Мы

Ожидание Томаса и незнание, что случилось было самым худшим, что я испытывала в своей жизни. Даниэль сидел рядом со мной, и даже взял за руку, видимо, чувствуя мое напряжение, и успокаивающе поглаживал по спине. -Дани, я чувствую, что что-то случилось. -Возможно, твой парень просто напился? Они же ещё не уходили к его приезду из ресторана? -Том не стал бы заезжать из-за этого за мной. Он бы забрал Итана, и привёз домой, а ещё что-нибудь пошутил. Я попросила соседа подняться в нашу квартиру и подождать, когда приедет Раджи. Все мои звонки он скидывал, и ответил лишь спустя сорок минут, коротко и тихо: -Выходи, мы внизу. Я зачем-то взяла с собой Даниеля, и увидев бледное лицо Томаса, я поняла, что меня ждут явно плохие новости. -Что с ним? Он в порядке? - Томас молчал, поджав губы, и опустив глаза с застывшими слезами вниз, - Том? В машине оказалась и Сара, которая, пересела ко мне на заднее сидение зачем-то обнимая, и приговаривая что-то совсем непонятное. -Вы можете мне обьяснить? Где Итан? - уже серьезнее задала я вопрос, пытаясь сдержать рвущиеся слёзы. -Думаю, мы не те, кто должен отвечать на этот вопрос. Я отвернулась к окну, и совершенно не понимала, куда мы едем, но увидев издалека машины скорой помощи, я сразу все поняла. В приемном покое было тихо и безлюдно, белые стены и без того нагнетали обстановку. Первую я увидела Викторию - она сидела одна, обняв свои плечи, на которых был тёплый плед. Ее светлые волосы были в крови, а то шикарное платье, в котором она была в ресторане, было грязным и так же в красных пятнах. Я подбежала к ней, падая на колени. -Вик, что случилось? - я судорожно хваталась за плед, поправляя его, запахивая сильнее, - что с тобой? Почему ты.. -Хелен, мне так жаль, - она начала рыдать, обнимая меня, не давая посмотреть на неё, и повторяла одно и тоже, что ей очень жаль. -Где Итан? Что произошло? Томас стоял рядом, сдерживая слезы, Сара уже не сдерживала себя, постоянно стирая влагу со щёк. Все вокруг меня знали, что произошло, но отчаянно молчали, заставляя надумывать себе варианты один хуже другого. -Была драка? Откуда эта кровь? -Это не моя кровь, - тихо ответила Вик, поднимая на меня красные глаза. Вышедший из кабинета доктор в белом халате первым делом обратил внимание на Даниеля, и пожал ему руку, приветствуя. -У тебя же выходной? -Я с ней, - он кивнул на меня, и мужчины обменялись фразами шепотом, совсем не слышно для остальных. -Синьора Леоне? -Да, это я. Что произошло? - на эмоциях улыбнулась я подрагивающими губами. -Хелен, присядь, - потянул меня Даниель за руку, сажая рядом с Вик, которая и вовсе скрыла лицо в своих руках. -Да объясните мне уже! -скинула я руками, - Где Итан, Эйден? Где родители? -Ваш брат и отец сейчас в палате, приходят в себя после наркоза. Мы провели экстренную операцию вашему брату из-за перелома со смещением, у вашего отца ушиб легких, в результате которого образовалась гематома, но мы уже ее откачали. Синьора Де Анжелис отделалась легкими ушибами. -Что вообще произошло? -Мы попали в аварию, - хрипло сказала Виктория, как будто совсем не своим голосом, - Итан пытался вырулить как мог. -Что с ним? Где моя мама? -Синьор Торкио в процедурном кабинете, ему накладывают швы. -Где моя мама? - слёзы все-таки потекли сами собой, и я чувствовала как заскрипели зубы от силы, с которой я сжала челюсть, и как затряслась моя нижняя губа. -Мне очень жаль, ее спасти не удалось. Я рассмеялась очень громко, очень звонко, так, что эхом от стен отскочил мой смех. Они ведь сейчас шутят? Моя мама не могла умереть вот так. Мы с ней виделись несколько часов назад, ну не могла она вот так погибнуть. Смешно было, видимо, только мне, ведь на остальных на лице читались только жалость и сожаление. И только, когда Виктория вновь обняла меня, крепко стискивая в объятиях, до меня начало медленно доходить. -Нет, скажите, что вы шутите, пожалуйста. Это же шутка? Где она? В какой она палате? Мне нужно ее увидеть. Где они все? Мне нужно к ним. Я начала вырываться из рук Виктории, и мне это почти удалось, но тут же меня перехватил Даниель, обнимая ещё крепче, не давая вырваться. Сердце казалось перестало биться, оставляя внутри одну глубокую ноющую кровоточащую рану. -Нет, - кричала я на весь корпус, не веря ни единому слову. Я точно сплю, это всего лишь сон. Мне нужно лишь закрыть глаза, ущипнуть себя. Но это не помогало. Я несколько раз сильно жмурилась, в отчаянии улыбаясь так широко, как только могла, но сон не заканчивался, и сколько я не пыталась заломить себе пальцы, почувствовать хоть какую-то боль сильнее, чем была где-то за грудиной, мне не удалось. Этот чертов сон не проходил. Перед глазами все повело из-за застилающих слез, а дикие крики выбивались снова и снова из моей груди, так истошно я ещё никогда в жизни не кричала. Я застыла в объятиях соседа, не понимая, куда мне нужно идти первым делом. Конечно же необходимо увидеть папу, брата, но Итан? Черт, какой Итан! Надо увидеть свою семью. -Где они? Где папа? Я хочу его увидеть! -Хел, - окликнул меня Томас, подходя ближе, - нам очень жаль. Доктор кивнул Даниелю, и он разжал свои объятия, а я так и застыла на месте. Черт, какая же я эгоистка! Ведь Виктория сидит вся в крови, нужно хотя бы спросить как она. Я снова села перед ней на колени, прямо на пол, наплевав на все, беря ее руки в свои ладони. -С тобой все в порядке? Ты не пострадала? Она прижалась лбом к моим ладоням, не переставая плакать. -Мне очень жаль, Хелен, я.. мы пытались, честно, но.. Я совсем не понимала о чем она говорит, да и не пыталась. Ей было тяжело, а я.. а меня как будто больше и не стало. Я не чувствовала своё тело так, как должна была. Я будто бы наблюдала за собой со стороны, и в один момент я просто заставила себя встать на ватные ноги, и с поддержкой Виктории и Даниеля пройти вслед за врачом. Писк аппаратуры это первое, что немного отрезвило мой разум. Ведь если слышно прерывистый звук, то значит все в порядке? На двух кроватях рядом лежали папа и Эйден. Оба бледные, в ссадинах, порезах, ушибах. От каждого отходили какие-то проводки, трубки, капельницы, а у брата ещё и загипсованная рука, которая мирно покоилась на его животе. -Котёнок, - тихо позвал отец, убирая с лица кислородную маску. -Папочка, - я вытерла слёзы, но они все катились и катились, вписываясь в белые больничные простыни, пачкая черной потекшей тушью. Он морщился от боли, дышал с большим трудом, но все же, собрав последние силы, накрыл мою руку, качая головой, и не произнося больше ни слова. -Папа, я.. что мне теперь делать? -Главное, что с тобой все хорошо. Как Эйди? -Он лежит рядом с тобой, - он повернул голову, облегченно выдыхая и прикрывая свои глаза. Брат начинал приходить в себя, сквозь дрему зовя Викторию, которая уже держала его за здоровую руку. Он выглядел куда лучше отца, но все же был ещё слаб. И с ним мы лишь молча переглянулись, видя боль утраты в глазах друг друга, и я снова разревелась, сильнее сжимая руку отца. Так хотелось, чтобы мама сейчас обняла, сказала, что все будет хорошо, что все поправятся, и жизнь продолжается, и я так ждала, что она сейчас появится в дверях палаты, что, когда в неё вошёл Итан, я расстроилась, сильнее жмурясь от накативших слез и разочарования своих ожиданий. Доктор вывел нас всех из палаты, говоря, что им двоим нужно отдохнуть, набраться сил, и, если завтра с ними все будет в порядке, мы сможем забрать их из больницы. Итана я обняла, когда дверь в палату закрылась, и прижалась к нему, как к последней надежде на этой земле, рыдая в его шею, и ощущая его руку, поглаживающую мою спину. -Мне очень жаль. И снова эта глупая фраза, на которую, кажется, у меня скоро будет аллергия. Я посмотрела на Торкио. Его лицо было в мелких царапинах, и вроде бы не очень серьезных, кроме его брови и щеки, на которых были наложены швы. Он так же корчился от боли, прижимая одну руку к своей груди, но все же терпел мои объятия. -Что произошло? Как так получилось? -Я предложил отвезти всех в дом. Вик, - он посмотрел на неё, - села вперёд, твоя… - он замолчал, виновато поджимая губы, - мама села за мной, Эйден за Вик, а сеньор Леоне посередине. Мы хотели сначала отвезти родителей в отель, а потом уже их двоих, но, подъезжая к отелю, перед машиной выскочила девушка, и я попытался уйти, и я действительно вывернул руль в правильную сторону, но из-за мокрых дорог машину развернуло, и в зад въехала грузовая машина. Хелен, честно, я пытался избежать этой аварии. Я сильнее прижалась Торкио вновь заходясь в рыданиях. Сколько прошло времени я не знала, и легче не становилось. Хотелось разодрать кожу, снять с себя эту боль, а может и просто сбежать куда-нибудь. Томас обнимал Вик, успокаивал, меня обнимал Итан, тяжело дыша и не скрывая свои слёзы, а куда делся Даниель, я даже и не знала, и думать об этом у меня не было сил. Немного успокоившись, приведя свои мысли в одну логическую цепочку, я подняла голову, рассматривая Торкио. Левая половина лица уже начала опухать, приобретая нездоровый оттенок кожи, на виске так же была запекшаяся кровь, мелкие ссадины, после которых не должно остаться и следа. Дыхание было тяжёлым, и он часто сжимал глаза от боли, и я не могла понять, что с ним было. -Что с тобой? Я провела пальцем по груди, а он в ответ на это шикнул, перехватил мою руку и убрал от себя. И, не дожидаясь новых вопросов, расстегнул рубашку, показывая почти синюю грудь с четким контуром руля. -Меня немного спас ремень безопасности. Я смотрела то на Итана, то на Вик, и никак не могла понять, что мне нужно сейчас делать. Мне нужно было поддержать их обоих, но также и я нуждалась сейчас в поддержке. Слёзы, казалось, уже кончились, но легкие вздрагивания остались. -Я вас отвезу, - Томас поднял Викторию и посмотрел на нас. -Я не поеду. Я подожду тут новостей про отца и брата. -Раньше утра ничего не скажут, - Торкио поднял мой подбородок, - поехали, нам всем нужно немного отдохнуть. Спорить не было больше сил, и я, словно кукла, повисла на Итане, совершенно забывая про его травмы. Мы не проронили ни слова, и даже придя домой, я лишь устало прижалась к стене, съезжая по ней вниз, утыкаясь в ладони лицом и снова начиная выть. Как же так получилось? Превозмогая боль, Итан поднял меня с пола, затащил в душ, и все также не говоря ни слова, помог смыть с себя сегодняшний день, который отпечатается теперь на долгие года, как самый ужасный день, день, когда я потеряла маму, и чуть не лишилась всей семьи и любимого человека. Развернувшись к Итану, я ахнула, увидев россыпь синяков не только сверху на груди, но и по всему телу, включая и ноги. И стало так страшно, ведь еще чуть-чуть и он тоже мог погибнуть, а я тут рассуждаю и жалею себя, как последняя эгоистка. -Я люблю тебя, я так люблю тебя, и я так рада, что ты жив, что ты почти не пострадал. Я целовала его ключицы, грудь, стараясь забрать всю его боль, и нескончаемо плакала. -Машина сильно пострадала? -Машина? - переспросил Итан, - тебя сейчас на самом деле интересует машина? Забудь про нее. Я отрешенно посмотрела себе под ноги. -Я пытался ее спасти, но.. -Ей было больно? -Она ударилась виском, очень сильно. Смерть была мгновенной. Я пытался сделать реанимацию, Вик мне помогала как могла, но.. Мне жаль. Я зарыдала ещё сильнее, утыкаясь в объятия парня. Он уложил меня на постель, заварил чай с ромашкой, чтобы я хотя бы немного успокоилась и поспала, и сон действительно меня накрыл, и до самого утра я ни разу не проснулась. Открыв глаза, первым делом, я подумала, что мне все это приснилось, что мы только сегодня будем собираться в ресторан, но увидев на соседней подушке покалеченное лицо Итана, я заткнула рот рукой, стараясь не разбудить его своими всхлипами. И прикусив губу изнутри до крови, чувствуя металлический привкус во рту, я ушла на кухню, пытаясь успокоить себя. Сейчас нужно было собрать все мысли, настроить на помощь своим родным, ведь и они тоже потеряли вместе со мной маму, к тому же почти на своих руках. -Привет, - Итан застыл в дверном проёме, держась рукой на свою почти синюю грудь, - как ты? Подняв на него свой взгляд, я вскочила со стула, и замерла прямо перед ним, боясь сделать ему больно. На лицо было страшно смотреть. Синяки залегли и под глазами, снова видеть его с таким лицом было страшно. -Странно это спрашивать при таких обстоятельствах. Ты как? Сильно болит? - я провела по его лицу пальцами, почти не дыша. - Что вчера врач вообще сказал? -До свадьбы заживет, - решил пошутить он, смеясь, но тут же схватился за грудину, прекращая смеяться. Я грустно улыбнулась, не зная, что ему сказать. В голове крутилось лишь одно - мамы больше нет. Я схватилась за кружку, ставя ее на подставку в кофемашину, из холодильника достала тарелку с сыром и ветчиной, хотя бы сделать сэндвич на завтрак для Итана, но руки предательски дрожали, и тарелка просто выпала из моих рук, разбиваясь на мелкие осколки. И после нескольких секунд шока я снова зашлась в рыданиях, не веря, что это случилось. Итан быстро подскочил ко мне, через боль сажая на разделочный стол, ногами отшвыривая осколки, и обнимая меня за содрогающиеся плечи. -Тише, тише. Я рядом, я рядом. В больницу мы ехали в тишине. Итан заботливо держал меня за руку, и большего сейчас мне не надо было. В больничных коридорах мы встретились с Вик, которая приехала на полчаса раньше, а рядом с ней был ее отец. Эйдену было лучше физически, но никак не морально. Я долго обнимала брата, что-то бессвязно шепча на ухо. Отцу все ещё было нехорошо. Он дышал лишь с помощью кислорода, но на ноги уже вставал. -Синьор Торкио, - позвал врач Итана, - вы сделали тугую повязку, как я просил? -Нет, - и вышел вслед за ним. Все молчали. Потому что сказать было нечего. Эйден бросал на Викторию виноватые взгляды, ведь сегодня они должны были вылететь на отдых, отложенное свадебное путешествие, но путешествие нас всех ждало лишь одно. Отец, тяжело дыша, тихо произнёс: -Нужно поговорить с врачами, нам нужно маму переправить во Флоренцию, нужно чтобы кто-нибудь занялся похоронами. -Папа, кому мне позвонить? Может, тете? Твоей сестре? -Я позвоню сам. -Ты ещё слаб. Я позвоню сама. Эйден подошёл к отцу своей супруги, обнимая его и пожимая руку, а затем и к Вик. -Прости, мы не сможем сейчас никуда поехать. -Не думай извиняться. Я все понимаю. Итан заглянул в кабинет и позвал меня. -Мне нужно ехать в полицию, ты справишься одна? -Я буду тут. Нужно организовать похороны, поговорить с врачом. Я.. не знаю, справлюсь ли я. Свой телефон я получила от Вик, и первым делом написала Анне, а после обзвонила всех родственников. Сил разговаривать больше не было. Домой ехать не было никакого желания, и я лишь сильнее прижалась к спящему отцу, желая, чтобы он скорее поправился. Вся команда музыкальной группы была в шоке, и не переставая звонили со словами поддержки, а по итогу Итан вовсе отключил телефон. Все СМИ, как ищейки пронюхали всю информацию, и теперь почти каждое издательство пестрило фотографиями с места авариями и нелепыми заголовками, вплоть до того, что Итана успели похоронить. Желтая пресса приписывала вообще то, что в машине были его родители, и никто не выжил. Я была зла, но сил на это точно не было. Эйдена выписали в этот же день, а отца на следующий. И несмотря на все протесты брата и Итана, я осталась на ночь с ним в палате, наблюдая за его размеренным дыханием, и совсем не хотела отходить даже на минуту. Брат съездил в отель за его вещами, привёз к нам в квартиру, и ещё какое-то время мы так и сидели молча, не зная, что сказать. Первым нарушил тишину отец. -Нам нужно как-то держаться. Вы вернётесь хотя бы на время домой? - отец с надеждой посмотрел на нас с братом. -Конечно! Сколько будет нужно. По поводу тела мы договорились, что все необходимые процедуры с ним проведут тут в больнице Рима, и тело привезут уже в день похорон, который мы никак не могли выбрать. А точнее мы выбрали, но глупые дальние родственники чуть ли не в один голос начали говорить, что у них другие планы были, и просили передвинуть похороны на другой день. Отец знатно наорал на них, тратя почти все последние силы на них, и плюнув, сказал, чтобы они и вовсе не приезжали. Эйден и Виктория остались дома с отцом, по прилету, помогая ему убрать вещи, напоминающие о маме, а меня, как самую эмоциональную, даже не пустили на порог, приказав Итану отвести меня на прогулку. И это стало роковой ошибкой. Поначалу мы молча прогуливались, и лишь через какое-то время Итан заговорил. -Я знаю, что тебе сейчас больно, и я бы очень хотел чем-нибудь помочь тебе, но не знаю чем. Я пожала плечами и закусила губу, сжимая зубы сильнее, лишь бы не заплакать сейчас. -Только не закрывайся от меня, хорошо? -Мне больно, Итан. Мне так больно. Я ещё никого никогда не теряла, только в глубоком детстве бабушку и дедушку, а сейчас.. Я всю жизнь была близка с мамой, намного больше, чем с отцом, и я не до конца понимаю, что ее больше не будет.. что ее нет. Итан поцеловал меня в лоб, обнимая за плечи, тихо шепча, что я сильная, и все будет хорошо. -Надо же, какие люди, как давно мы не виделись, - и снова голос из прошлого, который я сейчас хотела бы слушать в последнюю очередь.