Шолох. Ловцы снов

«Унни не хватит для того, чтобы перекрыть

весь поток заклятия, но можно уменьшить его

до одного человека — первого, кто войдет.

— Кто хочет быть желающим? — Тишь обвела присутствующих взглядом и рассмеялась.

— Не бойтесь. У меня уже есть прекрасная кандидатура на эту роль».

Шолох. Ловцы снов

— И что с ним теперь? Что делать, святые небеса?! Кад, еще немного, и я с катушек слечу, точно повидавшая жизнь кофемолка! Я ходила по комнате из стороны в сторону, как маятник, мол, получите звук шагов в одно ухо. Уже? Ну тогда в другое, раз мы сегодня в «ударе». Подруга внимательно следила за мной, хотя и сама изредка вскакивала с кресла и что-то восклицала. Скорее всего не верила, что Теннет мог бросить Полынь в беде. Честно, после всего случившегося я и сама плохо себе это представляла. Вот так в один момент открываешь глаза, оглядываешься назад и вдруг понимаешь: все было не зря, но оно и вправе исчезнуть. Например, прямо сейчас. Вместе с лучшими друзьями, работой, с ожиданиями и надеждами. Когда тебе становится до праха все равно, есть у тебя магия или нет, есть ли связи и красота или нет. Просто голый страх, пробирающий до самых кончиков волос: бойся, Тинави, плачь… Не знаю, по какой-такой причине мне казалось, что Полынь в большой опасности, но сердце ныло в точности как пираты в портах Саусборна: «вуу-у-уу»! Вот прах! — Да, я уверена, что он жив! — Кад больше успокаивала себя, нежели меня. — Поймают Тишь и вернутся. Не стрессуй! — Я и сама хочу верить, что все так, но… — Но? — У меня какое-то предчувствие, ек-макарек, ты понимаешь? В голове так и зондирует: куратор умирает, умирает, умирает. — Так, Дахху! — Кад обратилась к сидевшему в молчании другу и вскочила на ноги. Сурово уставилась на меня (приняла крайние меры!) и заметалась вокруг кресла, аки молодая кобылка на скачках, теребя свои золотые кудри. — Где у тебя настойка валерианы, а? Нам срочно два стакана с Тинави! — Я уверен, что у господина Полыни все в полном порядке. — И все-таки налей нам валерьянки! — Да не нужно, ладно тебе, — заотнекивалась было я, но госпожа Мчащаяся прервала мой неровный строй слов: — Никаких отказов не приемлю! Все! Я сейчас же иду на кухню за пустырником или другим успокоительным, и точка! Тинави, я не хочу, чтобы ты коньки отбросила мне здесь, понятно? И она вперед нашего «летописца» и «энциклопедиоведа» рванула к шкафу с лекарствами. Похоже, грядёт война. Дахху вряд ли позволит подруге разорить себя аж на два стакана валерьянки, хотя… Кажется, стакана будет мало. Прерывистым шагом, как краб во время охоты, я доковыляла до дивана и плюхнулась на него. Покрывало подо мной оказалось теплым, мягким, слегка шершавым по краям, точно спиральки шкуры барашка, и мысль о ком? — правильно, о Полыни — снова больно кольнула сердце. Я вообще в последнее время стала какой-то особенно чувствительной: плохо сплю (спасибо ловцу госпожи Беркии), мало ем, без конца ощущаю себя уязвимой, словно ранить меня способен каждый. Куда подевалась прежняя Тинави? Где она? В каком из снов заблудилась и решила остаться навсегда? Помню, мастер Орлин учил меня, Дахху и Кад (хотя подруга больше о фехтовании думала), что наши сны и мысли — одно целое. А раз так, надо уметь их контролировать. Но как здесь будешь контролировать, если, трогая простое покрывало, сразу представляешь куратора, а потом его амулеты, большие темные глаза… Вот как? Они смотрят так опасно. И всегда смотрели. Вскрыли замок с моей души и наслаждаются вседозволенностью! А теперь я могу их не увидеть, прах! Вернись, пожалуйста! Что угодно отдам, обещаю, только вернись! С кухни доносились странные звуки. Хотя нет, скорее уж просто чуть более бурные, чем обычно. Кадия громко хохотала в попытках отнять у «скряги» Дахху желанную банку, сам Дахху пыхтел и отнекивался, на фоне возился Снежок. — А ну отдал! Знаешь же, что подруга твоя на грани срыва, не будь сухарем! — Знаю, но не стакан же целый, подумай сама! Я хмыкнула. Милые мои, поднимут настроение в любой ситуации. А ведь, может, действительно у меня просто переработка и недосып? Все будет хорошо, и я просто себя накрутила, прям как тот фермер или госпожа Беркия: взмахи руками, всхлипывания, закатывания глаз. Ох, Тинави! Глупышка ты! Пора уже принять дары мироздания и не тратить время впустую, хотя порой сделать это крайне трудно. Однако что-то Кад и Смеющийся разошлись не на шутку. Я встала, чихнув. Смачно так, громко, как будто сигнал кому-то подала, а в ответ услышала: — Будь здорова, Тинави! Тебе захватить в придачу к валериане настойку от кашля? Очень захотелось крикнуть «да», чтобы подзадорить их, но я вовремя передумала. Еще не хватало реальной драки или разбитой посуды, да и Снежка с ними вместе крутящегося на полу. Вот была бы картинка! Рэндом точно бы заценил. Тут у двери послышались шаги, и пес, до этого весело размахивавший хвостом, с предупреждающим рычанием (мол, ничего не говорите, я всегда рад гостям, но и долг свой выполню. Облаю, если надо. Я ж сторожевая собака, разве нет?) побежал вперед. Затем раздался скрип, и на пороге, лохматый и уставший, появился… Ловчий. Сердце мое бешено забилось: как он? Что произошло? Чей синий ловец я обнаружила на земле на площади в квартале Мерцающих огней? Но самая главная мысль «хвала небесам, он жив!» пульсировала громче других, подобно победному звону колоколов на башне. Живой!!! Кад с Дахху, порядком потрёпанные, выглянули из кухни и заулыбались. — Пришел, Ловчий? — подруга подмигнула мне, как бы спрашивая, валерьянка все еще нужна? — Говорила же, что он вернется. Чайник, между прочим, почти вскипел. — Что чайник почти вскипел — это прекрасно, но нам с Тинави пора бежать, — куратор взял меня за руку своей почти что прозрачной ладонью. Она была холоднее, чем обычно… что случилось, хей? — Ведомство не дремлет, Ловчие тоже, поэтому мы отправляемся в погоню за временем. Бывайте! И через считанные секунды я и Полынь оказались по ту сторону входа в пещеру. *** Он сидел в моем доме, сжавшись, как пестрый мешок, из которого торчали тряпки, и тяжело дышал. Прыжок, с помощью которого мы оказались здесь, походу стал пределом его сил и возможностей. Спрашивается, зачем было это делать? Нет ответа. Увы. От чая и даже кофе господин Ловчий отказался, хотя я и настоятельно советовала ему выпить чего-нибудь горячего. — Полынь, нужно же набираться сил, — упрекнула его я, глядя, как он уничтожает уже третий пузырек сиропа. — Что такое сила и как ею по-настоящему набраться, знают лишь боги-хранители, не думаешь? Я вот до сих пор не умею экономить энергию, а ты, если в курсе секрета, не жадничай и поделись. — Ладно, забыли, — я замахала руками: не хотела сейчас долгих разглагольствований. — Что случилось? Где Тишь? ВСË?!!! Он ухмыльнулся. И рассказал. Рассказал, а я поняла, что ещё немного, и расплачусь. Вот честно! Тишь после побега не оставила своей задумки отомстить королю. Она зашла слишком далеко, чтобы отступать, но на горизонте нарисовался еще один новоиспеченный враг — Полынь, бывший Теневик, который, как она считала, предал их. Вот здесь и родился план. Пусть не самый простой, но зато эффективный, способный убить двух зайцев сразу. Для начала требовалось пробраться в покои правителя. Казалось бы, ну что для Теневички куда-то пробраться, но не в этот раз: заклятье, что было наложено на комнату монаршей особы, крайне затрудняло задачу. Эдакий бонус. Тогда Тишь решила использовать накопленную унни (пусть ее количество и не соответствовало заявленному), чтобы проклятье не коснулось ее. Как этого добиться? Полынь потер руку, и я заметила, что она слегка почернела. Проклятье! Оно такое же, как было у меня, при неофицальном визите к Его Величеству. Получается… — Да, ты угадала, Тинави, — куратор хмыкнул, подмигнув мне. Жестокий человек! Умирает, а сам напускает веселость и улыбается, словно ничего не произошло. — Я козел отпущения, что принял на себя весь удар. — Как это было? Расскажи! — мне стало тяжело дышать. Взгляд выдавал мысли. — Хорошо-хорошо, но рановато ты хоронить своего куратора собралась. Что, уже надоел? — он похлопал рукой по пустому пузырьку и недовольно поморщился. — Быстрый малек! Чуть какая проблема — сразу прощается! Но у нас мало времени сейчас, верно? Полынь уперся взглядом в стену и продолжил. Лет двадцать назад на границе феи-торговцы попали в аварию, где Тишь спасла жизнь одной из пострадавших — родственнице двух хозяек «Стрекозиной кузины». Шли годы, а долг все не выплачивался и не выплачивался, и лишь сейчас тетушка обратилась за помощью. Получила отклик. Ей позволили остановиться в кафе, собирали для нее ловцов, а затем вытащили из темницы, но уже за новую услугу (Тишь обязалась помочь феям с перевозкой лимонной муки). План мести казался проработанным до мельчайших деталей (этакая супер-схемища!) и четким, как раз два, пока Тинави с Полынью его не сорвали и не раскололи «куб». Конечно же, злости тетушки не было предела. Мстить! Продолжать мстить! Она придумала новый план, по которому первым в покоях короля окажется Ловчий и примет заклятье на себя, а она тут же появится следом. Теневики сдержат с помощью накопленных унни второй удар, в результате чего Тишь не пострадает: она убьет короля (Полынь умрет и без того: медленно, тяжело, в возрасте, полном амбиций и желаний), а после будь что будет. Так и вышло (ну почти): Полынь попался на крючок. — Но почему ты прыгнул именно в покои короля? — Я не хотел. Все вышло совершенно случайно, словно меня затянули туда. А уж после стало трудно думать: Тишь возникла следом, как из праховой табакерки, и попыталась убить короля. Вот была сцена, малек! — Ты… — Я защитил отца твоего Лиссая, — здесь мне даже злиться на куратора не хотелось. Ну мой он, мой, ладно. Ревнует (или смеется, шут гороховый) в такое время! — А он не оценил, как видишь. Полынь потряс руками, покрытыми проклятием. — В смысле? Он умер? — Нет, — куратор прыснул, мол, умер бы, я б не особо расстроился, а то еще трать на него силы, жизнью рискуй, а в ответ что? Несправедливо, малек, не считаешь? — Просто слег с насморком. — Ну-ну. А Тишь? — Ой, тетушка, — куратор почмокал, приставив палец к виску и закатив глаза. — Дай-ка подумать… Вместе с Его Величеством мы упрятали её в специальный драгоценный камень, поэтому спи спокойно, теперь она уже не вылезет. Жаль только, Анте не успел вовремя прийти на площадь. Ты небось решила, что он меня предал? Мой опешивший радостный и в тоже время гневный взгляд позабавил куратора. Мол, да-да, отомстить не выйдет — лодка уплыла, Тинави. Но ничего, зато сумеешь проявить свои мастерство и изобретательность на моих похоронах. Посмотрел бы я на это со стороны! — Король еще может изменить свое решение, — сказала я с надеждой. Почему Полынь настолько спокоен? — Сомневаюсь, — нахмурился. — Менять решение — это на него не похоже. Сказал, проклятие послужит мне уроком. — Простите?! Изменит, если хорошо попросить! — Послушай, малек, идея-то неплохая, но я хочу провести вечер с тобой, а не с королём. Я перевела взгляд на часы: вот это вечер, конечно! — Ты хотел сказать, — начала было я, но запнулась и покраснела, глядя на скулы и тонкий подбородок своего куратора. По спине пробежали сладостные мурашки. Но ведь он же так слаб? — Договаривай, малек. Кого стесняешься? — Ну… Это… — Да, я хотел бы провести с тобой этот… поздний вечер, — он усмехнулся, проследив за моим взглядом, а я загрустила. Как можно быть таким веселым, если умираешь? Вот как?! Хватит повторять мои ошибки. — Чей он? — я вытянула из кармана летяги синий ловец снов, внимательно наблюдая за реакцией Полыни. Тот недолго думал. — Ну, понимаешь, Тинави, я не сдержался, — улыбочка. — Значит, твой? — Ага, мой. Думаю, пора раскрыть карты и жить, не прячась. Что скажешь? Я… но… Чтоооо?! У Ловчего все это время был ловец снов? Зачем? С какой целью он таскал его с собой?! Прахов-прах-прах-прах! — Что-то случилось? — он щелкнул пальцами и встал за спиной, коснувшись губами моего уха. Ух! Привет, стеснение и неловкость, подружки мои ненаглядные. Объясните уже Внемлющему, что издеваться надо мной — не лучший способ добиться симпатии, если он так считает. — Случилось! Ты случился. Ловец, который по какой-то причине с собой таскаешь, случился. Проклятие случилось! Все вместе и сразу! — я вспылила, но под конец умерила тон. — Но ловец госпожи Беркии ты же вернул? — Нет, малек, и не думал. Он висит вон за тем натюрмортом, — куратор мотнул головой, и я, присмотревшись, заметила слабое зеленое свечение, а после услышала и смех: звонкий, вредненький. Вот так новости! — Почему? — еле выговорила я. — Я приходил к тебе во сне, Тинави. Наши ловцы — порталы, и было бы чудесно, сохрани ты это в тайне от остальных. — Наш общий маленький секрет? — Маленький секрет, — он прикоснулся губами к моей шее, и пол, скрипя, стал медленно уползать из-под ног. Святые небеса! Не могу себя контролировать… — Полынь. — Тшшш, — он продолжил осыпать поцелуями мою тонкую шею, одной рукой держа талию, а другой касаясь плеча. Слегка сжимал, а потом ослаблял хватку, как будто боясь сделать больно. Его губы искали мои, рассыпаясь дождем по покрасневшим щекам, глазам, бровям, ладоням. Водопад из дрожи и сладостной истомы с примесью горечи обрушился на меня: люблю, люблю его всеми фибрами души! Я гладила широкие плечи, подбородок, который вдруг показался острым, точно лезвие ножа, а после… мы одновременно потушили свет. И мир погрузился во тьму. Оставшись в темноте, нам все стало безразлично: проблемы, ссоры, недопонимания, — абсолютно все. Здесь остались только мы — два влюбленных существа, танцующих свой страстный танец, и вот-вот готовых взорваться. Пфух! — только нас и видели. Куратор закрыл глаза, продолжая ласкать меня горячими губами. Его ладонь гладила плечо: аккуратно, но в то же время требовательно, опускаясь с каждым разом все ниже, отчего дрожь по телу усиливалась, и казалось, еще немного, и я попросту не смогу удержаться на ногах. Они уже и так подкашивались от близости куратора, от его поцелуев, от головокружительного запаха. В летяге стало жарко. Я запуталась руками в черных волосах, слыша звон амулетов и чувствуя, как стучит его сердце, да так быстро: тук-тук-тук, тук-тук-тук! Мой ритм подстроился под него, и в глазах потемнело. Святые небеса! Неужели все сложилось? Мы любим, мы растворяемся прямо сейчас, и лишь луна-соседка, заглядывая в окно, следит и завидует: молодежь! Любовь-морковь! А я все одна, одна без солнца, и не встретимся мы с ним никогда. А вот теперь мне кажется, что встретишься, луна… Я же смогла обрести своего человека, причем он сам меня как-то нашел, впорхнул в жизнь, так сказать. Улыбаясь и глядя на Полынь, я почувствовала, что падаю, но куратор поймал меня. Его руки подхватили хрупкое тело, точно перо, и прижали к груди, а сам он тем временем, сшибая на ходу стулья, двинулся вперед. — Поставь, — тихо прошептала я, поцеловав Ловчего в щеку, и он выполнил просьбу, не прекращая гладить мои волосы и спину. Звезды вспыхивали и гасли, смеялась унни, а я, более не желая себя сдерживать, стала снимать летягу. Движение, еще одно — бирюзовое одеяние лежит на каменном полу. — Тинави… Ты.., — куратор странно посмотрел немного в сторону, пробегая глазами по дымчатым очертания фигуры. Я поняла: ему хочется обнять, ощутить энергию этого тела, сделать так, чтобы Тинави из Дома Страждущих нырнула в космос вместе с ним. Он, как и я, хотел безумия, огня, подобного фейерверку, однако слово «нет» — я знала это — смогло бы его сдержать. Я подошла к Полыни ближе и подняла голову. Что еще скрывают эти глаза, губы? Сколько в них жизни и тепла, способных растопить лед? — Уверена? — я мягко коснулась его руки. — Думаю, что да, Полынь. Тогда Ловчий кивнул. Прильнул ко мне… Хламида и многочисленные кофты легли рядом с бирюзовый летягой, что переливалась в свете ловца, как вода в озере:

светлые всполохи,

рябь,

лиловые отблески…

Это была наша ночь.