Ты водишь.

— Я считаю до пяти! Один, два, три, четыре, пять! — кричал он. Я как можно теснее прижалась к стене, надеясь, что она меня поглотит, тем самым защищая от надвигающейся опасности. Сейчас у меня не было ни рапиры, ни ножа, ни лома. Вообще ничего. Я аккуратно коснулась руки Локвуда и вопросительно на него посмотрела: говорить было запрещено. Когда мы сюда шли, то должны были понимать, насколько это опасно и серьёзно, но недооценили противника и сейчас это может стоить нам жизни. — Ну, куда же вы пропали? Не бойтесь, малыши, я не сделаю вам ничего плохого… Краем глаза я следила за фигурой мужчины в маске, важно шевствующего, вооружившись револьвером. Локвуд взял меня за руку и кивнул в сторону водонапорной башни. Ну, конечно! Как же я сама не догадалась? Наша главная проблема и есть наше спасение! Всё оказалось слишком просто. Джордж был прав, у нас нет ни шанса, но зато этот шанс есть у всех тех девушек, пострадавших в ходе экспериментов этого безумца. Это будет самым правильным решением. Локвуд сжал мою руку ещё сильней и на этот раз кивнул в сторону лестницы, ведущей на одну из возвышенностей. Моё сердце пропустило несколько ударов. Нет, только не это. Кивком головы Локвуд велел мне забираться на ту возвышенность. Неужели он всерьёз собирался открыть водонапорную башню и затопить здесь всё, включая себя? Но это ведь не может быть единственным выходом! Мгновение назад идея затопить здесь всё, включая человека в маске и нас самих, казалась мне самой разумной, но когда я поняла, что Локвуд планировал пожертвовать собой, это идея потеряла всякий смысл, точнее, всякую «правильность». Я отрицательно покачала головой, но Локвуд даже не смотрел в мою сторону, взглядом он внимательно изучал строение водонапорной башни, видимо, ища способ её открыть. Я немного подёргала его за рукав, привлекая внимание. Он продолжал игнорировать меня, видимо зная, что я собираюсь отговорить его. Отчаяние закипало во мне всё сильнее, я уже даже была готова заговорить, когда Локвуд неожиданно взял меня за руку. Он по-прежнему не смотрел на меня, просто молча держал. В ином случае, я бы сочла его молчание как грубость и отчуждённость, (даже при том что он держал меня за руку), но сейчас это было само собой разумеющееся. Должно быть, вам интересно: во что мы влипли на этот раз? Ну что-же, давайте по порядку.