Он же самый-самый

Его пальцы едва скользят по ее майке. В ту секунду, как он прикасается к ней, ее тело напрягается, а затем вибрирует, словно камертон, по которому только что ударили. Пульс останавливается, дыхание перехватывает, а потом сердце начинает бешено колотиться. Ножницы дрожат в руке, а затем скользят через его волосы, издавая громкий звук. Кончики его пальцев осторожно прижимаются к линии между ее шортами и майкой, удерживая девушку на месте, так как она невольно начала немного раскачиваться. На секунду ее глаза закрываются. Соня могла бы отойти, сказать ему отвалить. Но не делает этого. Легкое, но такое ощутимое прикосновение посылает тепло и пульсирующую потребность через всё ее тело. Ей так приятно, что почти начинает хныкать. Девушка сглатывает и продолжает стричь его волосы, теперь чувствуя себя менее уверенной, но всё еще полной решимости закончить начатое. Ни один из них не признает тот факт, что он прикасается к ней. Они не произносят ни слова, когда его пальцы медленно начинают двигаться под майку девушки, скользя по голой коже. Но, Господи, она чувствует это, и ее колени угрожают подогнуться. Его руки лениво перемещаются, словно парень просто наслаждается, ощущая ее. Как будто он вправе к ней прикасаться. И вот Соня больше не может притворяться. Ножницы издают звон, когда она опускает их на стол. Кирилл откидывает голову назад, глядя на нее снизу вверх. В выражении его лица есть что-то почти вызывающее, так что она не может встретиться с ним взглядом. - Что ты делаешь? - шепчет Соня, слыша стук собственного сердца. - Прикасаюсь к тебе, - он нежно гладит ее кожу и вздыхает, словно это дарит ему райское наслаждение. - Зачем? - квакает она, потому что, видимо, утратила свой чертов разум. Голос Кирилла нежен, почти задумчив. - В последнее время я думал лишь о том, как коснусь тебя, -низкий звук срывается с его уст, словно парень смеется над самим собой. - Больше не могу продолжать отговаривать себя от этого. Да и не хочу. Ее руки дрожат, дыхание становится быстрым и прерывистым, когда он медленно и нежно играет пальцами по изгибам ее талии. Его глаза горят, взгляд устремлен на грудь девушки, которая вздрагивает всё чаще. Соски твердеют, желая получить еще больше внимания. Кирилл протяжно и тихо выдыхает, но сейчас Соня так сильно сосредоточена на нем, что этот звук словно взрыв бомбы для ее ушей. - Ты когда-нибудь думала об этом? - спрашивает он шепотом. - Размышляла о том, каково это было бы? Ты и я? - Да, -ее голос тише шепота, потому что, кажется, она утратила дар речи. Но Кирилл слышит. Свет мерцает в его глазах, а пальцы цепляются за талию и притягивают ее ближе. Соня, словно только этого и ждала, седлает его бедра, соприкасаясь с существенной жесткой выпуклостью в районе его паха. Девушке хочется потереться о нее, но она решает, что еще не время. Кирилл издает низкий гортанный стон, пододвигая ее ближе, перемещая руки на бедра так, словно переживает, что она сбежит. Да ни за что. В течение мгновения они просто дышат, глядя друг на друга так, будто пытаются понять то, как оказались в таком положении. Кирилл смотрит на девушку, выражение его лица расслабленное, но сосредоточенное. А затем его ладони накрывают ее щеки. Огромные руки с огрубелой кожей. Она хочет поцеловать их. Но не двигается. Кончиком большого пальца он прикасается к ее нижней губе. Его задумчивый взгляд наблюдает за тем, как палец скользит от одного уголка рта к другому и обратно. Ее губы открываются, выпуская поверхностный возбужденный выдох. Соня почти до боли хочет, чтобы он поцеловал ее. Но он не делает этого. Его пальцы движутся вниз по ее шее, посылая мурашки по коже. А взгляд наблюдает за движением руки. Когда она достигает ключицы, Кирилл останавливается. Его взгляд скользит ниже, и рычание вырывается из груди. Такое жадное и нетерпеливое. Он толкается бедрами вперед, двигаясь медленно, словно уже находится внутри нее. - Ты весь день дразнила меня этой тонкой пародией на майку, - бормочет он, его голос такой мрачный и хриплый. Она хнычет, ерзая у него на коленях. Ей так жарко, что она едва может это вынести. Его руки накрывают попу девушки, слегка сжимая, а затем Кирилл передвигает ее чуть выше, тогда как сам немного ниже опускается на сидении. Стул скрипит в знак протеста. Но Кирилл игнорирует это, шире разводя ноги и устраивая Соню у себя на коленях. Она хватается за его крепкие плечи, пока светлый взгляд блуждает по всему ее телу. Его дыхание скользит по коже девушки, а рот оказывается невыносимо близко к ноющим соскам. - Ты едва прикрыла эту сладкую грудь. Теперь-то ты покажешь мне ее, а, Соня? Боже, его голос. Словно плавленый сахар, липкий и насыщенный, он покрывает ее кожу. Темная магия руководствует ее телом. Она немного раскачивается, желая прижаться к нему сильнее, стараясь продержаться как можно дольше, потому что болезненное ожидание так сладостно. - Ты ведь хочешь, чтобы я взглянул на тебя, Соня? Она может лишь издать сдавленный звук. - Да, думаю, хочешь, - его пальцы вздрагивают у нее на боках, а прожигающий, полный потребности взгляд опускается к девичьей груди. - Опусти свою майку, малышка. Покажи мне то, о чем я мечтаю уже несколько недель. Звук ее собственного хныканья заводит еще сильнее. Его стояк толкается напротив ее попы. Соня прерывисто вдыхает и медленно поднимает руки к бретелькам на плечах. Тонкий хлопок легко сползает вниз по руке. Она стягивает бретельку со второго плеча, и майка скользит по груди, как будто лаская ее. Дыхание Кирилла становится прерывистым, его губы приоткрываются, будто парню не хватает кислорода. Майка доходит до ее сосков и цепляется за них. Они оба замирают. Тепло лижет ее кожу, словно пламя, и она выгибает спину, приподнимая грудь вверх. В результате майка спадает к талии. Кирилл протяжно и гортанно стонет. - Черт, да. Такая офигенно красивая, - его мягкие губы касаются одного припухшего соска. - Я знал, что они окажутся именно такими. Он проводит приоткрытыми губами вверх и вниз, лаская ее дрожащую плоть. Кончик его языка щелкает, пробуя кожу на вкус, отчего всё ее тело вздрагивает. Гудящий звук удовольствия доносится из его груди. - Тебе нравится? Она извивается, когда он лениво осыпает поцелуями грудь, одновременно с тем двигая большими ладонями вдоль ее спины. - Да, - шепчет в ответ. Кирилл снова издает этот звук, а затем наклоняет голову и всасывает сосок. Она стонет, выгибая всё тело. И на этом все разговоры прекращаются. Остается лишь играющий с ее сосками рот Кирилла. Парень сжимает ладонями небольшую грудь. Сперва нежно, но затем более грубо. Сосет, лижет, щипает и кусает, словно это его самая любимая игрушка во всем мире. А Соня в это время раскачивается напротив его твердого члена. Шов джинсовых шорт трется о ее чувствительную плоть, и так сильно хочется кончить, что приходится стиснуть зубы. - Кирилл, - его имя больше походит на нуждающееся хныканье. Но в ответ он поднимает на нее взгляд. Девушка так потеряна в ощущениях, что не замечает, как движутся его руки, пока они не оказываются в ее волосах, притягивая ее ближе к нему. Они встречаются на полпути, их поцелуй страстный, глубокий и хаотичный, но он поражает прямо в сердце, словно они оба знали, что именно так всё и будет. Словно они уже делали это раньше. И, тем не менее, каждое прикосновение губ и каждое проникновение его языка в ее рот кажутся чем-то неизведанным, ярким и безумно сексуальным, посылающим импульс по всему ее телу. Каждый раз. Соня растворяется в этом поцелуе, погружается в его пучину, нуждаясь в большем, намного большем. Тело горит, покрывается потом. Кирилл буквально источает тепло, а она жаждет быть еще ближе к нему. Кожа к коже. Скольжение и ласки. Ее руки оборачиваются вокруг его шеи, а пальцы зарываются в недавно подстриженные волосы. Соприкосновение ноющей от боли груди с его твердой как камень грудиной вызывает у них обоих одновременный стон. Он хватается за ее плечи и крепко удерживает на месте. Неизвестно, как долго они остаются в данном положении, зажимаясь, словно подростки в темноте. Но это длится достаточно долго для того, чтобы ее голова пошла кругом, а плоть превратилась в один большой пульсирующий комок желания. Достаточно долго, чтобы ее челюсть начала болеть, а губы припухли. И когда Кирилл наконец отстраняется, то делает это буквально на пару миллиметров. Его губы всё еще касаются ее, пока они пытаются отдышаться, ощущая, как трепещут их тела. - Нам давным-давно стоило это сделать, - произносит он напротив ее уст. - Дни напролет, - она касается его подбородка, легонько целуя опухшие губы. Его веки немного опускаются, длинные ресницы касаются щек. А затем Киря поднимает на нее взгляд, потираясь кончиком своего носа о нос девушки. - Я знал, что это будет так приятно. Мне не стоило сдерживаться с того первого раза, как захотел я тебя поцеловать. - Когда это было? Кажется, что всё вокруг замедляется, становится ленивым и неспешным. Его прикосновения, ее прикосновения. Она прячет лицо в изгибе его шеи, вдыхая запах кожи Кирилла. Он улыбается легко и самодовольно. - Когда ты угрожала меня застрелить. - Тогда я ненавидела тебя. Низкий гул раздается вибрациями по его груди. - Да ладно, ты считала меня неотразимым. Ты бы мне уступила. - Я скорее бы тебя укусила. - Укуси меня сейчас. Этот хриплый шепот вынуждает ее начать двигаться. Соня прикусывает его пухлую нижнюю губу, нежно дергая ее, и Кирилл стонет, притягивая девушку и проскальзывая своим языком навстречу. - Скажи, что ты тоже хочешь этого, малышка. - Хочу, чего? - она не может думать, голова кажется такой тяжелой, а конечности неподвижными. Его голубые глаза встречаются с ее. - Всего. Пальцы девушки дрожат, когда она проводит ими по линии его брови. Веки парня опускаются, его голова наклоняется навстречу прикосновению. И она целует уголок его глаза. - Только с тобой. Когда он берет Соню на руки, кажется, что она почти ничего не весит, но его колени подгибаются, когда натыкаются на кровать. Он почти не видит, куда идёт. Не может прекратить ее целовать. Боже, какой же замечательный у нее вкус. Он даже не хочет останавливаться. Они валятся на кровать, он защищает ее от удара, а затем зависает над ее телом. Но она жадная девочка, поэтому дергает его вниз, оборачивая свои длинные ноги вокруг его талии, и трется о его член. Кирилл уже любит всё это. То, как она целует его, словно невероятно скучала по этому. То, как гладит его кожу, одновременно нежно и властно. За ним бегало бесчисленное количество девушек. Но он никогда не чувствовал себя таким желанным, как сейчас. Находиться на сцене - это зависимость, но по сравнению с этим, сцена - ничто. Его пальцы шарят по застежке ее джинсовых шорт. Соня приподнимает свою попу, помогая ему снять их. Она оба задыхаются. Слишком жарко, чтобы заниматься подобным. Но его это не волнует. Он ни за что не остановится. Прямо сейчас Кирилл так сильно хочет ее, что едва может четко видеть. Шорты летят через его плечо, и он прокладывает дорожку из поцелуев вдоль худенького тела Сони, задерживаясь в районе груди, потому что эта область больше других нуждается в поклонении. Он может провести так всю ночь. Но замечает боковым зрением то, что еще ждет его. Он не может оказаться там достаточно быстро, потому парень спешно садится на кровати и осторожно разводит ее ноги, освобождая себе место. - О, боже, у тебя такая маленькая миленькая киска. Голова Сони резко поднимается, она смотрит на него сверху вниз. - Не называй ее миленькой. - Но это так, - напевает он, оставляя нежный поцелуй на ее розовом бутоне, наслаждаясь тем, как ее тело вздрагивает от его прикосновения. Кирилл довольно урчит. - Такая охренительно миленькая. Он знает, ей это нравится. Каждое грязное слово, что срывается с его уст, лишь сильнее возбуждает девушку. Костяшками пальцев он поглаживает ее половые губки, они блестят от влаги. Его голос низкий и хриплый. - Нам нужно поработать над тем, чтобы мой член оказался здесь. Она хнычет, выгибая бедра и пытаясь следовать за прикосновениями Кирилла. Он же толкается собственными бедрами напротив матраса. Господи, он почти кончает. Его дыхание прерывистое, а голова немного идет кругом. Опускает голову. И плаксивый стон покидает Соню, когда он нежно всасывает ее клитор. Черт, он тоже стонет, потому что ее вкус подобен вкусу ириса - насыщенный, сладкий и чертовски совершенный. Всё погружается в туман, густой и темный. Его кожу покалывает: она горит и покрывается мурашками. Не существует ничего, кроме Кирилла и ощущения плоти Сони под его языком, ее стонов в его ушах, тихих похныкиваний. Его ладони цепляются за ее округлые бедра, удерживая их на месте, пока Соня пытается ерзать. - Кирилл... Боже. Парень отстраняется, наслаждаясь тем, какой возбужденной она стала из-за него, а затем улыбается ей. - Я отвечу за обоих для тебя. Милое рычание покидает ее губы. Рука Сони быстро цепляется за его затылок и притягивает голову ближе. - Еще. Он тихо и с удовольствием смеётся. - Да, мэм. Когда она кончает ему на язык, а его пальцы погружены в ее тугую щелочку, - это великолепно. Всё ее тело выгибается, отдаваясь удовольствию, грудь приподнимается, а кожа блестит от влаги. Соня падает обратно на матрас, слегка сжимая в кулаки простыни. Он пытается стянуть с себя штаны, потому что ему очень нужно оказаться внутри нее. Соня валяется на кровати, наблюдая за ним. И Кирилл останавливается, разглядывая ее. Его дыхание замирает в груди, и он не может сдержаться, чтобы не провести ладонью по ее бедру. - Смотрю на тебя, такую влажную и готовую для меня. Такую охренительно красивую. И мое сердце болит. Ее грудь вздрагивает, когда девушка хихикает. Хихикает. Он заставил свою девочку-затворницу хихикать. - Только сердце болит? - спрашивает она. - О, мой член тоже побаливает, - Кирилл накрывает его ладонью. Он такой твердый, такой тяжелый. - Он нуждается в объятиях. Ее улыбка светится, как солнце, распространяя тепло по его коже. - Иди сюда, - говорит она. И он слушается. Кровать скрипит, когда парень стягивает шорты и отбрасывает их в сторону. Его руки охренеть как дрожат, когда он наклоняется к ней. Член толкается напротив ее киски, и при этом Соня смотрит на Кирилла. Когда их взгляды встречаются, его горло сжимается. - Соня. Она прикасается к его щеке, но затем хмурится. - Постой. Он замирает. Его сердце превращается в ледышку. Ему хочется умолять, но когда он произносит слова, то голос надламывается. - Что такое? Она слабо улыбается ему. - А ты не забыл о кое-чем? Кое-чем? Он понятия не имеет, о чем она. Его член взял на себя весь умственный процесс и буквально орет "впустите меня!" Ее брови приподнимаются. - Презерватив? Реальность ебашит о его голову. Моргая, он глядит на Соню за мгновение до того, как протяжно и болезненно стонет. - Вот же блядство. Некая больная часть девушки хочет рассмеяться над страдальческим выражением лица Кирилла. Но большая часть желает рыдать. Потому что очевидно: у него нет презерватива. Его голова понуро опускается на ее плечо, когда парень вздыхает. - Дерьмо. У меня нет... Они не были нужны мне до этого. Назовите ее ревнивой шлюхой, но тепло наполняет ее грудь. - Как и мне. Он легонько сжимает девушку. - Я не планировал это. То есть, конечно, я фантазировал об этом постоянно. Это да. Но не думал, что подобное случится сегодня. Эти слова вынуждают ее любить парня даже сильнее. Она обнимает его широкие плечи и целует в щеку. - Знаю. Если бы у нее была хоть капля здравого смысла, она бы сама запаслась впрок. - Я чист, - говорит он почти с надеждой. - Никогда раньше не трахался без презерватива. Регулярно делаю тесты. Мне стоило сказать об этом раньше. - Мне тоже, - она немного ерзает под ним, потому что тело Кирилла так приятно ощущать напротив. Кончик его члена такой широкий и горячий. Ей реально больно от того, что он не может в нее толкнуться, ведь она так сильно этого хочет. - Но я не принимаю противозачаточных. Он вздыхает и, словно не может сдержаться, толкается немного вперед. Толстая головка проникает в нее. Они оба издают звуки желания. Соня закрывает глаза и облизывает припухшие губы. - Кирилл... - Только кончик, малыха, - шепчет он, наполовину смеясь, наполовину простонав. - Клянусь, я буду вести себя хорошо. Она тоже смеётся. Не сильно, потому что почти готова согласиться. Но он не проникает глубже. Его тело вздрагивает, а мышцы сильно напрягаются. - Я схожу в магазин. - Нет электричества. Он закрыт. Кирилл хнычет, его щека соприкасается с ее. - Я сейчас разревусь. Соня фыркает, но разделяет с ним чувства. Ей тоже хочется заплакать. - Я серьезно, - ворчит он, извиваясь. - Непрерывно орущий мужик-младенец, - Кирилл со стоном скатывается с нее и плюхается на спину. Голый, с блестящей от пота кожей, он так красив, что девушке приходится схватиться за простыни, чтобы не запрыгнуть на него. Глубоко вздыхая, Кирилл закрывает глаза предплечьем. - Просто дай мне минутку. Или шесть. Или убей меня. Что может быть лучше. - Драма-мама, - она смеется, а затем набрасывается на него. Он ловит ее, издавая странный ухающий звук, и его руки мгновенно оборачиваются вокруг девушки. Соня целует влажную кожу на шее, соленую и вкусную, и Кирилл стонет. - Соня. Ты правда меня убиваешь. - Ммм... - она целует вдоль его подбородка. - То, что мы не можем трахнуться, еще не значит, что мы не можем заняться другими вещами. Он скользит рукой вниз по ее спине, притягивая ближе. - Не произноси "трахаться" этим сексуальным голосом. А то я могу кончить прямо здесь и сейчас. Она прикусывает кожу на его подбородке. - Я не против. Он хмурится, щипая ее в ответ. - Но я против. Это унизительно, - Кирилл слегка улыбается. - По крайней мере до того, как я доставлю удовольствие тебе. - Ты уже это сделал. И очень хорошо, - она неспешно целует парня в губы, потом отстраняется, наслаждаясь тем, как он тянется к ней, желая большего. И она дарит ему еще один поцелуй. - Теперь дай мне доставить удовольствие и тебе. Его бедра двигаются напротив ее живота, толстый член подпрыгивает. - Это не отнимет у тебя много усилий, - он толкает ее локтем немного сильнее. - Просто возьми его в рот. И немного оближи. Я взорвусь, как чертов вулкан. Соня улыбается, когда скользит губами по его груди. Руки Кирилла зарываются в ее волосы, располагаясь на затылке, но не надавливая, а скорее удерживая. Его пресс напрягается, рельефные мышцы бугрятся. Она могла бы прикасаться к нему дни напролет. Но когда девушка опускается ниже, голова парня резко поднимается. - Сонь, постой... Он смолкает, когда она оказывается в миллиметре от его члена. И глазеет на нее, как испуганная рыба. - Гм... - говорит она. А затем вспоминает историю, которую однажды слышала в школе. О Кирилле. Одна девушка на вечеринке смеясь, рассказала группе его поклонниц, что у парня такой толстый и длинный член, что каждая, кого он трахает, может быть расколота напополам. Соня не хочет думать о Кирилле и других девушках. Совсем. Но доказательство тех слов смотрит на девушку прямо сейчас. Он приподнимается на локтях, отчего его пресс становится еще более привлекательным. Киря тяжело дышит, а его грудь блестит в вечернем свете. - Ага, так вот. Она поднимает дрожащую руку, перебивая его. - Просто... позволь мне с ним познакомиться. Его член достаточно большой, чтобы дать ему имя. Возможно, даже адрес. Конечно, она видела его раньше, но тогда эта часть его тела болталась, а сам парень был до чертиков пьян. Теперь же его стояк твердый и толкается вверх, будто умоляя о ласке. Соня приручает этого зверя, осторожно проводя рукой по шелковистой коже, горячей длине, пока он вздрагивает. У Кири очень красивый член, немного смуглый, прямой и с широким и гладким кончиком. Прекрасно. Может, он на стероидах? Потому что просто... Она не может обхватить пальцами всю его толщину, и от этого ее киска сжимается в предвкушении.Соня может себе представить, как его стояк проникает в нее. Грубо, в унисон с их неистовыми стонами и гортанными криками. Она снова сжимает его длину. Он такой твердый. - Мы не будем спешить, - хрипит он почти отчаянно, пока девушка медленно проводит рукой вверх-вниз и вокруг основания головки. - Ладно, - бормочет она. - И ты не должна...Ох, черт, как же хорошо, - стонет он, когда она склоняется и всасывает в рот толстый кончик члена. Он наполняет весь ее рот, головка касается нёба. И она тоже стонет, потому что ей очень нравится сосать его. Это лучше, чем должно бы быть. Кирилл бормочет под нос ругательства, несвязно умоляя, пока она работает ртом, посасывая и поглаживая, хотя ей так и не удается принять его полностью. Девушка так возбуждена, что не может не ерзать на месте. Взгляд на него, на его сильные, поднятые над головой руки, что хватаются за изголовье ее кровати, на выпуклые кубики пресса и раскачивающиеся бедра- всё это посылает волну тепла через ее тело. Соня всасывает его глубже, облизывая языком вокруг головки. И его брови сходятся на переносице, а губы приоткрываются, пока он шепчет ее имя раз за разом. Крепкие бедра Кирилла скользят вдоль ее тела, с силой потираясь о ее киску. И она стонет напротив его члена. Они кончают вместе, удовольствие Кирилла изливается ей в рот, тогда как ее соки размазываются по его бедру, о которое она всё еще бесстыдно трется. Продолжает сосать, пока его член не становится мягче напротив ее языка. Он тяжело дышит, когда Соня отстраняется и опускает голову на его упругий живот. Его руки гладят ее по волосам. - Я умер, - шепчет он, а затем тянет девушку вверх, обнимая. Его губы находят ее. - Ты убила меня. Соня гладит его влажный от пота висок. - Хорошо. Тогда я могу делать с тобой, что захочу, всю ночь. И ты не станешь протестовать. - Делай всё, что пожелаешь. Я просто буду лежать здесь и наслаждаться. Может, у них и нет чертовых презервативов, но Кирилл доставляет ей удовольствие в течение нескольких часов, пока она не проваливается в сон без сновидений рядом с его телом, прижатым к ней. Но даже засыпая, она хочет бодрствовать. Потому что ощущение этого счастья не может быть реальным. Оно не может длиться и дальше. Или может?