Зелья и клыки

Если бы в жилах профессора Гематогена текла кровь, то в данный момент она начала бы попросту бурлить. Сейчас, созерцая доктора Джекила, с таким неподдельным интересом смотрящего на то, как Оззи шутки ради превращается в летучею мышь и снова принимает человеческий облик, профессор мог бы поклясться всеми мировыми паутинами в том, что новый коллега либо не знал, как происходит превращение, либо... являлся смертным. При одной мысли о том, что обыкновенные люди, не наделенные особыми способностями, прибывают в замок, престарелый вампир покрепче сжимал кулаки и съеживался, чувствуя, как ногти впиваются в бледную кожу. Нельзя было сказать, что профессор Гематоген не любил людей, о нет, просто, их... психология была несколько... эксцентричной. Они стремились уничтожать все, что казалось им странным или же неестественным, а, узнав, что по их воле были погублены десятки видов ни в чем неповинных существ, тотчас начинали причитать и плакать. Вампиры так никогда не поступали: они пытались понять эти создания или же проникнутся их проблемами, дабы ощущать к ним снисхождение, а так же сострадание. Можно было сказать, что именно подобная толерантность являлась причиной, по которой все люди до сих пор не были превращены в вампиров. Вернее, таких причин было три: толерантность, чеснок и Ван Хельсинг. - Профессор, не могли бы Вы мне сказать: Вам нравится процесс превращения в летучею мышь или нет? Вопрос, произнесенный дрожащим от нетерпения доктором Джекилом, вырвал вампира из философских размышлений. Секунду педагог размышлял о том, стоит ли ему отвечать - возможно, сей вопрос являлся риторическим. Но, заглянув в широко раскрытые глаза шагающего рядом коллеги, в которых сверкали яркие искорки любопытства, профессор понял, что это не так. Еще немного времени ушло на придумывание достойного ответа и, наконец, учитель произнес: - Хм... я отношусь к этому нейтрально. Пока превращение не несет в себе боли, я считаю, что оно весьма терпимо. Услышав эту реплику, доктор Джекил выглядел разочарованным. Огоньки азарта в его очах погасли, а уголки губ сползли чуть ниже. Затем зельевар опустил голову и отошел от учителя, бормоча под свой длинный нос сложные термины по готовке ядов. Убедившись, что коллега более не обращает на него внимания, профессор Гематоген посмотрел поверх своего пенсне и уделил бывшему собеседнику странный взгляд. Это нельзя было объяснить, но... ему казалось, что доктор Джекил был каким-то... неправильным. Конечно, добродушный Генри обладал неким необъяснимым шармом, способным очаровать весь остальной персонал, но, в глубине души Гематогену казалось, будто все это было лишь большой завесой фарса, за которой Джекил скрывал свое истинное лицо.

***

- Мы ждем уже десять минут! - холодные и мрачные стены Большого Зала сотряс вскрик недовольного Драко, требующего зрелищ через каждые пять минут. Этот возглас был сопровожден менее громким эхо, в точности повторившим последнее слово, сказанное вампирчиком. - Драко, не мог бы ты сделать мне одолжение и... запихнуть в свой рот чеснок?! Дракула подери, за последние две минуты ты повторяешь этот вопрос уже седьмой раз! - огрызнулась Готика, которая уже начала ощущать головную боль от этого шума. Прикоснувшись кончиками пальцев к вискам, девушка начала потирать их, делая своеобразный массаж. Она не успела выспаться из-за раздражающе громкого посапывания Оскара, спящего в соседнем гробу, а Клопик, дважды звавший Оззи для того, чтобы тот помог ему добраться до уборной, тоже был крайне раздражающим. Желая хоть как-то отвлечься, вампирша начала рассматривать помещение, в котором она и ее приятели находились в данный момент. То была огромная комната, в четыре раза превышающая размеры обыкновенного актового зала и в два раза по своей величине превосходящая спортзал школ, в которых учились дети смертных. Стены помещения были голыми - на них не висело ни единого портрета членов семьи фон Ужасающих. Единственным декоративным элементом, принесенным сюда для того, чтобы раскрасить удручающею и весьма неприятную обстановку, являлся изъеденный молью гобелен. Преподаватели называли этот предмет "Пророчеством" (так как по древней легенде он предсказывал свое собственное будущее) а ученики величали его "Тряпочкой" (так как из-за своей невероятной старости он не годился ни для чего другого, кроме как вытирания пыли). Иллюстрации, показанные на "Пророчестве" поблекли, к тому же, во многих местах оно было порвано, а оторванные детали не были найдены. Под "Тряпочкой", в свою очередь, простиралась просторная сцена, на которой во время речи стоял граф с учителями. Для наиболее эффектного появления на сцену, за тяжелым занавесом из черного бархата находилась небольшая дверь, скрывающая за собой тайный коридор, который должен был привести в учительскую. Готика припоминала, как однажды они все вместе решили прокрасться по "секретному ходу", а, увидев на другом конце вместо сокровищницы или тайного склепа "пристанище педагогов", были крайне разочарованы. "Может быть, они сейчас как раз шагают по коридору и идут к нам..." - пронеслось в голове вампирши. Впрочем, то, что произошло в следующею секунду, заставило ее посчитать себя провидцем: за занавесом послышался скрип несмазанных дверных петель и чуть слышный приказ графа, ровно в восемьдесят седьмой раз напомнившего Оззи, что пора бы смазать петли. Далее был слышен тихий шум приоткрытого занавеса и... к ученикам вышел сам мистер фон Ужасающий. Он остановился всего в метре от конца сцены. Далее его примеру последовала леди Склепина в своем неизменном, но, даже не смотря на это - чудесном белоснежном платье, которая встала слева от директора. Затем вперед вышел профессор Гематоген, остановившейся дальше всего от рубежа сцены. И наконец, за приоткрытым занавесом спрятался улыбающийся Оззи, украдкой поглядывающий на происходящее. Подождав, пока ученики перестанут перешептываться, тем самым выражая свою радость прибытию преподавателей, граф начал говорить. Но... его голос звучал как-то... особенно. О, этот тон нельзя было сравнить ни с чем другим - необычная смесь холода, строгости, справедливости и доброжелательности - вот, что слышал каждый, к кому обращался директор "Фон Хоррикус". - Добрый вечер, ученики, - лишь от этих слов, произнесенных в его уникальной манере, дети ощутили, как по их коже пробегают ледяные мурашки, - Сегодня начинается новый учебный год, во время которого вам предстоит научиться бесчисленным увлекательным и - не буду скрывать - весьма опасным вещам, не зная которые вампир попросту не может существовать. Вы узнаете, как с помощью силы воли можно перемещать предметы, - глаза скучающего Драко загорелись: наконец-то ему не придется делать все вручную! - Вы поймете, почему вампирам опасен лишь чеснок, а не лук, - Букварь многозначительно хмыкнул: его всегда интересовала разгадка сей тайны, - И, несомненно, вы научитесь готовить яды под руководством гениального зельевара - доктора Генри Джекила, приехавшего в Трансильванию из Англии. Дети ахнули. Никто еще не делал столь длинный путь лишь для того, чтобы преподавать в "Фон Хоррикус". Тем временем граф повернулся к темному занавесу и указал на него своей излюбленной тростью. Сразу после этого на сцену вышел седой мужчина с весьма приятной внешностью и, как можно было отметить, лишь посмотрев на его одежду - хорошим чувством вкуса. В длинных, но толстеньких пальцах он сжимал ручки небольшого, потертого портфеля, от которого исходил резкий запах зелий и химикатов. Этот вампир выглядел весьма дружелюбно - он улыбался одной из тех странных улыбок, выказывающих одновременно грусть, доброжелательность и, заставляющей окружающих думать, что таким образом персона хочет сказать "я - Ваш верный помощник!". Именно подобная улыбка немедленно располагала к себе, заставляющая чувствовать привязанность даже к абсолютно незнакомой личности. Эта персона встала рядом с профессором Гематогеном, который, в свою очередь предпочел отвести взгляд и смотреть на все, что только находилось в Зале, кроме нового коллеги. - Это - доктор Джекил. Именно от его снисхождения будет зависеть уровень сложности ваших контрольных по зельеварению а так же то, как часто они происходят. Учитесь хорошо иначе... Графу не стоило продолжать: все присутствующих знали, как он хотел закончить предложение. "Иначе вы будите исключены," - мысленно продолжили вампиры. - А сейчас, - голос мистера фон Ужасающего стал немного тише, - Я дам слово доктору, чтобы он смог обратится к вам сам. После этого девять пар глаз (профессор Гематоген в данный момент наблюдал за полетом ночной бабочки, порхающей за окном) устремили свой взор на зельевара. - Кхм-кхм... - прочистил горло педагог, - Возможно, вы слышали о поваренной книге "Рецепты от доктора Джекила и мистера Хайда"... - каждый из присутствующих мысленно согласился, - Так вот: я являюсь одним из двух авторов данного чтива. В написании "Рецептов" мне помог мой соавтор и ассистент мистер Хайд, который, к слову, приехал в школу "Фон Хоррикус" вместе со мной, - учителя монотонно кивнули головами - очевидно, они знали это, - Возможно, мистер Хайд иногда будет заменять меня на уроках, но, уверяю вас, дети, он так же умен, как я, - легкая улыбка доктора Джекила стала еще шире, - Я буду жить вблизи лаборатории, чтобы в нужный момент я имел возможность дать вам для зелий кое-что из своих собственных запасов, - после этого он похлопал по корпусу своего портфеля, - Что ж... пожалуй, это все. Затем взгляды слушателей снова были прикованы к графу фон Ужасающему. - Благодарю Вас за столь... познавательное выступление, доктор Джекил. Я же прибавлю только одно - будьте внимательны, так как я не собираюсь повторять это. Итак... с этого дня девятый коридор третьего этажа закрыт для всех, кто не хочет лишиться бессмертия особо мучительным путем, - быстро посмотрев на пораженные лица учеников, директор особо строгим тоном молвил: - Все свободны. Уходите на занятия. После этого он, профессор Гематоген и леди Склепина вернулись за занавес, оставив юных вампиров на попечение доктора Джекила, чей урок детям представало посетить.