Игра мерцаний

Пока я чист пока я без единого пятна Идет спокойно за спиной и будто спит она. Но если от святых мои поступки далеки, Я чувствую у горла обнаженные клыки. Н. Гринько

Тому, что сейчас их разнесло с Даней в противоположные стороны мира, Этери была даже отчасти рада. Во-первых, они стали ругаться. Вроде и не опасно, однако ж, настораживающе. А во-вторых, надо было отдохнуть, увидеть ситуацию со стороны. Вспомнить, что такое - не вместе. Соскучится, может быть. Вчера Алина отправилась на первый взрослый этап гран-при. По всем раскладам было бы правильно и Этери лететь в Китай, но вот она сидит в ожидании вылета в окружении совсем других людей. И путь их лежит в Германию. По правую руку от тренера Женька, чуть дальше - ее мама. Естественно, лететь с Медведевой, чтобы выяснить перспективы продолжения сезона было важно, но не менее важно было, как выразился Даня, “слезть с шеи Алинки”. На этом они с ним и ссорились. Молодой хореограф, и на работе, и дома увещевал опытного тренера: - Этери, так нельзя. Она и без того сутками на катке! А тут еще и ты орешь! Она тебя уже боится! - Она меня всегда боится, что тут сделаешь?- нервно отмахивалась от увещеваний любовника женщина. - Так, а как ей не бояться, когда она ждет после каждого падения окрика?- возмущался Даня.- Она же не ленивая и не отстающая. Она у тебя лучшая! - Медведева лучшая,- привычно отклонила перетасовку колоды женщина. - Они обе лучшие,- примирительно согласился молодой человек.- Ты же видишь, что она работает и улучшается. Дай ты ей просто дойти до пика. - А когда она на на олимпиаде развалится, скажем, что не повезло,- психанула Этери. - Не развалится,- уверенно пресек ее мандраж Глейхенгауз.- Я ручаюсь! - Ручаешься, значит?!- завелась блондинка.- Может, ты ее еще и первым тренером поведешь?! - Ну, давай если тебе так будет проще,- внезапно согласился Даня. И нет, не хотела она ему выдавать столько полномочий, сказала-то в запале, но вдруг стало легче. Как будто разделила ответственность. Сняла с себя груз равного боления за двоих. И почувствовала что-то новое к Алине. Теперь это была не только ее спортсменка, которая должна давать результаты, не только соперница обожаемой, с малых лет пестуемой Женьки, но еще и первый птенец любимого мужчины. Захотелось ей медаль не из страха, не из амбиций, а чтобы порадовать дорогого человека. У него ведь тоже будет впервые: первая олимпиада, первая спортсменка, первые успехи. Лишит Даниила Марковича невинности в некотором смысле. - Вы так загадочно улыбаетесь,- в словах Жени был интерес к предмету улыбки. - Да, думаю о том, как мы поедем с тобой Японский этап выигрывать,- пряталась за приятным для девушки ответом Этери. Переглянулись с Женькиной мамой, улыбнулись друг другу. Сколько же лет она знакома с этой семьей? Женька ближе племянников, да и Жанна не чужая. Тоже непросто было женщине: жизнь на карьеру дочери положила. Как сама Этери тащила ребенка одна, с помощью своей мамы. Все они заслужили высшей награды и высшей точки спортивной карьеры дочери, внучки, воспитанницы. Алиной она дорожила, как красивой и сильной спортсменкой, произведением Дани во многом. Женей, как собственным произведением, к которому за все время вместе приросла душа. Вот ведь воистину - бойся своих желаний. Когда-то давно, когда все только начиналось в ее карьере, была мечта: привезти на олимпиаду не одну, а двоих, троих. А еще лучше сидеть и до олимпиады выбирать, кого взять, а кого оставить. Повелевать и властвовать судьбой. Чтобы федерация выбирала не между твоими спортсменами и чужими, а т предлагала федерации варианты, кого ставить в командник. Было бы у нее двое в 2014, никто б не запретил ей настаивать на разделении программ. А так глубокоуважаемая, так глубоко, что Этери и отыскать на дне души затруднялась то уважение, Елена Германовна поморщилась на командник, то ли от нежелания, то ли мозоль какая нее заболела в моменте, а на Юльку свалили две программы. Потом-то, конечно, все рассказывали, как АДелина хотела тоже. Может и хотела, да ее не спросили о желаниях. А Этери знала, у Липницкой могло быть “золото” в личном зачете, не будь тех двух прокатов и безумия лавы поле. Поделили бы груз ответственности, смогли бы честно бороться дальше. Так что на будущее Этери хотела иметь возможность выбора. Лучше диктата, хотя бы в объеме тренерского авторитарного мнения. Конечно, могла она Горшкову назвать второй номер. Алина вполне заслужила им быть. И фактически и так была. Приходящая в себя после травмы Поля ей вряд ли конкурент, но хотела безупречности. Хотела чистого проката произвольной на взрослом старте. Хотела самого взрослого старта, чтобы увидеть, хватит ли характера Загитовой. Это ведь тоже важно, что окажется под оболочкой в режиме большего давления среды. Как их белый лебеденок будет набирать свои силы, через что сможет пройти, а на чем сломается? Превратиться ли из нежного белого лебедя в стального черного? И при всем при этом хотелось, чтобы Женька оставалась единственной. Обняла девочку справа за плечо и легонько притянула к себе. Столько лет рядом. Они заслужили свой триумф. - А я мечтаю, как пойду гулять ребятами после тренировки в Осаке,- разулыбалась Женька. - Очень мудро, рвануть на прогулку с переломом и в башмаке,- усмехнулась Этери, вновь поглядев на Женину маму поверх макушки ребенка. - Мы договорились уже!- упрямо настаивала на планах фигуристка.- Да и что будет от обычной прогулки? Даже польза, разминка, дополнительная восстанавливающая нагрузка. - Ты мне зубы не заговаривай,- одернула девчонку блондинка.- Делать будешь так, как скажут врачи. - Да все нормально они скажут!- не унималась Женя.- Что плохого могут казать? Я честно неделю отсидела дома, в этой колодке. А на мне срастается, как на собаке. Ну, вы же знаете! - Знаю, знаю!- не стала спорить Тутберидзе. - Ну вот!- довольная победой пробормотала девочка и прижалась еще плотнее к тренеру. Этери накрыла ребенка рукой как крылом, думая, не много ли позволяет своей подопечной? И не стоит ли вовсе пресечь этот разврат с погоней за бесперспективной любовью, заперев Медведев дома с травмой. Знала, что не запрет. Это рейтинг. Это внимание судей. Не в олимпийский год. Чтобы сейчас прогуливать этапы гран-при надо иметь настолько вескую причину, что просто - ни дай бог никому! Тут уж любые детские глупости простительны, лишь бы выходила и каталась. Желательно, побеждая. Женька рвалась кататься и побеждать, и же поэтому не стоило ее разубеждать в ценности любви к японском мальчику. Все душевные раны - после, когда будет, что им противопоставить. Из динамиков объявили посадку. Впереди дорога, ожидание новостей, планирование дальнейшей подготовки. Все остальное подождет.