В первый день зимы

      Около огня сидели двое. Высокий и низкий. Повернувшись к нему спиной, они расположились на поваленном бревне и, сгорбившись над землей, непрерывно чавкали. Голова высокого терялась на фоне обильных древесных переплетений, а сам он был необычайно худ для своих размеров. Низкий же был коренаст, широкоплеч и черной горой вздымался перед ярким пламенным маревом. Воздух дрожал над его плечами, и дракончик поежился от леденящего холодка, вдруг пробежавшего по спине. Он не был уверен в роде занятия этих новых, таинственных существ, однако все указывало на то, что они ели. Сладостный запах и не думал развеиваться, становился все насыщеннее и полностью поглощал сознание.       Малыш неуверенно переминулся на месте. Сделал было шаг назад, но застыл. Встряхнул головой. И робко кликнул.       Двое мгновенно обернулись. Их глаза, поблескивающие в пламени огня, замерли на оцепеневшем путнике. Низкий чуть склонился в сторону высокого и что-то шепнул ему на ухо. Тот кивнул, поднялся, и в этот момент дракончик ахнул. Выпрямившись во весь рост, загадочное существо буквально растворялось в воздухе. Лишь его задние лапы черными силуэтами выделялись на фоне дрожащего света. И самое удивительное было в том, что на этих только двух лапах оно умудрялось стоять. И даже передвигаться.       Обогнув огонь по широкой дуге, высокий направился к деревьям. Его напарник остался сидеть на бревне и что-то крикнул дракончику. Нет, не крикнул. Сказал. Ласково и мягко позвал его, словно хотел успокоить, утешить. В его протянутой лапе лежал обвисший, исходящий паром кусочек. Низкий потрясал им в воздухе, заставляя пар колебаться, и без умолку что-то говорил. Малыш был не в силах его понять, однако тон говорящего был спокойным, приятным. Дурманящий аромат насытился, как никогда, и желудок сковал очередной приступ боли. Дракончик заскулил и потянулся к благоухающему кусочку. Запах был чуждым, странным, но абсолютно точно это был запах мяса.       Медленно переставляя лапы, он приближался к грузному силуэту, окутанному пламенным ореолом. Снежные крупицы просыпались откуда-то сверху и плавились, касаясь огненных языков. Блестящие глаза низкого, казалось, смотрели ему прямо в душу. И не мигали.       Около плеча силуэта что-то промелькнуло. Из тени вышел высокий и прислонил к дереву узкий продолговатый предмет. Низкий что-то прошипел и яростно замахал в его сторону. Дракончик сфокусировал взгляд. И обомлел, скованный тисками ужаса.       Картина вновь поплыла, закачалась. Перед глазами стремительно пронеслись события минувшего дня. Цветастые фигуры, следы, затхлые зловония и пульсирующая тьма. Белые пятнышки, нити, тяжесть. Свежий воздух и свет. Ручей. А в нем – ворох кровавых крупиц, сыплющихся с острого каменного наконечника…       Точно такого же, который малыш видел перед собой прямо сейчас.       Высокий скрылся, а низкий вновь обратился прямо к нему. Маленькие глаза все так же блестели. Но в его голосе малыш больше не слышал ни мягкости, ни ласки, а только лишь заискивание и звериное коварство. Дурманящий запах словно развеялся, и только сейчас он обнаружил дорожки овальных следов, разбросанных в кругу света. Черная громада все так же вздымалась напротив, но она не была черной с самого рождения. Дракончик не хотел этого признавать. Но он видел. Низкий был одет в звериные шкуры.       Челюсть задрожала сама собой. Лапы резко стали ватными, и малыш едва не повалился на землю. Существо на бревне все так же сверлило его взглядом. И явно заметило замешательство.       Изменившимся голосом низкий что-то крикнул. Теперь – крикнул. Вновь потряс дымящимся кусочком. И бросил его в сторону дракончика. Тот упал в паре шагов перед ним и с шипением начал проваливаться в толщу снега. Дрожь пробила озябшее тело. Малыш медленно поднял глаза. На трясущихся лапах сделал шаг назад. И тут началось.