Советник

Он смотрит на кровь и чувствует непривычную панику. Убийства не были чем-то необычным, но именно это цепляет даже спустя года, проведенные в мафии. Эмоции надежно скрыты непроницаемым лицом, что давно стало сравни дыханию. Внешний Советник – тот, кто заботится о благополучии Королевской семьи, следуя верной тенью как за ней самой, так и за ее цепным монстром – Варией. Его должность не позволяет иного отношения, отсекая человечность, заставляя отречься от нее. Он смотрит на труп отца и сына. Неподалеку слышны тихие всхлипывания внезапно овдовевшей женщины. Она смотрит на них с непониманием. Большие карие глаза – так же когда-то выглядела Нана – полны слез горя. Не злости или чего-то подобного. Гражданская оплакивает свою потерю, понимая, что больше не увидит ни мужа, ни ребенка. Перед глазами проносится то, как несколькими минутами ранее эти двое пытались защитить друг друга. Кто-то назовет их идиотами, что не знают здешних законов. Но понимание слишком ясно читалось в одинаковых глазах, решительных выражениях лиц. Похожие, родные, любящие. Все это так отличалось от привычного холода, вызывая непонятную скорбь. - Внешний Советник? – Орегано заставила его очнуться вопросительной интонацией. Подчиненная выглядит обеспокоенно. Они ушли с проваленных переговоров. Мужчина садится в машину и вновь погружается в мысли. Савада Иемицу честно понимал, что потерял сына. Самостоятельно сломал и ребенка, и любую надежду на теплые отношения. Он уже не может внезапно начать играть роль любящего родителя, потеряв доверие. Их взаимодействия – ошибка на ошибке. Его жизнь – череда неверных решений, за последствия которых он себя ненавидит. Нана, его прекрасная жена, узнала о его настоящей работе на наглядном примере, когда убийца ворвался в дом. Ее разум не выдерживал. Именно тогда была совершена первая ошибка. Он позволил одному из знакомых Туманов сделать так, чтобы она просто забывала, не обращала внимания ни на что из того, что имело связь с мафией. Психика Наны слишком тесно переплелась с ним, делая иллюзию опорой в отчаянной попытке самозащиты. Убирать ее – сродни собственноручному приговору. Тсунаеши, его милая дочурка, не видела его уже несколько лет. Он лично забрал ее опору – старшего брата. Увез в Италию, не оставляя ни времени, ни надежды на общение. Она имела средние оценки, несколько друзей и презрение Японского общества, что при одном виде ее европейских черт взрывалось возмущением. Иемицу оставил самую хрупкую часть своей семьи без защиты. И добрую Нану, и нерешительную Тсуну. Иетсуна, его первенец, сын и Наследник. Савада-старший прикладывал все силы, чтобы он выжил, развивая физически и умственно. Множество учителей, стычки с окружающими, что навсегда оставляли в его разуме болезненные напоминания о том, что нельзя верить, быть слабым или эмоциональным. CEDEF калечило его каждый день, час, секунду. Потому что он – его отец – позволил это. Мужчина понимал, что единственным обращением навечно останется «Внешний Советник», что ребенок не будет использовать обыденное для остальных «папа». Иетсуна – одна из его главных ошибок. Потому что только теперь Иемицу начал понимать, почему же его готовили к должности так медленно. Педантичность, вечные нервозы, пустой взгляд. Серые глаза, что так напоминали промозглое небо, стали похожи на пепел, через который пробиваются тлеющие огоньки пламени. Он уже не может читать сына, но чувствует, что тот все еще держится. Цепляется за жизнь, яростно вгрызаясь в чужие глотки, возможности, опыт. Понимает, что нельзя иначе. Подросток стоит на земле тверже, чем мужчина в его возрасте. Внешний Советник на секунду задыхается, понимая, сколько боли и усилий было в это вложено. Он отправляет его в родной город, ссылаясь на возможность стать во главе Вонголы. Просто надеется на то, что возвращение в семьи и вероятная находка хранителей его стабилизирует, излечит. У подростка будет год на восстановление до приезда Реборна. Этот отпуск – лучшее, что Савада мог бы дать парню. Освобождение от контроля, возможность вдохнуть полной грудью. Просто пожить на свой возраст, восполнив детство хоть немного. С заданием о поимке Рокудо Мукуро он соглашается с легкостью. Внешний Советник прекрасно знает чужую подготовку. На тихое недоумение Орегано по поводу его внезапного всплеска нервозности он никак не реагирует. Плохое предчувствие не подводит, вызывая недоумение. Иетсуна был способен и на большее, чем победа одного иллюзиониста. В Японии его ждет сын с практически потухшим взглядом. Иемицу чувствует холодные руки паники на своей грудной клетке, что тянутся к горлу. Нет-нет-нет. Оставить его здесь было ошибкой. Бинты на бледном теле практически сливаются с кожей. На некоторых видны красные точки, что вскоре станут пятнами. Болезненный вид и дыхание, тихое отчаяние пламени. Он с непонятной скорбью во взгляде, начинает перебирать чужие волосы. Голова подростка опущена, но он слышит резкий вдох, видит то, как застыло его тело. Не верит. Готов к удару, крику, но не подобному. Мужчина убирает руку и уходит прежде, чем увидит ошарашенное лицо, полное непонимания. «Ты старался» Дома он чувствует что-то липкое, отдающее сладким привкусом разложения. Внезапное понимание того, что это пламя, заставляет застыть на пороге. Его жена смотрит не менее пусто. Иемицу не видит в ней разума, лишь плетения Тумана, что были затянуты чужим Небом. Истинным Небом. Он смотрит на дочь, стараясь не показывать свой ужас. Внезапно в голову приходит то, что и от сына веяло чем-то похожим. Выходит, что его пламя все это время выжигало чужое, борясь с заразой. Именно поэтому тот был настолько ослабшим, измученным. Из разговоров он узнает о настоящем положении дел. Ни одного хранителя, отвратная репутация и одиночество. Именно на это он подписал своего Наследника, отправляя сюда. Нет-нет-нет. Мужчина стоит на крыльце и заставляет себя думать, вырисовывая план. Да, именно так он и поступит. На столе Тимотео лежит письмо с предложением о назначении дочери Десятой. «Добрый, искренний ребенок, что так похож на Примо…». Собственная интуиция согласна с каждым пунктом, а потому он решителен в своих действиях. «Иетсуна вырос в CEDEF, а потому имеет полное право наследовать организацию, учитывая то, что ему передали некоторую конфиденциальную информацию и навыки…» Пистолет привычно ложится в руку, опаляя ладонь холодом. Действия привычны. Он спокоен. Разница лишь в том, что пистолет подносится к собственному виску. На столе лежат завещание и письмо Иетсуне. Новый Внешний Советник достоин, нет, должен знать то, что умалчивал мужчина. Чтобы не повторять его ошибки. «…люблю тебя, сынок» Легкая дрожь идет по позвоночнику, напоминая о том, что не называл его так с самого начала их жизни в Италии. Лицо прорезает отчаянная улыбка. Пуля не отказывает ему в быстрой смерти. «Он сильнее, справится» Мужчина не увидит многое. То, как подросток оплакивал его смерть. То, как все же нашел способ хотя бы частично исправить положение Наны. То, как он позже найдет хранителей и поладит с сестрой, которой вставили мозги на место. Не увидит. Но он уже сейчас знает, что уйти – лучшее, что можно сделать.