Часть 5
24 октября 2021 г. в 22:48
Спустя несколько минут Милдред пила заваренный Крисанией чай и исподволь смотрела на супругов Маджере. Рейстлин положил свою ладонь на руку жены и медленно переплел свои пальцы с ее.
— Ты так и не сказал, зачем мы здесь, — напомнила Крисания. — Почему не перенеслись сразу в академию?
На лице Маджере отразилась растерянность и тут же сменилась сперва страхом, а затем отчаянием. При всем желании чародей не мог сказать своей ненаглядной правду. Ведь если у Ника ничего не получится, то… Нет, об этом лучше даже не думать. И все же дать человеку надежду, а потом отнять ее — это все равно что позволить едва не утонувшему вдохнуть полной грудью, а потом резко перекрыть кислород. Жестоко. Бесчеловечно. Подло. Но и врать Крисании Рейстлин не мог, поскольку ее чуткий слух распознавал малейшую фальшь в интонациях и голосе.
— Нику нужно сдать один практикум и доклад, а информации нигде нет да и с ингредиентами у нас в академии сложно, — осторожно сказала Милдред. — Поэтому шалафи предложил ему воспользоваться своей библиотекой и лабораторией.
Крисания недоверчиво приподняла бровь.
— Неужели Ник согласился принять твою помощь?
— А куда пареньку деваться-то, милая? — самодовольно усмехнулся Рейстлин. — Гордость — гордостью, а практикум сдавать надо.
Жрица нахмурилась.
«Тут дело нечисто. Наш сын никогда не примет помощи от того, кого ненавидит. А если и примет, то лишь в том случае, когда иного выхода нет и на кону стоит что-то куда более важное, нежели…»
Из круговорота мыслей женщину вырвал пронзительный вскрик.
— Милли? Что с тобой?!
— Ничего страшного, — виновато пролепетала девушка.
— Детка, ну что ж ты так неаккуратно?! — сочувственно, но с ноткой легкой досады сказал Рейстлин, а следом раздалось шуршание салфеток и шелест вытираемой ткани. — Сильно обожглась?
— Ерунда, — ответила Милдред. — Только платье жалко…
Крисания сочувственно улыбнулась и встала.
— Пойдем, моя милая, подберем тебе еще что-нибудь.
Рейстлин криво усмехнулся и подмигнул Милдред. Как все же ловко она переключила внимание Крис. А он сразу и не понял, зачем эта рыжая ведьмочка плеснула чай на лиф своего платья. О женщины! Скажи девушке, что бросишь мир к ее ногам, и она лишь пожмет плечами. Дай ей повод покрутиться перед зеркалом, и она будет счастлива и забудет обо всем. Глядя на то, как Крисания ведет девушку наверх, предвкушая примерку вороха нарядов, Рейстлин печально улыбнулся.
«Боль будет завтра, а пока… Веселись, моя девочка», — со вздохом подумал он. Чародей не сомневался в способностях сына, но не верил, что тому под силу сварить это зелье за такой короткий срок. Ник талантлив, упрям, амбициозен, но… слишком молод и еще многого не знает. Рейстлин предполагал, что некоторые ингредиенты варева введут парня в ступор и заставят лишние пару часов корпеть над книгами в поисках ответов и подсказок.
«А мог бы просто спросить меня, но гордость не позволит», — ухмыльнулся Маджере и взмахом руки подбросил полено в догорающий очаг. Телекинез — то немногое, что осталось от его магического резерва, однако даже это теперь требовало усилий. Открыть замок или подбросить щепку в огонь он мог, но после этого по телу разливалась противная слабость. И все же не колдовать, пусть даже по мелочи, у чародея не получалось. Без магии жизнь становилась серой и пресной, он задыхался без колдовства, чувствуя себя совершенно беспомощным. Тряхнув головой, Рейстлин одним глотком осушил свою кружку с чаем.
— Шалафи что-нибудь угодно? — раздался за спиной мурлыкающий голос. Даламар ловко крутанулся вокруг своей оси, встал по левую руку от Маджере и коротко поклонился.
— Благодарю, друг мой, но нет, — вздохнул седовласый маг и устало прикрыл глаза. — Как там Ник? Разобрался что к чему?
— Более-менее, — мурлыкнул помощник, усаживаясь напротив и подаваясь вперед. — Но я так и не понял, что он ищет.
Распахнув глаза, Маджере быстро оглянулся, убедился, что жены поблизости нет и жестом попросил Даламара наклониться ближе.
Едва заинтригованный донельзя плут перегнулся через стол, Рейстлин быстро зашептал что-то ему на ухо.
Даламар кивал в такт этому шепоту, но лицо его все сильнее вытягивалось.
— Думаете, у вашего сына получится, шалафи? — с сомнением спросил он наконец.
Рейстлин в ответ пожал острыми плечами.
— Не знаю, но пусть пробует, раз неймется, — вздохнул он.
— Вы не верите в успех? — непонимающе уточнил Даламар.
Чародей вздохнул и посмотрел на него долгим, печальным взглядом.
— Я боюсь верить, — почти не слышно сказал он. — Боюсь обмануться. Потому и Крисания ничего не знает. Не хочу ее расстраивать.
— О чем не знаю, Рейстлин? — раздался позади заинтригованный голос. — Что меня расстроит?
«Твою Бездну!» — мысленно взвыл Маджере. Погруженный в свои переживания, он не услышал ни шаркающих шагов жены, ни тихих — Милдред.
— Боюсь скрывать бессмысленно, — обреченно вздохнул Даламар и вдруг принял вид нашкодившего кота.
— Я разбил вашу любимую вазу, госпожа, — виновато проговорил он и запальчиво воскликнул: — Я не специально! Хотел протереть, а она из рук выскользнула!
В уголках тонких губ Рейстлина мелькнула усмешка. Бросив на ученика благодарный взгляд, он кашлянул и рявкнул: — Оторвать бы тебе эти самые руки!
— Во имя Паладайна, Рейстлин! Это ведь всего лишь ваза! — всполошилась Крисания, подходя ближе.
— Я не хотел, шалафи… — повторил Даламар, добавив в голос надрыва.
Маджере поморщился и беззвучно, одними губами, выдал: — Не переигрывай!
Милли, наблюдавшая за этой сценой, прикрыла рот ладонями, изо всех сил стараясь не рассмеяться.
Чародей одарил помощника и юную ведьму заговорщической ухмылкой и устало изрек: — В наказание займешься нашей гостьей. Покажи ей замок и окрестности.
— Я сделаю все, как ты скажешь, учитель, ведь я Даламар — верный твой ученик! — подобострастно поклонился тот.
— Ты, Даламар, криворукий мой ученик, — устало закатил глаза Рейстлин.
Парень в ответ скривился и тотчас с нескрываемым восхищением посмотрел на гостью. Нежно-голубое платье расшитое золотыми узорами, необычайно шло к ее рыжим волосам.
«Интересно, кого из нас наказывает шалафи?» — подумала Милдред, поежившись под этим взглядом. Необычная внешность Даламара пугала ее, однако девушка все же пересилила себя и шагнула к своему провожатому.
На ее лице была так явно написана паника, что Даламар не удержался и хихикнул. Ему было уже не привыкать к такой реакции, но он знал, как с этим справиться.
— Прошу вас, юная госпожа, — поклонился он и раскрытыми ладонями указал на дверь.
— Просто Милдред, — через силу улыбнулась ведьмочка, кивнула и пошла вперед. Верный ученик шалафи тенью скользнул следом.
— Малышке очень идут твои наряды, — заметил Рейстлин, проводив этих двоих взглядом. — Жаль, что на ее родине несколько иная мода.
— Рейст, расскажи еще раз, как выглядят наши дети, — попросила Крисания, гладя мужа по плечам.
Маг усмехнулся. Он уже столько раз в деталях живописал Крисании обоих, как мог, но она снова и снова просила повторить рассказ, словно ребенок, нашедший любимую сказку и не желающий слушать иную.
— Иди сюда, дочь Паладайна, — вздохнул он, закатив глаза.
— Не называй меня так! — обиженно просопела Крисания, надув губки.
Рейстлин не смог сдержать улыбки, глядя на свою любимую. Какая же она хрупкая, нежная и ранимая. Порой эта женщина казалась ему малым ребенком, которого нужно защищать, а иногда чудилось, что она мудрее, умнее и сильнее сотни магов.
— Как ты хочешь, чтоб я тебя звал? — ласковым полушепотом уточнил Маджере.
Крисания кокетливо улыбнулась и поправила волосы.
— Своей девочкой, — смущенно проговорила она после минутной паузы.
— Иди ко мне, девочка моя,— ухмыльнулся Рейстлин. Когда жрица встала слева от него, мужчина притянул ее к себе, усадив на колени.
Крисания привычно прижалась к супругу, положив голову ему на грудь и вдыхая запах роз и тлена, исходивший от него.
— У Ника такие же черные и волнистые волосы, как твои, — ласково начал он. — Глаза зеленые и взгляд всегда насмешливый. Чаще всего наш сын носит черное.
— Весь в отца, — ласково улыбнулась Крисания. — А Милли?
— Любит белый цвет, улыбчивая, голубоглазая, хрупкая и волосы рыжие, будто пламя. Забавная девчушка. Типичная светлая.
— Черное с белым смотрится дивно, — печально вздохнула Крисания. — Знаешь, я так хочу их увидеть. Я думала, что привыкла к темноте за столько лет, а теперь…
Она не договорила, но Маджере и так все понял. Кончики его пальцев осторожно коснулись щеки жены.
— Крис, если бы я только мог поменяться с тобой… — тихо сказал он. — Я сделал бы это, не раздумывая.
— А вот этого не надо, — хихикнула женщина и многозначительно изрекла: — учитывая твои особенности зрения… Не хочу видеть наших детей стариками.
— Ну знаешь ли! — притворно возмутился чародей.
— Знаю, — нежно сказала Крисания и потянулась к его губам. — Знаю, что у меня лучший в мире муж.