По ту сторону

Кромешная тьма понемногу окутывала дремучий лес со всех сторон, словно мрачная вуаль мертвеца она спустилась на окрестности и со скрупулёзностью бедняка начала обходить все свои временные владения вдоль и поперёк, пугая и наводя дикий ужас на каждого путника, осмелившегося выйти в эту ночь. Тьма спустилась. Настала её пора. Теперь она устанавливала правила в этой бесконечной игре времени. Эпоха солнечных лучей покамест отодвинута на задний план, покуда лунный свет правит этим сумрачным местом, освещая заблудшим душам дорогу вперёд. Тёмный, густой лес разросся во все стороны. Множество мелких кустарников и не подоспевших на смену старому веку младых деревьев с тихим упокоением взирали на ночную мглу. Многовековая забота природы удалась на славу. Множество аршинов вперёд, назад, влево, вправо принадлежали лишь ей и её творению. Старые деревья с растрескивающимися стволами, больше напоминающими чешуйчатую кожу рептилии, будто цари этого места, угрюмыми тучами возвышались над всеми другими жителями леса, пока два ярко светящихся жёлтых глаза упорно следили за ничего не подозревающей добычей. Снёсший пару слабых веток сильным порывом ветер и последовавший следом звонкий треск надломившегося основания древнего старца, стали хмурыми очевидцами стремительного падения тёмной тени вниз. Жалобный писк и хруст костей на секунду заполнили тишину ночи, окрашивая её в ярко-кровавый отблеск триумфальной победы вероломного похитителя неприметной жизни маленького грызуна. Сжав тушку в лапке ещё сильнее, огромная птица поднялась ввысь и скрылась в густых ветвях соседнего дерева. Лунный свет туда совсем не попадал, поэтому победитель смог завершить трапезу без ненужных свидетелей, полностью упиваясь лишь собственной победой и своим превосходством. Быстрой тенью что-то скользнуло меж мшистых стволов часовых деревьев. Раз — прыжок. Два — поворот. Три — присесть. Движения, как по заученной и отлаженной схеме, вновь и вновь повторялись, кто-то ищущий приключений решил последовать за затаившейся во мраке птицей. Зелёные глаза осмелившегося горели переливом яркого изумрудного пламени, готового к наполненным азартом и искристым авантюрам, предвещающим историю нового сражения. Быстро, чётко, молчаливо тень следовала за удалившимся на трапезу хищником, всего на одно мгновение попав на освещённый луной участок и явив свой образ молчаливому лесу. Невесомо касаясь своими кукольными лапками увлажнённой ночной росой травы, осторожно кралась маленькая чёрная кошка. Грациозно перепрыгивая препятствия, она, казалось, ничего не задевала, ни один листочек, ни одну веточку, ни одну лишнюю травинку. Бесстрашный чёрный комок будто парил над физической оболочкой волшебного леса. Вновь совершая незамысловатое действие и перепрыгивая очередную ветку, чёрная тень на пару минут упустила величественную птицу из своего цепкого взгляда. Издав удручающий вздох и досадливо пнув упавший с дерева листок, она на мгновение признала себя проигравшей. У охотника была добыча, а у неё — нет. Мысленно разрывая свой внутренний монолог, кошечка навострила ушки в надежде найти место пребывания своей хищной добычи. Изумрудные глаза внимательно всматривались в непроницаемую пелену тёмного леса, а острый слух старательно внимал каждому постороннему звуку, но всё оказалось бессмысленно. Лишь тихий шёпот ночной природы да тонкий писк, тянувшийся откуда-то из самой глубины лесной чащи, наполняли кошачий ушки звуком. Старательно всматриваясь в темноту, она не заметила нависшую над ней угрозу. Сзади, словно из ниоткуда, вынырнула та самая триумфальная птица. Расправившись со своей добычей и насладившись сладостным моментом неоспоримого победителя, она надумала вернуться за ещё одной порцией. Поначалу тихие, осторожные взмахи крыльев стали перерождаться в безумные, молниеносно режущие потоки, сносящие всё на своём пути. Взглядом грушевых глаз она зацепила добычу. Щелчок в голове сработал без колебаний, спуская курок и указывая новую цель. Посмелевшая усомниться в силах прирождённого охотника, чёрная кошка должна заплатить кровью за собственную дерзость. До столкновения этой пары оставалось всего пару секунд, загнанная в плен неведения чёрная малышка не могла успеть среагировать на внезапно объявившегося охотника за пропитанием, а ему только это и надо было. Усыпляя бдительность добычи, он сделал контрольный рывок. Рывок, что навсегда забирает самое ценное у беспечного существа. Всё происходящее на импровизированном поле боя было словно в замедленной съёмке, казалось, будто какой-то невнимательный волшебник перепутал заклинания и теперь весь лес охватило оцепенение и растерянность. Белый филин и Чёрная кошка. Как только жёлтые и зелёные глаза встретились во мраке леса, сразу же вспыхнул негаснущий огонь. Азарт, интерес, вера — всё смешалось воедино, никто не собирался проигрывать. Сегодня день чести и славы, день неземных подвигов и побед, день, когда все хотят остаться при своём, и получить чуть свыше. Несколько кадров в секунду. Сильные взмахи полутораметровых крыльев и белоснежный ребёнок матушки природы со всей своей природной скоростью и силой полетел прямо на свою миниатюрную цель. Раз. Два. Три. Уворот, кувырок, атака. Кошка вонзилась своими острыми клыками в перья филина и до её слуха донеслось разгневанное уханье. Пытаясь стряхнуть вцепившееся в боковые перья животное, недовольное такими событиями чудо сделало очередной яростный выпад. И это помогло избавиться от не желавшей сдаваться упёртой добычи. В очередной раз измотанно сбрасывая чёрную бестию с себя и попутно лишаясь парочки жемчужных перьев, обидчивая гордячка в первый раз собирается отступить. Взмах, после ещё один, и она скрывается в ночной чащобе леса. Оставляя позади себя выигравшую в неравном бою чёрную кошку, а в дополнение к ней, словно утешительный приз, пару собственных величественных перьев. Два изумруда неотрывно провожали проигравшего хищника, пока в самой сердцевине хитрого кошачьего глаза, то и дело вспыхивали величественные искры, оглашавшие единственного победителя этого поединка. Как только громоздкая птица полностью скрылась в темноте ночного леса, кошка в мгновение ока подняла упавшие наземь перья, и резко развернувшись назад, в пару длинных прыжков преодолела негласный ринг и скрылась на противоположной стороне шепчущего свои песни леса. Делая широкие прыжки, практически не касаясь поверхности, она мчалась назад, к собственному дому. Под тихое шуршание листьев, создаваемое задорным ветерком, что так и норовил отобрать маленькие трофеи у чёрной бестии, да приглушённый топот чьих-то маленьких ножек и копыт, что так осторожно прокладывали свой путь куда-то в самую глубину зачарованного леса. Пока победитель мчался вдаль, волшебный лес продолжал жить своей привычной жизнью будто ничего и не случилось. Всё те же многовековые заботы создаваемые ночной мглой, всё те же молчаливые зрители, что так трепетно и охотно ждут новых зрелищ, всё та же полная луна, заботливо освещающая небольшие проплешины и открывающая грозящую опасность заблудшему ночному гостю. Резкий поворот, после ещё один и маленькая изворотливая бестия оказалась у цели. Небольшая поляна, купалась в лунном свете и временами будто подсвечивалась изнутри. В своём роскошном одеянии она была великолепна. По её краям, несущие свою службу, росли стройные рощи младых дубов. Словно мудрые хранители они трепетно, терпеливо и самоотверженно защищали всё пространство необычного места, не давая своего личного разрешения посторонним завистливым взглядам пройти чуть дальше положенного. Внутри, в центре и по бокам, всё было усыпано невиданными ранее цветами, временами от них исходило яркое, тёплое свечение. Маленькие янтарные бутоны своим окрасом напоминали «кровь дракона». Хрупкие, наполненные цветом лепестки с толикой интереса и озорства внимали новой ночи, словно залежи самоцветов они рассыпались по всей чернеющей земле: между невысокими бугорками, поросшими мхом, камнями, сочетающими в себе разные размеры и цвета, около старых пней из которых своё начало держит звонкое эхо вкупе с мелодией подземных трудяг. Нежный аромат беззащитных даров природы наполнял всю округу и пьянил своим разнообразием. Создавалось впечатление будто каждый цветок имел свой собственный, уникальный запах. Кто-то стал счастливым обладателем благоухания свежей скошенной травы, кто-то воспроизводил чарующий аромат перемолотого кофе, а кто-то наперекор матушке природе испускал фруктовые ароматы. Уязвимые и наполненные лёгкостью тонкие лепестки внимательно следили за всяк входящим, даря ему незабываемые и чарующие минуты жизни, пока красно-кровавый отблеск их света находил своё отражение в окнах напротив винтажной избушки. Фундамент древнего строения был выложен из камней, местами обросших мшистыми полянами, пока внешние стены полностью смешивались с природой и состояли из красного дерева. Завершённость постройке придавала черепичная крыша, выложенная таким образом, что с какой стороны бы ни пришёл путник кровавые черепицы, будут встречать его и заманивать в дом. Красивые витиеватые узоры расходились по разным, даже самым тёмным и неприметным, уголкам усадьбы, петляя туда-сюда, пока на крыше вырисовывались своеобразные защитные символы. От входа в дом к тёмному лесу вела каменная тропинка, она виртуозно изгибалась и проходила по каждому закоулку, будто в попытке полностью запутать или сбить с толку невнимательное, только посетившее это странное место существо. Петляя вокруг, она проходила через красную поляну, где огненные цветы прекрасно начинали заменять людские фонари, даря идущему незабываемые ароматы дикой природы. Каменная тропа змеилась и скрывалась в лесу, шепчущем свою историю. Она вела далеко-далеко, мимо места векового сражения, откуда с триумфальной победой вернулась добытчица со своими скромными трофеями. Гордо задрав голову и в приподнятом настроении, кошка бежала по хорошо изученной и родной извилистой тропе, прямо к необычному дому, стоящему на окраине кровавой поляны. Ветер заботливо трепал шёрстку существа, пока, будто заметив её издалека, дверь сама по себе не начала приоткрываться. Казалось, что такая странная и совсем необычная людскому взору деталь ни на секунду не смутила маленькое создание. Ничего не боясь она решительно забежала внутрь помещения через так радушно встречающий резной вход. — Принесла? Ласковый женский голос, словно тысячи миниатюрных колокольчиков, переливным звоном разлился по каждому закоулку странного помещения, которое на пару недолгих мгновений охватила небольшая серая дымка, полностью окутавшая своими тёплыми объятиями маленькое тельце крохотной воительницы. Прошла какая-то секунда, а место ночной добытчицы заняла невиданной красоты дева. Казалось, будто девушка, явившая себя этому свету, не от мира сего. Молода, стройна, мила и до кончиков своих восхитительных волос обаятельна. Она завораживала, пленила, и очаровывала, было в ней что-то особенное, необычное, что притягивало каждый, невольно коснувшийся её, чужой взор. Огненно-рыжие волосы бушующим водопадом струились вниз, доходя до поясницы девушки, а после, небольшими прядями, словно не желавшие сдаваться, спускались всё дальше и дальше, ласково касаясь осиной талии хозяйки и временами колыхаясь от лёгкого дуновения ветра из открытой двери. Пока игривые зелёные глазки, источавшие искры победителя, неотрывно следили за источником мелодичного голоса, доносившегося из глубины чарующей избушки. Её миниатюрное личико украшал маленький острый носик, а алые пухлые губки расплылись в счастливой полуулыбке, явив этому свету милейшие ямочки, украшавшие каждую щёчку счастливой обладательницы. Её стройное молодое тело было спрятано от посторонних глаз и заковано в небесного цвета кафтан, тянущийся чуть выше щиколоток и имеющий причудливые петляющие символы. Руки девушки-кошки были скрыты длинными рукавами белоснежной льняной рубашки, что была расшита красными узорами по всей длине. Шея девушки тоже оказалась заботливо укрыта под тонкой шелковистой полоской голубой ткани, скрывая неглубокий вырез рубахи, не давая белоснежной коже приобрести иной цвет. На фарфоровых ножках оказались миниатюрные небесные балетки, от которых спланированными волнами петляли жемчужные ленты, нежно и аккуратно соприкасаясь с маленькой ногой необычного создания и доходя практически до колен, а после мастерски прячась в небольшом узле, придавая виду завершённый образ. — Да, госпожа, — тоненький голосок, отскочив от всех стеклянных поверхностей, звонким эхом наполнил помещение. — Молодец. Я не сомневалась в тебе. Привыкнув к тусклому освещению в избушке и присмотревшись к дальнему углу комнаты, девушка-кошка наконец смогла разглядеть образ ещё одной молодой женщины, сидевшей за старинной прялкой и что-то быстро перебирающей руками вкупе с тактичными движениями ноги. Искусно и с толикой мастерства, она пряла золотое волокно, что от лунного света получило огненное сияние и теперь горделиво пользовалось своим преимуществом, посылая искры пламени во все части помещения, воспевая собственное величие и уникальность. Закончив со своей кропотливой работой девушка осторожно и очень тщательно начала собирать только сплетённое волокно в большие клубки готовых златотканых ниток. Получив ответ от только вернувшейся с охоты воительницы, она оставила своё занятие и поспешила встать и поприветствовать чёрную кошечку, пришедшую извне. Повернувшись, хозяйка предстала во всей своей красе. Таинственная незнакомка своим видом нисколько не уступала недавно пришедшему чарующему созданию, по совместительству храброй охотнице на полярных филинов. Чёрные волосы неконтролируемым потоком струились вдоль шеи и спины, останавливаясь на её половине и чуть колыхаясь от несильных потоков ворвавшегося в дом ночного проказника-ветра. Её глаза цвета чистой воды смотрели на девушку-кошку с неподдельной радостью, восторгом и непередаваемой, практически осязаемой, гордостью, пока на щеках образовывались точно такие же неглубокие ямочки, а алые пухлые губы расплывались в волнительную улыбку. Поднявшись с места, она рассыпала низ своего длинного кровавого кафтана и невесомо стала касаться скрипучего пола избушки своими алыми босоножками, оплетающими ногу девушки лентами, скрывающими свои аккуратные узлы под коленными чашечками. Лазурного цвета льняная рубашка точно также, как и у пришедшего существа, скрывала шею и руки негласной хозяйки, полностью сохраняя аристократическую бледность. Подойдя вплотную к поцелованной солнцем, в глазах черноволосой мелькнул леденящий душу страх и нескрываемый ужас, пока бровь в вопросительной манере не начала изгибаться и требовать срочный и полный объяснений ответ. — Сильно больно? — сводя мелодию своего голоса на тихий шёпот, вопрошала черноволосая девушка, носившая имя Дарина. Чуть склонив голову в знак приветствия и передавая два крупных и несколько маленьких жемчужных пёрышек в руки женщины, Агния небрежно поспешила успокоить наставницу: — Не очень. Главное — я смогла добыть то, что ты велела. Принимая подношение, Дарина придирчиво прошлась по внешнему виду гостьи. Делая мысленные заметки насчёт её порванного кафтана, потихоньку начинающего приобретать цвет рубинового камня, вместо своего родного, небесно-синего, пару неглубоких ссадин на лице, что уже успели перестать кровоточить и расположились небольшими бугорками высохшей крови на бледном, но довольном лице рыжеволосой. Спускаясь взглядом вниз, она наткнулась на крайне глубокую и большую кровоточащую рану в области правого бока, что так неумело пыталась скрыть малышка Агния от своей наставницы. — Садись. Бросив косой и полный негодования взгляд на стоящую напротив девушку, тихо пробурчала Дарина и поспешно начала отдаляться от неё, приближаясь к дальней стене помещения, подле которой расположился резной стол, рядом с ним была та самая прялка с золотым волокном. Положив перья на стол и указав рукой на стоящий по правую сторону от входа сундук, она принялась что-то искать на полках полных всяких разнообразных склянок. Целая стена, находящаяся по левую сторону от созданного из красного дерева и покрытого защитным слоем лака деревянного стола, была отдана под большой стеллаж с различными стеклянными колбочками и баночками. Синие, красные, фиолетовые, чёрные — в этом месте можно было найти практически все цвета мира, лишь белый цвет так и не смог бы попасться любопытному взору пришедшего. По обе стороны от громоздкого стеллажа, были стены, украшенные различными пучками сухих трав, но кое-где можно было найти небольшие связки с чесноком, перьями самых разных птиц, где один пучок светился ярким пламенем солнца пуще златотканого волокна, пока другой старался затмить своего соседа испуская слепящий свет лунной ночи. Лишь кровавые жители лесной поляны не удостоились чести оказаться подле своих высушенных собратьев. — Он поймал мышь, — тихо усмехнувшись, озвучила терзающую её уже долгое время мысль девушка. — А после решил полакомиться и мной. Наконец-то найдя искомое, Дарина резко развернулась так, что её чёрные как смоль волосы веером разлетелись в разные стороны от хозяйки, и стала стремительно приближаться к сидящей на старинном сундуке, выполненном всё из того же красного дуба, девушке. — Подержи. Постарайся быть очень аккуратной и не пролить. Охотно принимая в руки стеклянную полупрозрачную колбочку с подозрительно бесцветной жидкостью, и чуть закусив нижнюю губу в попытке скрыть внезапно вырвавшийся из железных оков потаённых катакомб стыд за собственную невнимательность, она принялась следить за стремительно упорхнувшей обратно госпожой. Вновь вернувшись в недавно покинутое место, Дарина возобновила поиски. Теперь она любовно проходила кончиками своих длинных пальцев по засушенным пучкам трав, подвешенных вниз тормашками, едва касаясь их и явно стараясь что-то почувствовать от погибших, но оживших в её избушке, растений. Пару минут и искомое откликнулось на её мысленный зов. Остановившись напротив небольшого пучка, девушка едва коснулась его высушенных тёмно-синих бутонов, будто спрашивая разрешения на дальнейшие действия с его участием. Казалось, что растение отвечает ей своим согласием. Аромат свежести наполнил помещение и сильный порыв ветра ворвался в её владения на мгновение задевая всё и всех. Не ясно кому кивнув, Дарина оторвала нужное количество и направилась к недалеко стоящему столу. Поверхность небольшого деревянного столика была усеяна всевозможными железными трубками, колбами и другими нужными инструментами для мастера, владеющего тёмными и светлыми чарами, впитавшего в своё время их вместе с молоком собственной матери. Диковинное местечко больше напоминало чарующий острог из сокрытой в глубине каменного строения лаборатории алхимика, нежели туалетный столик двух молодых и крайне привлекательных девушек. — Подойти сможешь? — чуть поворачивая голову в сторону пострадавшей и озвучивая свой вопрос, черноволосая внимательно следила за быстрой сменой взгляда этих шкодливых глаз. — Да, госпожа, — не давая даже маленького намёка на медленно ползущую по жилам вперемешку с алой кровью усталость, быстро и чётко откликнулась рыжеволосая красавица. Ни на секунду, не позволяя себя заставлять ждать наставницу Агния стремительно поднялась со своего места. На мгновение острая боль пронзила правый бок, и с уст девушки-кошки сорвался удивлённый неразборчивый вздох. В глазах заплясали огоньки, и тьма на пару секунду заволокла изумрудные очи. Неосознанно девушка сдавила прозрачный пузырёк и слегка задрожала всем телом, словно тёмные орды, по коже холодными потоками пробежались мурашки легионеров. Растерявшись всего на миг, Агния быстро заставила разум прийти в себя. Аккуратно разжав руку с прозрачной колбой наполненной столь же прозрачной жидкостью, она стала приближаться к столу, наполненному самыми разнообразными интересными штучками. Опасно сузив глаза, Дарина внимательно следила за своей маленькой девочкой, что так упорно не хотела признавать собственные молебные позывы тела, ни на мгновение не переставая строить из себя истинную ведьму, а не всего лишь подмастерье, ни проронив ни единого слова в её адрес. — Помнишь пропорции? — как только раненная приблизилась к ней уточнила наставница. Чуть призадумавшись, девушка уверенно кивнула. Увидев этот знак Дарина уступила место, как-бы негласно призывая приступить к работе. Глубоко вздохнув и поняв, что от неё требуют, Агния с предельной осторожностью поставила пузырёк с ценной жидкостью на стол. Расположив его ближе к центру, чтобы он ни в коем случае не упал. Быстро пройдясь по оставленным Дариной запасам, девушка немного нахмурилась, чего-то недоглядев. — Здесь не всё. Стоя на отдаление прислонившись спиной к увешанной множеством разнообразный трав, как целебных, так и смертельных, но с быстрой возможностью всегда прийти на помощь в срок, лицо наставницы на мгновение украсила поощрительная улыбка и довольный кивок. — Молодец, помнишь. Легко оттолкнувшись от шероховатой поверхности, соблазнительно покачивая бёдрами в такт своей неспешной походке, практически промурлыкала черноволосая, с каждым мгновением оказываясь всё ближе к Агнии и резному столу. Подойдя вплотную и чуть облокотивший на мастерскую чародея, Дарина осторожно подняла руку и поднесла её к голове Агнии. Невесомо пройдясь по огненным волосам девушки и чуть играясь выбившимися от быстрого бега, прядями, она продолжила. — Я поставила, лишь два компонента, остальные три ты должна вспомнить и найти сама. Считай это повторением пройденного материала. Также внезапно закончив играть с отчего-то спустившимися на Землю лучиками солнца, она лукаво улыбнулась и поспешила вернуться на первоначальное место подле прохладной и шершавой стены, с упоением продолжая наблюдать за своей маленькой строптивой кошечкой. — Хорошо. Мысленно давая себе оплеуху за неосторожность, проявленную в бою с филином, она устало вздохнула и постаралась вспомнить все компоненты для зелья «Исцеления». Осторожно облокотившись к гладкой поверхности стола, Агния начала мысленно перебирать все имеющиеся в её арсенале ингредиенты: «Значит: сила леса — есть, пучок вербены — тоже есть...» Один за другим в чертогах памяти всплывали названия диковинных вещей. Недолго думая, она осторожно оттолкнулась от временного островка затишья и тяжёлой походкой двинулась в сторону стеллажей, рядом с которыми, пребывая в полном спокойствии и деланной незаинтересованности, находилась Дарина. Приблизившись к стеллажу с зельями, Агния неспешно поняла руку и устремила её к конкретной колбочки цвета темнее ночи, чья практически полностью стёртая этикетка скрывала его истинное предназначение и имя. «Щёлк» Если чуть надавить на него, то он издаст недовольный скрежет, а после —секундный щелчок оповестит комнату о его полном негодовании, вперемешку с яростным недовольством и расступится перед владеющим этой маленькой тайной необычного деревянного домика, сокрытого где-то во мраке тёмного леса, под луноликим ликом всезнающей, древней старицы прошедшей не один век и тысячелетие. За стеллажом оказалась небольшая арка без двери ведущая к каменной лестнице, уходящей куда-то очень глубоко вниз. Чуть качнувшись, словно от неожиданно ворвавшегося из тёмных недр нового места ледяного порыва ветра, и всё ещё стремительно оживляя детали прошлого урока в своей светлой голове как можно подробнее, она неуверенно приблизилась к проёму и начала долгий спуск по винтовой лестнице куда-то во тьму. С каждой новой ступенькой холод пронизывал теплолюбивое существо тысячами заострённых иголок, а затхлый, наполненный сыростью и землёй воздух пытался завладеть лёгкими Агнии. В тщетных попытках он посылал своих вассалов в самые глухие и отдалённые части, только бы остаться и завладеть ей полностью. Создавалось впечатление, что каменная лестница вечная и ведёт к самым отдалённым, неподвластным человеческому взору недрам матушки Земли. Холодная, сырая, тёмная — она не хотела заканчиваться, она хотела лишь заполучить себе нового постояльца для своих погрязших во мраке чертог. «Еще пару шагов и она закончится. Надо лишь чу-чуть потерпеть». Последние пару ступенек Агния, недолго думая, перескочила в один прыжок. Выполнив этот незамысловатый трюк, она с тихим стоном схватилась за правый бок и вновь позволила приглушённому бранному слову слететь с собственных алых губ, по которым вишнёвыми лентами спускалась текучая тёплая кровь. От тяжёлого спуска небесный кафтан с жемчужными вставками, в области правого бока, полностью омолодился, пропитавшись новой порцией свежей крови. Нерешительно отпустив правый бок, девушка выпрямилась и сделала пару глубоких вдохов, мысленно приводя разбежавшиеся чувства в порядок и беря себя в руки, ведь сейчас не место и не время для подобных слабостей. — Ничего, и не такое переживали. Словно в промозглую ветреную погоду, тихий осенний шелест пожелтевших листьев в одночасье сорвался с губ девушки, неся за собой толику успокоения и незримую надежду. Надежду на то, что она со всем сможет справиться и не подведёт свою госпожу. Чуть помедлив, в последний раз, всего на одну секунду прикрывая от усталости и боли свои изумрудные очи, она принялась бродить взглядом по помещению, как можно тщательней изучая каждый его тёмный угол и мрачные тайны. Спустившись по витой лестнице вниз, Агния попала в мир теней и подземных жителей. Понемногу глаза привыкали к кромешной тьме, окутывающей это место, и образы стали вырисовываться всё чётче и чётче. С виду новое место представляло из себя небольшой погреб, но если повнимательней всмотреться в его очертания, то можно было заметить ещё пару дверей, которые образовывали череду нескончаемых ответвлений, ведущих в самые разные потаённые части подземелья. Погреб был хранилищем и верным домом для большого количества различных материалов, самых разных. Начиная от непонятных колбочек с волшебным песком, и заканчивая самой настоящей разноцветной пылью, совсем лысыми и слишком волосатыми шкурами, маленькими и большими, кривыми и прямыми, чёрными и белыми зубами, и даже кровью животных чей цвет сильно отличался от привычного алого, а может именно эта кровь принадлежала не животным, а жителям по ту сторону незримой грани, скреплённым тонкой красной нитью миров, что так заботливо и в то же время крепко связывала их всех в единое целое, даря мирное небо над головой и защищая всех своих детей от опасностей бренного мира. Боль в боку постепенно начала усиливаться, заставляя Агнию вновь содрогнуться, пока тысяча мурашек вновь пустились в пляс, словно огромная, злобная и сильно голодная орда захватчиков стремилась присвоить себе новые владения, несмотря ни на что. Мужественно претерпев новый приступ боли, рыжеволосая грузно опёрлась на дверной косяк и устало закатила свои печальные глаза. Секундная передышка оказалась спасительной. Медленно приоткрыв свои очи, девушка наткнулась на ранее не замеченные остатки чьего-то ужина. Свежие пятна крови вели от одной лабиринтной двери к другой. Алая жидкость ещё не успела засохнуть, образовывая, тускло поблёскивающее от лестничного света позади, кровавые дорожки. Маленькие красные следы сопутствовали им, кровавый след прослеживался чётко, заканчивая свой путь возле кованной из грубого сплава железной двери. Дальше разглядеть что-то становилось невозможно лишь негромкие всхлипы вперемешку с болезненными стонами глухо отдавались из-за закрытой на ключ двери. Неосознанно сглатывая подступившую к горлу слюну, Агния отвела взгляд в сторону, вновь натыкаясь на множество рядов деревянных стеллажей, возле которых петляли туда-сюда крохотные следы мышиных и крысиных лапок, вечных обитателей, узников, мира теней и сырости, истинных жителей подземного мира и отдельного мира этого погреба-лабиринта. Чуть прищурившись, к горлу девушки начала поступать тошнота, будто подчиняясь невидимым сигналам собственного тела, она поддалась вперёд и оказалась не в силах отозваться на немую мольбу. Силы отступили, и Агния полетела вниз в последний момент успев выставить вперёд руки чуть смягчая падение и прикрывая от нового повреждения свой раненный бок. Яркая вспышка затмила сознание и на секунду рыжеволосая потеряла дар зрения, полностью отдаваясь очередным волнам боли и непроглядной темноты. Гулкий звон в ушах на некоторое время полностью перекрыл еле слышные стоны из-за закрытой двери, и лишь спустя несколько мгновений ослабленное сознание начало возвращаться к молодой девушке. Придя в себя, Агния поняла, что упала на колени, полностью разодрав их, а также низ своего кафтана. Свежие потоки крови ручьями стекали по открытым участка тела, останавливаясь и окрашивая на своём пути уцелевшие лоскутки одежды, но казалось, будто это совсем не заботило её. Взгляд изумрудных глаз был прикован к небольшим кускам мохнатых бугорков, над которыми уже успели начать кружиться рои жирных, чёрных мух. С диким азартом кружась вокруг своей добычи, они издавали победный стон и междоусобные стычки стали появляться всё чаще и чаще, каждый хотел урвать себе лакомый кусочек. Насилу оторвав взгляд от жестоких боёв, девушка нашла в себе силы подняться. «Сейчас не время и не место. Это не моё дело», — запоздало пронеслось в затуманенным болью и усталостью разуме. Осторожно опираясь на дверной косяк, она вновь оказалась на ногах и продолжила осматривать оставшиеся стеллажи старательно избегая места, усеянного меховыми бугорками и крохотными следами лап, мысленно моля Богов не посылать её в место боли и отчаяния мертвеца никогда не увидевшего лунный свет, лишь серебряные оковы и темнота. Закончив с тщательным изучением помещения, Агния с тихим, усталым вздохом чуть прихрамывая направилась к стоящему на противоположной стороне от кровавой тропы стеллажу, на котором хранилось бесчисленное количество колбочек с самой разнообразной пылью: высушенная и стёртая в порошок голубая, красная, чёрная и оранжевая глина; перетёртые камни: кровавый рубин, гранённый алмаз, розовый и белый кварц и многое другое. В этот опасный мир спускались крайне редко, из-за чего на всех стеллажах были многолетние слои пыли, украшенные тонкой, только недавно сплетённой шестипалыми тружениками, белоснежной паутиной. Давая себе всего секунду на любование паучьей работой, в один уверенный взмах Агния безжалостно сорвала мешающую паутину, отбросив ненужную шаль в левую сторону. Устало подняв взор к полочкам она неторопливо, с особой внимательностью, пробежалась глазами по старинным этикеткам. Со временем самые древние из них стали крошиться, полностью теряя написанные давным-давно чьим-то размашистым подчерком названия. К своему облегчению Агния всё же нашла нужный пузырёк, случайно остановив свой взгляд на стоящих напротив склянках. — «Звёздная пыль» — то, что надо! — быстро прочитав этикетку удовлетворённо воскликнула девушка, нетерпеливо протянув руку к нужной баночке. Уверенно обхватив пузырёк в руке, Агния на секунду потерялась. Холодный ветер медленно, словно голодный зверь, подстерегающий свою беззаботную добычу на охоте, прошёлся по коже девушки, неприятно лаская открытые, окровавленные участи тела, впиваясь в раны тысячами крохотных, но сильно заострённых швейных иголок. Вокруг всё пустилось в дикий, неконтролируемый пляс. Мысли спутались, сердцебиение участилось, ноги подкосились, руки заломило судорогой, в горле всё пересохло и голос в голове вновь оповестил, что он никуда не уходил: «Ты нужна мне. Найди меня, спаси!» Всё закончилось также неожиданно, как и началось. Разум Агнии стал проясняться, мир вновь начал стоять ровно, будто и не было этого диковинного танца. «Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Вдох», — словно мантру повторяя это маленькое заклинание, рыжеволосая усердно следовала каждому его слову вновь ища защиту и поддержку Матери. И это помогало. Взявшиеся из ниоткуда порывы исчезли, но прежняя боль вернулась с удвоенной силой. «Опять… Так не должно быть… Что ей от меня надо?» Сильно стиснув руку девушка неожиданно для себя осознала, что довольно сильно облокотилась на деревянные стеллажи, случайно скинув пару колбочек с чем-то на пол. Золотой песок смешался с рыжей пылью. Их прежнее место пребывания, две небольшие старинные склянки, превратились в прозрачные осколки, перемешавшиеся со своим содержимым. Песок и пыль, став единым целым, аккуратными пятнами усеяли небольшой ореол вокруг Агнии. От тусклого света, исходившего от лестничного проёма, они светились. Огненные и золотые всполохи игриво поблёскивали при каждом изменении света, а новоиспечённые осколки превратились в россыпи звёзд. «Словно заря…» — неожиданно пронеслось в голове девушки. — «Или закат?» Тяжело вздохнув, понимая, что придётся отвечать за ущерб, Агния аккуратно отошла от места происшествия и неожиданно для себя самой наткнулась на второй ингредиент. «Волчья ягода». «Волчья ягода» — перетёртые в порошок ягоды с волчьего куста. Они хранятся в специальном льняном мешочке с золотой оторочкой. Его узоры танцуют в своём не существующем танце и образуют древние символы зверя. В этих местах его найти крайне сложно. Палящее солнце и ледяные ночь губят не успевшие укорениться семена, и растение погибает. Кроме обычного вида этого ингредиента, существует и другой вариант, масляный. В особенную ночь, когда полная луна поселяется на небе, а её верные слуги ярко освещают даже самые потаённые места — собирают «Волчью ягоду». Набрав лукошко им дают время насытиться лунным светом, впитать в себя все его свойства и закрепить их. После происходит самое интересное. Ровно девять дней и ночей ягоду вываривают в чистой родниковой воде и превращают в твёрдый, готовый к использованию, материал. «Отлично! Ягода тоже тут, остался лишь «Мыс Праведного»!» — удовлетворённо отметив про себя, что практически всё готово, девушка едва заметно скривилась от нового приступа боли. Тихо вздохнув, Агния покрепче перехватила ингредиенты и осторожно двинулась вдоль скрипучих стеллажей. Каждый шаг давался всё труднее и труднее, боль в боку становилась невыносимой, но она продолжала искать. Одна за другой полочки, наполненные разными интересностями, оставались позади, а «Мыс Праведного» так и не был найден. — Нашла? — неожиданно со спины раздался заинтересованный голос наставницы. Подавив рвущийся наружу крик, девушка обернулась. Дарина стояла возле прохода, лениво облокотившись о дверной косяк и внимательно следя за каждым движением раненной ученицы. — Почти, — немного виновато, но с некой гордостью в голосе, отозвалась рыжеволосая. Как бы невзначай кивая на содержимое в её руках. — Молодец, но вижу ты нашла только два ингредиента, — уважительно покачав головой, указала на маленькую несостыковку наставница. «Ох… Надо найти его. Срочно», — молниеносно пронеслось в голове девушки, пока другая пара зелёных глаз внимательно следила за чем-то позади неё. — Я не могу найти «Мыс Праведного», — нехотя признавая поражение, виновато потупив голову, отозвалась девушка-кошка. Пустив маленький смешок и чуть качнув бёдрами, Дарина неторопливо направилась в сторону рыжеволосой. В каждом движении черноволосой красавицы проглядывалась аристократическая грация, словно сама нимфа спустилась на Землю и одарила это сырое подземелье своим светом. Словно заворожённая, Агния следила, как расстояние между ними стремительно сокращается. Секунда и изящные руки аккуратно коснулись её подбородка, медленно пробегаясь пальцами по её щеке. На долю секунды действия черноволосой смутили девушку, но это была всего секунда. Поняв затеянную игру, Агния вновь потупила взгляд и принялась ждать следующего скрытого укора в её сторону. Она определённо что-то упустила и это «что-то» было очень важным. — Ты ведь помнишь наш первый урок? — поняв, что Агния не намерена играть, и полностью потеряла интерес, Дарина прекратила своё занятие и чуть вильнув в сторону, устало прошептала. — Я жду ответ. На секунду Агния задумалась. В голове то и дело всплывали картинки поединков, сбора трав, вылазок, но первый урок продолжал ускользать. «Травы. Точно. Тогда она упомянула историю Мыса…» Осторожно облокотившись о колющуюся поверхность стеллажа, девушка устала наклонила голову вперёд в знак согласия. Получив в ответ неуверенный кивок, наставница продолжила: — Тогда мы с тобой разбирали всё о травах: их значение, свойства, с чем можно смешивать, с чем — нельзя, когда нудно собирать, а когда — нет и так далее, — медленно выговаривая слова, она аккуратно проходилась краешками пальцев по старинным полкам, едва заметно касаясь каждой скляночки, мешочка, черепа. — В тот день я немного забежала вперёд и рассказала тебе историю «Мыса Праведного», — чуть пройдясь вперед и резко вильнув в бок, она остановилась возле полки, заполненной разными мешочками. — Помнишь? Неожиданно отрывая взгляд от содержимого, Дарина обратила своё внимание на притихшую девушку, чьи изумрудные глаза во тьме подземелья приобрели сияющий эффект. И теперь заинтересованно наблюдали за её действиями. Устало вздохнув и скрестив руки на груди, Агния утвердительно кивнула и неожиданно для самой себя начала сползать на каменный пол. Холодный камень приятно ожёг открытые участки тела, пока небольшие струйки тёплой, алой крови смеивались с остывшей вишнёвой жидкостью. — «Мыс Праведного» или же «Гнев Богов». Существует в наших кругах предание, что когда-то Бог грома Перун разгневался на Семаргала за то, что он осмелился не подчиниться ему. Тогда случилось страшное. Четырнадцать ночей смельчак скрывался в самых тёмных местах мира, но на пятнадцатую его нашли. Закованного в цепях, слабого, но с горящими глазами, его привели к Перуну. Шум и гомон царили там, все хотели принять участие в судьбе отвернувшегося. Хватило всего пары минут и приговор был вынесен. Не согласный со своей участью Семаргал зашёлся праведной речью. Что в конце концов и сгубило его. Глупец видел ясно, но был слеп. Перун разгневался пуще прежнего и поразил Семаргала своей силой, низвергнув из пантеона, — неожиданно замолчав, Дарина не могла сфокусироваться на чём-то одном. Её взгляд петлям по всей комнате, но так и не мог остановиться. — Низвергая его, одна молния ударила мимо, попав прямо в мыс, — закончив свой рассказ, Дарина, наконец, остановила свой серьезный взгляд на Агнии. Гнетущее молчание повисло в этом тёмном мире. Два огня встретились. Два ярких зелёных пламени смотрели друг на друга, и не могли понять, что правда, а что ложь. Где искать ответы, когда тень уже накрыла тебя своей ледяной вуалью? — И после этого, его стали именовать «Мыс Праведного». Я помню Ваш урок, госпожа. — Собирая все оставшиеся силы, Агния поднялась, чуть скрючившись из-за боли, но почтительно поклонившись, как того и велит их кодекс. — Молодец. Помни, легенда или нет — во всём есть доля истины. Особенно для нас, мы как ведьмы должны очень внимательно относиться к каждой детали, ведь иногда это может стоить нам жизни, — тихо и с нескрываемой нежностью, напомнила первый и самый главный урок Дарина. — Да, госпожа. Чуть улыбнувшись и больше не произнося ни слова, Дарина взяла нужный мешочек с полки и рассеявшись в красном облаке пыли оказалась прямо напротив ученицы, небрежно передавая искомое ей в руки. — Идём, чем быстрее ты сваришь зелье, тем быстрее сможешь подлатать себя и не кривиться от каждого движения. — небрежно бросила наставница в полу-развороте. С досадой принимая мешочек с «Мысом Праведного», Агния дала пару минут Дарине, пропуская старшую вперёд. Их иерархия довольно сложна, она как начинающая, ну или не совсем, ведьма должна вести себя в соответствии с определённым кодексом. Для них старшие — это главные. И только на них можно и нужно ровняться. Непослушание карается страшной участью, такой, что порой смерть кажется избавлением. В их кодексе множество различных деталей, но, как показывает практика, не все ведьмы следуют им, лишь некоторым, самые древние. «Я смогла добыть перо белого филина, смогу и по лестнице подняться», — удручённо наблюдая, как Дарина в мгновение ока скрылась в лестничном пролёте, подумала девушка. Однако подниматься вверх оказалось сложнее, чем спускаться. Каждый поворот забирал в трое больше сил чем в первый раз. Лестницы — определённый вид наказания. С гордо поднятой головой добравшись до конца, у Агнии, всё же, полностью сбилось дыхание. Всю дорогу коря себя за невнимательность в бою и проявленную сегодня слабость, из последних сил она двинулась в сторону стола. «Щёлк» Негромкий щелчок, и на месте прохода вновь стоял тот самый стеллаж с зельями. Как будто ничего и не было, как будто этот самый стеллаж там всегда и стоял. Стараясь больше не тратить ни минуты, Агния устремилась к столу. Подойдя и быстро пройдясь взглядом по нужным инструментам, она расчистила себе место и расположила все ингредиенты в нужном порядке. — Сначала, мы разотрём пучок вербены, — комментируя своё действие, Агния принялась за работу. Неосознанно потянувшись к ступке с пестиком. Каменная чаша была сделана из особого, лунного камня. Он встречается крайне редко и имеет специфическое свойство. Любое вещество, перетёртое в подобной таре, будет иметь в себе частичку луны, а значит и её силы. Поместив всё необходимое в ступку, Агния принялась тщательно перемалывать в пыль веточку вербены. Как только на месте засушенных листьев появился зелёный порошок, она потянулась за ягодами. Добавив их, девушка повторила все свои прошлые действия. Не до конца засушенные, они стали отдавать свой сок, который потихоньку начал смешиваться с пылью вербены. Закончив смешивать вербену и «Волчьи ягоды», она получила некое подобие кашицы бурого цвета. — Щепотка пыли, — совсем тихо пошептав практически себе под нос, Агния добавила ровно одну щепотку пыли и вновь перемешала. Полностью увлечённая, она пододвинула к себе маленькое железное строение, над которым уже была установлена специальная выемка под чашу с каким-нибудь зельем. Совсем тихо что-то пробормотав, рыжеволосая смогла зажечь огонь и установить чашу со смесью над ним. Периодически помешивая содержимое, она потянулась к «Силе леса». Капнув ровно три капли прозрачной жидкости, она аккуратно поставила флакон на место. Пару секунд и зелье окрасилось в красный цвет, ещё секунда — и оно уже начало бурлить. Дождавшись пока смесь полностью закипит и красный цвет станет багряным, Агния кинула последний ингредиент в чашу — «Мыс Праведного». Как только он попал туда, зелье вновь поменяло цвет. Теперь оно стало белым, словно только выпавший девственно чистый снег. —Молодец, справилась. Опять Агния что-то прошептала и огонь потух, словно его никогда и не было. Аккуратно касаясь кончиками пальцев краёв чаши, с её губ вновь слетел едва различим шёпот. Секунда и чаша оказалась холодной, словно она стояла там уже пару часов, а не только что была снята с огня. Согласно кивая на каждое действие Агнии, Дарина радовалась за свою подопечную. Она справилась с таким не лёгким заданием, и даже не ошиблась ни разу. Это стоило похвалы. Спешно подойдя к девушке, Дарина забрала у неё чашу и указала на прежнее место. Усталость взяла своё, и Агния подчинилась, неторопливо бредя в сторону указанного места. Усевшись на деревянный сундук, она принялась следить за госпожой. Та, в свою очередь, аккуратно несла чашу с мазью, и маленькую сухую тряпку. Подойдя в плотную, Дарина приказала чуть оголить правый бок. Не желая спорить, девушка исполняла каждое поручение. Чуть приподняв кафтан в указанном месте, она ощутили резкую боль, которая, к счастью, длилась недолго. При соприкосновении с кровоточащей раной, мазь принялась быстро затягивать её. Поэтому спустя уже пару секунд бок снова был цел, словно и не было той драки с филином. — Спасибо, — тихо обронив слова благодарности, Агния вернула своему кафтан прежний облик. Больше никаких красных пятен на белоснежно-голубой одежде. — Сядь. Я ещё не закончила. Тихо ойкнув от неожиданного резкого голоса, девушка без лишних слов вернувшись в исходное положение. Аккуратно и с огромной нежностью пройдясь по всем царапинам, Дарина полностью залатала Агнию. Теперь было невозможно понять, что девушка совсем недавно была в бою. — Теперь всё, — медленно встав с колен и взяв посуду в обе руки, наставница направилась в сторону стола. Тихо вздохнув и облокотившись на сундук, Агния всё же решила озвучить мучавший её вопрос: — Он не появлялся? С неожиданным треском поставив посуду на стол, Дарина медленно повернулась к девушке, чуть опираясь на стол позади себя. — Нет, прости. Сейчас все его ищут. Поверь мне, они найдут его, — тихий женский голос был полон скорби и печали, ведь вестей нет, ничего нет, он словно сквозь землю провалился. — Верю, — слабо улыбнувшись в ответ, она решила перевести эту тему на, что-то более радостное. — Перья у нас есть, что дальше? Заметив эту неловкость и желание поскорее закончить больную тему, Дарина ответила на этот порыв нежной улыбкой и печальным взглядом зелёных омутов. — Я так тебе и не сказала... Делая тихий вздох и резко отталкиваясь от стола, она слишком скованно направилась в сторону девушки, будто чего-то страшась. Подойдя к ней вплотную, черноволосая вновь оказалась рядом с ней, неожиданно и крайне трепетно заключив победительницу в свои оковы. Её тёплые родные объятия были согревающими, но крайне странными. Что-то было не так. — Что-то случилось? — тихо озвучивая свою мысль, она лишь плотнее прижималась к Дарине, а та отвечала ей взаимностью. — Сегодня ты прошла последнее испытание. Теперь ты больше не ученица, а я не госпожа, — слабо улыбнувшись, предчувствуя скорую разлуку, она аккуратно прошлась своими тонкими пальцами по огненно-рыжим волосам Агнии. — Теперь мы на равных, — чуть приподняв за подбородок лицо девушки, Дарина заглянула ей в глаза. — Завтра начнётся твоё приключение, родная.