Against them all

В поисках макарон я наткнулась на свечи. Аж четыре штуки. Должно быть, Адам приводил сюда свою девушку до того, как я въехала. Он правда зажигал свечи? Представляю отражение огоньков в его глазах, кухонное полотенце как обычно на его плече, а на столе копченый лосось с картофельным салатом. Кем бы она ни была, она обязана была купиться хотя бы на салат. У меня все не так романтично: ем макароны с тертым сыром (но все равно представляю, что сижу в итальянском ресторане) и планирую порезать на кусочки воспоминания о человеке, который мне очень дорог. Я в настроении для церемоний. Расставляю свечи на полу своей спальни, включаю плейлист из самых душераздирающих песен Ланы, раскладываю дневники на кровати, усаживаюсь с ножницами в руке. Кажется, все готово. Зеленой тетради на пружинке выпадает честь быть уничтоженной первой. Почти вся она заполнена воспоминаниями из 2014-го. Самый кризисный год в моей жизни. Пролистываю ее мельком: вот я без конца пересматриваю два сезона «Хемлок Гроув», вот Билл привозит в Стокгольм свою американскую подружку и знакомит со всеми друзьями, вот я вижу его впервые за полгода и сбегаю, сославшись на подготовку к контрольной, а потом реву всю ночь без остановки. Это был год, когда Билл перестал быть кем-то близким, доступным и привычным. Когда моя любовь к нему из детской и всеобъемлющей превратилась в подростковую — мучительную и тщательно скрываемую. Не удивительно, что страницы через одну волнистые и шершавые, а чернила местами расплылись до нечитаемости. Сколько же слез я на них пролила… Подношу лезвия к обложке и мне становится не по себе. Такое ощущение, что я собираюсь разрезать самого Билла, каким он был в двадцать четыре. А что если я реально доживу до глубокой старости, тронусь умом и уже не смогу вспомнить его двадцатичетырехлетним? И у меня даже не будет этой тетради… Что тогда я буду делать? Медлю. Режу воздух вместо бумаги. Наверное если я забуду Билла, мои воспоминания будут наполнены кем-то другим. Кем-то важным. Какова вероятность, что у нас с Бьорном сложится и мы все еще будем вместе? Я буду любить его в девяносто семь. Я люблю его сейчас. Бьорн потрясающий. Зажмуриваюсь, закусываю губу и успеваю сделать кроооошечный надрез на обложке… Успеваю даже подумать, что это не так уж и больно, и тут рядом с моим коленом вибрирует телефон. Вздыхаю с облегчением и временно откладываю тетрадь в сторону. Вдруг это как раз Бьорн? Гляжу на имя контакта и мгновенно холодею. БС. Первая мысль — что-то случилось с Адамом. Вторая, почти такая же страшная — что-то случилось с Мю. Дрожащими пальцами смахиваю уведомление и открываю чат. Тут же краешком сознания понимаю: случись что серьезное — Билл позвонил бы, а не написал. А случись что серьезное с Адамом или с Мю — он позвонил бы скорее моим родителям, чем мне. И потом… Разве он еще не улетел в ЭлЭй? Да я ближе к Адаму и Мю примерно на пять с половиной тысяч миль! Перечитываю сообщение трижды. БС: Так и не написала мне, мартышка. Поднимаю глаза от дисплея и оглядываюсь по сторонам. Кто мартышка? Я мартышка? Читаю еще несколько раз. Он что… написал мне ПРОСТО ТАК? Срочно пролистываю всю нашу переписку. Вообще всю. 9 авг. 2017 Я: С Днем Рождения!🥳🎉 БС:🤗 4 янв. 2017 БС: С Днем Рождения, Лу!😃 Я: Спасибо!☺️ 25 дек. 2016 Я: Счастливого Рождества!🎄⛄ БС: С Рождеством!😘 9 авг. 2016 Я: С Днем Рождения!🥳🎉 БС:😘 4 янв. 2016 БС: С Днем Рождения! 😘 Я: Спасибо!🤗 25 дек. 2015 Я: Веселого Рождества!❄️ БС: Счастливого Рождества!😘 Вспоминаю, что несколько еще более ранних сообщений я удалила сама — психанула. Но все они были одинаковыми. Есть только три дня в году, когда мы с Биллом обмениваемся сообщениями. Это закон! Захожу в инстаграм. Как обычно чувствую себя сталкером. Как обычно игнорирую сторис. Как обычно не хочу, чтобы Билл знал, что я сталкер. Новая фотка. Десять минут назад он постнул… эээ… свою ногу, закинутую на колено? Он хотел показать ботинок? Блин, а классные ботинки… Нет, это совсем не в его духе. Читаю подпись: «Скучаю в аэропорту… Кто-нибудь, разбудите меня, когда объявят посадку». Гляжу на фото еще раз. Он действительно сидит в зале ожидания! Арланда! Выходит, Билл так заскучал, что аж вспомнил наш последний разговор. Но разве когда люди говорят друг другу «пиши», «звони», «надо как-нибудь встретиться», это не означает «не писал год, не пиши еще столько же», «не звонил просто так, нечего и начинать», «может быть и встретимся, но разве что случайно»? Это же элементарная вежливость. Чувствую, как на лице расцветает придурковатая улыбка. Скриню сообщение, чтобы сохранить хотя бы скрин на случай если опять психану. «Мартышка…» звучит так ласково, если представить, что это произносит он. Чувствую, что меня вот-вот накроет. Срочно выключаю Лану. Пытаюсь успокоиться. Чем ему ответить? И нужно ли сделать это сейчас или немного подождать, чтобы он решил, что я занята? Смеюсь без причины. Хочу еще одно сообщение. Любое. Набираю быстро и почти бездумно: Я: Я рада, что ты написал! Отправляю. Прихожу в ужас. «Я рада, что ты написал»? Серьезно? Может сразу вдогонку отправить «Хочу оставить парочку засосов на твоей шее»??? Господи, вот же дура, ну как есть дура… С другой стороны «Я рада, что ты написал!» можно воспринять как «Молодец, что написал, а теперь занимайся своими делами». Можно же воспринять как ненавязчивую точку? Может, все не так уж плохо… О господи, он набирает ответ. Грызу ноготь. БС: Аввв…🤗 Ненавижу себя. Черт, он набирает что-то еще! БС: Адам рассказал, что учеба идет неплохо. Сникаю. Учеба. Адам рассказывал ему о том, как я учусь? Зачем? Им больше нечего обсудить? Воспаряю над кроватью: МОЖЕТ БЫТЬ ОН САМ СПРОСИЛ АДАМА ОБО МНЕ? Не бог весть что, конечно. Но так приятно… Я: Да, спасибо. Защищаю проект по биологии в среду. Надеюсь, пронесет! А как твои дела? Я безнадежна. «Надеюсь, пронесет!»? Что это было вообще? Ты работала над проектом весь прошлый год, а говоришь о нем так, будто сделала «на отвали»! Что Билл подумает? Он учился по тому же направлению, что и ты, и всегда любил биологию! Не мудрено… с его-то анатомией. Снова грызу ноготь. БС: Уже решила, с кем пойдешь на выпускной? Есть парень? Как бестактно! А если бы мне не с кем было пойти? Если бы я стеснялась, что одна? Как он может такое спрашивать! …ЕМУ ИНТЕРЕСНО, КАК У МЕНЯ НА ЛИЧНОМ. Выпадаю в осадок. Сижу шокированная. Не знаю, как реагировать. Он даже проигнорировал мой вопрос, чтобы спросить о паре на выпускной! С другой стороны кто вообще отвечает на вопрос «как дела»? Я: Парень есть. Это правда. Я люблю Бьорна. Конечно я иду на выпускной с ним. Конечно я приглашу его. Конечно это не твое дело. Конечно ты не имеешь права задавать такие вопросы… Конечно имеешь. Ты же старший брат. Якобы. БС: Мне следует вытрясти из него дерьмо? Мужлан. Выплесни свой тестостерон в презерватив! Или снова запишись на бокс. …ОН ХОЧЕТ ЗАЩИТИТЬ МЕНЯ. Это нормально. Адам тоже меня защищает. Я: Для этого у меня есть Адам. Горжусь собой. Это достаточно жесткий ответ. Билл заслужил его. БС:😔 О нет, нет-нет-нет! Нет! Только не обижайся, пожалуйста! Я люблю тебя не меньше, чем Адама, правда! Не меньше, чем родного! Только… не как родного. Стучу кулаком по лбу несколько раз, зажмурившись. Что теперь написать? Как все исправить? БС: Жду на премьере через две недели и только попробуй откосить. Это угроза, Лу! Парня приводи с собой. Ни за что! Там будет вся моя семья! Мама! БС: Обнимаю крепко. Крепче, чем Адам.😔🥺 Ох, Билл. Плачу, потому что обидела. Плачу, потому что не готова отпустить ни единого воспоминания о нем. Плачу, потому что эта короткая переписка стала лучшим событием за последние два месяца. Складываю дневники обратно в коробку. Невредимые, если не считать небольшого надреза на обложке зеленой тетради. Я: Я приду.☺️

***

Адам исполнил свою угрозу. У нас семейный вечер. Сидим в гостиной перед телевизором и периодически синхронно поглядываем на дверь. Ждем доставку.  — Так себе неделька, да?  — Точно, — соглашаюсь. У меня урчит в животе. Адам нетерпеливо постукивает пальцами по спинке дивана.  — Шкет?  — М? — Все еще постукивает.  — У тебя есть девушка? Прекращает постукивать. Смотрит на меня и молчит. Лицо удивленное. А что такого? Я просто так спросила, чтобы начать разговор о знакомстве с Бьорном издалека. Но теперь мне действительно любопытно, откуда такая реакция.  — Так-так-так, — усаживаюсь поудобнее. Улыбаюсь ехидно, но молчу. Адам тоже молчит, и довольно долго. Вечер становится интереснее. Алчно потираю ладони одну о другую, как муха.  — А что, мной интересуется кто-то из твоих одноклассниц? Вообще-то интересуются многие, но я всем отвечаю, что он гей. Хотя это не так. Когда-то в раннем детстве я случайно застукала, как Адам целовался со своей тогдашней подружкой. Мнооого лет прошло, но я отлично запомнила их мелькающие языки и то, как он ее лапал. Картина произвела на меня настолько сильное впечатление, что в следующий раз, когда пришел Билл, я на серьезных щах объявила ему, что мы никогда не будем целоваться. И добавила, чтобы он не смел совать язык мне в рот, даже когда мы поженимся. Сказала, что это «фу». Краснею, вспоминая как Билл покатился со смеху. Но почему-то улыбаюсь. Он таки пообещал, что мы никогда не будем так целоваться и до сих пор держит обещание. Как же я сожалею… Не сожалею. У меня есть Бьорн. Бьорн прекрасно целуется.  — Я сама интересуюсь. Но не тобой, а девушкой, которой ты мог бы понравиться. Хочу знать, существует ли она. Адам отвечает мне гримасой, мол, «уела», но быстро отводит взгляд. Замечаю улыбку не столько у него на губах, сколько в глазах, потому он и смотрит в сторону. Мне нравится, как выглядит его лицо, когда он думает о ней. Если он не влюблен, то я осьминог.  — Не могу сказать ничего конкретного. Мы то сходимся, то опять ссоримся… Но я вижу, что сейчас у них все хорошо. За неделю Адам ночевал дома только трижды.  — Какая она? — укладываюсь щекой на спинку дивана и гляжу на брата с интересом и доброй завистью. Люблю любовь, даже когда она чужая. Глядя на счастливые пары я и сама чувствую себя счастливее, и мир вижу в другом цвете. Мне хорошо, когда у людей все хорошо. Особенно у близких.  — Ну, очевидно у нее нет вкуса? Ржу вместе с ним. В этой шутке только доля шутки: Адам в самом деле понятия не имеет, какой он классный. Я годами в этом убеждаюсь. И обожаю его за это.  — Ты счастлив с ней? — бессмысленный вопрос, я вижу, что он счастлив. Но все равно хочу это услышать. Он осторожничает. Подбирает слова. Но раз он влюблен, меня это не беспокоит и не настораживает.  — Я счастлив, когда мы вместе. Ну а ты? — Наскоро переводит стрелки. Улыбаюсь ему. — Счастлива со своим Бьорном? Хочу быть честна с братом, я расположена откровенничать. Но вместо ясных и четких ответов нахожу в своей душе лишь спутанные шнурки.  — Я люблю Бьорна. Он потрясающий.  — Это я уже слышал. Ты как заведенная повторяешь, что любишь его, и вроде бы даже не всегда понимаешь, что вслух. То есть как это повторяю? Разве я когда-нибудь произносила такое??? О боже! А что если Бьорн тоже слышал? Делаю вид, что не удивлена. Ощетиниваюсь, потому что Адам не рад за меня. Ну не козел? Я же за него радуюсь!  — Ты как будто… убеждаешь себя в этом или что-то такое. Как-будто сама в это не веришь, — он подозрительно прищуривается, но старается быть мягким. Мне это не нравится все равно.  — Чушь, — возражаю. Это действительно чушь. Я люблю Бьорна. Он необыкновенный.  — Я счастлива с Бьорном, — стараюсь быть твердой, потому что это правда. — Мы подходим друг другу.  — Вряд ли.  — А я говорю — подходим! — начинаю злиться. — Он надежный, верный, честный и очень добрый абсолютно ко всем. Он умеет меня успокоить и поддержать, если мне это нужно. С ним я чувствую себя любимой.  — Тебе не хватает… Ты не чувствуешь себя любимой без него? — осторожно спрашивает брат. — Я в том плане, что…  — О господи, Адам!  — Я люблю тебя. И мама с папой. И Мю, и Стеллан, и даже Меган, и семь братьев-самозванцев и сестра. Мы все у тебя есть и мы все тебя любим. Разве ты не чувствуешь этого?  — Это не одно и то же, — закатываю глаза. Он шутит что ли?  — Я веду к тому, что Бьорн должен быть действительно потрясающим, чтобы ты любила его, понимаешь? Ты обязана выбирать придирчиво. Лично я соглашусь доверить тебя только самому лучшему мужчине на земле. И вовсе не уверен, кстати, что найдется достойный кандидат. Хочу спорить с братом насчет Бьорна, потому что Бьорн действительно достойный. Хочу сердиться на Адама за то что он несправедлив. Но вместо этого меня почему-то распирает от нежности и слезы заволакивают глаза. Он с надеждой отводит руку — раскрывает объятия. Хмыкаю недоверчиво. Не собираюсь обнимать его, еще чего.  — Спасибо, шкет, я тоже люблю тебя. Вас всех. Но обниматься мы не будем, и не надейся.  — И ладно, — пожимает плечами якобы безразлично. — Я же понимаю, — господи, эта комичная морда. Улыбаюсь шире. — Я же не Алекс Скарсгорд и постоянно в Стокгольме. Ох, до чего же вы все еще сопливые дети, мои ревнивые старшие братья! Придвигаюсь к Адаму и обвиваю его руками.  — Мы будем сегодня есть или не будем? Где моя пицца? — Вопрошаю, чтобы сгладить неловкость. Чувствую, что Адам обнимает меня крепко, будто скучал.