Прости меня за то, что я сержусь, Но я, сердясь, прощаю твою шутку – Ту, что неисчислимый вред рассудку И нервам нанесла моим, клянусь! Но твой ответ был так немногословен: Что я же сам в любви своей виновен… ©Денис Бука
Я - мама. Это много или мало? Я – мама. Это счастье или крест? И невозможно все начать сначала, И я молюсь теперь за то, что есть.
Восемь месяцев назад.
Таня сбросила звонок на телефоне и, устало вздохнув, встала напротив окна. Машины неспешно тащились по все еще покрытым залежалым грязно-коричневым снегом дорогам, нетерпеливые водители безостановочно сигналили, стремясь все-таки добраться до дома вечером пятницы... Или субботы? Гроттер сбилась со счета. Поёжившись, девушка присела на краешек стула, стряхивая с него пустые обёртки от конфет и пачек с печеньем. Ее рот сложился в грустную усмешку. Глупо было надеяться на благоприятный исход. "Наивная идиотка", - грубо обзывала себя рыжая, проклиная все, что испытывала к Бейбарсову. Была ли это любовь? Конечно! Была ли она счастлива? Конечно! Любил ли он ее?.. Фиг знает. "Пошли они все к черту со своими играми!" - решительно указала конечное местоположение своих подруг Таня, - "Пусть запихнут свою месть в глотку к горящему крокодилу! Мне все равно". Ее взгляд устало пробежался по хаосу квартиры. Девушка сглотнула перед тем, как наклониться и одной охапкой отправить фантики в мусорное ведро. Она не станет переживать из-за этого. Она сделала все, что от нее требовалось... Даже большее. Хотя, чего стоит еще одно разбитое сердце на чашке весов несчастно-влюбленных-в-Бейбарсова? Абсолютно ничего. Капитальная уборка затянулась. Окончательно освободить квартиру от остатков депрессии удалось только на следующее утро, выкидывая их на помойку вместе с прочим ненужным хламом. Таня осталась довольна выполненной работой, но, с гордостью оценивая результаты своих трудов, она снова ощутила давящую пустоту. Она остановилась у самого горла, неприятно посасывая под ложечкой. В тот же день Гроттер совершила то, за что не могла взяться несколько месяцев: наконец перебрала шкаф, разобрала хлам в коридоре и на антресоли. Вымотанная, рыжая без сил свалилась на постель и уснула, горько ощущая сжимающий грудную клетку вакуум. Дни тянулись один за другим, Таня просто не успевала следить за календарем. День и ночь слились для нее в одни большие серые сутки. Заставляя себя подниматься с кровати, она бледным призраком шаталась по пустующей квартире, такой чистой, что невольно задумываешься, живет ли здесь вообще кто-нибудь. Все прекратилось, когда Аня, победно улыбаясь, впорхнула в квартиру и растолкала дремлющую подругу. - Эй, Гроттерша, поднимай свое тело на свои лыжные палки, которые ты наивно называешь ногами, и отправляйся умываться. Тетушка Аня пришла на помощь утопающим, - хорошенько пнула рыжую в бок, - хотят они того или нет! В ответ Таня только бессвязно забормотала. - Давай-давай, шевелись! У нас сегодня такая программа разработана, закачаешься. Тело на провокации не поддавалось и все продолжало сладко посапывать. Тяжелая артиллерия имени Анны Морозовой выглядит примерно так: спящая Гроттерша, ведро холодной воды и импровизированный душ. В общем, уже через десять минут Таня была успешно разбужена и отправлена на просушку. - Не забудь помыть за ушами! - продолжала командовать подруга. - Как там? - тихо спросила Таня, попивая со своей мучительницей кофе на кухне. Морозова отставила чашку и хитро прищурилась. Это "там" определялось как весь остальной мир за пределами квартиры. - Людно, Танюха. Скандально, - мечтательно прикусила губу, - Или ты хотела бы знать про кого-то конкретного? Гроттер неопределенно пожала плечами, тщетно пытаясь спрятать пылающие щеки. - Ох, Гроттерша... Лизка сначала была, как кошка после валерьянки, такая же счастливая и неадекватная, а сейчас успокоилась. Совесть с опозданием включилась, - отпила кофе, - Гунька с Янчиком сдружились. Вдвоем пытаются Ваньку твоего подальше держать, - сощурилась, - Он на развод подал. Его Вика такой скандал устроила! Все газеты переполошила. Гроттер побледнела. Чашка выскользнула из ослабевших пальцев и, покатившись по столу, остановилась на самом краю, разливая темный напиток. С вскриком Таня принялась судорожно исправлять свою неловкость. Морозова фыркнула. - А этот придурок вообще после твоего закидона взбесился. Начал мебель крушить. Еле успокоили и в номер затащили. - Ванька? - непонимающе нахмурилась Гроттер. Анна усмехнулась. - Бейпесиков твой, - насладилась тем, как лицо подруги сменяется на пепельно серый оттенок, - Унизила мужика. Он, бедненький, после твоего ухода стоял в шоке, а как все переварил, буянить принялся. Чуть Зализину стулом не пришиб. Лизка ка-а-а-ак начала верещать, гостей всех, как одного, подкосило. Ладно хоть мой Гунечка сообразил. Только вдвоем и смогли его утихомирить, - хлопнула шокированную Гроттер по плечу, - Так что, Гроттерша, ты теперь у нас официальная представительница гордого имени динамщиц. Танины губы тронула едва заметная улыбка. В прочем, она не смогла скрыть растерянность в глазах у своей хозяйки. - Ну, что, Танька, что ты собираешься делать? - Знаешь, Ань, - тихо прошептала Гроттер, обхватывая себя за плечи, - я уверена только в одном: теперь я ни в чем не могу быть уверена. С последним сказанным словом девушка локтем толкнула ту самую злосчастную чашку и с громким плюхом спланировала на пол, размахивая в полете руками и ногами. Морозова захохотала.