Дом Янтарной Лисы встретил меня как никогда радушно. Я вошла во двор особняка совершенно обновлённой.
Госпожа Курама уже стояла у порога, будто знала, что я сейчас появлюсь. Нана и Ао находились рядом с ней.
— Я вернулась. — поприветствовала их я спустя долгую и томительную ночь.
Госпожа Курама прошлась по мне оценивающим взглядом, и когда наши глаза встретились, лиса довольно подняла уголки губ вверх.
— С возвращением. — ответила она, — Наконец-то ты перестала дрожать…
Я смотрела на неё взглядом, полным уверенности в себе. Теперь она увидела, что я наконец примирилась со своей болью; теперь она видела, что я готова.
— Нана, — обратилась тенко к девочке, — Приготовь для Ари одежду. Мы отправимся в Небесное Царство прямо сейчас.
— Поняла.
Лиса ещё раз олартла меня довольным взглядом, и я решительно кивнула, а затем отправилась в свою комнату. Нана подготовила мне шикарное фурисоде небесно-голубого цвета с расписными узорами из цветов и журавлей и помогла в него облачится. Она нацепила на меня кучу украшений и принялась наносить традиционный макияж.
— А не слишком официально? — поинтересовалась я, пока девочка хлопала по моим щекам мягкой пуховкой с белой пудрой.
— Бог Изанаги любит, когда девушка выглядит нарядно. Он очень ценит в образе девушки чистоту и невинность.
— Изанаги?! Это именно
он захотел встретится со мной?
Ничего себе, меня наряжают для встречи с самым верховным Богом?! У меня нет слов! Всегда было интересно, как выглядит самое главное божество!
— Я думала это сделает кто-то по типу Амэрю… Кстати насчёт неё… — любопытно осеклась я, — Почему в Царстве Ёми правит не богиня Изанами?
Она ведь первая кто ступил в Царство Мёртвых. Она создала первого акума из своей слезы.
— Нет. Изанами не занимается делами Подземного Царства. Я слышала, что с тех пор как окончилась война богов и демонов, она закрыла двери в свои покои и больше не выходила.
— Расскажи мне больше. Мне так интересно… — воодушевлённо попросила я. — Твой дядя, Некомата — хранитель подземных врат, но чтобы попасть в Царство Ёми нужно пройти ещё трёх стражей: Тайду, Гура-гура и Ёкуб. В Царстве Ками тоже есть такие стражи?
— Есть, но всего один. Ты уже его прошла. — вдруг ответила девочка, заставив меня удивится.
— Э? Когда это?
Нана с улыбкой ответила:
— Испытание Белой Глади это и есть страж. Просто у демонов они появляются после прохождения через врата, а у нас до.
— Полная противоположность, да?
— Угу! — улыбаясь промычала она и начала красить внешние уголки моих глаз.
— Я знаю, что есть много богов: мелких и более могущественных. Знаю, что есть боги удачи и счастья…
Главные боги — дети Изанами и Изанаги: Аматэрасу, Цукиёми и Сусаноо, которые породили больше других богов.
— Ага…
— А у демонов тоже есть такое разветвление?
— Ой, дорогая, я и не знала, что ты такая любоытная, — заулыбалась девочка.
— Я же говорила, что мне хочется знать больше. Всё-таки я имею какое-никакое отношение к акума. — проговорила я с закрытыми глазами, пока Нана украшала мои веки яркими красными тенями, — Кроме вас мне больше никто этого не расскажет. А ещё, я хочу подготовится к встрече с Богом Изанаги.
— Хорошо, — мягко опустила моё лицо девочка, — Акума тоже есть разные… Они делятся на ковены, что-то вроде подобия кланов. Более низшие являются прислугой высших…
Я сразу вспомнила Зузу и Ями. Этот огромный звероподобный демон исполнял приказы более хрупкой акума.
Судя по всему Ями сильнее его.
— А какие ковены существуют?
— Ну… каждый ковен характеризует ту или иную обязанность. Например, есть бьёки-акума — демоны, которые создают болезни; или сенсё-акума, — демоны, разжигающие конфликты, из-за которых в мире людей начинаются войны… Есть демоны, которые не имеют определённого облика — Шинигами. Они спускаются в мир людей на огненном коне. Это акума, которые непосредственно контактируют с людьми.
— Контактируют? То есть…
Нана утвердительно кивнула в ответ:
— Когда человек умирает. Шинигами — это самый многочисленный и самый недолгоживущий ковен среди акума, потому что они непосредственно связаны с людьми. Когда рождается человек — рождается и шинигами. Человек умирает — умирает и его шинигами.
— Ничего себе… То есть получается Боги Смерти это никто иные, как демоны?
— Знаю это звучит нелогично, на такое название им дали сами люди, и им оно как нельзя лучше подходит.
— Ты сказала, что у них нет облика… Получается, они невидимы?
Нана взяла другую кисть и продолжила рассказ:
— Шинигами всегда выглядит по-разному: в зависимости от того, как человек воспринимает смерть.
— Например?
— Ну… У людей, для которых смерть это самое страшное, шинигами приобретают облик страшных чудовищ. Для других людей, которые много прожили устали от жизни, в основном пожилые люди — для них смерть является в образе красивой девушки или юноши с белыми крыльями. Для таких людей смерть — это успокоение. А для маленьких деток, которым мало отведено прожить — шинигами похожи на милых животных или выглядят так же, как их мама, потому что дети зачастую не понимают, что умерли. Однако, существует немногочисленный тип людей, для которых смерть это не наказание и не успокоение…
Спустя короткую пауза Нана немного обречённо договорила:
— Это забвение. Пустота, которая поглощает прошлое, настоящее и будущее такого человека…
— И на кого похож Шинигами в таком случае?
— Ни на кого. Шинигами просто выглядит как тень с человеческими очертаниями, но без лица.
После долгого рассказа во мне ненароком закрались мысли. Я вдруг вспомнила, как в покои владыки Амэрю меня провожала тень. Тень, чьих прикосновений я не чувствовала кожей. Лишь силуэт человека, но не способный выражать никакие эмоции.
Это и был Шинигами?..
Я оставила свои раздумья об этом позади и вновь устремила свой интерес к Нане:
— Надо же… у этих демонов довольно сложная работа. Получается все акума в некотором роде несут волю Изанами?
— Да. Если взять Шинигами, то они отрубают нить жизни человека, когда подходит его время, и если человек при жизни был грешником, они забирают его в низины Царства Ёми, что зовётся адом. Если же смертный был добрым и честным человеком, шинигами даёт ему бумажный фонарь, который освещает душе путь на небеса.
— А если человек был не злым и не добрым?
— Тогда его судит великий Яма. Вторая слеза Изанами.
Вторая слеза? То есть — второй сын? А первым был… Дзигоку, кажется? Так было написано в былине о Бесконечной войне.
— Если человек умер из-за несчастного случая или насильственной смертью, или если у души остались на земле незавершённые дела, шинигами их не трогают, потому что не видят эти души. Так появляются некоторые ёкаи, в том числе юрэи — призраки.
Я слушала её с интересом. Нана наносила на моё лицо последние штрихи.
— Есть и другие… — продолжила Нана, — Те, кто вечно наказывает грешников: это самый низший ковен без названия; есть воины-акума; никусýи…
— Никусýи?
— Это демоны, которые питаются человеческой кровью. Таких акума очень мало…
— Знаешь, я нахожу странным, что в мире людей можно встретить мелких Ками, а Акума — нет. Даже шинигами приходит в мир только в момент человеческой смерти. Почему так?
— Это всё из-за их особенностей. Сами по себе силы Акума питает людской грех и порок, но если демон покинет пределы Царства Ёми, его начнёт одолевать страшный голод. Чтобы его утолить, он будет склонять душу ко злу или пить их кровь, как акума-никусуи.
— А если он не сможет утолить этот голод, что будет?
— Акума начнёт деградировать и превратится в кровожадное существо, лишённое разума, которое будет вечно скитаться и страдать от голода, и больше ни одна жертва не сможет его заглушить.
Меня передернуло, и сразу вспомнились твари из подземелья Низших Демонов.
— Кажется, я понимаю о чём ты…
Акума тоже не так просты.
Что ж… Я бы точно не хотела заставлять людей грешить или пить их кровь. Я так понимаю, что у Ониген от демонического остался только внешний вид и Магия Крови.
— Теперь я понимаю, почему акума не вылезают из Подземного Царства… Они боятся этого голода?
— Ага…
— А Шинигами?
— Нет. Шинигами — это лишь бестелесный образ. Он не бессмертен, и не обладает никакими сверхестествннными силами. Он только может провожать людей в другой мир. А вот остальные акума очень не любят выходить на поверхность. — выделила последнюю фразу девочка.
— Но тем не менее они насылают свою силу на людей, при этом не появляясь в их мире.
— Что правда, то правда. Акума насылают бедствия и заставляют людей совершать тот или иной грех, чтобы шинигами продолжали приводить грешников в низины, — промолвила девочка, — Из-за этого люди и стали считать что акума и ёкаи это одно и то же, хотя это не так…
Нана нанесла на мои губы последний штрих и воодушевлённо воскликнула:
— Я закончила!
— Спасибо! — улыбнулась я и подошла к зеркалу. Я была удивлена насколько приятно меня преобразили.
Я увидела в отражении прекрасную девушку с чистой и белой бархатной кожей. Красные стрелки изящно расширили мой взгляд, а красная помада идеально подчёркивала невинный образ. Я была похожа на молодую и прекрасную гейшу.
— Ух ты! Вот это да! Я и не представляла, что традиционный макияж так хорошо на мне смотрится!
Нана с энтузиазмом кивнула:
— Я тебя уверяю, Бог Изанаги будет в восторге!
Я взглянула на неё в ответ с хитринкой:
— Вообще-то мне это не так важно, но раз у Бога такой этикет, то почему бы нет?
Я ещё раз взглянула на себя в зеркало, а после Нана отвела меня к госпоже Кураме. Она оценила мой внешний вид, да и сама лисица принарядилась на славу, хотя мне было не понятно зачем. Эта тенко итак невообразимо красивая.
— Превосходно. Идём!
Я отправилась вслед за госпожой Курамой, а Нана и Ао остались ждать нас в особняке.
Лисица провела меня через лес и вскоре перед нами разложилась обширная равнина.
Госпожа Курама вышла вперёд и развела руки в стороны. Её тело начало светится мягким золотистым светом и вслед за этим она начала произносить слова:
«Свет и блеск небес, где празднуют Боги
Покажите мост к своим вратам.
Дорога в Небесное Царство яви нам свой свет!
Таинство жизни, спокойствие мира, свет любви.
От смерти и мрака ты нас спаси!»
Я внимательно за ней наблюдала.
Это заклинание похоже на то, которое произносил Некомата, но в них содержится совершенно противоположный смысл.
После произнесённого заклинания призыва, мягкий свет стал расползаться по воздуху светлой дымкой, и через секунду перед нами возникли массивные золотые ворота. На них были нарисованы птицы, парящие в небесах, над множеством цветочных узоров.
Двери ворот открылись, являя нам кусочек светлого и белого пространства, в которое мы вскоре вошли. Однако как только мы пересекли порог, земля пропала из-под ног, а моё тело, подобно облачку, начало парить в воздухе.
Неведомая сила двигала меня вперёд за госпожой Курамой, и это напоминало настоящий полёт без крыльев.
Пока мы летели вперёд, я с нескрываемым любопытством оглядывала всё вокруг. Сам по себе Мир Ками был небесами с кучей парящих островов, где находились блестящие замки, украшенные густыми лесами. Такие же традиционные дома с вздёрнутой крышей стояли даже на облаках.
Мимо нас то и дело пролетали различные Ками. Некоторые были такими маленькими и незаметными, а другие здоровыми и огромными. Они и одеты были по-разному. Ками пониже были одеты в обычную одежду, а другие блестели шелками и украшениями.
Воздух здесь был наполнен свежестью и наполнял жизнью каждую клеточку моего тела.
Я не могла отвести своего взгляда от Ками. Вся атмосфера этого мира напоминала вечное блаженство и нескончаемый праздник. Это было видно и по самим Ками: кто-то из них играл на музыкальных инструментах чарующие мелодии, кто-то пел песни или танцевал, а кто-то сидел на веранде парящих в облаках домов и играл в шоги, либо просто сидел и наблюдал за другими.
Я чувствовала своим шестым чувством, что каждое их движение, и всё что они делали, отражалось в людском мире тем или иным явлением.
Я вдруг заметила, что некоторые Ками бросали на меня удивлённые и настороженные взгляды.
Они знают кто я.
Внезапно госпожа Курама остановилась. Я была так поглощена видами, что не заметила этого и чуть в неё не врезалась. Мы оказались перед воротами громадного золотого замка с бесконечным количеством этажей.
Ого! Какой громадный, даже конца не видно!
Перед вратами нас встретил величественный Ками в виде высокого мускулистого смуглого мужчины-воина в золотых доспехах со светлыми волосами, завязанными в высокий хвост. Он взмахивал белыми крыльями, и верхняя часть его лица была скрыта под золотой орлиной маской. Я заметила, что к его поясу была прикреплена жёлтая плеть из молний. Такие же светлые огоньки парили над его головой в виде шариков.
— Великий Карура, я привела девушку, как вы мне велели. — почтительно промолвила госпожа Курама.
Карура? Огнедышащий полубог? Ничего себе!
Мужчина в орлиной маске ответил своим низким громогласным голосом:
— Наш верховный отец уже вас заждался. Проходите…
Ками пригласительно взмахнул рукой и в этот момент двери замка сами по себе открылись.
Я чувствовала, как внутри наростало волнение.
— Не бойся, — заметила госпожа Курама, — Я буду рядом.
— Я не боюсь. — уверенно ответила я, — Просто от этого места захватывает дух.
Лисица удовлетворённо кивнула и вскоре длинные и расписные коридоры украшенные коврами закончились. Перед нами открылась ещё одна дверь в обширный зал.
Там, впереди, возле длинного окна во всю стену, стояла мужская тень с обычный человеческий рост. Кроме него в зале больше никого не было, и я поняла что этот силуэт никто иной, как самый великий и почитаемый Ками и Бог всех Богов — Изанаги.
— Верховный Бог Изанаги, мы прибыли, — учтиво склонила голову тенко и я сделала то же самое.
Услышав голос позади, божество отвлеклось от созерцания небес и наконец-то обернулось, являя мне свой образ.
Это был высокий мужчина средних лет с длинными чёрными волосами до самого пола. Он был одет в несколько слоёв традиционных рубашек с длинными широкими рукавами, которые плавно перетекали в такого же светлого цвета хакама — мужские брюки с просторными штанинами, которые напоминали длинную юбку. Эти элементы одежды скреплялись поясом оби, вышитым из золотых нитей. На его широких мужских плечах так же красовалась длинная накидка хаори цвета слоновой кости.
Мужчина имел тёмные карие глаза и растительность на лице в виде короткой бороды и усов. Я не могла не приметить и украшения, которые дополняли божий образ. На шее у мужчины весело зеркало в виде подсолнуха и нефритовые бусы — магатама, а на голове виднелась золотая диадема, чьи кончики смотрели в разные стороны и напоминали лучи Солнца.
— Встаньте, дети. — строгим эхом раздался его голос.
Мы послушались, и я поднялась на ноги вместе с госпожой Курамой. Изанаги устремил на меня внимание своих карих тёмных глаз.
— Здравствуй, милая дева. Я пригласил тебя в Небесное Царство, чтобы поговорить, и я счастлив видеть, что ты приняла моё предложение и подготовилась.
Бог оглядел меня с головы до ног, оценивая образ.
Я не могла скрыть свой волнительный румянец, но под слоем белой пудры он был вряд ли заметен.
— Здравствуйте. Для меня большая честь посетить вашу обитель, — уважительно поклонилась я, в глубине души скрывая своё восхищение этим волшебным местом и видом, с каким меня оглядывал верховный Бог.
Бог Изанаги любезно кивнул, а затем обернулся в сторону госпожи Курамы и невначай махнул рукой.
— Оставь нас, Кьюби. — волевым тоном приказал мужчина, и госпожа Курама склонила голову ещё раз и проговорила.
— Я дала обещание быть рядом с нашей гостьей, превиликий господин…
— Я не обижу её. Даю слово. Иди.
Лисица понятливо кивнула, затем откланялась и направилась к выходу, напоследок взглянув на меня извиняющимся взглядом.
Вскоре я осталась с Изанаги один на один. Мужчина начал говорить первым:
— Нежные волосы, подобные лепесткам сакуры в весну, чистая гладкая румяная кожа и глаза, в которых сверкают пурпурные топазы, — начал описывать мою внешность мужчина, — Ты точь-в-точь повторяешь облик Мурасаки-ха-но-Кагеро.
Я взглянула на него с нескрываемым любопытством.
Мурасаки-ха-но-Кагеро?
— «Кагеро Пурпурного Клинка»… Это её полное имя?
Изанаги утвердительно кивнул и прододжил:
— Даже я не властен над перерождением душ, но эта демоница смогла сотворить такое заклинание самостоятельно. Она утратила своё бессмертие, но при этом создала свой собствнный род, в котором сквозь века продолжила течь её кровь. Немыслимая наглость.
— Она полюбила человека, когда сама им стала. Ониген — никто иные, как плоды их любви.
— Ответь мне, дитя… — загадочно заговорил мужчина, — Заслуживала ли Мурасаки-ха-но-Кагеро этой любви? Заслуживала ли она возможности любить и быть любимой?
— Этого заслуживает каждый. — уверенно ответила я. Изанаги недоверчиво вскинул бровь:
— Получается, по твоему мнению, даже безжалостный убийца спосебен получить такой великий подарок?
— Только после искупления.
— Вот как… — с неким разочарованием отвёл взгляд мужчина.
Я поняла к чему он клонит.
— Я знаю, зачем вы задаёте мне эти вопросы. Вы думаете, что Кагеро причастна к убийству брата Тамэна, но это всё ложь! Нас всех и даже его самого просто вели за нос!
Изанаги вновь устремил своё внимание на меня, но потом его лицо стало ещё более серьёзным.
— Дайкокутэн и Бисямонтэн были очень дружны. Их братской любви завидовали другие боги удачи и счастья. После его смерти Бисямонтэн стал жесток и холоден к людям и даже к своим собратьям. Падение и изгнание Бисямонтэна нанёс серьёзный удар по моему сердцу и сердцу других моих детей. И все это из-за рук демоницы, которой он отдал своё сердце и свою душу.
— Но это неправда. Кагеро подставили, а Тамэн был обманут. Зачинщик не она, а акума в лисьей чёрной маске. Этот демон украл пряди её волос, и подкинул эту ложную улику, чтобы все считали её убийцей. Он наврал Бисямонтэну, что Кагеро хочет от него избавится, забрать все почести от подписания Пакта себе. — настойчиво рассказывала я, но затем мой голос стал печальнее, — Тамэн любил её, а демон всё подстроил, чтобы у него больше ничего не осталось…
— У тебя есть доказательства правдивости твоих слов?
Я подняла на него лицо и взглянула в глубокие тёмные глаза, а затем придожила руку к груди как жест моей искренности:
— Кагеро имела внутри себя скрытый дар. Она показала мне его, когда я попала в Царство Ёми… Кагеро могла передавать и показывать другим свои воспоминания до самых мелчайших подробностей. Она стеснялась этого дара, и потому скрывала его от своих собратьев, но она действительно так умела и…
От волнения я запнулась на полуслове. Мне хотелось донести до бога Изанаги именно так, как я задумала.
— Продолжай, дитя, — спокойно промолвил Изанаги, и я послушно кивнула.
— Я поверила ей, потому что сама имею особенный дар. Я вижу, когда кто-то лжёт или говорит правду, я ощущаю чужие чувства, как свои. Я верю Кагеро, потому что смогла прочесть правду в ее сердце.
Я собрала волю в кулак и подошла ближе к божеству.
Изанаги удивила моя уверенность в себе и своих словах, поэтому он не принял моё действие, как невежливость. Я протянула Ками свою руку, смотря ему прямо в глаза.
— Я — человек и акума одновременно. Я — потомок Кагеро и её перерождение. Я услышала голос Матери всего сущего в своём сне, и она открыла мне тайну Равновесия. Вы можете прочитать это во мне. Это и есть правда.
Я уставилась в его лицо просящим взглядом. В образе Изанаги прослеживался интерес.
Мужчина незаметлительно ответил на моё предложение и обхватил мою руку обеими своими ладонями. Его кожа рук была тёплой, но немного сухой и шершавой от времени.
Изанаги закрыл глаза и начал производить ту же манипуляцию с моим сознанием, что и госпожа Курама, и так же как и лисица, верховный Ками был нежен и аккуратен, будто заботливый родитель.
Я открыла ему воспоминания о нашем разговоре с Кагеро посреди песчаных дюн, я передала ему её воспоминания, поделилась с ним моментами битвы.
Он увидел в моей голове раскаяние Тамэна, которое стало последним, а потом…
Я показала
зачинщика.
Мерзкие зелёные крылья, игривый коварный голос и лицо, закрытое лисьей маской. Я показала ему боль и кровь, которыми наполнилось поселение Ониген в ту ночь.
Прочитав всё важное, Изанаги отпрянул.
— Вот значит что… — тихо промолвил он, его взгляд стал задумчивым. Божество прокручивало ещё раз переданную мной информацию, — Значит этот Акума убил Дайкокутэна, выставив все так, будто это сделала Мурасаки-ха-но-Кагеро? Он разжёг между ними ненависть, чтобы обманом заставить Бисямонтэна перейти на его сторону?
Я напряжённо кивнула.
— Ему нужен был сообщник. А точнее…
— Сосуд, переполненный ненавистью, который в состоянии вобрать в себя демоническую суть. — договорил за меня Изанаги.
— Но зачем ему это? Почему он сам себя не превратил в этот сосуд, если он так сильно хотел нанести удар по Равновесию? Почему именно Тамэн?
Мужчина сразу же дал ответ на мои вопросы:
— Потому что возвысится намного сложнее, чем упасть. — уверенным тоном промолвил он, — Любовь между Ками и Акума встречается очень редко, потому что мы слишком разные. Однако такая любовь всегда стоит рядом с ненавистью, и разделяет их лишь один шаг… Один переломный момент.
— И акума в маске высчитал этот момент…
Бог Изанаги отстранился от меня, и я почувствовала, как внутри него начал рзакипать гнев:
— Я смею воспринимать этот факт, как попытку акума объявить войну, — нахмурился Изанаги. Я поспешила усмирить его ярость и успокоить.
— Именно этого он и хочет. Войны. Но остальные акума не имеют к нему никакого отношения!
— Что ты хочешь этим сказать, дитя? — с явным замешательством спросил Изанаги.
— Сама Амэрю не знает, кто этот демон. И никто не знает… Ни Кагеро, ни акума, ни вы… Демон ли он вообще? У вас есть предположение, кто или что это может быть? Зачем он заварил эту кашу?
Изанаги в ответ тревожно вздохнул. Его вид взволновал меня, ведь его реакция как явный знак того, что Тамэн был всего лишь пешкой.
Бог Изанаги выглядит таким обеспокоенным.
— Это дела высших. Тебе не стоит впутываться в них.
Внутри вдруг всё оборвалось. Его слова вызвали во мне возмущение, но дерзить я не стала.
— Господин Изанаги, вы ведь понимаете, что я уже погрязла в этом? Я вмешалась в ваши дела тогда, когда выступила против Бисямонтэна и убила его.
Мужчина настороженно устремился взглядом в моё лицо. Мои слова ещё не до конца затронули его сердце, поэтому я решила пустить в ход козырь.
— Я потеряла свою семью из-за него. Моя сестра принесла себя в жертву вместо меня и забрала мою память о нашей с ней семье и о моих силах… Но теперь я
помню всё. Теперь я
всё знаю. Тамэн причинял боль моим друзьям и похищал ёкаев для ритуала. Как избранница суверена ёкаев и последняя из клана Ониген я не могла закрыть на это глаза. Тамэн был угрозой, которую нужно было устранить, и я поставила на это всё, даже собственную жизнь. Согласитесь, что это немного несправедливо?
Изанаги слушал меня с закрытыми глазами и не перебивал, но я понимала, что и у верховного Бога тоже есть гордость, с которой ему только что пришлось вступить в схватку.
Мужчина ещё некоторое время стоял без движения и вскоре из его груди вырвался рваный вздох, что означало его победу над этой самой гордостью:
— Соглашусь. Бисямонтэн всегда умел хорошо скрываться. В том, что мы за ним недоглядели есть наша вина, — с тоской проговорил он, а затем пристально взглянул на меня, — И? Ты хочешь, чтобы я искупил эту вину перед тобой?
— Я не имела в виду именно вас, великий господин, — с уважением поклонилась я, — Речь идёт именно о Ками и Акума вместе, но я не хочу, чтобы вы поняли меня неправильно.
— И чего же ты хочешь тогда, милое умное дитя?
Я приложила руку к груди и взглягула на него так ярко и дружелюбно, чтобы развеять и уничтожить все те стены, что сейчас стояли на моём пути.
— Я верю, что даже высшие могут совершать ошибки. Бисямонтэн — яркий тому пример, но я здесь не для того, чтобы винить вас за ошибки. Это не мне судить. Однако… Я не хочу, чтобы между нами осталось недопонимание.
Я ненадолго замолчала с помрачневшим лицом и вновь заговорила:
— Между Кагеро и Тамэном уже произошло одно недопонимание в прошлом, и это стоило мне моей семьи. Я больше не хочу, чтобы из-за чьей-то гордости и ненависти страдали невинные. Я чувствую, что в глубине души вы боитесь чего-то. Вы тоже чувствуете, что назревает нечто более ужасное — демон в маске покушается в сторону Равновесия, а Вселенная сказала мне, что Равновесие это наша жизнь и…
— Наша надежда… — вдруг закончил мою фразу Изанаги.
Он прикрыл свои глаза, а затем протяжно вздохнул.
— Твой дар поистине впечатляет, дитя. Прочесть чувства верховного божества, вроде меня, так легко… — с тенью улыбки промолвил он, а затем его взгляд подобрел, — Теперь я верю, что наша Матерь, Вселенная, и вправду открыла тебе свою тайну.
Я неловко покраснела от его метафорической похвалы, но голос Изанаги вновь привлёк всё моё внимание:
— На самом деле я не знаю, что именно назревает… Однако об этом знают акума, но мне будет очень трудно с ними связаться.
— И что тогда будем делать? Эм…
— Пусть я и создал всех богов, однако даже я не всевидящий. Я думаю, что истина откроется всем нам со временем, а пока… — загадочно недоговорил Изанаги.
Внезапно божество приблизилось в мою сторону. Сильные мужские руки опустились на мои хрупкие плечи:
— Я должен вознаградить тебя за твои старания.
Следующие слова верховного божества заставили моё сердце с трепетом замереть:
— Я сниму с тебя проклятие, дитя.
Я замерла без движения и продолжала ошеломлённо смотреть на мужчину:
— Вы… правда сделаете это?
— Ты права, юная дева. Даже такие, как мы, совершаем ошибки. Я наложил проклятие на род Ониген, чтобы держать вас в узде и оградить человеческий мир от демонов, потому что считал, что подобное противоречит законам природы. Но ведь вы появились на свет, потому, что природа вас создала.
— Ками-сама…
— Это ещё одна моя ошибка… И раз уж ты здесь, то я хочу её исправить. Я сниму это проклятие с тебя и твоих потомков.
Увлечённая его словами я и не заметила, как по моим щеками начали скатываться слёзы. Я поспешила вытереть их, чтобы не испортить макияж.
— Спасибо. Это очень много для меня значит.
— Я слышал твои намерения, а все слова, сказанные тобой, заставили меня убедиться, что ты и есть та избранная, которую мы все ждали.
Я резко подняла на него свои ошеломлённые глаза.
— Ч-что з-значит…
ждали?
Изанаги по-отечески одарил меня ласковой улыбкой. Его глаза засияли ярче от того, насколько мужчина остался мной доволен.
— После того как война между Ками и Акума закончилась великая Матерь изрекла пророчество…
— Пророчество?
— Однажды появиться дитя, которое изменит мир. Дитя, которое сможет услышать голос Вселенной. Оно ступит на земли демонов, а затем возвысится к богам. Это дитя объединит всех за собой и покажет высшим путь к спасению.
Текст пророчества, которое только что пересказал Изанаги привел меня в некое подобие шока, ведь моя личность во многом подходила под это описание.
Я была в Царстве Ёми и сейчас нахожусь в мире богов… Я объединю Акума и Ками, и покажу им путь к спасению? Я?! Что это значит?
— Вы уверены, что я и есть это дитя?
— Уверен.
Я приобняла себя за плечи и была очень взволнована такой новостью. Мое человеческое нутро побаивалось этой неизвесности. Побаивалось своей необыкновенности.
Но я обещала себе принять это и жить с этим. Я действительно особенная, и пора уже это принять.
Я сильно сжала в кулаки свои руки и решительно взглянула на мужчину.
— Для меня большая честь, что вы так думаете. Если так предрекла сама Вселенная, то глупо будет отрицать своё предназначение.
Я уже решила, что больше не буду бояться.
И я не стану.
Господин Изанаги удовлетворённо посмотрел на меня. По его глазам я поняла, что мне удалось завоевать его расположение и доверие.
— Могу я задать ещё один вопрос? — подала я голос.
— Конечно, дитя, спрашивай.
— Если вы снимите с меня проклятие, это значит, что я наконец смогу вернутся домой. Но… — рвано вздохнула я, — Я не уверена, что Амэрю не захочет меня забрать. У нас был договор. Я смогла сохранить Пакт, но Тамэн успел поглотить души зодиаков… Как ни посмотри условия сделки были нарушены, но в то же время выполнены. Амэрю сказала, что в случае нарушения договора, она обратит меня в акума…
Я вспомнила её горящие лавой глаза и устрашающий голос:
«Условие такого — победа над падшим Богом до того, как он завершит трансформацию. Я помогу тебе вернуть силы, а ты выполнишь это условие взамен.
— А если не выполню?
— Если не выполнишь… Тогда я обращу тебя в полноценного демона, и ты будешь сражаться за силы Тьмы в новой Бесконечной Войне…»
Бог Изанаги положил свою могучую ладонь мне на макушку и закрыл глаза:
— Да… Я чувствую, что печать договора всё ещё на тебе.
— Вы можете что-то с этим сделать?
— Увы, нет, дитя. — отстранился мужчина, — Контракт акума — это сила слова, и ни один Ками над этим не властен. Договор акума расторгается только в двух случаях: либо сам акума расторгает его, либо узы контракта пропадают сами после выполнения всех условий.
— Вот же…
— Не волнуйся насчёт этого, дитя, — уверил меня Изанаги, — Когда я сниму с тебя проклятие, у тебя больше не будет ограничений по силе, и ты сама будешь способна расторгнуть контракт. Кроме того… — неожиданно прервался мужчина, — Если владыка Амэрю продолжит стоять на своём и захочет исполнить свой замысел, божественный подарок ей помешает.
Я любопытно покосила взгляд в его сторону:
— Божественный… подарок?
Мужчина мягко усмехнулся и похлопал подушечками своих пальцев по моему лбу, намекая на рисунок из золотых чернил.
— Метка? Это божественный подарок?
Господин Изанаги поспешил объяснить:
— Это очень редкое явление. Божественный подарок — это последняя воля Ками, который начинает покидать этот мир.
То есть он хочет сказать, что Тамэн оставил мне некий подарок перед своей смертью? Это и есть то самое «важное», которое он хотел сделать напоследок?
Вместо сухих объяснений, бог Изанаги решил привести более исторический пример:
— Однажды в маленькой людской деревне жил один Ками. — начал рассказывать Изанаги, — Он защищал посевы от жары и вредителей, тем самым даруя деревенским богатый осенний урожай. Люди любили и поклонялись его алтарю, приносили пожертвования и просили ещё один урожайный год. Однако проходило время, и людей, которые молились ему, становилось всё меньше и меньше. Вскоре Ками стал таким маленьким и незаметным, что сошёл бы за муравья. Он очень сильно ослаб и больше не мог помогать людям…
— И что с ним стало потом? — с интересом поинтересовалась я, — Он… умер?
— Он близок к этому, но не мог исчезнуть, потому что была одна девушка, которая не переставала приносить ему подношения и молится. Девушка со временем стала женщиной, а затем сквозь года состарилась, но не прекращала ходить к нему на алтарь. Её молитва была единственной, которая не давала тому Ками умереть. В один из вечеров, Ками ждал свою любимую верующую, но она почему-то не пришла. Пожилая женщина слегла с хворью, болезнь была опасной и угрожала ее жизни. Ками стало очень жаль её, и он решил собрать остатки своих сил, чтобы излечить старушку от недуга. Пожилая женщина вскоре выздоровела и вновь пришла к скудному святилищу, чтобы помолится, но алтарь был уже пуст. Он отдал ей свою последнюю волю и исчез. Старушка даже не подозревала, что её любимый Бог уже отправился к создателю, и продолжала приходить к одинокому алтарю до самой своей смерти. Женщина прожила лишний десяток лет.
— Получается он не только исцелил старушку, но и отдал ей остаток лет своей жизни?
— Да. Это был его Божественный Подарок. Благодарность за то, что старушка была верна своему Богу до конца жизни.
Какая грустная и в тоже время поучительная история!
Через секунду моё воодушевлённое настроение от услышанной былины сменилось некой горечью. Я медленно полняла руку и прислонила пальцы ко лбу.
— Тамэн… Он отдал мне оставшиеся годы своей жизни? Сколько именно?
— Я не знаю, дитя. Одному лишь Бисямонтэну это известно.
Ну да… А у него уже это не спросишь…
— И от чего же… его подарок должен меня излечить? — тихим и печальным голосом спросила я.
— Скорее всего Бисямонтэн знал, что Амэрю или акума в маске ещё покажут себя в будущем. Вероятно, он хотел таким образом искупить свою вину и помочь тебе, когда его подарку будет суждено исполнить своё предназначение.
— Даже не знаю радоваться мне или плакать?
Я всё ещё его не простила. Я сказала, что никогда его не прощу. И я не собираюсь этого делать…
— Я понимаю твои чувства, дитя, — с сочувствием коснулся моего плеча Ками, — Но такова была воля Бисямонтэна. Прими её как должное, но не тому падшему Богу, Тамэну, который сотворил множество злодеяний, а как великому Богу Войны и Богу Удачи, которым когда-то был Бисямонтэн.
С комом в горле я всё же приняла его просьбу и с тоской кивнула.
— Что ж, милая дева, — заговорил вдруг мужчина, — Давай не будем терять время. Позволь мне снять с тебя твоё проклятие…
— Да.
Изанаги галантно протянул мне руку, чтобы я положила в неё свою, и я послушно сделала это.
Нас объяла золотистая дымка, и когда она развеялась, образ широкого зала пропал и открыл мне взгляд на совершенно другое место.
Посреди пространства, состоящего преимущественно из густых облаков, парила обширная золотая плита на которой мы стояли. От нее отходило несколько толстых колонн из этого же металла, которые тянулись далеко наверх. Я заметила, что нас ожидала госпожа Курама.
Изанаги встал передо мной и взглянул в мои глаза:
— Ты готова, дитя? Будет больно.
Я напряжённо зажмурилась и закивала:
— Я готова. Ради этого я буду терпеть столько, сколько нужно.
Несмотря на предупреждение главного Бога, во мне больше не было и капли страха. Моя воля и моё желание поскорее вернуться домой было гораздо сильнее.
Изанаги коснулся пальцем моих ключиц и похлопал по ним три раза.
В этот момент меня охватила страшная острая боль. Она не была нарастающей, а нашла на меня сразу же со всей своей смертоностной силой. Ноги от такой неожиданности подкосились, и я рухнула на плиту. Буквально каждый орган в моём теле начал ужасно и нестерпимо болеть.
Я начала кричать, но боль заглушала этот крик, притупляла все мои чувства. Я и не заметила, как моя сущность Ониген вырвалась наружу вместе с потоком чёрного дыма и изменила мой облик.
Я билась в агонии, а моя кожа начала гореть адским жаром, и эти мучения продолжались и продолжались.
Спустя какое-то время, я внезапно почувствовала в своём теле нечто инородное. Оно сидело глубоко внутри рядом с теми рубцами, о которых говоиила госпожа Курама. Теперь я могла их распознать и увидеть.
Вскоре, это «инородное» вырвалось из моего тела, и вслед за этим боль прошла сразу же.
Я приоткрыла дрожащие веки и увидела, как на полу валялся какой-то непонятный сгусток из серой дымки.
Моя грудь дрожала в рваных вздохах, а от пережитого начало темнеть в глазах.
Последнее, что я увидела было то, как Изанаги с силой раздавил сгусток, а после этого…
Моё тело начала переполнять невообразимая мощь, но я даже не успела в полной мере насладится ею и потеряла сознание.
***
Демоническое обличие, что несколько секунд назад красовалось среди золотых столбов пропало, и Ари бесчувственно рухнула на металлическую поверхность. Длинные рукава роскошного кимоно и красивые розовые волосы изящно расползлись вдоль плиты, а пушистые чёрные ресницы умиротворённо выделялись и дрожали на прекрасном лице девушки.
Госпожа Курама незамедлительно подошла к ней и наклонилась, чтобы оценить её состояние. Она мягко и заботливо гладила её по голове, нежно передвигая ладонь с макушки к щеке.
— Дитя из пророчества… — с трепетом проговорила лисица.
— Ты так сильно привизалась к этой девочке, Кьюби? — подал голос Изанаги, но затем сразу ответил на свой же вопрос. — Она напоминает тебе дочь…
— Это дитя такое же светлое и чистое, как и моя лисичка… — с тоской промолвила тенко, на её глазах накатились крохотные слезинки. — Для матери нет ничего страшнее, чем потерять своего ребёнка.
Курама бережно обхватила тело девушки и подняла её на руки.
— Ты знаешь, что должна будешь сделать? — таинственно промолвил верховный Бог, на что Курама утвердительно кивнула.
— Да. Я сделаю это дитя сильнее… чтобы она исполнила предназначение, предначертанное Великой Матерью.
— Полагаюсь на тебя, — одарил её тёплым взглядом Изанаги, и через секунду силуэт верховного божества расстворился в воздухе.
***
Я проснулась от того, что кто-то без отстановки нализывал мне щёки.
— М-м-м, Ао?
— Тяф! — звонко издал он голос, от которого у меня зазвенело в ушах. Я начала неторопливо вставать с постели и зевать.
— Ты помирился с мамой? — потирая свои глаза спросила я.
— Баф! Бяф!
— Хорошо. — мягко улыбнулась я, — Ты умница!
Я пригладила его за ушком и поняла, что нахожусь в особняке госпожи Курамы.
Ой. Кажется я отключилась…
Я прокручивала в голове последние события и разговор с Богом Изанаги, и в этот момент в комнату вошла Нана.
— Ари, ты проснулась!
— Что, неужели я ещё один месяц дрыхла? — с шуткой начала я усмехаться. Нана также захихикала в ответ.
— Ха-ха! Что ты! Всего лишь один день! Ты много отдыхаешь, а это хорошо! — воодушевлённо промолвила девочка, — Госпожа Курама сказала, что Великий Изанаги снял с тебя проклятие! О, милая, я так рада за тебя!
Нана сиганула в мою постель и начала меня обнимать, а была вовсе не против, ведь я и сама была на седьмом небе от счастья.
Это значит, что теперь ничто не разлучит меня и Хаято.
— Спасибо, Нана! Я и правда очень счастлива! — воскликнула я, крепко сжимая её руками в ответ.
Вскоре, насладившись радостью, нэко отстранилась и взглянула на моё лицо. Спустя секунду она начала сильно смеяться и хвататься за живот.
— Э? Ты чего, Нана? — недоумённо покосилась я в её сторону.
— Ари, ты что тёрла глаза?
— Ну да, а что?
— Ты забыла, что на тебе был макияж?
— Ой!
Я вскочила с постели и побежала к зеркалу под звонкий смех Наны. Взглянув на себя, я увидела, что часть красной подводки была безнадёжно размазана.
— Вот блин…
— Аха-хах! Ничего страшного, я сейсас принесу тебе воду, чтоб умыться.
— Мне неудобно, я схожу сама.
В ответ девочка встала с футона и подняла вверх указательный пальчик:
— Ну уж нет, я не позволю гостю делать всё самому! Сегодня
твой день, Ари!
Нана одарила меня яркой улыбкой, а в моём сердце начало разливаться приятное тепло.
Да. Сегодня мой день!
Быстро проговорив слово о том, что сейчас вернётся, Нана побежала за водой. Она помогла мне смыть с лица тонну косметики и снять кучу шикарных одежд. Мне было жаль помять такой прекрасный наряд, но для Наны это была мелочь. Она лишь отмахнулась и сказала, что за столетия нашила сто таких нарядов. Я сразу же загорелась и попросила показать.
— Хорошо, я обязательно тебе их покажу! Но сначала… — проговорила девчушка, — Госпожа Курама попросила тебя заглянуть к ней, когда ты проснёшься.
— Прямо сейчас зайду к ней. — кивнула я.
Наверное она хочет поподробнее узнать о нашем разговоре с богом Изанаги.
Я незамедлительно покинула комнату и направилась в лисьи покои. Через короткое время хождения по коридорам особняка, я постучала в разрисованные узорами раздвижные двери.
— Входите, — послышался голос тенко и я шагнула в комнату.
Мне ещё не доводилось бывать в комнате госпожи Курамы, но я представляла, что её жильё будет соответствовать её божественному титулу. Так и оказалось.
Вся комната была отделана в картинах, на которых были изображены белые, чёрные и рыжие лисы. Комната освещалась солнцем из открытых дверей, а пол был сделан из высококачественного татами, большую часть которого украгал дорогой мягкий красный ковёр. Вся деревянная отделка, том числе и мебель в комнате: шкафы, комоды и стол были сделаны из красного дерева.
Госпожа Курама сидела на бархатной красной подушке в центре комнаты и курила кисеру, а за её спиной висел плакат в виде знамён с тремя листьями, в виде запятых — ничто иное, как герб Кицуне. Такой же символ и носил род японских сёгунов Токугава, ко орые жили много лет назад.
— Вы хотели меня видеть?
— Угу, — сделала затяжку лисица и жестом пригласила присесть рядом. Она выглядела достаточно спокойной и умиротворённой. — Как себя чувствуешь, Ари?
— Лучше не бывает! После того, как сняли проклятие меня переполняет сила, что я едва держусь!
— Это замечательно, детка.
Я присела на колени с улыбкой. Госпожа Курама быстро собралась с мыслями:
— Итак… — начала говорить она, — Полагаю, твой разговор с богом Изанаги прошёл успешно?
— Да, — с тенью улыбки ответила я, — Теперь Ками наконец узнали правду. Кагеро наконец может спать спокойно в своём далёком самодельном мире…
Госпожа удовлетворённо кивнула:
— Ты выглядишь очень уверенной в себе и наконец отпустила свою боль. Ты большая молодец.
Её неожиданная похвала заставила щёки смущённо порозоветь:
— Это благодаря вам. Если бы вы не подсказали мне верный путь, я бы так и осталась в своих иллюзиях…
— Да, я тебе ничего толком не подсказывала, — спокойно и без энтузиазма проговорила она, — Ты сама нашла путь. Можешь собой гордится и вернутся домой победителем, а не побеждённой…
Я мягко улыбнулась и сдержанно поклонилась. Вскоре мы оставили любезности и начали говорить на более серьёзные темы.
— Как Бог Изанаги планирует поступить с демоном в маске? — спросила я.
Госпожа Курама озадаченно вздохнула и сделала ещё одну затяжку.
Она напоминает мне Тензена.
— Сложно поймать того, кто настолько скрытен и неуловим… — выдохнула она дым, — Если даже акума насчёт него не в курсе, нам ничего не остаётся, кроме как готовится и ждать, пока он сам покажет себя.
— Этот гад очень умён и коварен. Я уже не раз с ним сталкивалась, и знаю на что он способен, по крайней мере одну из его способностей…
— Хорошо. Хоть капля знания о противнике будет весьма полезна.
Я кивнула и воссоздала его образ в своей голове. Я вспоминала каждую пройденную схватку. Я вспомнила как умирали от рук его и его копий люди и Ониген в поселении; я вспомнила, как он отравил Хаято своим ядом; вспомнила в какое ужасное чудовище превратился Хеби Ороти после контракта с ним, и как медленно и мучительно умирала Момои…
— Он может разделяться и воссоздавать себя в своих копиях. Его когти и хвост, пропитаны подземным ядом. Ему абсолютно плевать на мораль и на чужие жизни. Он может легко убить и легко обмануть без капли совести, и ему всё равно, какие последствия пойдут вслед за этой ложью. Этот демон — абсолютное зло.
Я нервно сжала ткани своей юкаты и нахмурилась:
— Бог Изанаги сказал, что возможно акума знают, кто он. — проговорила я, и затем подняла взгляд на госпожу Кураму, — Есть какие-нибудь новости? Бог Изанаги ничего вам не говорил?
— Нет, он и сам не знает. Ками и Акума никак не контактируют между собой вот уже тысячелетие. — потушила кисеру лисица. Меня удивляло ее спокойствие. — Если Амэрю тебе солгала, и она действительно, хотя бы предполагает, кем или чем является этот акума, она вряд ли скажет. Мы конечно отправили ей послание, но… Амэрю молчит.
— Ч-что?.. — от шока раскрыла я глаза, — Неужели она всё знает?!
— Не будем строить догадки. — закончила разговор Курама и поднялась на ноги. Лисица мягко кивнула в сторону двери, — Пройдёмся?
— Конечно.
Я встала и отправилась с госпожой Курамой. Мы медленно начали прогуливаться вдоль каменного сада.
— Великий Изанаги рассказал тебе о пророчестве? — поинтересовалась девятихвостая лиса.
— Да. Я конечно думала, что я особенная, но не думала, что настолько.
Госпожа Курама хихикнула и неоднозначно мне усмехнулась:
— Погоди, то ли ещё дальше будет.
— Что?
Я удивлённо застыла и остановилась, а лисица продолжила идти и гулять по саду. Я тряхнула головой и нагнала её.
— Что это значит? Расскажите.
— Подожди, дай мне насладится красотой моего сада…
Эй. Она что специально меня подначивает?
— Ну, пожа-а-а-алуйста-а-а, — миленьким просящим голосом протянула я, демонстрируя лисице свои горящие глазки. Госпожа Курама не могла устоять.
— Ладно, любопытное дитя, слушай, — с улыбкой и по-матерински почесала она мне макушку, — Ты знаешь, что у тебя есть ещё одна Магия Крови?
— Э? Ещё одна?!
Слова госпожи настолько поразили меня, что мне оставалось только стоять и таращится в мою сторону. Тенко забавляло моё лицо, а затем она начала чесать свой изящный подбородок:
— Вернее сказать это не отдельная способность, а продолжение того, что ты уже имеешь.
— Странно… Кагеро мне ничего подобного не рассказывала. — задумчиво надула я щёчки. — Даже не представляю…
— У вас в поселении были Ониген с несколькими техниками Демонической Крови?
— Только моя сестра… Ариса могла разделять свою душу, запечатывать воспоминания, могла кристаллизировать своё пламя и делать из него разное оружие. Я не думала, что тоже могу развить в себе ещё какие-то способности…
— Я тебе объясню, — с добротой промолвила она, а я не могла скрыть предвкушения, — Как и сказала тебе твоя прародительница, ты можешь использовать такую же Магию Крови, потому что являешься ее перерождением. Но не смотря на это, ты отдельная личность со своими особенностями. Кагеро рассказала тебе только то, что знала сама.
Я с интересом взглянула на госпожу.
— У всех Ониген разная Магия Крови, и она зависит от личности своего носителя. — промолвила госпожа Курама.
— Я, конечно, знала об этом, но так глубоко не задумывалась. Так что же я могу?
— Опустошение — магия, позволяющая красть магическую силу противника. Ты передаёшь её себе, усиливая собственную магию, но это не окончательная стадия. Ты так же способна этой мощью усиливать магическую силу других: делать их сильнее и быстрее, защищать от чужого влияния, делать невосприимчивыми к иллюзиям и обману.
— Ого… Я и правда способна на такое?
То есть… Отняв магическую силу врага, я могу передавать их не только себе, но и приумножать силы других?
— Здорово! Это значит, что я могу делать своих друзей сильнее!
Госпожа Курама энергично кивнула:
— Этому можно быстро научиться, но есть одна загвоздка…
— Ну, я предчувствовала, что будет противное «но». Как всегда…
— Как всегда! — поддержала моё утрирование тенко и принялась объяснять, — Против такого как Бисямонтэн, опустошение — идеально подходящая способность, но что если твой противник умеет скрывать свой источник магических сил от тебя?
Госпожа Курама не на шутку меня озадачила, отчего я остановилась.
А ведь правда. Сила Тамэна заключалась как раз в его божественной и демонической магии, но ведь все высшие существа обладают магией, разве нет?
Внезапно меня будто щёлкнуло, и я подумала:
А что если бы я сражалась не с Тамэном, а с тем же самым демоном в маске? Он явно бы не дал так просто забрать свои силы, ведь он намного старше, и наверняка сильнее.
— Вот именно, — будто прочла мои мысли Курама, — Если случится подобный расклад? Откуда черпать силу? Как восполнять свой врождённый источник?
— И как же?
Лисица обвела взглядом сад, деревья, почву и небо.
— Из природы.
— Природы?
— Как тебе и говорила Вселенная, всё в этом мире наполнено её частичками. Её энергия содержится везде… В почве и небе, в камнях и реках, в деревьях и в каждом из нас. Природа имеет неограниченный запас этой мистической энергии.
— Кажется, я поняла о чём вы, — с улыбкой ответила я, присоединяясь наблюдать за жизнью священного леса. — Своей Магией Крови я могу черпать силу от природы и распоряжатся ей как захочу.
— Это ещё не всё, моя милая, — подняла пальчик вверх лиса, продолжая занимать всё моё внимание, — Не забывай о Равновесии. Природа быстро восстанавливается, но когда ты получаешь её силу, то значит где-то её становится меньше. Не рассчитав объёмы можно ненароком превратить оазис в пустыню или иссушить озёра, и даже моря…
Слова госпожи Курамы здорово припугнули меня:
— Ох… Сложно. Выходит, что за каждую крупицу ты несёшь ответственность.
— Правильно. Поэтому очень важно контролировать сколько энергии ты берёшь у природы. Это действительно очень сложно, но если научится, то можно и не такое вытворять!
Госпожа Курама задорно захохотала и слегка подтолкнула меня локтем, но я не оценила её озорство. Я словно ребёнок, которому только что рассказали откуда появляется дождь, искоса продолжала на неё смотреть. Её рассказ меня не на шутку напрягал.
— Нужно много тренироваться, чтобы достичь такого мастерства, — промолвила госпожа Курама, — Чтобы правильно черпать силу природы, нужно находится с ней в полной гармонии. У монахов на это уходят годы медитаций…
Я раскусила скрытое предложение после последней сказанной фразы.
— Вы хотите, чтобы я этому научилась?
— Твой собственный источник не на столько велик, чтобы подпитывать себя и других, и если ты так сделаешь, то быстро истощишь себя. Вспомни, как ты сотворила закрепляющую печать и быстро выдохлась.
Я кивнула, поджимая свои губы, признавая её правоту.
— Твоя завершённая Магия Крови сама по себе подразумевает необходимость брать силу от природы. К тому же… — вдруг заговорила тенко более серьёзным тоном, — Ты — дитя из пророчества, и у тебя очень сильный эмпатический дар. Если научишься быстро восполнять свой источник засчёт природы, тебе будет легче противостоять сложным противникам. Например, акума в лисьей маске…
Её слова заставили меня волнительно сжать руки. Я прижала конечности к груди и с некой досадой отвела свой взгляд.
— Значит, мне придётся остаться здесь ещё на какое-то время?
А как же Мир Ёкаев? Как же Хаято, Карасу и Юкио?..
— Конечно, я не могу заставить тебя остаться, — отвлекла меня от размышлений лисица, — С тебя сняли проклятие Ониген и теперь рубец на твоей энергии заживёт за пару дней, так что если хочешь, то можешь отправится домой хоть сейчас.
— Но?
— Но если ты уйдёшь, я не смогу тебе помочь тебе освоить новую Магию Крови и научить брать природную энергию. Конечно, ты сможешь сама этому научится, но это займёт ещё больше времени и усилий.
— Я понимаю…
Но я не могу так сразу взять и решить.
Я нервно теребила ворот своей одежды, опуская свой взгляд вниз. Госпожа Курама видела моё напряжение и волнение.
— Можно мне немного времени? Мне нужно подумать. Я дам ответ на закате.
— Договорились. — спокойно ответила Курама. Я откланялась и покинула её, отправившись в свою комнату.
Все эти часы я провалялась на постели, устремляя взгляд в потолок. Я очень долго и напряжённо размышляла о предложении госпожи Курамы.
Она абсолютно права. Конечно Сакуя и Сенри прогнали демона в маске, но он точно вернётся. А что если он начнёт готовить свой новый коварный план? Я должна быть достаточно сильна, чтобы помочь ребятам и нам всем с ним справится.
А он очень… и очень силён.
Наверняка мы ещё многое о нём не знаем…
С одной стороны было бы неплохо остаться и стать сильнее, ведь я поклялась себе, что буду защищать и оберагать своих друзей и остальных ёкаев; всех, кто не в состоянии бороться…
Но с другой стороны, Хаято, Карасу и Юкио так и не узнают, что я все ещё жива… Им наверняка сейчас непросто принять тот факт, что меня нет…
Я наконец отважилась встать с постели и вышла во двор. Никого вокруг не было, а небо наверху уже начало темнеть.
Чтобы исполнить свою цель и сделать так, чтобы пророчество сбылось именно так, как сказала Вселенная мне нужна сила.
А получить её я смогу только в том случае, если останусь тут подольше…
Хаято, как бы ты поступил на моём месте?
Я раскинула свои руки в стороны и пустила в ход свой дар. Я сконцентрировалась как следует, чтобы даже за пределами Священного Леса и Бесконечной Белой Глади найти его нить и подать знак. Подать им
всем знак.
Что я жива. Что я буду становится сильнее, чтобы потом сделать сильнее и вас.
Хаято. Я люблю тебя. Наверняка тебе сейчас так плохо и больно, но я бы хотела, чтобы ты не переставал в меня верить.
Юкио… Теперь я уверена в том, что смогла тебя спасти. Услышь и ты меня.
Карасу… Тебе сейчас непросто, ведь я знаю, что ты очень сильно любишь меня. Я хочу, чтобы ты тоже почувствовал, что я в порядке.
Я выпустила из себя поток невидимой энергии, и всеми силами надеялась, что меня услышат. Я искренне верила в то, что ребята обязательно почувствуют моё присутствие.
Как я и обещала, госпожа Курама услышала иой ответ на закате. Я пообещала стараться изо всех сил, и первая тренировка должна была начаться рано утром. Я умылась, переоделась в ночнушку и улеглась на постель. Напоследок ко мне зашла Нана, чтобы проверить хорошо ли мне будет спаться. Я сказала ей, что мне вполне удобно и замечательно.
— Хорошо, Ари, — ответила Нана, — Доброй ночи.
— Да, доброй ночи, Нана.
Девочка улыбнулась и ушла. Я обняла подушку и тихо прошептала:
— Доброй ночи… Хаято.
***
Где-то далеко, за пределами Священного Леса раскинулись Северные Горы. Юкио был облачён в белые зимние одежды с мехами и закрывал лицо рукой от пронзающей вьюги. Даже для него, юкиотоко, подобная суровая погода была не из любимых. Он держал путь в сторону места, где жил самый великий и могущественный Дайтэнгу — самый мудрый и старый тэнгу, который давно поселился в этих горах. Юкио был уверен в том, что Карасу отправился в Северные Горы именно к нему. Чтобы Дайтэнгу помог ему очистить разум.
Внезапно под одеждой парня в районе ключиц засветился красный огонёк. Юкио ошарашенно замер, а затем быстро отодвинул ворот, чтобы посмотреть. Татуировка в виде цветка сакуры ярко сияла красным светом и загадочно мерцала.
На лице Юкио мгновенно отразилась большая радость.
— Принцесса…
Он взглянул в затянутое серыми облаками небо, будто посылая ответный знак. Знак искренней и крепкой веры.
— Всё будет хорошо, — сам себе промолвил парень и продолжил свой путь.
Карасу, который даже не подозревал о скором визите сводного брата, неумолимо взмахивал своим копьём, рассекая гористые скалы, чтобы сбавить свой стресс и выместить всю свою боль на камни, но вдруг его что-то остановило. Карасу до конца не понял, что это было, но у него сложилось ощущение, будто кто-то невидимый сейчас стоял за его спиной.
— Ари… — с болью в голосе проговорил он заветное имя, и вскоре продолжил рассекать камни своим копьём.
Среди неизведанных дорог Мира Ёкаев, к востоку продвигался небольшой отряд, который возглавлял Хаято. Настала ночь, поэтому настало время разбить лагерь, но Хаято не чувствовал усталости. Он даже на долисекунды пожалел, что взял с собой этот обоз, но тут же с пониманием дал своим подчинённым отбой.
Они продвинулись к восточному округу только на половину пути.
Ночь явила со временем яркие звёзды, а Луна отливала мягким серебряным светом. Члены отряда уже давно посапывали под успокаивающий треск костра, но только Хаято не мог уснуть. Он смотрел на звёзды, крепко сжимая кулон Ари в своей руке. Его душа разрывалась от тоски.
Внезапно знак дошел и до него. Теневой Клинок, который Хаято нёс с собой начал мерцать, будто оружие чувствовало своего брата-близнеца где-то очень далеко. А это значило только одно.
Послание.
Напряжённое лицо Хаято расслабилось, а холодный ветер приятно морозил его щёки. На лице óни появилась мягкая улыбка, и вскоре его взгляд вновь устремился в небо с тихими словами.
— Доброй ночи, Ари. Я скоро найду тебя. Клянусь…
