламень. Теперь же заладили одно и то же "так не работает... работает не так..." Да кто тут организатор? Разве не для того нужны вы оба, чтобы решать проблемы, а не отодвигать их на задний план, подыскивая оправдания? А Дамблдор что? Сириус перевёл взгляд на директора. Пока что из всех присутствующих тот выглядел самым стабильным. В каждом его жесте скользили уверенность и спокойствие: казалось, он вовсе не оказался в эпицентре недовольства из-за того, что организованный им самим отбор, пошёл наперекосяк. Он словно просто слушал чужие мнения, уже давно приняв решение. Сириус не считал, что Дамблдору зачем-то надо мутить воду. Но слишком уж тот был хладнокровен (или просто отлично держал лицо?) И это наводило на подозрения. Чего уж там: тут все вокруг внушали подозрения! И если копнуть: зачем вообще решили возобновить Турнир, который отменили столько лет назад? Правда ли, чтобы вернуть сотрудничество между школами? Ради объединения против общего врага? Или... вообще ради другой причины?...
Питер жаждал надкусить парочку ногтей, но, увы, в этой форме самовредительство было недоступно. Пришлось ходить туда-сюда, чтобы хоть как-то унять эту дрожь внутри. Он сам не знал, волнуется ли или предвкушает. Вообще-то его напрягало, что они не способны по желанию вернуться в своё время. Было бы проще иметь уверенность в их будущем (ну... настоящем). Но всё же даже так... порою Питер ловил себя на мысли, что в книге не так уж плохо. Здесь можно было обнаружить полезных личностей, узнать, с кем стоит поддерживать общение, а с кем... не стоит. Узнать, чего можно опасаться, а чего нет. А если присмотреться, может, и секреты какие попадутся на глаза. Лазая в виде крысы по замку, Питер не раз натыкался на необычные места, которые потом они с друзьями наносили на свою карту. Он любил эти моменты, когда ощущал свою незаменимость. Так и теперь... что, если он обнаружит то, что другим не бросилось в глаза? Или играючи раскрутит эту подозрительную историю? По крайней мере, поначалу он думал, что так и будет. Однако наблюдать пришлось за самыми банальнейшими персонажами: Мадам Максим вообще ни капли интереса не представляла... что ж до Каркарова: тот вызывал лишь ощущение понимания. Питер явно видел суть этого типа. Тот совсем не парился на тему чести и достоинства, ему лишь важно было нигде не прогадать. Особых убеждений или предубеждений он не имел, однако из принципа не желал сдавать позиций. И бился до последнего за собственные выгоды. Ведь разве гостю не положено иметь немного привилегий? — ...После всех наших встреч и обсуждений и компромиссов я меньше всего ожидал, что подобное будет иметь место! Я уже почти готов уехать прямо сейчас, — заявил он. Наверное, хотел, чтобы хоть что-то предложили взамен. Вот только... — Пустые угрозы, Каркаров, — раздался новый голос. В свете пламени от камина появился Грюм. Неясно когда и как он ухитрился сюда пробраться, однако его невмешательство явно подошло к концу: — ...Твоему чемпиону придётся участвовать. Им -всем- придётся участвовать. Выполнять магический контракт, как и сказал Дамблдор. Удобно, правда? Сириус, Джеймс и Римус повернули головы, оторвавшись от наблюдения. Сейчас важней всего было то, что происходило здесь. — ...Всё очень просто, Каркаров. Кто-то бросил имя Поттера в кубок, зная, что ему точно придётся участвовать, случись быть выбранным. Мадам Максим тоже переключилась на новую цель: "Значит, кто-то хотел дать Хогвартсу -два укуса- от одного яблока". В её голосе сквозило недовольство. Римус чуть сжал руки. Сейчас как никогда ему не хватало пера и чернил! Хотелось перенести всё изученное на бумагу, но, к сожалению, не было такой возможности. Поэтому приходилось лишь рассуждать в уме. Ещё одно лицо. Конечно, они в книге, но всё же это их будущее... -Реальность-. Поэтому должны ли тут действовать правила как в детективе? Но если опустить детали... пока что всё развивалось вполне классически: как будто в мышеловку постепенно собрались все мыши, после чего та захлопнулась, и нужно было вычислить среди собравшихся, кто виноват. Немного подозрений было вброшено с первых минут, и каждый мог иметь свои мотивы... то тот, то этот оказывались сомнительными личностями. Однако, если следовать всё той же детективной схеме: главный злодей обычно тот, кого подозреваешь меньше прочих. И вот сейчас стоило выяснить, кто же тут самый... обыкновенный? Но, если так, то нити вели куда-то не туда. Не может же Макгонагалл и в самом деле быть замешана? Нет. Надо перестать мыслить по-книжному. Просто составить список тех, кто ведёт себя не как положено. И если так, то первым будет, определённо, Снейп (зачем пришёл? Раз всё равно не сделал ничего полезного), затем, конечно, Крауч (ещё недавно ратовал за соблюдение правил, теперь же ищет способы обхода их) и... Грюм. Конечно, Грюм тут оказался не просто так: в конце концов, странные происшествия — его работа. Однако с чего он появился лишь в финале? Где был до этого? И всё же, как ни крути, стоило его послушать. — Если уж кому и жаловаться, так это Поттеру, — продолжал негромко рассуждать мракоборец, — Но что забавно, от него я не услышал пока и слова. — С чего бы тут жаловаться? — взвилась вдруг Флер, — Это же шанс принять участие в Турнире, разве нет? Неделю за неделей каждый из нас лелеял надежду оказаться выбранным, такая честь для школы! Тысяча призовых галлеонов: многие были бы готовы жизнь положить за эту возможность". — Может, кто-то и надеется, что Поттер положит свою жизнь, — вдруг мрачно подметил Грюм. Питер резко выдохнул. Турнир ведь и правда весьма опасен... Пускай меры предосторожности и были приняты, однако всё равно младшим не разрешили принять участие, чтобы не рисковали зря. Но... тысяча галлеонов тоже на дороге не валяется. Да и известность. Однако всё равно риска больше! К тому же, кто-то за кулисами ещё и наблюдает и замышляет что-то. Ведь бросил же он имя в кубок с какой-то целью! Сам Питер не желал бы в таком участвовать. Но что уже неплохо: ему и не нужно было! Поэтому он просто хотел первым докопаться до сути дела. Привлечь внимание друзей... и ощутить себя настоящим членом команды мародёров. Поэтому нельзя было что-то упустить! — Думаете, Гарри кому-то серьёзно насолил? — хмуро спросил Сириус, — Сначала я решил, что его просто желают показать в дурацком положении. Другие чемпионы старше, наверняка больше умеют, и Мистер Икс надеялся, что Гарри будет сложно тягаться с ними... — Вряд ли кто-то из молодняка силён настолько, что смог бы переплюнуть близнецов, — высказал своё мнение Джеймс, — Если уж эти двое облажались... то стоит думать, тут замешан кто-то взрослый. Вот только зачем взрослому подставлять подростка? Впрочем, и кое-кто, чьё имя называть не стоит, охотился за Гарри. Пареньку явно не везло в таких делах. И верно... что, если? — Может быть, это связано с Волан..., — начал Римус, но после сразу оборвал себя. Нет, они ведь в школе, тут должна быть защита от таких вмешательств. Но ведь упоминал же Тот-кого-не-стоит-называть слугу в Хогварсте. Всё стало так запутанно... Ребята обменялись взглядами, а потом вновь вернулись к наблюдению. Что ни говори: Гарри не помешала бы сейчас поддержка. Стоило надеяться, что его друзья смогут ему в этом помочь. В этой же комнате союзников у него было не слишком много... Мадам Максим чуть не извергала искры, вся её фигура словно разрослась, заполнив большую часть помещения. Каркаров, поджав губы, явно желал придумать какой-то обходной путь, чтобы не уходить отсюда проигравшим. Снейп тихо злился. А Крауч будто снова ушёл в себя. Однако от участия он явно никого освобождать не собирался как и расследовать случившееся, что делало его не лучше остальных. Понять, что в голове у Дамблдора тоже не получалось... Но и он тоже не пытался облегчить участь Гарри. Таким образом, невольно он попадал в компанию противников. И наконец те, кто пытался проявлять симпатию: Макгонагалл. Которая, похоже, была единственной, кто волновался за ученика. И Бэгмэн, который пусть и странным способом, но выражал поддержку. Не слишком густо! Когда все наконец выразили своё мнение, и наступила тишина, Крауч вырвался из тяжких дум. Похоже, он понимал, что от него ждут напутствий. Пришлось толкнуть новую речь: — ... Чемпионам запрещается принимать помощь от преподавателей. На испытаниях можно использовать только волшебную палочку... Из-за сопутствующих трудностей эти ученики будут освобождены от годовых экзаменов. Я ничего не забыл, Альбус? О, это ж скучно: не сдавать экзамены, — подумал Джеймс, — Ничего лучше не придумали? Впрочем, судя по лицам, остальные тоже были не впечатлены. Наверное, их мысли всё ещё бродили вокруг происшествия и возмущение перекрывало всё вокруг. ... Наступало время расходиться. — Думаю, это всё, — Дамблдор наблюдал за Краучем с явным участием. — Уверены, что не желаете остаться на ночь в Хогварсте? Тот покачал головой: Нет, Дамблдор... Я должен вернуться в Министерство. Сейчас очень тяжёлое, очень сложное время. Я пока оставил за главного Уэзэрби, очень инициативного юношу. Даже чересчур инициативного, сказать по правде. Джеймс невольно прыснул. Вот уж точно: не в бровь а в глаз! Лицо Сириуса тоже прорезала улыбка. А вот Римус с Питером не подхватили шутку. Первый всё ещё не мог оторваться от странного взгляда напротив. Казалось, он проваливается в пустоту: в глазах Крауча полыхал огонь камина и не было совсем никакого выражения. Питер же наблюдал за Снейпом. Сейчас, когда никто не смотрел, тот чуть потирал левую руку, как будто что-то ему мешало. На его лице была мрачная задумчивость. И правда ведь, что-то темнит! Народ начал потихоньку покидать комнату. — По чашечке перед сном, профессор Каркаров? — спросил Дамблдор напоследок. Однако ни Каркаров, ни Мадам Максим, которой предложили то же самое, вниманием его не удостоили. Оба спешили увести учеников в свои пристанища. И наконец Гарри и Седрик остались в одиночестве....
Снаружи, в Большом зале, уже никого не было, поэтому им пришлось проследовать по сумрачному залу только вдвоём. В огромном помещении раздавался гулкий звук их шагов. Внезапно Седрик улыбнулся: "Значит... мы снова играем друг против друга" Гарри кивнул: "Похоже на то." — Расскажешь, как ты смог забросить своё имя?" — на его лице играли тени от света факелов. Сейчас Седрик выглядел весьма красиво и даже самоуверенно, как полагалось чемпиону, и потому явно собирался получить ответ. Однако Гарри не желал подпитывать его воображение. Он глухо произнёс: — Я этого не делал. Улыбка чуть съехала у Седрика с лица: —О... хорошо, — он чуть кивнул, — Ну... Увидимся. И зашагал прочь. А ведь парень вполне неплохой, — подумал Римус. Не стал наезжать на Гарри, хотя тот явно отбирает его внимание. Непохоже, чтобы Пуффендуй баловали победами (впрочем, как и в их время). К тому же, Седрик и понятия не имеет, что происходит, но всё-таки ведёт себя довольно... дружелюбно. Что придаёт ему больше очков. — Вот заноза! — не согласился с его мнением Джеймс, — Чего пристал? Разве неясно, что Гарри сейчас не до этого? Сириус хмыкнул: "Ну, бывший соперник как-никак. Нельзя же было не обменяться парочкой любезностей". Однако как ни крути, проблема была намного глубже. Почему никто из взрослых не пытался Гарри помочь? Его как будто бросили наедине с невидимым врагом. И пусть сам разгребает, если сможет. Разве должно быть так? Римус привык, что Дамблдор всегда с участием относится к не самым стандартным ученикам. К таким каким являлся и он сам. Так почему же сейчас тот просто пустил дело... на самотёк? Мог ли у него быть какой-то план? Что-то, что он не желал выставлять на обозрение, пока вокруг много народу? Или он правда решил не вмешиваться?...
А Гарри вот явно был на пределе. Кое-как доковыляв до входа в свою гостиную, он хмуро уставился на портрет Полной дамы. Похоже, слухи разносились быстро, и ей уже всё было известно. — Твой сын сейчас её скушает и не подавится, — ухмыльнулся Сириус. Но обошлось, и Гарри просто медленно пролез в проём. А там... там его уже поджидали. В уши сразу ударил громкий шум от криков и аплодисментов. Кто-то даже взорвал хлопушку, осыпавшую Гарри конфетти. Или это был взрыв из палочки? — Ты должен был нам рассказать, что тебе удалось найти лазейку! — прокричал над ухом Фред. В его взгляде мешались разочарование и восхищение. — Как ты смог это сделать, не обзавёдшись бородой? — впечатлённый, добавил Джордж, — Потрясающе! Пробиваясь сквозь толпу, Гарри пытался рассказать им правду: "Это не я", — но никто его не слушал. Со всех сторон только подсовывали вкусняшки. И приглашали отмечать. Никто не понимал, что виновнику торжества не до веселья. — Наверное, на их месте я вёл бы себя так же, — задумчиво заметил Джеймс, — Как ни крути: гриффиндорец будет сражаться за честь всей школы. Разве можно тут не праздновать? — Однако лицо Гарри такое кислое, что только идиот бы не заметил, — ответил Сириус, — Вот это, например, зачем? Он чуть не грохнулся. Кто-то решил обмотать нового чемпиона гриффиндорским знаменем. Типа в знак торжественности момента. Питер отвернулся, чтобы не заржать перед друзьями. Он сам не знал, почему это было так забавно. Гарри в этом знамени почти что утонул. Продолжая твердить: Это не я, не знаю, как это вышло., тот наконец-то пробился к спальне, прося отпустить его поспать. На его лице было почти отчаянное выражение. Сердце Римуса дрогнуло от понимания и сочувствия. Да, это сложно, когда никому не объяснить. Тяжелее всего, когда не можешь донести, что происходит. Ему как никому другому было известно это чувство. Однако самое сложное осталось позади: теперь Гарри наконец был у своей постели. А рядом — его лучший друг. Который наверняка найдёт способ немного развеселить....
Услышав стук двери, Рон чуть поднялся на кровати. —Поздравляю, — негромко произнёс он. — О чём ты говоришь: поздравляю? Тот отвернулся: — Ну... никто другой не смог обойти возрастную линию. Даже Фред и Джордж. Что ты использовал: мантию-невидимку? Мантию, да? Римус улыбнулся. Всё же приятно, что Гарри снабдили по полной перед отправкой в школу. Может, и карта у него где-нибудь завалялась тоже? Или ещё какие их изобретения? Джеймс и Сириус тоже обменялись понимающими взглядами. Похоже, Гарри и правда доверял этому парнишке, раз рассказал про мантию. — ... нашёл другой способ? — донеслось до них. Но всё же что-то шло не так. И разговор не клеился. Гарри вздохнул: "Слушай, я -не клал- своё имя в кубок. Кто-то другой это сделал." Однако, непохоже, чтобы Рон смог его услышать. Всё тем же странным тоном он произнём: "Зачем кому-то это делать?" Только не говорите... Сириус почувствовал внутри странную горечь. Он внезапно осознал, что за дичь происходит с этим занудой. Тот просто... не понимает сейчас друга. Что с ним вообще такое? Он правда думает, что Гарри за его спиной решил чего-то провернуть? Не поделившись? Да если тот даже рассказал про мантию... стал бы он скрывать что-то настолько незначительное? Может, стоит ему рубануть правду-матку? Про то, что кто-то от Гарри просто избавиться мечтает? А потом вздрючить за такое недоверие? Или проигнорировать засранца? Но Гарри выбрал нечто третее: и опасениями не стал делиться, и в игнор тоже не отправил. А вместо этого сказал: — ...Не знаю. И потому Рон продолжал гнуть своё: Всё в порядке. Знаешь, мне-то ты можешь рассказать. Если не хочешь, чтобы другие знали...хорошо. Но не понимаю, почему ты так упорно врёшь, тебе ведь ничего за это не будет. Разве не так?... , — он наконец-то повернулся лицом к Гарри, — Та подруга Полной дамы, Виолетта, уже рассказала нам всем, что Дамблдор допустил тебя к участию. Тысяча галлеонов, нехило, да? И тесты итоговые сдавать не надо... Терпение Гарри, весьма неплохое, наконец стало подходить к концу: "Я. Не бросал. Своё имя. В этот кубок!", — чуть повысил голос он. Наверное ему в голову не приходило, как можно так тупить. Сколько раз нужно повторить, чтобы тот понял? Как оказалось: можно поворять сколько угодно. Всё равно: без толку: Рон лишь равнодушно протянул: Да, конечно. Только утром ты сообщил, что сделал бы это вечером, когда никто не смотрит. Я ведь не дурак, знаешь ли. — Сейчас ты очень на него похож. Питер кивнул: "Вот уж точно". Было очевидно, как это глупо: не слушать и не слышать друга. Разве тот прежде не показывал себя только в хорошем свете? С чего вообще вдруг его в чём-то подозревать? Однако не смотря на здравый смысл, Рон не желал признать свою неправоту. Если чуть раньше он пытался криво улыбнуться, то теперь всякая улыбка с лица пропала: Да?... Тебе стоит пойти спать, Гарри. Думаю, завтра придётся рано вставать для съёмок... или типа того.<i> Он отвернулся, завершая их "приятный разговор" и оставляя повисшую в воздухе ауру холода. — Недаром этот парень мне никогда не нравился, — зло процедил Сириус, — Гарри кто-то подставил, никто ему не верит, и именно когда нужна поддержка, этот говнюк думает лишь о том, что <i>не ему досталось всеобщее внимание. Джеймс кивнул. Рон, в целом, не вызывал у него отторжения, однако в этот раз он повёл себя просто отвратно. Как будто Гарри виноват!... Да даже если бы он и провинился в чём-то, друзья должны всегда быть горой друг за друга. Немного пожурить, немного подшутить, но точно не отталкивать в сложное время. Такого в дружбе быть не может. — Гарри всегда вставал на его сторону, — высказался и Питер тоже, — А Рон, по сути, был под его защитой. Теперь же, когда пришла пора и ему тоже проявить себя... он просто слился. И только Римус промолчал. И без него было сказано уже достаточно. В целом, нельзя было поспорить с мнением друзей, но пусть поступок Рона был некрасивым, можно было его понять. Хотя от этого было ничуть не легче. Возможно, он был вполне неплохим другом... в каких-то иных ситуациях. Но в этой ему совершенно не удалось совладать с собой, поэтому Рон просто отдался на волю чувств. Оставив Гарри без поддержки....
Впрочем, у паренька был ещё один друг. Точнее: верная подруга. И стоило утру наступить, как эти двое начали обсуждать произошедшее. Отведя Гарри подальше от чужих взглядов, поближе к озеру, Гермиона вдруг предложила: — Я тут подумала... знаешь, что тебе нужно сделать? Сразу же, как мы вернёмся в замок? — Ага, хорошенько набить Рону... Девушка чуть нахмурилась, но всё же продолжила: — Напиши Сириусу. Ты должен ему обо всем рассказать! Он просил тебя держать его в курсе обо всём, что происходит в школе... словно ожидал, что что-то подобное произойдет. Я как раз принесла с собой пергамент и перо". Римус кивнул: идея была неплохой. Здесь точно стоило подключить кого-то взрослого со стороны, раз уж все взрослые в округе такие странные. И бесполезные. Кхм... ну, то есть, не все, конечно. Хотя сказать по правде, он сам немного разочаровался в парочке преподавателей. Но Гарри явно не поддерживал идею. — Забудь об этом, — он быстро огляделся, не слышит ли кто их разговор, — Сириус вернулся в страну, только потому что мой шрам заболел. Он, возможно, ворвётся прямо в замок, если я скажу ему, что кто-то подключил меня к участию в Турнире... Сириус хмыкнул: "Что да, то да. Давно пора навести в этом месте порядок". Они переглянулись с Джеймсом, который, похоже, целиком его поддерживал. Остальные пока высказываться не стали, поэтому друзья вернулись к разговору. — Он бы -хотел-, чтобы ты рассказал ему... Он ведь всё равно узнает..., — продолжала упирать Гермиона. — Каким это, интересно, образом? Гермиона вздохнула, так, словно, приходилось объяснять прописные истины: — Гарри, это будет сложно скрыть. Этот турнир известен, и -ты- известен. Я реально удивлюсь, если в Ежедневном пророке ещё не написали что-то о тебе. Ты уже реально в половине книг про Того кого нельзя называть, знаешь ли. И Сириус предпочел услышать бы это от тебя... Уверена, что это так. Сириус ощутил странное тепло внутри. Всё-таки приятно было осознавать, что у них с сыном Джеймса крепкая связь. Впрочем... она была явно не только с Гарри, но даже с этой девушкой, которая вдруг заговорила от его лица. Забавно было быть чьим-то авторитетом. Хотя сейчас он не особо мог представить себя взрослым. — А Гарри-то действительно очень известен, — пробормотал Джеймс, — Аж книги строчат. Но непохоже, чтобы это его особо радовало. — Ок, ок, я напишу ему, — пробурчал тот, сдаваясь под сильным натиском. Подувший ветер заставил его волосы взъерошиться, придавая невероятное сходство с волосами его отца. Казалось, на мгновение границы между книжным и настоящим миром стёрлись... Чтобы затем вновь очертиться. Сириус нахмурился. Он уже начинал привыкать к этому парнишке, воспринимая того своим близким. И будто сейчас сам ждал письма: "Пиши уже скорее, вдвоём мы что-нибудь придумаем. Жаль, что Лунатик где-то шляется... Его бы помощь тоже не помешала. Про остальных и говорить не хочется." Не хотелось признавать, что в будущем их компания развалилась. Пусть он не был всегда в восторге от Питера, всё же тот привычно ошивался рядом, и это казалось таким естественным. Чего его вдруг понесло в дебри тёмных искусств? А Римус... вроде ведь был профессором, чего ушёл? Торчал бы сейчас в школе, и Гарри мог бы к нему обратиться. Себя же Сириус тоже не понимал. Как можно было вляпаться так сильно, что надо постоянно где-то ныкаться и даже сыну Джеймса нельзя помочь нормально? Ещё и связь такая нестабильная: совы, серьёзно? Куда же делся его осколок зеркала? И наконец... Джеймс... Что с Джеймсом? Пока что это гложило больше всего. Пожалуй, Сириус даже готов был смириться со всеми странностями из будущего лишь бы его друг оказался жив. Впрочем, мечтать о том, что всё вдруг разрешится в одно мгновение не стоило. И он даже не думал настраивать себя на это. Хотелось только одного: чтобы вся эта мутотень была не зря. И чтобы при возвращении они могли и правда всё исправить.