Хаски

      Неужели на этом всё закончится?       Весь путь, страдания, слёзы и надежды?       Не помня себя от волнения прыгнула с обрыва и побежала сквозь мрак к светящейся в лучах статуе. Она словно притягивала к себе магнитом. В мыслях ничего не осталось. Я даже боли в лодыжках не чувствовала!       Когда до пьедестала осталась пара метров, пещеру наполнил гул. Яркий свет померк, и со всех сторон подступила тьма, а вместе с тем и живущих в ней тварей. Сердце забилось быстрее, дыхание сбилось. У меня не было с собой факела, не было меча, не было предмета, которым могла бы сражаться. Тяжело сглатывая слюну, всматривалась во мрак, пытаясь разглядеть силуэты. Горячее дыхание щекотало голые участки кожи, казалось, кто-то обслюнявил одежду. Машинально отпрянула в сторону и дёрнула ногой, задевая кого-то.       Мурашки поползли по спине, когда столкнулась с мокрой шерстью. «Господи, господи, господи!» Твари не нападали. Они были вокруг: рычали, дотрагивались, задевали, но не атаковали. А если я пойду вперёд и случайно наступлю на кого-то из них? Раздавлю? Тогда они растерзают меня на куски?       — Ты дочь Хаоса, — раздаётся величественный голос. — Ты не должна бояться тьмы, это тьма должна бояться тебя.       Выпучив глаза, прокручивала в голове услышанные слова. Они явно принадлежали сумасшедшему! Я не умею использовать свои силы. Точка. Вибрации, исходившие будто из-под земли, медленно наполняли тело. Глаза постепенно привыкали к царившему мраку, и монстры начали приобретать форму. Большие и маленькие, опасные и безобидные, уродливые и неприметные, с когтями и с рогами… Опустив глаза под ноги, медленно зашагала вперёд. Твари расступались, но за спиной тут же вставали стеной.       — Скажи им. Иначе они сорвутся.       Подошва скользнула по выпуклости и раздался хруст. Кто-то заверещал, казалось, под самым ухом. Напор становился сильнее, монстры уплотняли ряды и готовы были задавить массой. Зловония стояли невыносимые. Тошнота подступала к горлу, глаза слезились так, будто где-то нарезают целую тонну лука. Длинный язык протянулся к шее, щупальца медленно обвивалась вокруг левой руки. Стиснув зубы, чувствовала, как внутри нарастает гнев.       Если ад существует, то сейчас я нахожусь в нём.       Нужно. Срочно. Что-то. Делать.       — Да как вы смеете… — слова прозвучали грозно, что мне совсем не свойственно.       — Да, раскрой свою сущность! — ликовал голос.       — …преграждать путь?!       Монстры угрожающе зарычали. Кто-то пролетел над головой и задел когтём щеку. Царапину защипало, медленно потекла кровь. Я дотронулась до лица. Ладонь соскользнула вниз, оставляя алый след не только на пальцах, но и на губах.       — Я дочь Хаоса, — кулаки сжались, голос вдруг стал громче. — И вы должны повиноваться мне!       Твари заверещали, протестуя, соглашаясь, вызывая на бой. Я продолжала идти, дорога постепенно становилась свободной. Сердце успокаивалось, страх отходил на второй план, уступая место неизведанному мне чувству. Впереди показалась статуя.       Одинокая.       Величественная.       — Ты должна сказать им.       Закусив губу, дошла до пьедестала и обернулась. Блестящие глаза сверкали в полумраке, стоило лучу проскользнуть по ним. На меня смотрели сотни исчадий ада.       — Теперь я ваша повелительница.       Пещеру наполнил рокот. Мрак опустился на монстров, унося их за собой и оставляя сгустки дыма. Я осталась в полном одиночестве, смотря в пустоту. Пару раз моргнув, сознание медленно возвращалось. С глаз словно сняли пелену.       — Я… что? — голову закружило. Пошатнувшись, запнулась о статую и упала. Было страшно осознавать то, что сила, которую прячу и не раскрываю, начинает вырываться наружу. Давно нужно было принять тот факт, что Хаос являлся мне не просто так, что его слова несут смысл, что это были не сны, а реальность.       Стиснув волосы, зажмурилась.       Это всё должно закончиться, сейчас же. В беспамятстве поднимаюсь на ноги и вглядываюсь в статую. Гладкая, почти отполированная. Золотой блеск мелькал в редких лучах света. Парень держал в руках меч, королевская мантия за спиной развивалась, словно на ветру. Его рот был приоткрыт, будто он что-то восклицает или ведёт за собой войска. Моя ладонь невольно потянулась к его лицу, и я провела ей по щеке, по губам.       «Он и вправду красивый».       Я вспомнила принца из снов. Сначала напуганный и молящий о помощи, а после отвергающий меня и убегающий. В груди снова закололо сердце. Ладонь скользнула по его шее, ключицам. На гладкой поверхности нащупала трещину — совсем маленький надлом. Приблизившись, заметила тянущуюся линию от правого плеча к бедру, будто кто-то полоснул мечом. Так должно быть?       Жизнь висит на волоске. Точно. Его отец наверняка знал правду, и если это проклятие так действует, то нельзя терять времени.       Обошла статую, разглядывала вблизи и поодаль.       — Как же тебя освободить?       Перевела взгляд на каменные глаза. Они бездушно смотрели вверх и внезапно… Одинокая слеза скатилась по щеке, оставляя за собой тёмный след. Я протянула ладонь и оттёрла её. Разве такое возможно?       Когда пещеру сотрясло, заметила, как меч в руках Джонатана зашевелился. Показалось? Осторожно дотронулась до рукояти. Оружие не закреплено! Неоновый цветок засиял, развеивая сомнения. Я вытянула оружие из хватки принца. Оно оказалось намного тяжелее. Не удержавшись, меч выпал из рук и разбился на тысячи осколков. Недолго думая, воткнула в ладони Джонатана цветок. Тот продолжал сиять, но ничего не происходило. Да и выглядела статуя теперь… Глупо что-ли, нелепо как-то.       Глаз нервно задёргался, когда пещеру вновь сотрясло. Казалось, северная гора пришла в движение, и всё внутри начинается меняться.       — Был бы здесь Себастьян или Хаски… — нервно ходила кругами. — Они наверняка знают, как снять проклятие!       «А может, как в сказках, его нужно поцеловать, и тогда он очнётся?»       Я побила себя по щекам. Глупости! Вздор для маленьких детей! Здесь нужна артиллерия потяжелее.       Подойдя к статуе, положила ладонь на грудь принца, там, где находится сердце. Хоть он и заколдован, может, за твёрдой оболочкой он живой? Не было пульсаций. Тогда прилегла к нему ухом. Тишина.       Упав у подножия статуи, накрыла себя руками.       — Я бесполезна.       — Что, если он жив? — с надеждой спрашивал Хаски.       — Мы хотим свободы, Кейт, — твердила грустно Марго.       — Я так хочу увидеть солнце… — мечтательно шептал Дилон.       Не заметила, как слёзы неровными дорожками скатывались по щекам.       — Ты станешь спасителем или гибелью этого царства? — сурово спрашивал Керцерберг.       — Это твой выбор, Кейт, — раздался в голове голос Себастьяна. И он был в разы громче остальных.       Плечи дрожали. Пещеру наполняли тихие всхлипы. Внутри велась беспощадная борьба между принципами, моралью и долгом. Один вопрос застал врасплох. Действительно ли я хочу освободить Джонатана?       Единственный человек, который ни к чему не принуждал и ничего не хотел — это Ион. Прискорбно осознавать, что великий злодей готов оберегать меня. Прямо сейчас он воюет с Сопротивлением. Я могу сбежать отсюда, найти его, отговорить.       Или встать на его сторону и помочь.       — Нет, нет, нет, — голова раскалывалась от мыслей, от происходящего вокруг кошмара. — Они верят в меня…       Внутри что-то сломалось. Подняв голову, вытерла слёзы дрожащей ладонью. Есть кое-что, что я могу сделать.       — Хаос, услышь меня, — стоило произнести эти слова, как пещеру сотряс очередной взрыв. Едва заметный туман опускался на статую Джонатана, воздух словно вытянули из пещеры, и образовался вакуум.       — Я ждал твоего зова, — по коже пробежали мурашки, как только услышала голос древнего божества и по совместительству моего отца.       Происходящее сейчас было реальностью, а не сном.       Во тьме появился разлом. По вертикали расползлась неровная линия, из которой просочился алый свет. Пространство вокруг содрогнулось, как будто его рвали на части. Когда дыра стала достигать потолка, показалась рука, усыпанная миллионами звёзд, планет и галактик. Рядом с ней я казалась букашкой, и подобное сравнение пугало. Затем протиснулись остальные части тела, и разлом расширился. То, что царило позади Хаоса было за гранью здравого смысла. Божество едва умещалось в недрах пещеры, и оно резко сменило форму. От всего тела осталась парящая голова.       «Нужно что-то сказать, нужно…».       Коленки тряслись. Я не думала, что Хаос появится передо мной, не думала, что столкнусь с ним лицом к лицу. Раскрыв рот, хотела начать разговор, но слова застряли в горле.       Тогда Хаос открыл глаза. Один, второй, третий… Их было много. Они усеивали всю голову и в упор смотрели на меня. Я отвернулась, припала на колено и… Меня стошнило. Закашливаясь, вытирала ладонью губы, чувствуя горечь. Какой позор! Но, боже, как он пугает!       — Дитя моё, скажи же, чего ты хочешь, — раздался в ушах голос.       Стиснула кулаки, чувствуя под пальцами грязь. Встала с колен и обернулась. Я прошла долгий путь, многое увидела и услышала, пора поставить точку.       — Я хочу… Освободить принца Джонатана.       Тишина продолжалась недолго. Глаза поочерёдно моргали. Видела в них бесконечность, если её, конечно, можно разглядеть.       — Да будет твоя воля исполнена, — Хаос нисколько не сомневался в намерениях. — Я сделаю так, как ты захочешь, но что предложишь взамен?       — Взамен? — переспросила, приподнимая одну бровь.       — В этом хрупком мире легко нарушить баланс. Я требую достойную плату за желание.       Тяжело сглатываю. Плата. Равновесие.       — Но… Что тебе нужно?       — Жизнь за жизнь.       — Что?       Руки резко потяжелели и опустились по бокам. Я смотрела на Хаоса, ожидая, что он рассмеётся, скажет, что пошутил, но нет.       Всё серьёзно.       Божества не шутят.       — Будь на твоём месте обычный смертный, я бы отнял жизнь, но тебе предложу другой вариант, — голос Хаоса был на удивление мягким и не таким грозным, как показалось сначала. — Я возьму половину твоей жизни и отдам её принцу.       — То есть, я буду жить, но в два раза меньше отведённого срока?       — Верно, дитя. Иначе быть не может.       На лице скользнула глупая улыбка, и по щекам снова покатились слёзы. Как же всё неправильно! Никто не предупреждал о том, какой выбор придётся делать!       — Кейт, у тебя есть возможность передумать.       А ещё у тебя есть возможность сбежать, бросить царство умирать, предать доверие тех, кого знаешь и кому обещала помочь. Но я не обязана жертвовать своей жизнью, ради какого-то незнакомца, которого видела во снах. Марго говорила не геройствовать, но… Если я не буду геройствовать, её свобода никогда не наступит, её смерть не будет оправдана.       — Разве нет другого способа освободить принца? — спросила с отчаянием, но Хаос больше не отвечал. Он сказал всё, что хотел.       Оглянулась на Джонатана. Казалось, трещин на статуе становилось больше. Видимо, проклятие скоро возьмёт над ним верх, и он навсегда покинет этот мир.       — Я согласна.       Лёгкое дуновение ветерка защекотало щеку. Лицо приподняли за подбородок, и мягко вытерли слёзы.       — Повтори это ещё раз, Кейт Джексон.       Закрыв глаза, тяжело сглотнула.       — Я согласна отдать половину жизни за освобождение принца Джонатана.       — Дитя, — Хаос взывал ко мне, и на душе стало неспокойно. — Я горжусь твоей решимостью. Не волнуйся, больно не будет.       После этих слов сердце сжало в груди ледяными когтями страха. Грудь прожгло изнутри, будто между рёбер полыхнуло пламя. Из лёгких выбило воздух, и я не могла дышать. Как рыба открывала и закрывала рот. Схватилась за шею, пытаясь хоть что-то сделать. Упав на колени, ловила множество разноцветных пятен, что лихорадочно метались из стороны в сторону. Тело отдавало единой невыносимой болью, и не было возможности избавиться от неё.       Позвоночник надломился, будто по нему стукнули рукояткой меча, и я полетела лицом вниз. Удара уже не почувствовала.       Рассудок помутнел. Хаос произнёс непонятные слова, и меня накрыл белый шум.