***
— Жил да был Рагнар Рыжий — героем он слыл, как-то раз он в Вайтран ненадолго прибыл… Карма делает резкий выпад, заставляя Гарлана уйти в глухую оборону. — Он куражился, пыжился, бряцал мечом, похваляясь, что враг ему всяк нипочём! Журьен проводит четкую серию ударов, и рыжий мечник временно оставляет рыцаря в покое, переключаясь на нее. — Но вдруг Рагнар Рыжий, как лютик поник, он услышал Матильды насмешливый крик… — Поющая принцесса! Вот это зрелище! — Делора подходит совершенно для меня неожиданно. Я слишком увлеклась спаррингом и потеряла бдительность. Непорядок. В былые времена это могло стоить мне жизни. Я досадливо морщусь, игнорируя насмешку в ее голосе. — У меня сейчас нет никакого настроения препираться с тобой, ведьма, — да, хамлю. А вот не фиг подкрадываться со спины! — Ты ничуть не изменилась, — мне показалось или в голосе Делоры слышится облегчение? — А должна была? — вяло огрызаюсь, цепко следя за дерущимися людьми. Вот сейчас Гарлан опять уведет меч в сторону, а Карма этим воспользуется… Ага, как обычно. Рыцарь не замечает этого, а рыжик нарочно не говорит. Вообще, стили боя у них совершенно разные, если уж на то пошло. Рыцари атакуют «в лоб», размашисто и основательно, а Карма наоборот, ловкий, юркий, жалит своей недошпагой смертоносно и «по существу». Собственно, именно поэтому скорость ударов у них разная. Там, где Гарлан или Журьен делают один взмах, наш Красавец успевает два, а то и три. Чертовски знакомо, кстати… Если бы я не знала, что Фауст остался там, в моём прошлом мире, я бы решила, что прямо передо мной сейчас именно он. Хотя… С учетом некоторых обстоятельств… — Принцесса, спускайтесь с облаков на землю! — перед моим носом бесцеремонно щелкают пальцами, и я с раздраженным шипением вскакиваю с бревна на котором сидела. Кто это сделал?! Кого я прямо сейчас буду кусать, царапать и бить?! Уж не тебя ли, довольная рыжая зараза?! Карма широко улыбается, и я, с внезапной обреченной четкостью, слышу тихий хруст, будто кто-то наступил каблуком сапога на тонкий ледок. Сердце взбрыкивает и остервенело бьется о грудную клетку. Воздух вокруг становится колким и вязким, дыхание спирает, легкие жжет огнем, а над полянкой плывет неумолимый бой часов, перебиваемый звоном разбивающегося стекла и противного визгливого хохота, гулким эхом резонирующего от деревьев. Окружающие люди разлетаются от меня будто тряпичные куклы, отброшенные невидимой волной. Все прекращается так же резко, как и началось. Ноги подгибаются, и я тяжело опускаюсь на колени, крепко сжимая больное плечо. Передо мной, в высокой траве, играют хрустальными гранями две разбитые туфельки…***
В комнате висит подавленное молчание. Делора нервно стучит пальцами по подлокотнику кресла, Парфе крепко сцепила ладони в замок, уставившись в одну точку на стене, а я устало устроилась на кровати и от скуки считаю узоры на обоях. — Нет, этого просто не может быть! — не выдерживает ведьма, вскакивая на ноги и вновь начиная метаться по комнате бешеным зверем. — Я в это не верю! Я хмыкаю. Эту песню мы слушаем с завидным постоянством на протяжении уже двух часов, после лесного инцидента. Что удивительно, Карма тогда первым оказался рядом со мной, помог подняться и бережно поддержал, когда мои собственные конечности совершили позорную попытку сложиться обратно. В наступившей тишине новый хруст был слышен вполне отчетливо. Делора налетела разъяренной фурией, чуть на части меня не порвала и утащила за шкирку обратно в Сказку, словно нашкодившего котенка. Там уже ждала бледная как мел Парфе, почувствовавшая возмущения в магическом фоне. — Я никогда не сталкивалась с такого рода проклятьем… — тихо замечает фея, глядя на меня со смесью ужаса и потрясения — Сколько же ты пережила, девочка? Я молча пожимаю плечами и машинально поглаживаю правую ключицу. Там, под одеждой, с филигранной точностью вытатуировано полностью разбитое кривое зеркало, с единственным осколком в левом нижнем углу. По осколку змеятся две тонкие трещинки, неумолимо сообщая: обратный отсчет начался, милочка. Магички долго пытали меня на предмет подробностей. Пришлось рассказать. Проклятье Кривого Зеркала. За прошедшие жизни я узнала о нём всё. Эта гадость искажает любые поступки проклятого в глазах обычных людей, заставляя тех верить, что несчастный совершает зло. Способ снятия проклятья тоже довольно своеобразен. На ключице бедняги с момента наложения появляется метка в виде шести кусков зеркала. Стоит проклятому полюбить кого-то, и по куску начинает расползаться сетка трещин. С каждым днем их все больше и, когда они покрывают все пространство, кусок со звоном пропадает. Если в этот момент или до него узнать, что любовь взаимна, проклятый может произнести фразу: «Пожалуйста, найди меня среди зеркал», и тот, кого попросили, окажется внутри стеклянного лабиринта. Если избранник сможет отличить свою настоящую любовь от её отражений, проклятье будет снято. В противном случае, проклятый Зеркалами умрет от острых осколков разбившегося куска, впившихся в его сердце. Такой же исход ожидает и в том случае, если любовь не взаимна или возлюбленный проклятого так или иначе погибает до признания в чувствах. Шесть кусков, шесть шансов на жизнь. Каждый раз мир вокруг проклятого изменяется словно в Кривом Зеркале. Незначительно, но существенно. Только ведьмы, феи и проклятые способны вспомнить предыдущие попытки, но зачастую, эти воспоминания надежно сокрыты. — Как я могла не заметить, что ты уже проклята?! — сокрушается Делора и, устав бегать туда-сюда, плюхается обратно в кресло. — Нет, что более важно, как мое проклятье село на тебя?! Это же неслыханно! — Возможно, оно было неактивно в тот момент, — робко предполагает Парфе, еще крепче сжимая пальцы. «Скорее, не работало, пока моя душа не слилась с телом окончательно» так и хочется уточнить мне, но я сдерживаюсь. Данное замечание породит еще больше вопросов, на которые придется давать ответ. А я этого совершенно не хочу. — Тебе нельзя покидать Сказку, — решительно хлопает ладонью по коленке Делора, пришедшая к какому-то решению у себя в голове. — Проклятье Золушки теперь не защитит тебя на улице. Я молча вытягиваю руку, и в стену напротив меня, со скоростью выпущенной из арбалета стрелы, втыкаются шесть бритвенно острых ледяных копий. Фея и ведьма синхронно дергаются в сторону и вскакивают со своих мест. Я довольно хмыкаю. — Я не беспомощна, Делора, — замечаю я мягко, заставляя мелкие снежинки плясать над моей ладонью, — В случае нападения я сумею себя защитить. А что до моей личности, — послушные моей воле, они взмывают выше, складываясь в фигурку скрипичного ключа, — Как вы считаете, если на улицах города внезапно появится заезжий мальчишка-бард, превосходно играющий на лютне, сколько денег в некую таверну Сказка он сможет принести?***
Город бурлил. Шутка ли, пропала наследница престола, Рианна Риэлла Бриттон! Причём, как оказалось, пропала она уже добрый месяц назад. На лицах горожан красовались широкие улыбки, таверны наливали за свой счёт, а частные лавочки урезали цены на свои товары. Король поднял на уши стражу, надрючил рыцарский орден, даже, страшно сказать, обратился к инквизиции. В церкви его открыто послали, заявив, что ради дочери ведьмы никто и пальцем не пошевелит. Не помогли ни ругань, ни обещания урезания бюджета. Священники стояли на своём с непоколебимостью скалы. Через три дня в таверну наведался Род, как обычно столкнулся с тотальной неприязнью к своей особе, стушевался и хмуро попросил принцессу о личном разговоре. Та сумрачно зыркнула на брата и скрылась в подсобном помещении, позвав за собой кивком головы. О чем они там говорили для всех осталось загадкой, но вылетел из таверны принц со скоростью хорошей беговой лошади, сопровождаемый полными яда пожеланиями. После происшествия на тренировочной площадке девушка стала на порядок невыносимее и циничнее. Она почти перестала улыбаться, вернувшись к своей маске ледяной стервы. Первый же из проклятых, рискнувший сказать в ее адрес что-то оскорбительное, окунулся в такой ушат холодного презрения, что после еще долго хватал ртом воздух. Карме и Гарлану пришлось натурально выталкивать из таверны пришедшего в ярость мужика. Принцесса снисходительно смотрела в перекошенное лицо посетителя, в душе восхищаясь богатству словарного запаса оного. Возмущенная Журьен прочитала ей получасовую лекцию на тему недопустимого для принцессы поведения. Она попыталась привлечь к этому и Делору, вернувшуюся из города со странным свертком в руках, но ведьма неожиданно отмахнулась и всучила свою ношу благодарно кивнувшей Рианне. Карма нервничал. Нет, не так. Он не находил себе места от беспокойства, раз за разом прокручивая в памяти самые мелкие детали. С принцессой что-то было определенно не так, и это «не так» прослеживалось в каждом ее движении, взгляде, слове. Раньше он мог прочитать ее настроение по выражению ее глаз, по каждому движению тела, даже умудрялся интонации угадывать правильно, будто знал девушку не один десяток лет. И сейчас, сколько бы он ни всматривался в принцессу, ничего кроме усталой обреченности выцепить так и не смог. Делу мог бы помочь личный разговор, но Рианна будто бы сторонилась молодого человека особенно старательно, а если им и случалось столкнуться, односложно огрызалась и спешила сбежать побыстрее. А еще через пару дней и вовсе перестала появляться в «Сказке», уходя на рассвете и возвращаясь поздней ночью. Не видя иного выхода, Карма докопался сначала до Делоры, а потом уже и до Парфе, но был послан с разной степенью деликатности. Единственное, чего он смог добиться — мутные объяснения на тему изменившихся условий принцессиного проклятья и список мест, где он мог бы в теории с ней столкнуться. К нему в скором времени присоединились Вальтц и Ромео, одинаково озабоченные и хмурые. Дело пошло быстрее, и спустя дня четыре Карме улыбнулась удача. В «Веселом Кабанчике» было шумно и многолюдно. На одном из столов, с которого по такому случаю убрали все лишнее, лихо отплясывал безусый мальчишка бард с подозрительно знакомым лицом. Не будь мужчина уверен, что у Хильдир был всегда только один ребенок, подумал бы на брата-близнеца. Бард заложил очередной пируэт и приятным бархатистым голосом затянул что-то донельзя неприличное и язвительное про мертвую жену короля. Народ вокруг разразился громким хохотом и одобрительно заулюлюкал. Карму перекосило и он поспешил покинуть помещение, решив, тем не менее, подождать окончания выступления. Когда городские часы пробили десять, а из таверны выползли трое запоздалых пьяниц, он заподозрил неладное, а обойдя здание кругом, мысленно окрестил себя идиотом. Явно заметившая его принцесса ушла через черный ход, мастерски затерявшись в переплетении улиц. Подобное начинало откровенно раздражать, а список вопросов к ее проклятому высочеству только что вырос на пару пунктов. Чертыхнувшись про себя, мужчина поплелся обратно в «Сказку», не глядя по сторонам. От трубы ближайшего дома отделилась темная фигура и бесшумно скользнула следом. Отцепилась она только на подходах к таверне, убедившись, что объект ее слежки благополучно вошел в приоткрытые двери.