Приходи

- Ты мне снилась, - говорил он в сомкнутые руки, - последние пару месяцев, всё чаще и чаще. - Мммм... - она боялась заговорить и не услышать своего голоса, боялась, что Гарри оказался в опасности, боялась (теперь, вдруг), что дома уже знают о её "отсутствии". Артура она всё никак не могла начать бояться - из-за шока? - но теперь, кажется, так и не начнёт. - Заставь меня поверить в то, что ты не ведьма. - А если заставлю? - голос был совершенно чудовищный. Принц весь сжался, когда услышал. - Не знаю, боже... - он издал странный звук между смешком и всхлипом. Она посмотрела на стены в красно-золотой геральдике. Всё-таки хорошие цвета, привычные. Можно представить, что сидишь в гостиной, за заданием, когда все уже спят. - Да успокойся, ведьма я, ведьма, - её охватило удивительное равнодушие проигравшего. - У тебя вся кольчуга в крови, вот и платье мне измазал. Хочешь, бинты наколдую? - Зачем ты пришла?! - он вскинулся, невероятно обозлённый и невероятно живой. - Я же тебя убить мог, дура. Или хуже, к отцу отволочь, а это... Это... Ты когда-нибудь видела пыточную камеру? Действующую? - он так кричал, что девушка неосознанно щурилась, как защищаясь. Ужасно унизительно выходило. - А что, теперь не увижу? - дура, конечно дура, кто за язык-то тянул? Проблема в том, что она не могла достать палочку - из-за боязни обыска и прочего Гермиона очень неудобно (и очень крепко) примотала её к ноге выше колена. В маленькой комнате, не дающей особого места для манёвра, наедине с вооружённым человеком, настроенным достаточно недоброжелательно... Особых шансов выпутаться не предвиделось, разве что принц решит упасть в обморок, когда она поднимет подол. Ни с убийством, ни с обмороком он не спешил, но надёжно закрывал собой дверь. - Что мне с тобой делать, ведьма? О, если бы она знала! Скоро ему надоест играть в гляделки - и что тогда? Если бы он был Гудвин, она бы попросила отправить её домой, но он был совсем не Гудвин - никакого добродушия и зелёных очков. Артур уселся, прислонился к двери, откинул голову и сказал: - А теперь рассказывай - всё, с самого начала. *** Шум они услышали ещё с лестницы, потому и свернули. Голосили картины – ученики дрались молча. Никаких криков, никаких ругательств, характерных для столкновений подростков. Их было человек десять, может, меньше. Было не до расчётов. Снейп вытащил палочку и, прошипев заклинание, отбросил рыжего мальчишку вглубь коридора. Затем рывком поднял с пола его жертву и резко задвинул себе за спину. Это был хрупкий мальчик с очень светлыми ресницами, он смотрел на Мерлина и не видел его – такая им владела паника. Отчего он не кричал? Впрочем, неосознанно следуя мировой гармонии, Снейп орал за десятерых: - Какого Мерлина здесь происходит?! – как раз Мерлина, честно говоря, не радовало подобное использование его имени. Он вспомнил отчего-то, как матушка говорила: «Господь - не соседская коза, не поминай без повода». От внезапной нескромности сравнения Мерлин покрылся краской, тоже, нашёл с кем равняться! И тут же приметил палочку, направленную на профессора, сбоку, где тот и не видел. Скорей всего, мальчик бы так и не решился е использовать, скорей всего, даже если бы и решился, Снейп успел бы отбить заклинание, да и заклинание всё равно не могло быть достаточно опасным, но рассуждать о том, что могло бы быть, а что нет – дело гиблое. Потому что у Мерлина работал инстинкт. Правду сказать, не будь у Мерлина этого инстинкта, не было б и короля у Камелота, но беспомощно мотыляющегося под потолком мальчика это не успокаивало. Нарушив Всеобщий Молчаливый Сговор, он выронил палочку и заорал. Кто-то забегал и начал пытаться достать летуна заклинаниями, кто-то рванул к Снейпу, зажимая окровавленный нос, и бормоча наспех придуманные оправдания, но тревога ушла. - Молодой человек, - шепнул Снейп Мерлину, - будьте добры, верните мистера Томаса в устойчивое положение. Мерлин так и сделал. *** Гарри не успел рвануться за Гермионой, он вообще ничего не успел – даже достать палочку. Они ведь думали об этом, когда шли сюда, «но не в первый же день», сказали они друг другу. Не в первый. В тюрьме было сыро, он сразу расчихался, видимо, сказались ночи в лесу. Ему никто не сказал, в чём его обвиняют, но догадаться было несложно. Тюремщик не реагировал на его крики, на расспросы о «сестре» не отвечал. Шло время. Гарри охрип и перестал звать. Хотелось спать, но очень мешали холод и сильный кашель. Он впал в состояние вязкой дремоты, когда скрипнула дверь, и кто-то к нему вошёл. Гарри вскинулся, но это был всего-то давешний старик, он пришёл с лекарствами, что-то отмерял и капал в побитую кружку. Потом он протянул руку и потрогал лоб Гарри: - Ты тюремщика больше не пугай, он всё равно не знает, ни почему ты здесь, ни где твоя сестра. А с пленниками ему разговаривать не положено. Это он меня привёл, я, знаешь ли, лечу его матушку. На, выпей, должно помочь, - пока Гарри пил, он, понизив голос, прошептал ему на ухо: - Всё будет хорошо. Мы вытащим тебя отсюда. И быстро ушёл. Гарри бросился к двери: - Подождите! – но, наткнувшись на тоскливый взгляд тюремщика, замолчал и отошёл от двери. Глаза его неотрывно следили за удаляющейся спиной мэтра Гаюса. Никак не понять, что же тут творится вообще, в этом чужом, опасном, абсурдном месте. И куда они, чёрт возьми, дели Гермиону? Он ушёл в свой угол, подгрёб к себе солому. В груди было тепло от принятого отвара. Когда Гарри в следующий раз поднял глаза, тюремщик как раз пропихивал между прутьями одеяло. *** Моргана стояла под прицелом палочки и не знала, смеяться ей или плакать. Десятью минутами раньше она вышла из осточертевшей комнаты – колдун, что увёл Мерлина, забыл её запереть. Моргана честно выждала, прислушиваясь, прежде чем рвануть из комнаты, но подумать надо ли ей это вообще не удосужилась. Не то, чтоб ей было страшно и уж очень хотелось домой, просто… Ну вот кто бы смог чинно сидеть за дверью, когда там, снаружи, возможно решается его судьба? Она кралась по коридору, приподнимая двумя руками мешающий подол - оборвать бы его, да как-то неприлично. Стены здесь были достаточно голые, всего с парой пейзажей и несколькими старыми гобеленами, комнат она тоже не приметила, только пару ответвлений в сторону, но те коридоры казались ещё более пустыми и она не свернула. И очень испугалась, когда на следующем повороте, в нише, увидела рыцаря в полном обмундировании и с задвинутым забралом. Вскрикнула, отскочила назад и… успокоилась. Это были всего лишь доспехи, конечно, кто выберет такую неудобную позицию для охраны – да ещё и на самого охранника обрядит в такое количество стали, он же двигаться так не сможет, не то что кого-то ловить. А вот меч, вложенный в латные рукавицы, может и сгодится на что, не зря же она столько лет занималась военным делом едва ли не наравне с Артуром – уж с оружием за себя постоять сможет. Ей почти удалось вышатать клинок, когда за спиной раздалось сначала: - А для чего ты трясёшь доспехи? А потом: - Луна, да это же та, из зала! Эй, ты! Быстро к стене – и руки на виду, ну, живо! Меч уже был у Морганы, да и стоять спиной к опасности не стоило. Она медленно повернулась. Перед ней стояли две девочки, совсем ещё юные – одна светленькая, с удивлённым лицом и рассеянным взглядом, вторая повыше, очень рыжая и очень воинственная, с угрожающе воздетой палочкой и выдвинутым подбородком. - Брось на пол, - крикнула она и ещё больше выдвинула руку с палочкой. – Ты меня слышала! Моргана уже знала, что они так колдуют, но всё равно выглядело нелепо, да и кто такая вообще эта девчонка, чтоб королевская воспитанница по первому же её слову бросала оружие? Девочка же продолжала наступать, голос её срывался: - Что, хорошо под крылом Сама-знаешь -кого? Сколько уже на твоей совести, а? Сколько? И где, чёрт вас всех дери, Гарри?! В пылу гнева она подошла достаточно близко – и Моргана не заставила себя ждать. Меч просвистел у лица девочки, перерубил палочку у самой руки и лишил её обладательницу рыжего локона. Обломок глухо стукнул о камень и подкатился к ногам Морганы. Девочка застыла, широко открыв глаза и едва слышно повторяя: - Моя палочка, как же это? Палочка. Что же теперь… Как же? Моргана же, почувствовав себя достаточно уверенно, направилась ко второй девочке, Луне. Та, впрочем, не обратила на это внимания – взгляд её был прикован к окну. Моргана тоже украдкой взглянула туда. Окно как окно – и расположено достаточно далеко, ничего кроме куска неба отсюда и не видно. А небо-то чёрное, всё в сполохах. Что ж, они дети, для детей нормально боятся грозы – она тоже боялась ребёнком. - Десять минут назад было солнце, - говорит Луна, склонив голову. – Это плохо отразится на мозгошмыгах, их сезонная миграция проходит как раз через этот регион.