Часть 16
20 февраля 2022 г. в 17:04
Свой урок зельеварения Гермиона и Малфой провели строго по намеченному плану. Точнее, они просто придерживались той лекции, которую заранее заготовила Грейнджер, и которую без запинки выдала перед классом первокурсников. Тем временем Драко, заложив руки за спину, деловито прохаживался между рядами с таким видом, словно охранял разделяющие учащихся Гриффиндора и Слизерина границы. Как немой страж, он при этом не оставлял ни у кого и капли сомнения, что в случае необходимости вмешается быстрее, чем некоторые вскочат на ноги.
Впрочем, никто и не собирался ничего затевать, уже имея возможность удостовериться во время последнего дежурства Золотой девочки и бывшего Пожирателя, что каким-то образом эти двое функционировали довольно гармонично. Более того, Гермиона подозревала, что на этот раз благодаря стараниям Распределительной Шляпы, столетиями оттачиваемые грани на самом деле начали стираться.
Потомки Крэббов и Гойлов, внезапно попавшие на Гриффиндор, перед уроком мирно беседовали с друзьями детства, традиционно оказавшимися на Слизерине. Магглорождённое трио слизеринцев не только держалось вместе, но уже успело полюбезничать с некоторыми однокурсниками с факультета Годрика, с которыми ребята познакомились в Хогвартс-экспрессе.
Про себя Грейнджер усмехнулась: именно на это и был расчёт в этом году. Оставалось только надеяться, что магглорождённые змееныши найдут способ не только «шипеть» на остальных, более традиционных представителей своего факультета.
А вот когда Гриффиндорец-Гойл, чем-то напоминавший менее упитанную, но такую же неуклюжую в этом возрасте копию однокурсника самой Гермионы, опустился за парту рядом с Сюзи Блэкман, а девочка лишь стрельнула глазами в его сторону, кокетливо улыбнувшись, Гермиона чуть не подавилась воздухом.
– Я же говорил тебе, – раздался возле самого уха бархатистый шопот Малфоя. – У Блэкман ни один другой факультет и рядом не проходил. Сказать по правде, я собирался даже проверить, не происходит ли Сюзи из каких-то сквибов, оставленных на пороге маггловского мира кем-нибудь из семейств Слизнортов на тёмных перекрёстках веков. Потому что в своей расчётливости она просто копия Горация.
– Поговорим позже, – прошипела Гермиона не хуже пресловутой эмблемы обсуждаемого ими факультета, хотя ответ она уже вполне могла предположить и сама. Если включить логику, знания и опыт, приобретённый за семь лет пребывания волшебном мире, конечно.
Гермиона очень сильно подозревал, что кто-то явно намекнул Сюзи Блэкман, что магглорождённой волшебнице не помешает пустить корни в волшебном мире. И Грейнджер была уверена, что этими «кто-то» были её юристы-родители. И что лучше всего это сделать, влившись в древнюю семью с хорошими связями, которой можно предложить что-то свое и уникальное.
В их меняющиеся времена после второй магической войны для некоторых семейств, в список которых входили Гойлы, исправление репутации становилось одной из главных целей. А ещё, если судить на примере Грегга, Гойлам не помешал бы приток ума, таланта и свежей крови. Во всяком случае, так вполне логично мог бы предположить любой «не волшебник», прочитавший Историю Хогвартса и последние номера магической прессы.
А Грейнджер уже не раз заметила в руках маленькой Сюзи Блэкман именно эту книгу, причём открытую на страницах о родителях Гарри Поттера. И о самой Грейнджер, ведь последнее издание, вышедшее этим самым летом, уже включало в себя результаты второй магической войны и роль в победе над Волан-де-Мортом Золотого трио. Что ж, ушлые юристы явно сделали правильные выводы, вот только не учли, что в Волшебном мире любые изменения происходят довольно медленно, а изменение менталитета и подавно.
Меж тем дети приступили к варке зелий, и Гермиона отметила, что большинство из них использовали классические методы приготовление ингредиентов. В первую очередь Слизеринцы и Гойл, который успел шепнуть что-то Сюзи Блэкман, явно державшей в руке разделочный нож именно таким образом, как предполагала не усовершенствованная модификация Снейпа, а классический метод.
– Им всем уже успели сообщить, что Слизнорт не без ума от модификаций Северуса, – вновь раздался у самого уха голос Малфоя. – Более того, Слизеринцы уже пронюхали, что ты побила наши с Блейзом баллы, используя более классический подход.
– Новости в Хогвартсе действительно распространяются со скоростью аппарации, – Гермиона покачала головой и всплеснула руками. – Серьезно, как они могли узнать?
– Помона Спраут и Лонгботтом подготавливали к уроку какую-то рассаду, когда Слизнорт зашёл в теплицы сделать заказ на ингредиенты. Помона поинтересовалась, как прошло наше дружеское соревнование, а Слизнорт, сияя и пыхтя от гордости, рассказал о твоей победе. А уже Лонгботтом счёл своим долгом раструбить по всему Гриффиндору. Ты же знаешь, что особенной любви к Снейпу он никогда не испытывал, поэтому я просто уверен, что ваш Невилл чуть ли не оргазм получил от подобной новости.
– Я до сих пор считаю, Малфой, что это было не совсем справедливо, – поджав губы менторским тоном процедила Гермиона. – Методы профессора Снейпа ведь действительно лучше. Правда, он делился даже с вами далеко не всем. В учебнике Гарри нашел намного больше пометок.
– И мы все можем дружно использовать их для приготовления любых зелий, – довольно равнодушно пожал плечами Малфой. – Как показал опыт Поттера на нашем собственном шестом курсе, Гораций разницы не заметит. Но вот учить «классику» по учебнику всё-таки нужно, а мне с Блейзом в следующий раз следует быть внимательнее к деталям и обращать больше внимание на инструкции.
Гермиона прищурилась, уже обдумывая идею, мгновенно посетившую её голову. А что, если официально издать учебник по зельеварению с модификациями Северуса? Конечно, Гермиона подозревала, что являющийся на данный момент самым вероятным преемником Слизнорта в следующем году, Забини и так будет учить этим самым модификациям и новой технике, но Грейнджер также была уверена, что официальный учебник не помешает. Как и, наконец, пришло уже время отдать заслуженный кредит талантам в зельеварении Северуса Снейпа.
На следующий день Гермиона и Малфой отправились на самый первый в своей жизни урок Защиты в качестве преподавателей. Аберфорт Дамблдор, естественно, тоже намеревался использовать учеников Мастер-класса для обучения первокурсников, и каким-то образом Грейнджер и Малфой оказались первыми.
– А почему не Поттер? – пробурчал Драко, когда его поставили в известность, что первыми счастливчиками, которые появятся в качестве преподавателей, уже никого этим не удивляя, на совместном уроке у Слизерина и Гриффиндора, будут именно он и Грейнджер. – Шутки в сторону, сэр, но разве Теодор и Поттер не лучшие кандидаты для начала тренда?
– Это какого? – Гарри не терял ни минуты, чтобы огрызнуться в ответ. – И к слову, Малфой, единственным трендом, начало которого мы все должны положить в этом году, должна быть если не дружба, то во всяком случае отсутствие вражды между факультетами.
– Я имел в виду, что как-то уж логичнее, чтобы ты начинал учить Защиту, а нам всем потом рассказал, как оно, – на крючок Поттера Малфой слишком очевидно клевать отказался.
– Я тебе хоть сейчас могу рассказать, как это: преподавать Защиту, – Гарри откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди и закинув ногу на ногу. Зелёные глаза сейчас практически сверкали авадами. – К слову, у Гермионы тоже этот опыт имеется.
– Ах, точно, – Малфой чуть не стукнул себя рукой по лбу. Подкалывать Гарри как раз на эту тему было довольно глупо с его стороны.
– Вот именно, Малфой, – а избранный явно изменился за тот год, что отсутствовал в Хогвартсе во время охоты за Крестражами. Это уже больше не был проглатывающий обиды, неуверенный в себе мальчик. Поттер прекрасно знал, кто победил Тёмного Лорда, и при случае совсем не стеснялся напомнить. Как, похоже, и о некоторых других вещах. – Наш пятый курс, Армия Дамблдора, всё так. Гермиона не только помогла её организовать и лично составила договор, последствия нарушения которого вы все имели возможность лицезреть, но и, естественно, тренировала.
– Как раз в том, что Грейнджер «ловила все налету» и быстрее всех, я ни на минуту не сомневался, – на этот раз голос Драко звучал без намёка на сарказм или иронию. – И к слову, Поттер, спасибо что не напомнил, чем я занимался в это время.
– Если вы закончили обмен любезностями, господа, то быть может, приступим к уроку? – Аберфорт Дамблдор как всегда дождался окончания того самого «обмена любезностями», чтобы вмешаться в разборки Поттера и Малфоя.
Гермиона на самом деле начинала подозревать, что он делает это нарочно, вот только причину пока вычислить затруднялась. Поначалу ей казалось, что Аберфорт действительно хочет, чтобы они всё между собой выяснили и наконец уже отпустили прошлое, но последнее время в голову Грейнджер все чаще закрадывался вопрос, если на самом деле брат их покойного директора просто секретно наслаждается представлениями. Уж слишком часто у него на лице гостило такое выражение, словно ему только попкорна не хватает.
– А я вот согласен с Малфоем, – внезапно раздался задумчивый голос Теодора, – У нас на самом деле за все эти годы в Хогвартсе, – Нотт прищурился. – Было не так много достойных преподавателей.
– Что да, то да, – хмыкнул Гарри Поттер. – Одержимый, шарлатан, Долорес Амбридж... Из нормальных только Люпин на третьем курсе и Снейп на шестом, наверное.
– Вы серьезно? – Грейнджер резко обернулась к лучшему другу и его напарнику. Поттер и Нотт пожали плечами, обменявшись между собой взглядами, и выжидающе уставились на Грейнджер. Да, они действительно так считали, как и все остальные присутствующие при этом разговоре. Гермиона усмехнулась и скрестила руки на груди, набирая полные лёгкие воздуха, и приступила к объяснению.
– На первом курсе у нас практически преподавал сам Волан-де-Морт, - Гермиона принялась по очереди загибать пальцы. - Локхарт хоть и был шарлатаном и присвоил себе чужие подвиги, но ведь в основу его книг был положен украденный им опыт реальных волшебников. Римус на третьем курсе, как Гарри уже напомнил, плюс Снейп с его подменами Люпина во время полнолуния были более, чем знающими. А Крауч-младший в образе Муди на самом деле был не хуже Снейпа. На пятом курсе мы учились сами, ничего не скажешь, а на шестом в самый ответственный момент у нас был Снейп. Сказать по правде, иногда мне кажется, что профессор Дамблдор предусмотрел все это заранее. Но факт остается фактом: Защиту нам в итоге преподавали три Тёмных волшебника, каждый из которых являлся довольно объективно одним из самых талантливых магов современности.
– Мерлин всемогущий, Гермиона, а ведь ты права, – Поттер изумлённо встряхнул головой. – Никогда не смотрел на наш опыт с учителями Защиты под таким углом.
– Грейнджер, ты не просто удивляешь, – ошарашено выдохнул Нотт. – Ты реально переворачиваешь мир с ног на голову.
– А для тебя это открытие? – Поттер хмыкнул. – Что ж, поздравляю.
Малфой избрал промолчать, всё ещё осмысливая сказанное Гермионой. Грейнджер была права. Они столько времени потешались над слепотой Дамблдора, а «итог» превзошел все ожидания. Единственным пробелом в их образовании на самом деле стал пятый год под властью Амбридж, но Драко очень сильно подозревал, что те, кому это было по-настоящему необходимо, и в этот год выучили довольно много.
И вот теперь они с Гермионой стояли перед уже знакомой им аудиторией, являясь центром внимания всех глаз на вновь спаренном между факультетами Слизерина и Гриффиндора уроке. Занятия по Защите от тёмных искусств на первом курсе всегда начинались немного позже, и поэтому именно этот урок для первокурсников оказался вторым по счету.
Насколько Малфою было известно, первое занятие Аберфорт Дамблдор посвятил знакомству с новыми учениками, заставляя каждого отвечать на несколько общих вопросов. А второй урок подразумевался по сути, как теоретический, и их с Грейнджер заданием было обсудить историю тёмной магии. Как уже стало привычным в их тандеме с Грейнджер, материал преподавала именно Гермиона.
В очередной раз потянув рукав мантии, прикрывающей тёмную метку, Драко почувствовал себя учебным пособием. Тем временем Гермиона начала свой рассказ издалека, но к огромному удивлению Малфоя сконцентрировалась отнюдь не на том, чтобы пресечь любые помыслы детей ознакомиться с чем-либо, кроме именно «защиты». Открыв рот, Драко внимал довольно умно составленному, и тем не менее преподаваемому на уровне одиннадцатилетних детей отчёту о существенных отличиях чёрной и светлой магии.
– В конечном итоге, – Гермиона улыбнулась и развела руками. – То же самое светлое заклинание может лишить жизни, а самое тёмное вполне возможно использовать в других целях. Например, при исследование тёмных объектов или в медицине. На самом деле, важны ваши намерения и помыслы в тот момент, когда вы произносите заклинание.
– Значит, разделение волшебников на «тёмных» и «светлых» не совсем верно, – задумчиво проговорила Сюзанна Блэкман и переглянулась с двумя другими магглорождёнными слизеринцами, которые сидели по обе стороны от девочки.
– Вы правы, мисс Блэкман, – Гермиона улыбнулась, но заметив, что на самом деле девочка хотела задать совершенно другой вопрос, сделала приглашающей жест рукой. – Но ведь это совсем не то, что вы хотели сказать.
– У тебя вопрос, Сюзи? – Драко нахмурился. Во время всего недолгого общения с магглорождённой девчонкой он уже успел понять, что своим уровнем интеллекта Блэкман не намного уступает той же самой Грейнджер. На самом деле, открытым пока что оставался лишь вопрос магического потенциала Сюзанны.
Но ведь в конце концов, даже Гермиона далеко не сразу была признана, как самая способная волшебница их поколения. Подобное выяснилось ближе к концу первого курса, когда успеваемость именно на таких предметах, как чары и трансфигурация давали истинное представление о магическом потенциале.
В конце концов, на первом курсе Защита была больше теоретической, а Гербология и Зелья подразумевали совершенно другие способности. Наиболее ярким примером всегда служило то, что даже волшебники с очень маленьким магическим потенциалом могли преуспеть в Зельях, чему человечество являлось свидетелем далеко не один раз, когда сквибы на протяжении веков практиковали изготовление лечебных настоек.
Другими словами, утверждать что-либо наверняка по поводу Сюзи было ещё рано, но девчонка тянулась к знаниям не меньше, чем Грейнджер. А также была честолюбива, ведь в случае обратного Шляпа никогда не распределила бы её на Слизерин.
– Да, – получив разрешение говорить, Сюзи набрала полную грудь воздуха и выпалила на одном дыхании. – Мисс Грейнджер, тогда это не может быть правдой, что только тёмных волшебников распределяют на Слизерин?
Малфой затаил дыхание. Так вот, в чем дело! Этих троих уже успели «просветить» добрые души, одновременно приклеив пару-тройку ярлыков. Или они сами додумались, если учесть, что вся троица буквально спит с «Историей Хогвартса»? Горький комок подкатил к горлу, потому что как ответить на этот вопрос, Драко явно не знал. По сути, все бывшие Пожиратели и их дети в результате учились на Слизерине. Утверждать, что это совпадение? Впрочем, в отличие от него, Грейнджер ответ знала.
– На самом деле, Шляпа распределяет не по признаку тёмного или светлого потенциала, – Гермиона мягко кивнула напряженно ожидавшей её ответа девочке и затаившим дыхание её двум друзьям. – Шляпа смотрит на черты характера, такие как трудолюбие и отвага. А также учитывает некоторые пожелания. Например, Гарри Поттеру шляпа предлагала Слизерин. А у меня когда-то была возможность учиться на Рейвенкло. В любом случае, не факультет делает нас, а мы факультет. Никогда не нужно позволять кому-то другому управлять тем, кем ты станешь. А теперь, переходим к теме нашего урока.
Малфой несколько раз в полном шоке моргнул. Гермиона Грейнджер умудрилась ошарашить его уже второй раз за сегодняшний день, вновь переворачивая привычный мир с ног на голову. Или просто возвращая его на место, позволяя увидеть его таким, какой он был на самом деле? Не через призму очков Люциуса, а сделать решение для самого себя.
Безусловно, к своей лекции Гермиона подготовилась досконально, но Сюзи Блэкман вновь преподнесла сюрприз. Впрочем, соплячка по всей видимости тоже имела тенденции «переворачивать их мир с ног на голову», когда уже в конце урока она подняла руку.
– Простите, если я что-то не поняла, но получается, что волшебники могут путешествовать и перемещаться, используя любые зачарованные заранее предметы, как волшебные порталы, – дождавшись утвердительного кивка Грейнджер, она продолжила. – Более того, с помощью волшебной палочки можно исчезать отовсюду, по сути избегая любого плена.
- Совершенно верно, - Гермиона улыбнулась, но Драко её перебил.
– К чему ты клонишь? – Малфой каждой клеточкой своего естества ощущал, что маленькая Сюзи сейчас огорошит его самого и Грейнджер таким двойным дном, что они долго будут приходить в себя.
– Всего лишь уточняю. Потому что, – и тут Малфой затаил дыхание, потому что безошибочно услышал в ушах барабанную дробь. – Что заколдовать подобный предмет могут лишь взрослые волшебники. Ровно как и пользоваться волшебной палочкой. Подобное недоступно детям, выросшим в семьях не волшебников.
– Ну, да, – Гермиона пожала плечами. Грейнджер явно не имела ещё опыта общения с этой девочкой, но тоже видела, что Сюзи ведёт их к очередному открытию, и при том сенсационному.
– И правду о волшебном мире мы узнаем, когда получаем письмо из Хогвартса. Но спонтанные выбросы магии у нас у всех могут случаться намного раньше, – задумчиво продолжила Сюзи, и Малфой уже не сомневался: сейчас волшебный мир получит пощечину.
– Совершенно верно, – Гермиона улыбнулась. – Конечно, было бы намного лучше, если бы нам и нашим семьям подобное объясняли раньше. Спонтанные выбросы магии могут очень напугать не волшебников. Не спорю, это огромное неудобство, но я не думаю, что это такая уже огромная и возмутительная проблема.
– Неужели вы не видите, мисс Грейнджер? – Сюзи вскочила на ноги, всплеснув руками. – Эти чистокровные волшебники веками подставляли магглорождённых! Сколько таких, как мы с вами, было сожжено на кострах святой инквизиции? Над сколькими были проведены жестокие ритуалы церковью? И самое ужасное, что никто из магглорождённых не знал, как избежать всего этого, в то время как коренные волшебники легко могли заколдовать какой-нибудь незначительный предмет и исчезнуть на глазах своих палачей! Тем самым спасаясь сами и подставляя следующего маглорожденного, который воспользоваться подобным не мог! В то время, как они легко могли проникнуть в темницы и вызволить друг друга, ни одного из них не заботила судьба тоже волшебников, только происходящих из не волшебной крови!
Гермиона побледнела, переводя ошарашенный взгляд на Малфоя. Драко молча качал головой, отрешенно и с ощущением полной капитуляции осознавая, что крыть обвинения этой одиннадцатилетней соплячки ему нечем. Сюзи Блэкман только что по полочкам разложила, почему Святая Инквизиция чистокровных практически не затронула. А ещё в голове вспыхнула мысль, что не чистокровным надо презирать и ненавидеть магглорожденных, а наоборот.
– Большинство жертв святой инквизиции были обычными людьми, Сюзи, – грустно улыбнувшись, проговорила Гермиона. – Наши спонтанные всплески обычно срабатывают в подобных ситуациях и вытаскивают нас. Мы практически аппарируем, даже если сами не понимаем, что произошло. А потом был принят «статут секретности», и волшебники были очень осторожны, чтобы не показывать своего существования магглам.
– Только вот магглорождённых опять забыли об этом предупредить, – ехидно напомнила Сюзи. – А потом ещё наверняка сами же за ними и охотились, если ты ненароком нарушал их бесценный «Статут».
Гермиона Грейнджер несколько раз моргнула с точно таким же видом, как совсем недавно это делал Малфой, как он это делал уже восьмой год подряд, каждый раз являясь свидетелем очередной встряски собственных стереотипов и убеждений, которые буквально вбивались в него семьей. И обычно причиной подобного шока была сама Гермиона Грейнджер.
Только вот на этот раз самая умная ведьма их поколения сама пребывала в шоке, причиной которого была несомненно в будущем «самая ушлая, дотошная и хитрая ведьма», с холодной решительностью прокурора сейчас выносившая приговор векам несправедливости. И ни чистокровному в Мерлин знает скольких поколениях волшебнику Драко Малфою, ни самой яркой ведьме их времени крыть подобный козырь было нечем.
– Десять баллов Слизерину, – пробормотал Малфой внезапно осознавая, что ляпнул это только, чтобы оставить за собой последнее слово. Впрочем, мгновенно оценив шум протеста, раздавшийся из рядов представителей факультета Годрика, Драко насмешливо приподнял бровь. – А что? Отличные аргументы, а мисс Блэкман все ещё на Слизерине. Конечно, справедливее было бы присудить десять баллов магглорождённым, но такого факультета у нас нет.
Гермиона одарила его довольно странным взглядом, а потом её глаза округлились ещё больше, когда она расслышала конец этой фразы, произнесённой Драко на самой грани слуха и буквально себе под нос.
«А я все больше начинаю подозревать, что если бы он был, то всем остальным Кубка школы было бы не видать, как собственных ушей».