Чувства Мёртвого Дракона

      Вскоре Сноу пошёл на снижение. Церковь была расположена весьма удачно, в отдалении от города на окраине леса. Из-за ночной темноты рассмотреть развалины было крайне трудно, но Сноу с легкостью приземлился, создав небольшой ветер.       — Классный полёт, — улыбнулся Илья, ещё раз похлопав зверя по спине.       Когда четвёрка путников оказалась на земле, монстр, на миг осветившись бледным голубым светом, превратился в свой прежний облик. Полярная сова, взмахнув крыльями, вновь взмыла в воздух и скрылась среди деревьев. Тимофей проводил её взглядом и догадался, что фамильяр решил остаться за сторожа. Зверев повернулся к Эндрюсу.       — Это то место? — спросил он.       Эндрюс сглотнул, скрестив руки на груди и нервно сжав рукава зимней куртки.       — Оно немного изменилось, но да.       Тимофей кивнул и первым направился в сторону покорёженного чёрного заборчика, осторожно перешагивая через валяющиеся доски. Ориентироваться на местности было трудно из-за теней, но на горизонте уже виднелась встававшее солнце. Ещё немного, и его лучи достанут и до этого пустынного места.       — Здесь так тихо, — подметил Илья. — А в воздухе будто присутствует какая-то сила, вы чувствуете?       — У меня мурашки по коже бегут, — согласился Никита. — Пожалуй, сказывается прошлое этого места. Что мы ищем?       — Любую вещь, на которой сохранились какие-либо останки, — ответил Тимофей. — Возможно, именно они и удерживают Ваську в нашем мире.       Зверев почувствовал, как на его плечо легла чья-то рука.       — Возможно? — переспросил Илья. — А если нет?       — Если нет, то надо искать способ умертвить Ампера по-другому, — мрачно ответил за друга Никита. — Не хочу быть пессимистом, но когда он достигнет пика своей силы, то станет потенциальной угрозой.       — С каких пор ты так рассуждаешь?       — С таких, что эта тварь удерживала нас против нашей воли у себя на протяжении почти двух месяцев. К тому же, мертвое должно быть мертво, — Никита поёжился и еле слышно добавил. — Мне и вурдалаков хватило.       Эндрюс решил не участвовать в разговоре. Четвёрка подошла ко входу и остановилась. Руины церкви представляли собой доски и камень, обросшие растениями и разбросанные на десяток метров. Но впереди все ещё стояло основное здание храма: с высокими стенами, но слетевшими куполами и крышами. Арочный проход, двери которого сейчас отсутствовали, открывал вид на непроглядный мрак.       Тимофей поднял вверх ладонь, и на ней с тихим треском распустился светящийся лазурным ледяной цветок.       — Там просто огромное пространство, — сказал Эндрюс, с трудом отрываясь от его творения, и перевёл взгляд на уличные развалины. — Как и здесь. Предлагаю разделиться, чтобы мы поскорее закончили и разошлись.       Тимофей нахмурился. Не очень-то его привлекала эта идея. Но вряд ли Эндрюс сбежит после того, как увидел Сноу и ощутил на себе силу голоса и мороза. А ведь это ещё Никита и Илья не показали свою природу.       — Затея имеет смысл, — нехотя признал Никита. — Если надо проводить тщательный осмотр, то мы управимся куда быстрее, действуя по одному.       — Тогда давайте так, — согласился Тимофей. — Я направлюсь внутрь, а вы исследуйте окрестности. Как закончите, присоединяйтесь ко мне. Чувствую, тут работы невпроворот.       Зверев несмело поднялся сначала на одну ступеньку, затем на вторую и вошёл в развалины храма. Позади раздались отдаляющиеся шаги: остальные тоже приступили к своей части работы. Илья что-то недовольно бурчал себе под нос. Никита пригрозил Эндрюсу на случай, если тот все-таки собирался удрать. Эти двое с самого начала друг друга не переносили.       — Ну и что тут у нас? — пробормотал Тимофей, приступая к своей части работы.       Зверев осмотрелся и тут же почувствовал себя игроком в хоррор-игре. Повсюду царила гробовая тишина, прерываемая лишь его шагами. Единственным источником света являлся цветок. Волшебный лед освещал дорогу на скудный метр, отчего тьма словно сгущалась, скрывая даже очертания предметов. В нос бил противный запах пепла, перемешанный с металлом, а от пыли постоянно чесался нос.       Тимофей двинулся вдоль стен, обильно покрытых мхом и другими вьющимися растениями, внимательно вглядываясь в множественные трещины. К здешнему запаху примешивался ещё какой-то, гнилой, но парень так и не мой понять, что его источает.       Скамьи перевёрнуты и сломаны, колонны накренились и попадали на пол, местами расколовшись на куски. На досках виднелись покрытые ржавчиной и паутиной фрески, местами покрытые тонкими сетями трещин. В некоторых углах развалин даже сумели прорасти грибы.       Тимофей озадаченно вскинул брови. И как ему что-то искать, если здесь уже все в буквальном смысле заросло? Зверев прошёлся вдоль стен и направился дальше по коридору. Непонятный мерзкий запах начал усиливаться, и от него у парня защипало глаза.       — Боже… — просипел он, натягивая ворот рыжей формы до носа.       Однако вместо того, чтобы отступить, Тимофей наоборот двинулся навстречу вони. Проверить надо все до последнего. По мере осмотра Зверев прикидывал варианты того, что может быть источником этого запаха.       И ни один вариант ему не нравился. От страшных догадок начинали дрожать руки, и ледяной цветок так и грозился выпасть из рук.       — Спокойно, — выдохнул Тимофей, заставляя себя успокоиться и сжимая лед сильнее.       Зверев не останавливался. Под ногами хрустнули стеклянные осколки, и парень замер от неожиданности. Но затем, выругавшись себе под нос, уже смелее двинулся дальше. Чего ему бояться, оживших мертвецов?       Тимофей прошёл к стене. Бегло осмотревшись, он понял, что на самом деле это куча пыльных обломков, преграждающая дорогу. Юноша озадаченно нахмурился. И что с ней делать?       Неожиданно голову пронзила ослепительная боль. Тимофей вскрикнул и, выронив цветок, рухнул на колени, схватившись за виски. Очертания мира поплыли, стали меняться.       И на миг вспыхнули голубым светом.       Когда Тимофей открыл глаза, боли уже не было. Он находился в другом месте. Зверев парил прямо над церковью, то поднимаясь, то пикируя, сложив черно-белые птичьи крылья.       Он… Видит глазами Сноу? Но ведь он даже не засыпал и уж тем более не закрывал глаза.       Тимофей посмотрел вокруг и попытался понять, что должен сейчас увидеть. Раз картинка так резко изменилась, то этому должна быть причина. Он привык к тому, что видел глазами своего фамильяра только во снах. Что изменилось сейчас?       Сноу снова спикировал, подлетая ещё ниже к земле. И Тимофея осенило: птица хочет ему что-то показать. Неужели именно она насильно заставила его войти в такое состояние? Тимофей стал вглядываться, щуря глаза, и Сноу подлетел ещё ниже, ненадолго задержавшись внизу.       Этого хватило.       Тимофей шумно вздохнул, вскидывая голову. Осколки ледяного цветка, который он уронил при падении, светились у его ног, часть из них впилась в ладони. Похоже, Тимофей упал на них, когда Сноу насильно вырвал его в своё сознание.       Тимофей не мог пошевелиться. В голове все ещё стояла картина увиденного. Обгоревшее тело, ломаной куклой валяющееся на снегу в тени обрушенной черной от пепла стены. Ужасные ожоги покрывали все тело, одежда превратилась в испорченные лохмотья, некогда бывшие тюремной формой заключённого и зимней курткой.       Тимофей узнал Эндрюса Бажина. И пусть опыта в таких делах у него было мало, он все-таки смог различить, что ожоги были нанесены не огнём.       В этот момент Зверев ощутил, как по его телу побежали мурашки. Не такие, как от непонятной силы, хранившейся в церкви, нет. Волосы зашевелились от возникшего в воздухе напряжения, а лёгкие неприятно закололо.       У самого уха раздался знакомый голос.       — О, ты столкнулся с преградой? Давай помогу.

***

      Илья не был ни брезгливым, ни особо пугливым человеком. Многое успел повидать. Но отчасти Соловьев был рад тому, что Тимофей сам вызвался разгребать тот участок. Оттуда так несло, что у оборотня едва не слезились глаза.       Илья неторопливо двигался вдоль руин, старательно разглядывая каждый сантиметр. Если они ищут что-то, на чем сохранилась кровь, то вряд ли эта находка будет с огромным красным пятном. Илья не удивится, если по итогу их целью окажутся случайные несколько капель.       Соловьев присел на корточки и заглянул под одну из досок. Он до сих пор с трудом верил, что все происходящее - дело рук Ампера. Слишком мало доказательств, чтобы это утверждать. Но с другой стороны, кто ещё может сидеть по ту сторону экрана? Кто может точить зуб на всю их троицу, которых первым делом связывал именно «Чёрный Пентакль»?       Илья вздохнул и побрел дальше. Понятное дело, все ухватились за эту догадку, ведь возник шанс на то, чтобы избавиться от надоевшего босса. Илья и сам хотел верить, что конец уже близко. Оставалось надеяться, что он будет счастливым.       Внезапно до Ильи донёсся отдаленный треск. Соловьев резко обернулся и вдали увидел блеснувшие в темноте изумрудные глаза. Значит, ему не показалось: Никита тоже это слышал. Но что это было?       В этот момент позади послышались шаги. Илья инстинктивно приник к земле, и в воздухе над ним просвистел узкий меч. Соловьев ловко отскочил в сторону и зарычал, мгновенно выпуская когти.       Руфус, одетый в странные кожаные доспехи, крутанул меч и достал из-за пояса второй.       — Зря вы все это затеяли, — глухо произнёс он.

***

      — Что вы здесь забыли? — прорычал Никита.       Уэйд усмехнулся, описав своим клинком дугу. Легостаев с трудом успел отпрыгнуть, и лезвие полоснуло его по щеке. Даже этой царапины хватило, чтобы оборотень зашипел от обжигающей боли серебра.       — А что здесь забыли вы? — вопросом на вопрос ответил наёмник, снова бросаясь в атаку.       Никита увернулся и, выпустив когти, присел и проехался ими по ногам соперника. Уэйд вскрикнул и рухнул на колени, но тут же очертил мечом круг, отгоняя Никиту подальше.       Неожиданно он поднялся и снова бросился в бой. Никита от неожиданности даже глаза раскрыл, но концентрации не потерял.       Теперь парень был уверен в том, что они оказались в нужном месте. Видимо, оно и вправду являло собой опасность для начальства в лице Васьки. А в том, что это был старый Ампер, сомневаться уже не было смысла. Церковь хранила в себе страшную историю, и именно её, судя по всему, Бажин хотел прятать до последнего. Или то, что все ещё хранится в церкви до сих пор.       На другом конце территории тоже шёл бой. Никита заметил Илью, бьющегося против Руфуса.       — Не туда смотришь, котик! — воскликнул Уэйд.       — Тебе не справиться со мной, — проговорил Никита, отразив очередную атаку. — Лучше сдайтесь и уйдите!       — С чего это нам бежать?       Уэйд вскинул ногу, намереваясь ударить Никиту в челюсть, но Легостаев блокировал и совершил подножку. Наёмник шмякнулся на землю, но тут же перевернулся и махнул мечом, едва не отрубая Никите голову. Легостаев подскочил в воздух и намеревался ударить противника ногой в живот, но тот проворно откатился, приседая на корточки.       Никита прищурился, наконец увидев то, что хотел.       — Ты не человек, — подметил он. — Раны, которые я тебе нанёс на щиколотки, исчезли! То-то ты продолжаешь биться!       Уэйд оскалился.       — Я удивлён, что ты только сейчас это заметил.       — Никита! — донёсся крик Ильи. — У нас проблема!       Легостаев обернулся.       Илья, уже покрытый черной шерстью, скакал вокруг почти двухметрового монстра. Тело чудовища покрывала медная чешуя, местами прикрытая золотой шерстью. Глаза горели самым настоящим огнём. Когда Соловьев снова на него наскочил, в стороны полетели яркие искры, на миг освещая его соперника.       Самого настоящего Огненного волка.       — Верно, — послышался изменённый голос, и Никита перевёл ошеломлённый взгляд обратно на своего врага. — У нас тоже есть козыри!       И второй Огненный волк, разинув пасть, прыгнул на опешившего Легостаева. Парень увернулся и начал превращаться сам, вмиг догоняя по комплекции монстра напротив. Чудовища стали медленно ходить по кругу, не сводя друг с друга глаз.       — Так вы не просто наемники, — дошло до Никиты. — Неужели Ампер работает вместе с Огненным Змеем?!       Огненный волк издал звук, похожий на смешок.       — Работать с ребёнком? Не смеши. У нашего Прародителя большие планы на его счёт. Потомок Бога бурь, повелителя ветров. Такие дети, в ком ещё течёт кровь богов, практически никогда не проявляют своих способностей. Шанс появления таких - один на миллион, если не реже! Наша задача - подтолкнуть его к темной стороне, как нам повелел Прародитель! А его, пусть он и не догадывается об этом - ослабить Клыково, ведь как ты думаешь, как справляется пард в отсутствие своего кладезя сил?       Никита похолодел.       — Но зачем вам трое? Зачем вам все мы?       — Второй оборотень стал желанием ребёнка молний, дополнением к вам обоим. Избранник Снегов представляет собой угрозу для воскрешения Дракона. Его было необходимо вывести из игры прежде, чем начнётся возвращение Прародителя!       Уэйд кинулся на Никиту, и оборотни покатились по земле, сцепившись в разношерстный клубок. Легостаев лягнул наемника ногами в незащищённый живот, и монстр отлетел в сторону.       — Причём здесь Тимофей? — продолжил допрос Никита. — Неужели он может противостоять Огненному Змею?       Огненный волк осклабился и начал бить себя хвостом. И Легостаев неожиданно понял, что попал в самую точку. Ведь преданные своему вожаку ни за что не признают его слабость. Неужели…       Неужели сам Огненный Дракон боится Тимофея?       Уэйд зарычал, словно прочитал его мысли.       — В любом случае, сегодня вы все здесь поляжете, детишки! И вас…       Но договорить Огненный волк не успел. Внезапно раздался настолько оглушительный звук, что в нем мгновенно утонули все звуки.       До Никиты поздно дошло, что это было. В следующий момент его сшибло с ног мощным порывом ветра и подкинуло в воздух. Мир смазался, на секунду осветившись яркой золотой вспышкой, а потом оборотень упал на снег и тяжело перекатился. Никита, покачиваясь, поднялся. В ушах звенело, но благодаря регенерации слух постепенно возвращался.       Альфа повернул голову и с ужасом уставился на висевшего на дереве Уэйда. Огненный волк бился в предсмертной судороге, и лишь всмотревшись Никита увидел, что из его горла торчит сразу несколько острых окровавленных веток. Дёрнувшись ещё раз, чудовище обмякло и повисло.       — Никита! Ник, ты в порядке?       Перед взором возник Илья, уже превратившийся в человека. На теле виднелись постепенно затягивающиеся царапины и кровь. Позади друга было видно тело Руфуса, который на глазах обращался в прежний облик. Во вспоротом животе Огненного волка виднелись два серебряных меча.       Поднималось солнце, освещая окрестности своими лучами. Оно лишь немного поднялось над горизонтом. А пока вместо него окрестности, словно маяк, освещали горящие руины церкви.