Любовь зла... или «Руководство»

Шаг 12. Разговаривать с козлом. Я лежала в своей комнате на кровати и разговаривала с игрушечным слонёнком, которого мне подарил Гюнтер. — И представляешь, мне показалось, что он хотел поцеловать меня по-настоящему! Слоненок спокойно выслушивал все мои рассуждения, догадки и впечатления относительно Гюнтера. Я очень страдала из-за того, что не могу никому рассказать о том, что я к нему чувствую. Даже в дневник написать боюсь, потому что кто-нибудь может это прочесть… Завтра в прямом эфире мы с Гюнтером будем танцевать «Танец в свете рампы». Одна мысль, что я при этом могу опозориться на весь Чикаго, повергает меня в ужас! Всё время перед выступлением я пребывала в состоянии, близком к истерике. Даже ночью мне снились исключительно кошмары. Встала я очень рано и ни на секунду не опоздала на съемки. Но Гюнтер всё равно пришел раньше, чем я. Судя по всему, он тоже очень нервничал. Мы переоделись и молча сидели рядом на небольшой скамейке, ожидая начала съёмок. — Я так волнуюсь, — призналась я, не глядя на блондина. Просто у меня уже не было сил молчать. — Да, я тоже, — тихо ответил мне Гюнтер. — Я такая трусиха: едва доходит до чего-то серьёзного, как я готова под землю провалиться от страха! — продолжала изливать душу я. Гюнтер не стал насмехаться над моими страхами, видимо ему действительно было не по себе. — Слушай, если у меня на сцене вдруг случиться ступор, то ты приведи меня в чувство, хорошо? Ну, как-нибудь толкни, или ущипни, или ещё что-то придумай, лишь бы я пришла в себя. — Ладно, Сиси, но я надеюсь, до этого не дойдёт… Зажглись софиты, пришел режиссер, съемки очередного выпуска «Доброе утро, Чикаго!» начались. Подошло время нашего танца. Так как это прямой эфир и нужно снять всё с первого дубля, наш танец должен быть безупречным! Ох, я сейчас потеряю сознание от ужаса! Слава Богу, Гюнтер твёрдо взял меня за руку и вывел на стену. Сердце ухнуло куда-то вниз, ноги подкосились, перед глазами поплыли цветные пятна, будто бы это моё первое выступление… Тело на автомате делало разученные танцевальные движения, вроде бы всё шло, как надо, постепенно ужас, сковывавший меня, сошёл на нет. Мы с Гюнтером встретились взглядами, он подмигнул и улыбнулся. Я улыбнулась в ответ. Почти всё, последний танцевальный элемент: мы бежим друг другу навстречу, Гюнтер подхватывает меня и кружит в воздухе. Какой же он очаровательный в тот момент. Я просто не могу отвести от него глаз! А сейчас мы будем изображать поцелуй. — Стоп, снято! — шёпот режиссёра, сопровождаемый щелчком (прямой эфир же!) для меня прозвучал, как колокол. Гюнтер продолжал сжимать мою руку, когда мы уходили со съемочной площадки. — Ты молодец, Сиси! Я повернулась к нему. — Спасибо тебе за поддержку. Хессенхеффер отпустил мою руку. И всё? Мы не увидимся до понедельника? Ну, уж нет! — Гюнтер! Послушай, мне нужна твоя помощь… — Да? С чем? — удивился блондин. — С немецким языком. — Всё равно мне пришлось начать его учить, что же бросать на полпути? — Понимаешь, у меня дислексия, и мне приходится труднее, чем другим… Я бы попросила Тинку, но мы поссорились, — поспешно добавила я. Гюнтер озадаченно помолчал, а потом сказал: — Я не уверен, что смогу тебе помочь в полной мере. Но если тебе так трудно, то я могу попробовать. — Отлично! Давай встретимся сегодня в библиотеке, и ты поможешь мне разобраться с этими чудовищными артиклями! — Ладно. Auf wiedersehen*, Сиси. — Tschus**, Гюнтер. Мой план сработал! «Дева в беде» — это классика, Гюнтер не мог не клюнуть на эту простую уловку! Теперь мы с ним будем говорить каждый день, пусть по-немецки, но и это лучше, чем ничего. Быстренько переодевшись, я поехала домой. Надо найти свою тетрадь по немецкому и слегка освежить знания, чтобы не ударить перед моим обожаемым козлом в грязь лицом. Как и договаривались, мы встретились в библиотеке. Я даже опоздала для приличия на пять минут. Гюнтер был одет удивительно скромно: белая футболка с чёрной буквой G и обыкновенные джинсы. — Ну что, с чего начнём? — спросил Хессенхеффер, как только я разложила учебники на столе. — Начнём с чего-нибудь простенького… — жалобно попросила я. Хотя, кого я обманываю, в этом языке из простого — только алфавит, а его я уже знаю. — Может, разучим какую-нибудь песенку про правила грамматики? — предложил Гюнтер. — А такие есть? Ну, давай… — неуверенно протянула я. — Ich bin ich und du bist du. Wenn ich rede, hörst du zu. Wenn du sprichst, dann bin ich still, weil ich dich verstehen will. Wenn du fällst, helf ich dir auf und du fängst mich, wenn ich lauf. Wenn du kickst, steh ich im Tor, pfeif ich Angriff, schießt du vor. Spielst du pong, dann spiel ich ping und du trommelst, wenn ich sing. Allein kann keiner diese Sachen, zusammen können wir viel machen. Ich mit dir und du mit mir — das sind wir! — очень забавно пропел Гюнтер довольно красивым голосом. Песенка оказалась интересная, но не такая уж и простая. Постараюсь её выучить к следующему занятию. Ещё Гюнтер велел мне её перевести, если получится, в рифму. А потом он долго объяснял мне в чём разница между отрицаниями nicht и kein. И я даже что-то поняла! Конечно, если бы во время нашего занятия мой мозг периодически не отключался («Какие глаза, я млею», «Ах, эти волосы с ума меня сведут»), то я запомнила бы больше. В конце я поблагодарила Гюнтера, и мы договорились встретиться завтра. Кажется, он остался доволен мной как ученицей. Ведь если бы я оказалась совсем тупой, он бы нашёл предлог не учить меня дальше. Не такой уж он козёл, а вполне отзывчивый парень…