Neon

      По пустому залу, ударяясь об холодные стены, разбредались глухие удары. Большие электронные часы над входом показывали половину шестого утра. Но Флейм как будто отказывалась замечать время, жила по какому-то собственному расписанию.       Боксёрская груша, которая стала её товарищем на это утро, уже устало покачивалась. А Флейм почти не делала перерывов, лишь изредка смахивала прилипшие к лицу волосы. В руках появился тонус, внутреннее тягучее тепло и напряжение.       В какой-то момент запал иссяк, и она остановилась. Размяла руки и прислонила ладони к вискам. В ушах гулко звучал пульс и собственное дыхание. Она слегка повернула голову, пытаясь прийти в себя, и боковым зрением заметила позади лишний силуэт.       Мгновения хватило, чтобы по одним лишь задумчивым лазурным глазам узнать Норда. Он стоял у ринга, облокотившись о перила, и неизвестно как давно наблюдал за ней. — Опять не спится?— ласковый тихий голос пропитался хрипотцой.       Флейм улыбнулась. — Нет, просто в форме же надо оставаться,— он состроил в ответ игривое недоверие на лице, вынудив её признаться,— Ну ладно... Да, не спится. — Так я и думал. Ранняя пташка...— с усмешкой он взъерошил светлые волосы,— Ну позволь тогда составить тебе компанию.       За полминуты его футболка оказалась на перилах, а он сам напротив Флейм. Занесённые в стойку руки стали сигналом о готовности. Флейм удивлённо повела бровью. И недоверчиво прислушалась к мысли, что он мало спал этой ночью, а может и вовсе не спал. Впечатление такое складывалось от его спокойствия и слишком плавных мягких движений.       Она втянула в лёгкие воздуха и проскользила взглядом по его жилистым рукам и торсу. И шустрая память вкусно нарисовала события минувших месяцев. Надо сказать, температура между ними продолжала стабильно расти.       Копперфилд с интригой поймал её взгляд, беззвучно предлагая нападать первой. Флейм хмыкнула. Он всегда так делал. И всегда одним лишь взглядом разжегал в ней пожар азарта.       Она сделала первый шаг в этот танец выносливости и проворства. А он моментально подхватил ритм. Два разных подхода схлестнулись в одном поединке. Она шла к победе через ловкость и меткость, а он — через силу и стойкость.       Флейм всегда знала — Копперфилд мастер стратегии. Терпеливо и упорно он будет идти к поставленной цели, заранее просчитывая шаги и риски. Это было частью его натуры. И она уже не раз успела увидеть это оружие в действии, причём на обоих фронтах.       Вот и в этой тренировочной схватке он не сменил тактику. Когда, казалось бы, победа засветилась в её руках, он уловил подходящий момент. Она открылась, просчиталась. А он закончил всё быстро и чётко — парой точных движений повалил её на пол, лишив возможности выбраться из-под себя или дать отпор.       Но Флейм и не пыталась. Когда спина повстречалась с упругим полом ринга, из лёгких улетучилась щедрая порция воздуха. Она словно очнулась. Или, может быть, наоборот. Глаза распахнулись. Сердце как-то сменило ритм. И всё тело стало таким расслабленным.       Она всмотрелась в эти лазурные глаза и поняла, что снова проиграла ему абсолютно во всём. Не было попыток что-то в них увидеть или прочитать — в голове заштормил океан собственных мыслей и чувств. Она утонула в его глазах.       Так прошла минута, а может и больше. Норд не сводил взгляда, спокойного, задумчивого. Хотя на самом деле у него внутри метался ураган недавних событий и слов. Он отказывался верить, что это всё могло оказаться просто фальшем и ложью. Все её слова, поцелуи и слезы. Он готов был стать для неё щитом, перебить целую армию, чтобы уберечь и сделать счастливой.       На мгновение в её теплых карих глазах задержалась игривость. Она с грустью усмехнулась и прикусила нижнюю губу. А взглядом всё так же продолжила заглядывать в самую душу. — Как жаль, что тут есть камеры.       В голосе прошелестело разочарование.       И правда, их наличие казалось чем-то несправедливым. — Точно...— таким же тоном ответил он.       Он поднялся, ловко подхватив её за руку, и помог встать на ноги. Как всегда чётко и слаженно.       Норд почти сразу собрался уходить. Вместе выходить из зала не стоило, чтобы не вызывать ненужных подозрений в их сторону. Лишь перед самым выходом он замешкался, обернулся и оставил на её губах долгий пылкий поцелуй. У камеры в том месте была слепая зона.

*********

      В SD-5 неторопливо бурлила работа. Брандо и техник из отряда Эттингера, который представился Сэмом, разносили оборудование. Они всё утро потратили на то, чтобы перенести все эти кейсы и коробки из склада на новое рабочее место. А теперь молча разбирали каждый свою кучу и устанавливали в разных частях помещения.       Брандо изредка поглядывал на капитана. Любопытство одолевало невообразимо. Он метался между чувством довольства и непонимания. Отчего это капитан выбрал его для такого серьезного задания? Он ведь был самым юным и неопытным в его отряде. Но самодовольство тут же встревало с громкими заявлениями.       Норд пришёл совсем недавно. И проницательный Брандо сразу заметил — что-то не так. Он выглядел каким-то поникшим, угрюмым и даже пассивно-агрессивным. Чуть тронь — порвёт в клочья. Без приказов и вопросов просто сел за стол и стал что-то просматривать на планшете. За маской хмурости Брандо не мог рассмотреть ровным счётом ничего больше.       В один момент дверь резко распахнулась, разрушив их тихую идиллию. На пороге появился Эттингер. Брандо искренне не мог понять, что происходит и отчего они оба стали словно накалённые нити.       Если Норд ещё пока казался пассивным, то от Эттингера за километр искрило агрессией и решимостью. Он быстрым твёрдым шагом преодолел всё помещение, бросил на стол прямо перед Нордом свой планшет с какой-то фотографией на экране и, перелистывая изображения, заговорил железобетонным тоном: — Статья 213 2Z. Статья 514 AZ. Статья 5 AZ,— каждый звук слетал с его языка чётко и громко, стремясь оказать на оппонента нужное воздействие,— Ты понимаешь, что я сейчас запросто могу посадить тебя под трибунал? За подозрение в шпионаже, в содействии противнику. За нарушение устава, несоблюдение регламентированных действий. Это ещё не весь список,— подытожил он, намекая на отношения,— А уже внушительный.       Всё это время он прожигал Норда острым испытующим взглядом. А на экране сменилось три кадра с записи камеры, которая находилась в тренировочном зале. Запись была сделана как раз этим утром.       Норд несколько секунд не отвечал, не поднимал головы. А когда относительно уверился, что сможет не применять кулаки при подчинённых, выдохнул и встретил его обстрел уверенно и дерзко. Но всё оказалось относительным. И цепкая ухмылка, призраком мелькнувшая на лице Эттингера, вызвала мгновенную термохимическую реакцию. — Эттингер... какая ж ты...       Секунда — и снова бы повторился неудачный дубль, который они оба пока так и не довели до логического завершения. Началось всё ещё в кадетском училище. А заканчиваться не собиралось.       Он готов был наброситься на него. На сжатых кулаках уже побелели костяшки. В сознании взрывом вспыхнуло только одно — ярость, и затмило всё остальное.       Но вовремя появившийся за спиной Эттингера Брандо оказался ручником в этой ситуации. Парнишка отважился заступиться за своего командира, но, как оказалось, заступился за Дракона и избавил их обоих от новых побоев. — Сэр, простите, но...— с нарастающей смелостью заговорил Эрик и тут же осёкся.       Эттингер, не сводя глаз с Копперфилда, сделал жест: не влазить. И всё тем же тоном, наклонившись ближе, добавил: — Если я узнаю, что ты хоть пальцем пошевелил, чтобы помочь ей уйти или замести следы, Копперфилд... Я тебя по стенке размажу.       В ответе или комментариях он не нуждался.