Against them all

POV Билл Зависаю перед дверью Алиды. Мнусь с ключом в руке. Я не в состоянии улаживать все сейчас. Если бы я мог войти, обнять ее и просто рефлексировать в тишине без лишних вопросов, было бы отлично. И дело не в том, что я не хочу отвечать на ее вопросы. Я банально не могу, пока все не обдумал сам. Впервые испытываю острую потребность обзавестись собственным клочком пространства. Времена, когда мне было комфортно на чемодане, уходят. Вот я стою и тупо не знаю, куда мне деться, если не сюда. Возможно стоит подумать еще и над этим. Открываю дверь. Настраиваюсь мягко убедить Алиду отложить разборки на какое-то время, пока я не приведу голову в порядок. Лучше сразу перейти к примирительному сексу. Бросаю коробку с новым телефоном и ключи на тумбочке в прихожей. Собираюсь прокрасться к Алиде в постель, но она сама выходит меня встречать. Без промедления притягиваю ее к себе за локоть и нежно чмокаю в губы несколько раз, чтобы выражение тревоги и непонимания на ее лице сменилось каким-нибудь другим выражением. Алида не возражает. Она прикрывает глаза и с облегчением обнимает меня в ответ. Она рада, что я пришел. Чувствую себя последней скотиной, потому что я далек от того чтобы радоваться. Мысленно я все еще у Лулу. Все еще слышу, как она плачет и захлебывается, умоляя ее отпустить. Как прогоняет меня, зажав уши, зажмурившись и топая ногами. Никогда не забуду эту картину. Подхватываю Алиду на руки, пока не сориентировалась. Утаскиваю в комнату. Легонько кусаю ее за ухо, подбородок и пальцы, которыми она шутливо отталкивает мое лицо. Дурачусь, чтобы рассмешить ее. Я сделаю все что угодно, лишь бы Лулу не плакала. Кладу ее на кровать. Позволяю ударить меня подушкой. С рыком зарываюсь в ее живот, притворяясь, что собираюсь укусить и там. Лу хохочет и кричит, но это другой крик. Счастливый крик. Крепко целую ее живот. Мягко целую ее живот. Нежнее, по мере того как смещаюсь ниже. Я дам ей все что она хочет. Она хочет меня. Кое-как выпутываюсь из куртки, и скидываю ботинки, не отрываясь от нее. Я никуда не уйду.  — Ты фантазировала обо мне все время?  — Не… дразни… Ныряю лицом между ее ног. Хочу, чтобы обняла меня ими теснее. Кожа ее бедер горячая и шелково-гладкая. Я трусь о нее щекой, задеваю губами, засасываю. Лулу дрожит у меня в руках и стонет, но это другие стоны. Стоны нетерпения. Счастливые стоны. Очень медленно стягиваю с нее трусики. Хочу чтобы она видела, как я наслаждаюсь этим. Хочу чтобы знала, что я не остановлюсь. Мне нравится, как она выгибается, чтобы помочь мне. Крепче обхватываю ее бедра и рывком подтягиваю к своим губам. Заглаживаю свою вину. Зализываю. И меня это чертовски заводит. Я доволен, что наши желания совпадают. Растягиваю ее пальцами. Вскользаю глубоко. Стараюсь быть бережным, но она не хочет, чтобы я берег ее. Пробует развести ноги шире. Манит к себе. Цепляется за мои волосы. Движется под моими губами. Изнутри она горячая и мокрая. Снаружи мягкая и податливая. Я сдаюсь. Набрасываюсь на Лулу как животное. Терзаю языком, губами и руками. Я азартен. Я увлечен. Я слышу как ее недоверие слабеет, истончается и полностью исчезает. Я счастлив, когда она отдается мне целиком. Лулу выгибается. Лулу вырывается. Ей больно, но это другая боль. Боль, которую она хочет чувствовать. Та, которую я причиняю осознанно, лаская сильнее и дольше, чем она может выдержать. Я хочу этого. Я не могу оторваться. Это не вопрос выбора. Ее пальцы дрожат в моих волосах. Задерживаются на одном и том же месте. Изучающе трогают именно там, где сейчас саднит. Чувствую себя котом, которого гладят против шерсти. Мне неприятно и это отвлекает. Сейчас взбрыкну. Поднимаю голову, чтобы посмотреть на Лу угрожающе и укусить, но вижу лицо Алиды. Она задыхается в оргазме. А я задыхаюсь, как если бы проснулся от тяжелого сна. Выругиваюсь. Утыкаюсь носом в ее живот. Эти фантазии должны прекратиться. Я становлюсь одержим ими и с каждым разом захожу все дальше. Чертово болото больных фантазий. Я должен позаботиться о женщине, с которой сплю два с лишним года, вместо того чтобы фантазировать о семнадцатилетней девочке… которую люблю всю ее жизнь.  — Что это? — Алида шепчет обеспокоенно, ощупывая вчерашнюю ссадину на моем лбу, почти целиком скрытую подшерстком. — Иди сюда, покажи мне.  — Не ковыряй, — машинально стряхиваю ее руку, мотнув головой. Мне действительно неприятно, когда она там трогает. Но я не хотел, чтобы получилось грубо.  — Больно, — объясняю негромко, вытягиваясь над ней. Беру ее лицо за подбородок и поворачиваю к себе. Читаю в ее глазах обиду и усталость. Мне тоже обидно за нее. Могу только представить, каково жить под одним потолком с такой фантастической тварью, как я. Давлю на губы Алиды кончиком большого пальца. Заставляю раскрыться. Коротким мазком языка по ним выясняю, собирается ли она кусаться. Льну к ним и целую долго, глубоко и настойчиво, подавляя ее попытки к сопротивлению еще на стадии мыслей об этом.

***

Я: Прости меня. Я провел в постели весь день, пытаясь компенсировать бессонную ночь себе и Алиде. Так и не смог успокоить ее до конца и выяснил, что двух оргазмов мало, чтобы загладить неделю свинского поведения. Уснуть тоже не смог. Я: Прости меня. Смотрю на дисплей без особой надежды. Я знаю, что Лу не ответит. Я бы не ответил. Но по крайней мере она читает мои сообщения. Я: Поговори со мной. Ты не можешь прятаться. Алида лежит ко мне спиной, но я знаю, что она не спит. Чувствую, как она выстраивает в голове наш будущий разговор. Подбирает слова. Она всегда подбирает правильные, потому что знает меня как никто. Только на этот раз она даже представить себе не может, через что я прохожу. Я не могу допустить, чтобы она узнала. Но и лгать ей тоже не собираюсь. Целую ее в плечо и поднимаюсь. Лучшее, что я могу сейчас сделать для наших отношений — сбежать от этого разговора.  — Куда ты? — быстро оборачивается ко мне. Одеваюсь, сидя на кровати. — Съезжу к маме. Переночую у нее, мы давно не виделись.  — Ты серьезно? — не выдерживает. Поднимается на локте. Прикрывает грудь одеялом. — Одиннадцатый час вечера. Куда ты уходишь? Почему?  — К маме. Можешь позвонить ей через часик и убедиться в этом. Прерывисто выдыхает. Падает на подушку. Застегиваю ширинку и обхожу кровать, чтобы присесть на корточки рядом с Алидой. Она не плачет. Она никогда не плачет. Это еще одна причина, по которой я ценю ее куда больше, чем показываю на самом деле. Целую ее в нос. В лоб. Обнимаю за шею и опускаю голову, чтобы мы оба оказались в импровизированном шалаше. Темно и жарко. Почти также интимно, как секс. Это создает иллюзию откровенности.  — Я в курсе, что веду себя как урод, но я работаю над этим. Обещаю. Просто сейчас мне нужно немного времени и пространства, чтобы во всем разобраться. М? Молчит.  — Я все улажу. Хочешь, отметим Рождество вдвоем? Не поедем ни к моим, ни к твоим.  — Что-то идет не так, Билл. С самой премьеры. Эта неделя просто кульминация. Я не знаю, что с тобой происходит. Не уверена, что мы протянем до Рождества. Адреналиновая волна парализует меня наподобие электрического удара. Такого варианта развития событий я даже не рассматриваю. И вряд ли допущу. Я люблю Алиду. Мы подходим друг другу. Сглатываю. Произношу ровным голосом, не выказывая, что ее слова хоть сколько-нибудь задели меня или напрягли.  — Нарываешься на анал? Я готов прям щас, если что. Только опусти одеялко пониже. Алида хмыкает. Алида хихикает. Отталкивает мою руку, нырнувшую под одеяло. Вновь обнимаю ее и чмокаю в губы. И еще раз. И еще.  — Возвращайся, пожалуйста. Господи, мое сердце.  — Ну а куда я денусь? — спрашиваю нежным шепотом. — Мать меня мигом выставит. Приволокусь… Греться… К тебе, — глажу Алиду по спине и ягодицам через одеяло. — Спокойной ночи, киска.

***

Я: Давай все обсудим. Можно я приеду? Гляжу на дисплей не отрываясь. Мне все равно что Лулу напишет. Я просто хочу, чтобы она ответила. Я: Не молчи. Ты сводишь меня с ума. Прикрываю глаза с досадливым вздохом. Жалею, что написал это, потому что двусмысленно. Не жалею что написал это, потому что хотел чтобы было двусмысленно. Мне стыдно, потому что это правда. Мне стыдно, потому что это провокация. Я: Что мне сделать, чтобы все стало как прежде? Черта с два все будет как прежде. Лу влюблена в меня, а не просто хочет. Мне это льстит, меня это восхищает, и я считаю это безумием. Конечно она знает только лучшую версию меня, иначе не завидовала бы участи Алиды. Лулу влюблена в меня так долго, но никогда не питала иллюзий насчет вероятности нашей с ней связи, если верить дневнику. Точнее никогда в сознательном возрасте. Она ведь собиралась за меня замуж, когда ей было пять. Улыбаюсь себе под нос как идиот. Она думает, что влюблена в меня… Это взрывает мне мозг. Я просто хочу убедиться, что она в порядке. У меня есть причина ломиться к ней в дверь, во всяком случае так я себя уговариваю. С другой стороны я совсем не уверен, что это приведет к чему-нибудь кроме полицейского отделения и штрафа за нарушение порядка. Такси везет меня в дом матери и я не прошу водителя сменить направление, пусть и очень этого хочу. Адам: Что там у вас происходит? Алида звонила мне вчера ночью испуганная, искала тебя. Вряд ли Лу расскажет Адаму, что я ночевал у нее. В дневнике она периодически упоминает, как Адам подкалывает ее насчет детской влюбленности в меня. Он считает, что Лулу давно переросла ее, так что это обычные родственные шутки. Я не могу его винить. Но для Лу они наверняка мучительные и стыдные… Нужно попробовать оградить ее хотя бы от них. Хотя бы сейчас. Я: Если в двух словах — я перебрал, ввязался в драку, разбил телефон и зашел к тебе, чтобы позвонить. Лу мне так и не открыла. Занавес. Адам: 😂 Неудачник! Я б тебе тоже не открыл, но она скорее всего просто спала. Так ты был у Алиды в итоге? Я: Ага. Случайно не в курсе, чем задобрить обиженную девушку? Адам: Ну, брат, это зависит от степени твоей вины и от девушки. Моя становится значительно добрее, если я кормлю ее в ресторане и начинаю приставать уже в такси. Это очень плохая идея в моем случае. Я: А если она ругается и велит оставить ее в покое? Адам: Вот тут надо осторожно. Мою ни в коем случае нельзя оставлять в покое, ибо уже через час она начнет орать, что я не люблю ее, и тогда кранты. А вот если Лулу требует оставить ее в покое, значит лучше в самом деле оставить ее в покое. И еще пончики здорово выручают. Ты давно должен был научиться переводить с языка Алиды на шведский. Так пончики или оставить ее в покое? Я: Понял. Адам: Удачи! Откидываю голову на спинку сидения. Таращусь в лобовое стекло невидящим взглядом. Я понимаю, что Лу нужно время. Я знаю, что должен позволить ей справляться с ситуацией как она умеет — то есть избегать меня. Всем будет лучше, если мы не будем видеться годик-другой. …Годик-другой довольствоваться единственным фото в телефоне и случайными новостями… Так я над собой еще не издевался.