Море в клетке

Я так и не задала тот вопрос. Так и не спросила, почему он спас мне жизнь. Наверное, потому что я знала — что бы он ни ответил, он не скажет того, что я хочу услышать. Так даже лучше — в мире, где мы можем больше и не встретиться, моей единственной радостью будет представлять, что он ответил именно то, чего мне хотелось. В этот день шел дождь. Он накрапывал мелкой изморосью, забирался под одежду, щупал холодными липкими лапками и будто залазил в душу. интересно, так себя чувствуют люди, к которым я применяю пси-магию? Погода стояла премерзкая, потому выпускников провожала только панна Далибора, как всегда холодная и высокомерная. Но я, ощущавшая ментум даже на реальном плане, чувствовала, как внутри у нее разливается полынная горечь, как перед глазами у нее возникают картины, полные крови и страданий. Она слишком много знает об этом мире, таким, как она, кровь застит глаза. Выпускников провожала только панна Далибора... и я. Точнее, я — одного конкретного, и сейчас он стоял, промокший, но все еще будто светящийся изнутри, и смотрел на меня, и я бы… ничего нового, в общем. Век бы так стояла, только бы в его глазах кроме тепла была еще хоть капля любви. Но ее там не было. Ну и пусть. Разве то, что я чувствую, обязывает его к чему-то? Чувство родилось внутри меня, там оно и останется, и единственное, что важно — чтобы Марек остался жив посреди того кошмара, в который его посылают. Он несколько раз набирал воздух, решая что-то сказать, но в самый последний момент передумывал и выдыхал. Я ощущала, что все слова, которые у меня есть, застряли где-то в горле, потому даже воздуха не набирала. Я не знала, что сказать — слов так много, что я утопала в них, хватала руками, но они ускользали, будто золотистый песок, который я зачерпнула маленькой ладонью. Вдалеке послышался шум повозки, которая доставит выпускников в распределительный центр, и я вздрогнула, осознавая, что еще пара мгновений — и Марек исчезнет. Насовсем. — Не умри там, — с каким-то детским отчаянием попросила я. — Не умри. Подожди, пока я выучусь в Корпусе. Подожди, пока я не стану лучшим пси-магом. Я тебя найду. — И что же лучшему пси-магу понадобится от владельца устаревшей стихийной магии? — хмыкнул Марек. — Будешь моим ведом. Рессоры противно заскрипели, и я, не отдавая себе отчета, подалась вперед, протягивая руку, но вовремя успела ее одернуть. Что я себе позволяю? Но Марек, вдруг схватил меня за запястье, притянул к себе, и, коснувшись другой рукой моей щеки, поцеловал. Внутри у меня вспыхнуло пламя, пробежалось от кончиков пальцев, зашевелилось на позвоночнике и угасло где-то в животе. И это был самый печальный прощальный поцелуй, в котором слилось все — извинения, сожаления, страх, надежда. Все, кроме того, что нужно. Кроме единственного, что нужно. Я отстранилась и покачала головой, и Марек отпустил меня, а запястье все еще горело. И все слова сгорели в этом пламени, и что сказать, глядя в глаза человека, который вот-вот исчезнет, я все еще не знала. Сзади раздался приказ садиться в повозку. — Не умри там, в Корпусе. Ты… сильнее их всех. Ты справишься. Не умри — потому что я буду ждать тебя. Он улыбнулся, и эта улыбка застыла и отпечаталась в моей душе, и я молча, сжимая кулаки, смотрела, как он забирается в повозку без крыши, и изморось оседает на его огненных волосах, но пламя будто разгорается еще ярче, становится еще теплей, и повозка трогается, и я срываюсь и бегу вперед, ныряю в ментум и в последний раз касаюсь его сознания, горячего, обжигающего, и без слов кричу все, что я хотела бы сказать. А потом даже для ментума становится слишком далеко, и я остаюсь перед школой, под дождем, промокшая и совершенно опустошенная. Хотя… что-то зашевелилось у меня внутри. Что-то теплое. Что-то обжигающее. Мое пламя! Я же обещала… я обещала стать лучшим пси-магом. Я обещала найти его, а он обещал выжить. Панна Далибора положила мне руку на плечо. — Я хочу сдать экзамен на веда сейчас и отправиться в Корпус, — сказала я, все еще глядя на поворот, за которым скрылся Марек. — Прекрасно. Корпус уже интересовался тобой. Я усмехнулась. Если я сдержу обещание, то и он тоже сдержит. Мы еще встретимся...