***
В этот раз Алина не ошиблась домами, хотя очень хотелось. Она просидела в гостях у Миши до самого вечера. Они смотрели сериалы, ели тортик и обсуждали недостатки мужчин в отношениях. Выйдя на улицу, Алина впервые за несколько часов посмотрела на экран телефона, где было несколько пропущенных от мамы. Она прошла к детской площадке, села на качели и набрала номер. — Мам, привет, я была у Миши... — И какого чёрта тебя где-то носит ночью? Ты нас не предупредила, ужин обещала сделать — не сделала, не говоря уже о том, что погладить тоже было бы неплохо, у меня не сто рук. Ты тратишь наши деньги и живёшь в нашей квартире, при этом всё, что ты можешь делать — это потреблять и ныть, как тебе тяжело живётся! — Мам, не начинай, я сейчас приду и всё сделаю. — Я уже сделала, спасибо большое! Не надо мне одолжение делать. И главное, что тебе не стыдно даже за то, как ты к нам относишься! Гуляешь себе, отдыхаешь, конечно! Мне отдыхать не надо, я всего лишь работаю каждый день и делаю всё по дом. У тебя даже нигде нет мысли, что ты что-то делаешь не так, для тебя всё нормально! — Ого, ты так хорошо знаешь, что у меня в мыслях, испытываю я стыд или не испытываю! Я тоже могу такие идиотские вещи говорить: мам, ты вообще не испытываешь ко мне сочувствия, тебе не интересно, как я живу. Приятно? Тебе нравится, когда люди сами придумывают за других их мысли? — А что, тебе стыдно? Есть муки совести? Что-то я с твоей стороны действий не вижу, значит не стыдно и не... Алина положила трубку. Она рыкнула от злости, подняв голову к небу, затем рыкнула ещё раз, нелепо встряхнув руками, как будто собиралась ударить кого-то невидимого спереди, и, не удержав равновесия на качелях без спинки, упала назад. Её правая рука ударилась о железный столб, а шея при падении хрустнула. Алина прижала ушибленную руку к себе, а здоровую положила на шею в том месте, где она болела. Перекатившись на левый бок и сжавшись в комочек, она заплакала. Так она лежала минуты две или три. Затем кто-то подошёл и спросил, всё ли с ней в порядке. "Нет", - хотела прошептать она, но, осознав нелепость ситуации, пошевелилась и попыталась встать. За эти две минуты мышцы затекли, а боль в ушибленных местах ещё не прошла, и поднималась она очень медленно. Её вскоре подхватили и придержали за талию. — Мне начинает казаться, что ты специально всё это делаешь, — раздался над ухом голос Максима. — Путаешь дома, внезапно навещаешь, якобы нужно в туалет, ложишься на детских площадках... Алина посмотрела на него широко раскрытыми глазами. — Нет, Максим, прости! В этот раз я реально... — Ну да, да, каждый раз реально. Тебя домой подвезти? — Не надо, — мрачно ответила Алина. — Мне там не очень рады. Я к другу лучше пойду. Он всё равно один живёт. — У твоего друга кое-чего не хватает. Алина вопросительно взглянула на него. — У него нет вафельницы. Так что, если ты пойдёшь ко мне, успокоиться будет проще. — Уговорил, — улыбнулась она. Только в квартире Алина заметила, что вид у её нового знакомого был так себе. Сегодня его рубашка выглядела особенно помятой (что нормально для программиста, но подозрительно для него), а глаза были слегка красными. Он постоянно поправлял свои волосы и время от времени "зависал", задумываясь о своём. — У тебя, я смотрю, тоже не всё в порядке, — заметила Алина. Так как мои проблемы я обсуждать не хочу, можем попробовать обсудить твои. — Спасибо, обойдусь, — усмехнулся он. — Кстати об этом! Я знаю отличное средство... не от проблем, но от мыслей о них. — Сериалы? — заинтересованно предположила она. — Алкоголь, — улыбнулся он. — Ээ... прости, я не пью. Личные убеждения. — Тогда совместим! Тебе сериалы, мне алкоголь. Там на ноутбуке в спальне должна быть вкладка с Кинопоиском... посмотри, что тебе нравится, и включай. Приду через 15 минут. Извини, делать вафли сил как-то нет... но у меня есть мармеладки к чаю!***
В 9:30, как по будильнику, Алина проснулась. Она лежала на кровати Максима, и его рука обнимала её. К счастью, не очень крепко. Она ненадолго прикрыла глаза, чтобы прокрутить в голове эту ночь. Они шутили и смеялись над какой-то российской комедией. Он сидел очень близко, так что её ноздри щекотал приятный мужской запах. Ей хотелось, чтобы он сказал что-нибудь приятное и хотя бы намекнул, ради флирта, что она ему нравится. Но он говорил только о сериале, лишь время от времени его взгляд задерживался на лице Алины, и тогда её дыхание перехватывало от ощущения близости. Он слегка приобнял её за плечи — как в кино, и это было очень приятно. Однако мысль о том, что у него есть Тася, смущала и напрягала Алину. Неужели он из тех, кто готов пренебречь девушкой ради мимолётного увлечения? Тогда такого счастья ей не надо. Когда Алина невольно склонилась к плечу Максима, он выключил сериал и встал, чтобы разобрать кровать. "Взрослый мужчина", — мысленно усмехнулась девушка. Затем, уже изрядно пьяный, он подошёл к ней и крепко обнял. — Ты так помогла мне, — сказал он. — Спасибо. Можно я... ровно один раз, это ничего не будет значить и никуда дальше я не зайду... можно я поцелую тебя? Наверное, по отношению к Тасе это было неправильно. По отношению к себе тоже. Но его глубокие карие глаза заглядывали в самую душу, его тело выглядело таким мощным и красивым, и от него приятно пахло мужским дезодорантом и мятной зубной пастой — и когда он успел? Алина слегка кивнула и через мгновение почувствовала на талии тёплую сильную руку. Второй рукой он осторожно взял её затылок. Его губы были мягкими и приятными, а рука на талии двигалась вверх и вниз медленно и ритмично. Максим втянул её нижнюю губу и слегка прикусил её, нежно, но настойчиво. Затем он вдруг прижал Алину ещё ближе и углубил поцелуй, а она, тяжело дыша, вдруг уловила, несмотря на запах пасты и дезодоранта, другой запах, раздражающий до слёз. Алина отстранилась. — Только поцелуй. Ты говорил. Он медленно отстранился от неё и извинился. — Ничего, бывает, — улыбнулась Алина, стараясь выглядеть непринуждённо. — Пойдём спать. На улице было светло. Алина была не уверена, правильно ли поступила, оставив дверь в квартиру Максима открытой, но у неё не было ключей, а дожидаться, пока он проснётся и закроет, она не могла. Третья пара сегодня была важной, и на неё обязательно нужно было успеть. Впрочем, кого она обманывает? Она просто не хотела этой утренней неловкости. Неужели её можно поцеловать только в нетрезвом состоянии? Неужели она привлекательна только под алкоголем, и то лишь для занятых парней? Будет ли она хоть кому-нибудь в этом мире нужна, кроме двух друзей, тоже немного одиноких и потерянных? Алина шла по улице. В её наушниках играла печальная музыка. Девушка плакала.