В первый день зимы

      На освободившейся от снега почве танцевали несколько белесых воронок, а сверху на них опускался огромный дракон с чешуей цвета вздымающегося за ним монолита. Гигантские крылья его легко рассекали воздушные массы, грудь вздымалась в такт махам, а из ноздрей вырывались клубящиеся струйки пара, серой пеленой уносящиеся в далекое небо. Каждое его движение было наполнено изяществом и неповторимой грацией, красотой, которая поражала малыша в самое сердце. И плывущее марево вновь затянуло его взор.       Дракон плавно опустился на землю. Крылья сложились за спиной, могучие плечи, наконец, расслабились после длительного полета. Его шея изогнулась, и взгляд глубоких, кристально-чистых сапфировых глаз остановился на оцепеневшем путнике. Малыш бы ни за что не перепутал этот взгляд ни с чьим иным. Ибо ждал его больше, чем что-либо еще в этом мире. Это была она!       Издав истошный вопль, дракончик кинулся в объятия матери. Гигантские крылья сомкнулись над его головой, защищая от опасности и заставляя забыть всякие невзгоды. Он вновь чувствовал тепло ее тела. Вновь слышал ритмичные удары сердца и вновь ощущал горячее дыхание, которого ему так не хватало заснеженными холодными вечерами. Могучая лапа обхватила его и сильно-сильно прижала к груди. Из глубины доносился тихий, прерывистый рокот, и только сейчас малыш почувствовал крупную дрожь, пробирающую тело матери. И внезапно понял, как сильно заставил переживать ее в последние дни. Понял, что она чувствовала, не обнаружив его в пещере по возвращении с охоты. Отчетливо представил себе ночь, громоздкие облака, просыпающиеся с небес немыслимые потоки снега… и одинокого дракона, парящего в вышине, противостоящего ледяному ветру и отчаянно всматривающегося в каждую тень проносящегося внизу лесного массива. Соленый ком в горле малыша резко набух, увеличился в размерах. С усилием всхлипнув, он с новой силой прильнул к телу матери и яростно засопел, словно бы принося извинения за свой необдуманный поступок.       Еще долгое время они стояли, обнявшись, на граничащем с лесом промерзлом склоне. Еще долгое время не двигались с места, упиваясь долгожданным воссоединением. Дракончик нарушил безмолвие первым. Ибо у него оставалось еще одно незаконченное дело.       Вывернувшись из крепких объятий, он судорожным взглядом окинул ближайшую окрестность. Его мать, слегка оторопев, настороженно наклонила голову. Малыш пропустил немой вопрос, ибо уже заприметил одинокое деревце ниже по склону и тут же бросился к нему. Обогнув его, он столь же стремительно вернулся назад и плюхнулся на землю. Кивнул в сторону поднимающегося над долиной гигантского монолита и тоже наклонил голову. Мать смерила его долгим немигающим взглядом. Дракончик слегка поежился. Не намереваясь сдаваться, он вновь бросился к крохотному деревцу, вновь обогнул его и, вернувшись, снова кивнул в сторону заслоняющей небо громады. Выражение лика черной драконихи не изменилось ни на йоту. Малыш посчитал, что его послание осталось неуслышанным. Поднявшись, он повернулся и в очередной раз уже был готов повторить свой маневр, как вдруг за спиной послышался шелест расправляемых крыльев, и могучие челюсти сомкнулись на его загривке.