no pain - no gain

Пенелопа молча смотрела на заходящее солнце и все никак не могла понять, каким образом оказалась в такой ситуации. Еще месяц назад, сидя на крыльце своего маленького каменного домика, она не хотела идти во дворец. Нет, не так. Она поклялась сама себе, что никогда в жизни не отправится в императорский дворец и не будет ничего узнавать о своей названной семье. В конце концов, тогда она все еще не верила в то, что была частью правящей династии Обелии. Конечно, кто в это поверит? Даже несмотря на наложенную на нее магию, на внешнее сходство с императором и принцессой, Пенелопа все еще не хотела верить в то, что лежало на поверхности. Императорская семья даже не проводила магический ритуал, чтобы установить родство. Возможно, это априори сделал маг, который снял с нее маскировку, однако самой Пенелопе это было неизвестно. Хотя, ее граненые, похожие на топазы глаза, говорили сами за себя. Только представители правящей династии Обелии обладали такими глазами. Она все еще не могла привыкнуть к своему внешнему виду: лицо, вроде бы, осталось прежним, однако черты стали более четкими даже для нее самой. Глаза - два драгоценных камня, что гранями переливались в свете полуденного солнца. Волосы - все те же фиалковые кудри. От золотистого перелива, что появился тогда в тронном зале, не осталось и следа, но.... Кто вообще была эта девушка, которую она видела в зеркале? Это была все та же Пенелопа, но для нее все это было настолько непривычным и будоражащим, что девушка пыталась избегать зеркал. Ни разу в своей жизни она не могла подумать о том, что ее судьба так круто изменится: всего-то полтора месяца назад она еще была ненавистной дочерью герцога, а сейчас внезапно стала старшей принцессой Обелийской империи. С одной стороны, где-то в глубине души ей было интересно, что принесут эти изменения, однако с другой стороны, она была в ужасе, ведь статус принцессы накладывал соответствующие ограничения, а терять только что обретенную свободу Пенелопа не хотела. Хотя, наверное, дело было не в том, что кто-то пытался ее ограничивать, а в том, что она сама создавала для себя рамки и вгоняла себя в них так глубоко, что без посторонней помощи ей было тяжело из них выбраться. Вздохнув, Пенелопа оттолкнулась от туалетного столика и посмотрела в открытое окно. Она проснулась поздно, поэтому солнце уже находилось высоко над горизонтом. Ей не особо хотелось выходить из своей комнаты, однако быть постоянной затворницей она не могла. В конце концов, она самостоятельно пришла во дворец и сказала, что хочет остаться. Кроме того, принцесса и император каждый день мучили ее разговорами и экскурсиями по дворцу, рассказывали ей об их семье и родственниках, а также об истории Обелии, не приукрашенной и правдивой. Пенелопа никогда не думала, что процветающая ныне империя пережила такие сложные периоды всего-то сотню или две лет назад. Насколько она могла судить из полученного в доме герцога Экхарта образования, мало кто на континенте знал такого рода детали. Почти все, что бросало тень на историю Обелии, было умело стерто из памяти людей искаженными историческими фактами. Пенелопа не спрашивала, зачем это было нужно. Признаться честно, ей было не особо интересно опираться на мнение и знания подавляющего большинства жителей континента, однако изучение не приукрашенной истории Обелии (ее нынешнего дома) было весьма увлекательным. Кроме того, Лукас, придворный маг, почти каждый день приходил к ней и просто смотрел: либо издалека, либо сидя за чашечкой чая. Не говоря ни слова, он исчезал так же быстро, как и появлялся, а вопросы, которые задавала ему Пенелопа, парнишка оставлял без внимания. Конечно, ее это раздражало, однако нападать на весьма могущественного мага она не собиралась. Ей еще была дорога ее жизнь. - У меня к тебе вопрос, - Пенелопа резко дернулась от знакомого голоса за спиной. Лукас сидел на диване, скрестив руки на груди и вальяжно вытянув ноги на кофейном столике. Его длинные волосы темными прядями спадали на плечи, голова - слегка наклонена в сторону. Он изучал ее взглядом своих пронзительных красных глаз, и Пенелопа поежилась и отступила назад. - Наконец-то решил заговорить со мной? - огрызнулась девушка, после чего обняла себя руками, - Последний месяц ты был весьма неразговорчив. - Потому что я не знал, можно тебе доверять или нет, - маг пожал плечами, - Ты думала, что я буду нормально к тебе относиться только потому, что ты являешься сестрой Атанасии? Пенелопа бы оскорбилась, если бы не привыкла к такому отношению. Тем более, она сразу поняла, что придворный маг не испытывал к ней особой симпатии. Это было очевидно и по его поступкам, и словам, которые он бросил ей, когда император проводил ей экскурсию по дворцу во второй ее день пребывания в стенах имперской резиденции. И с чего бы он вдруг явился к ней, чтобы задавать вопросы? - Что тебе нужно? - спросила она и уселась напротив него. - Ты в курсе, что ты - маг? - поинтересовался он, совершенно не меняя позы. Пенелопа распахнула глаза от удивления, после чего резко и громко засмеялась, хватаясь за живот. На глазах выступили слезы от неожиданного и весьма сильного смеха. Она быстро смахнула солоноватую воду с ресниц и кинула взгляд на Лукаса. - Если бы я была магом, я бы знала об этом с детства, - сказала она, медленно вдыхая и выдыхая, чтобы успокоиться, - Да и в Империи Инков меня бы уже сто раз проинформировали об этом и кинули бы в темницу. Сам знаешь, что там магия вне закона. - Значит, не в курсе, - сказал Лукам и сменил позу: теперь он уперся локтями в расставленные колени и смотрел на нее из-под длинных темных ресниц. Пенелопа вновь поежилась. Его взгляд совершенно не подходил его возрасту: ей казалось, что ее видят насквозь. Бегающий пронзительный взгляд изучал ее с головы до пят, будто бы вытаскивая наружу любые секреты, которые она пыталась спрятать подальше. Ей казалось, что напротив нее сидел не юноша лет пятнадцати, а умудренный жизнью старик. - Не совсем понимаю, к чему ты клонишь, - наконец выдавила из себя Пенелопа. - Я только что сказал, что ты - маг. Что здесь непонятного? - парень все так же смотрел на нее исподлобья, - Ты была не в курсе, но теперь знаешь. Если быть до конца откровенным, то мне и самому интересно. Ты прожила всю жизнь с наложенной на тебя магией, скрывала свою личность, хоть и не знала о ней. В добавок ко всему, кто-то запечатал твою собственную ману, да так, что от нее остались лишь крохи. Кому же император так перешел дорогу, мм? Пенелопа снова поежилась, после чего откинулась на спинку дивана. Она еще не успела толком проснуться, а Лукас уже вывалил на нее до чертиков странную информацию, о которой она даже не думала. Да, конечно, Пенелопа знала, что почти все представители императорской семьи Обелии обладали магией в том или ином ее проявлении, однако она и не думала, что будет входить в их число. Она думала, что все, что подтверждало ее принадлежность к имперской крови, была скрытая под магией внешность и визуальное сходство с нынешним императором, однако о магии и запечатанной мане она даже помыслить не могла. - Что ты хочешь этим сказать? - спросила она, вновь огрызаясь, - Если хочешь что-то узнать или донести - говори об этом прямо, а не ходи вокруг да около. Лукас вздохнул, после чего взял с позолоченного блюда печенье с шоколадной крошкой. В тишине ее комнаты было прекрасно слышно, как хрустела сладость между его зубов. Пока маг жевал, он не говорил ни слова, а лишь продолжал изучать ее своим взглядом. - Прямолинейная. Такая же, как и император. Ладно, - парень откинулся на спинку дивана и снова закинул ноги на кофейный столик, - Если ты согласна, я хочу попытаться разблокировать твою ману. Может быть, это даст нам подсказку к разгадке всей твоей ситуации. Император уже начал расследование, пытается найти тех, кто забрал тебя из дворца. Ты знала об этом? Пенелопа лишь помотала головой. - А ты знаешь, как это произошло? - не унимался маг. Пенелопа вновь помотала головой и клацнула зубами. Она специально ничего не спрашивала, да и императору сказала, что не хотела знать. Для нее это были бесследно исчезнувшие воспоминания, а для него - одна из самых болезненных страниц в его жизни. - А хочешь знать? - Император уже предлагал рассказать мне. Я отказалась. - Боялась ранить его чувства? Пенелопа гневно посмотрела на мага. Да что ему, черт возьми, от нее нужно? Она терпеть не могла таких людей, которые, вместо того, чтобы говорить по делу, распылялись на миллиард других тем, которые не имели никакого отношения к нынешней ситуации. Девушка вздохнула, после чего чуть наклонилась вперед и впилась в Лукаса взглядом своих граненых глаз. - Слушай, если ты продолжишь нести всю эту чепуху и доставать меня своими глупыми вопросами, то лучше свали куда подальше, - она не собиралась быть вежливой, - Мне нужно собираться. Император скоро придет. - Император сегодня занят. У него на плечах целая империя висит, если ты не знала, - ответил Лукас, саркастично усмехаясь, - Будь немного повежливее. Мне ничего не стоит стереть тебя с лица континента. - Замечательно, - ответила Пенелопа и один раз хлопнула в ладоши, - Убей меня. Может быть, мне, наконец-то, станет легче. Лукас некоторое время молча смотрел на Пенелопу, после чего снова усмехнулся и пару раз дернул плечами. - Ты действительно чокнутая. - Так чего ты хотел? Разблокировать мою ману? - перевела тему Пенелопа. - Да. Но это слишком опасно. Я озвучивал это предложение императору, но он категорически отказался. Сказал, что если потеряет тебя снова, то не выдержит. Поэтому я и пришел к тебе. В конце концов, это дело касается напрямую тебя, и кому, как не тебе, принимать это решение. Пенелопа непонимающе уставилась на него. Вся эта ситуация, да что уж там, вообще всё вокруг казалось ей таким странным. Люди здесь были добрыми и улыбались, помогали ей, ухаживали за ней, относились невероятно трепетно. Ее отец, император, ее сестра, Атанасия, Феликс, Лилиан, да черт подери, даже этот грубый маг, - каждый из них спрашивал ее мнение. Ее, мать его, мнение. Для Пенелопы это было настолько странным, что она каждый раз терялась и не знала, как на это реагировать. В герцогстве всем было плевать. Единственным, кто хоть как-то проявлял к ней интерес, был Рейнольд, хотя, не то чтобы Пенелопа была ему благодарна. Скорее, она настороженно относилась к такому изменению в его поведении. Столько лет мучил ее, ненавидел, подставлял, винил ее, а потом резко стал относиться лучше. Ей это не нравилось. - Ну так что? - Лукас прервал ее размышления. Маг взял еще одно печенье с блюда и стал громко жевать. - Зачем мне это делать? - Как минимум, ты будешь обладать магией, - ответил Лукас и отряхнул руки от крошек, - Как максимум, к тебе могут вернуться некоторые воспоминания. - Мне не нужно ни то, ни другое. - Слушай, я понимаю, что ты вся такая из себя недоверчивая. Полагаю, что у тебя свои причины вести себя таким образом, но ты сама пришла во дворец. Не знаю, зачем ты это сделала, но раз уж ты здесь, то будь добра, приложи хоть немного усилий. - О чем ты? - Император до колик рад, что нашел свою пропавшую дочь. Принцесса Атанасия, хоть и не умеет вышивать, уже неделю мучается и пытается вышить для тебя шелковую накидку, Феликс на радостях пошел бродить по ювелирным, чтобы купить тебе подарок, а Лилиан постоянно печет тебе шоколадные торты. Мне все равно, почему ты считаешь себя выше других, однако прояви к ним хоть немного уважения. Все в этом дворце искренне о тебе заботятся и хотят, чтобы ты чувствовала себя здесь как дома, - Лукас пожал плечами, - А ты, вместо того, чтобы показать им хоть немного признательности, запираешься в комнате и выходишь только по необходимости. Разве так ведут себя со своей семьей? Пенелопа клацнула зубами, после чего гневно посмотрела на мага. - Да что ты обо мне знаешь? - рявкнула она, - Ты понятия не имеешь, через что мне пришлось пройти. - Но это уже в прошлом, не так ли? Все, через что тебе пришлось пройти. Поверь мне, император никому не позволит навредить тебе или Атанасии. Если понадобится, он весь континент поставит на колени ради вас двоих. Ты сама пришла во дворец. Ты сама сказала, что тебе интересны рассказы императора и Атанасии. Ты сама выбрала жить здесь. Так почему теперь противишься? Маг встал на ноги, после чего сунул руки в карманы и громко вздохнул. Некоторое время он смотрел на нее сверху вниз, после чего развернулся спиной и направился в сторону двери. - Если ты не хочешь, то я не буду настаивать, - бросил он у самого выхода, - Но если ты даже не попытаешься, то ничего не поймешь и продолжишь дальше прятаться в своей скорлупе. Попытайся, хотя бы раз, для самой себя, а не для кого-то еще. - Ладно, - сказала Пенелопа, глубоко вздыхая, - Что нужно делать? Лукас обернулся, после чего хищно ухмыльнулся и поманил ее к себе ладонью.

****

- Ничего здесь не трогай, если не хочешь остаться без рук, - это было первое, что сказал Лукас, когда они зашли в отдельный флигель императорского дворца. Пенелопа отшатнулась от книги, которую хотела потрогать. Она внимательно огляделась по сторонам. Помещение, куда привел ее Лукас, было больше похоже либо на заброшенную библиотеку, либо на склад, куда стаскивали ненужные предметы. Повсюду царил хаос: куча бумажек на полу и на шкафах, сотни разбросанных книг, какие-то непонятные приспособления то ли для кулинарии, то ли для чего-то еще. Кое-где она заметила высушенные цветы и следы от чего-то красного. На подоконниках и полках лежал тонкий слой пыли, которая в свете попадающего внутрь солнца создавала иллюзию летающего тополиного пуха. - Где мы? - спросила она и последовала за Лукасом вглубь помещения. - Это моя лаборатория, - сказал он, - Провожу здесь исследования и прячусь от других бездарных магов. - Разве можно называть магов башни бездарными? - спросила она, скрестив руки на груди, - Даже в Империи Инков их опасаются. Лукас звучно усмехнулся, после чего снял с себя зеленую накидку и кинул ее на захламленное кресло. - Эти идиоты мне даже в подметки не годятся, - он пожал плечами, - Хотя, не то чтобы ты это понимала. - Ты будешь меня оскорблять? Или мы приступим к делу? - спросила Пенелопа, после чего провела пальцами по пыльной поверхности рабочего стола, - Иначе я уйду. - Не шантажируй меня, - Лукас пригрозил ей пальцем, - Начнем, как только я подготовлюсь. Пенелопа пожала плечами, после чего убрала со стула разложенные книги и села, внимательно наблюдая за Лукасом. Парень расчищал место на полу, аккуратно собирая книги и свои записи. Он бережно складывал их в шкафы, а записи убирал в папки, раскладывая их по датам. Она впервые видела, чтобы кто-то, похожий на Лукаса, так бережно к чему-то относился. Точнее, она впервые видела, чтобы Лукас к чему-то был настолько благосклонен. В ее глазах он был взбалмошным и весьма неприятным человеком. Она не думала, что существовало что-то, чем маг так искренне дорожил. Пока Пенелопа наблюдала за Лукасом, маг начал рисовать что-то на полу с помощью своей магии. Девушка слабо понимала в магических рисунках и во всем, что касалось магии, поэтому просто следила за плавными движениями мага. Красные линии кружили в воздухе, кидая алые тени на темные стены. Рисунок, что выполнял Лукас, был больше похож на кровавую снежинку. - Хочу сразу тебя предупредить, еще до того, как мы начнем ритуал, - сказал он, чуть приглушая свечение своей магии, - То, что мы собираемся делать, достаточно опасно. Если ты боишься, то мы откажемся от этой затеи прямо сейчас. Если ты все таки решишься, то мы остановимся в процессе ритуала в том случае, если я почувствую, что тебе грозит опасность. Понятно? Пенелопа лишь кивнула, после чего сглотнула вязкую слюну. Лукас махнул рукой, приглашая ее в центр нарисованной снежинки. Пенелопа медленно прошла на указанную точку и посмотрела на мага. Лукас выглядел спокойным, однако в его глазах читалось беспокойство. Да и сама Пенелопа, если честно, очень сильно нервничала. До того момента, как она оказалась здесь, она считала, что возвращение воспоминаний и распечатывание магии было хорошей идеей. Кроме того, что Лукас своими словами бросил ей вызов, где-то в глубине души Пенелопа хотела вернуться к тому, что было давно забыто. Она прекрасно понимала, о чем говорил ей маг: все были так добры к ней, а она щетинилась, как бездомный котенок. Если воспоминания хоть как-то помогли бы ей понять, в какой ситуации она оказалась, то девушка была бы благодарна. - Ты готова? - спросил Лукас, поправляя свои растрепанные волосы. - Да, - ответила Пенелопа и кивнула. Маг легко взмахнул рукой, и жгучее чувство внутри всего тела навалилось палящей волной. Из ее легких буквально вышибло воздух, и девушка согнулась пополам, не в силах даже кричать. Она буквально чувствовала, как жар магии безжалостно гладил ее кожу изнутри. Руки автоматически потянулись к шее, и Пенелопа, царапая высокий воротник своего платья, рухнула на пол. Из глаз брызнули слезы, зубы скрипнули. Она тяжело дышала, будто попала в эпицентр огромного лесного пожара. Красные магические потоки извивались вокруг, словно змеи, а Пенелопа вытянула руку вперед, пытаясь ухватиться хоть за что-то, помимо своего страдающего тела. Она не видела дальше своего носа, поэтому не могла сказать, где находился маг. Девушка чувствовала себя так, словно ее заперли в горящей металлической коробке, стены которой с каждой секундой становились все более раскаленными. Она балансировала между сознанием и беспамятством, отчаянно пытаясь сохранять трезвость рассудка. - Я прекращаю! - она вдруг услышала крик Лукаса, - Ты не выдержишь! Ревущие магические потоки заглушили его громкий крик, и Пенелопа не поняла, как сама начала кричать. Отчаянно и громко, так, будто кто-то разрывал ее на кусочки. Из глаз снова брызнули слезы, на этот раз смешанные с кровью. Она прикусила язык, пока судорожно хватала ртом воздух. Она хотела крикнуть Лукасу, чтобы он прекратил это мучение как можно быстрее, однако кое что ее остановило. Легкий приток энергии, электрошоком взметнувшийся по ее рукам, и резкое озарение где-то на задворках сознания. Миллионы красочных картинок, внезапно появившихся перед ее глазами, заставили Пенелопу замереть. Она все так же жадно хватала ртом воздух, чувствовала, как все ее тело буквально горело, однако озарение, что посетило ее голову, было намного важнее, чем ее собственная боль. - Не смей! - взревела она, всем телом прижимаясь к раскаленному полу, - Не смей останавливаться! Я выдержу! - Ты умрешь, идиотка! - орал Лукас, однако Пенелопа уже его не слышала. Она пыталась уследить за возникающими в ее голове воспоминаниями, которые калейдоскопом проносились в мыслях. Феликс, Лилиан, император с его широчайшей и светлой улыбкой, до боли прекрасная светловолосая женщина, что тянула к ней руки, яркий солнечный свет и перламутровые цветы, - все это превратилось в какофонию цветов, звуков и запахов, и Пенелопа, от собственного бессилия, стала стучать кулаками по полу. Давясь безмолвным криком, она рыдала, до тех пор, пока рёв магии не утих, а Лукас, с неподдельным ужасом на лице, не бросился к ней.