Те, кто помнит

      Маринетт выпила очередную порцию успокоительного за этот день, чувствуя, что вот-вот накатит очередной приступ истерики — и, возможно, в этот раз парой уроненных книг и разбитых мелочей не обойдётся.       — Габриэль и Эмили отправятся туда первым делом, когда поедут в Париж, — прошептала Хлоя, наблюдая за действиями Дюпэн-Чэн. Та в ответ лишь что-то промычала, давая понять, что приняла информацию и вновь забралась на кровать, кутаясь в плед, который предусмотрительно лежал на краю постели. — Ведь если его там нет…       — …то он жив, я поняла, — нетерпеливо бросила Маринетт, устало вздохнув. — Извините, что не прыгаю от радости — хочется удавиться. Мне он нужен здесь, а не где-то в абстракции и перспективе…       — Если ты поправишь ритуал, как ты и говорила… — было начала Буржуа.       Но голос её потонул в предупредительном покашливании Плагга и Тикки.       Было поздно — Дюпэн-Чэн, зарывшись в плед с головой, глухо всхлипнула. Хлоя перевела удивлённый взгляд на квами, но те лишь кивнули в сторону лежащей в ногах Мари Сферы и блокнота. Шкатулки Буржуа не коснулась, но, взяв в руки блокнот, она бегло прочитала список выписанных Камней Чудес и сглотнула.       — Их не хватает, — тихо пояснила Тикки, наблюдая за замешательством Буржуа. — А без всех талисманов…       — …закончить ритуал невозможно, — послышался приглушённый голос Маринетт из-под пледа. — Мы проиграли, Хлоя. Проиграли, даже не начав бороться…       — Ты рано сдаёшься, — попыталась возразить Буржуа, присев на край кровати.       Она протянула руку, чтобы коснуться плеча Мари, но та, почему-то рассвирепев от сказанных слов, резко села. Дюпэн-Чэн рукавом утёрла красные от накативших слёз глаза, уставившись на Буржуа убитым, пустым взглядом.       — Я рано сдаюсь? — переспросила Маринетт, истерично хмыкнув. Дюпэн-Чэн всплеснула руками, не сдержав смешка — не весёлого, а истошно больного. Взгляд её хаотично заметался по комнате, пытаясь за что-то зацепиться, но каждая деталь обстановки приносила лишь больше внутренних терзаний. Поэтому Мари сильно зажмурилась и срывающимся голосом продолжила: — Это ещё я долго продержалась! — Хранительница с силой пнула ногой Шкатулку и та рухнула на пол, заставив Буржуа вздрогнуть. — Держаться больше не за что! Родители мертвы, Адриан отказался от Камня и исчез, с Альей в общении чёрт знает что!.. Я пыталась хвататься за… Я надеялась, что как только наберу нужную комбинацию и закончу Желание, хоть что-нибудь придёт в норму… Это конец, Хлоя. И никакое Чудесное Исцеление или зелья этого не исправят.       Последние слова Дюпэн-Чэн бормотала на грани слышимости — успокоительное, наконец, начало действовать. Маринетт почувствовала долгожданную отстранённость. Буря эмоций в голове всё ещё продолжала бушевать, но всё это медленно отходило куда-то на задворки сознания, позволяя чуть-чуть свободно вздохнуть. Дюпэн-Чэн глубоко выдохнула и осторожно легла на бок, спиной к Хлое, не открывая глаз.       Буржуа долгое время молчала в нерешительности. Она просто положила руку поверх пледа, под которым покоилась ладонь Маринетт. Хлоя её чуть сжала, давая понять подруге, что она будет рядом и никуда не денется.       Маринетт понимала это и без напоминания.       Вот только ничего не могла с собой поделать.

***

      — Так… вставай, — с нетерпением произнесла Хлоя Буржуа, скидывая очередной звонок с телефона Маринетт.       На часах было уже далеко за полдень, а Дюпэн-Чэн продолжала лежать, скрывшись с головой уже не только под одеялом, но и под слоями покрывала и пледа. Буржуа, встав у подножия кровати, с силой попыталась стащить все «укрытия» с Маринетт, но та крепко ухватилась за них, не давая и шанса её поднять.       — Дюпэн-Чэн, ты не сможешь провести в постели целый день! — возмутилась Буржуа, скрестив руки на груди. Она с прищуром уставилась на эту кучу, прожигая её взглядом.       Ответом послужила тишина, пропитанная неозвученным издевательским смешком: «Спорим, что смогу?»       — Хватит предаваться отчаянию — мы со всем справимся!       Снова тишина. Буржуа тихо выругалась, заставив Плагга ухмыльнуться. Квами Разрушения наблюдал за этой картиной со спинки дивана, с жадностью поедая камамбер.       — Она не встанет, — спокойным тоном заметил котёнок, глянув в сторону Тикки, которая устроилась на тумбочке у постели.       — Тогда я сама её стащу! — не унималась Буржуа. Девушка вновь приподняла одеяла и, обнаружив там ногу, крепко схватила Дюпэн-Чэн за лодыжку. Потянув её на себя и чуть не получив пяткой по носу, Хлоя прорычала несколько проклятий.       Её увлекла эта новая игра — «Достучись до Маринетт». Она не собиралась сдаваться, прекрасно зная, что проиграла заранее.       В конце концов, победить Леди Баг в упрямстве могла только сама Леди Баг. А упорство Леди Удачи было бесконечным.       Маринетт Дюпэн-Чэн продолжала прятаться от окружающего мира под одеялом, не говоря никому ни слова.       Борьба шла на протяжении нескольких дней — Хлоя отказывалась сдаваться и покидать особняк, пока Маринетт не станет самой собой.       Но усилия были тщетны: ни телефонные звонки от Агрестов-старших, ни увещевания квами, ни надоедливые сообщения-сплетни от Сезер, ни забота Хлои не давали нужных результатов — единственное, что сделала Мари за это время, так это встала с постели посреди ночи, пока Буржуа дремала на диване, чтобы найти среди своих ящиков старую игрушку Кота, которую она сшила ещё в коллеже, сделать пару глотков воды и вновь скрыться под одеялом.       Хлоя бы и не поняла, что Мари всё же поднималась, если бы не тихий рассказ квами об этом утром.       Так прошла первая неделя Котоклизма.       Хоть какое-то разнообразие в эти однотипные дни внесло возвращение Агрестов в Париж. Буржуа, уставшая от попыток уговорить Мари встать с постели и встретить их, ожидала хозяев особняка в холле в полном одиночестве.       — Я думала, что ты придёшь к обеду только, — задумчиво произнесла мадам Агрест, стоило ей заметить Хлою, застывшую у лестницы. Эмили удивлённо вскинула брови на нервную усмешку Буржуа.       — Я вчера здесь задержалась, так что… — Хлоя приблизилась к мадам Агрест и чмокнула ту в щёчку. С Габриэлем она обменялась спокойным рукопожатием. — Вы раньше, чем говорили.       — В Ле-Порель всё прошло слишком быстро, — сухо отозвался мсье Агрест, провожая взглядом дворецкого, который вместе с парой помощников поднимал багаж на второй этаж. — Где Маринетт? Она разве не здесь?       — Спит, — отозвалась Хлоя, покосившись в сторону дворецкого, который спускался обратно за последним чемоданом.       Габриэль коротко кивнул. Он уже чувствовал, что это разговор не для лишних ушей — из комнаты сына шёл отчётливый шлейф безысходности. Слишком яркий, что Нууру начал беспокойно ворочаться во внутреннем кармане пиджака.       — Из офиса в последние дни приносили эскизы на одобрение, — важным тоном начал дворецкий, привлекая к своей персоне внимание. Три пары глаз тут же уставились на него, искренне желая ему скорейшего побега из комнаты. Но тот даже не дрогнул под этим напором. — Мадам Треваль говорила, что это срочно, но мадемуазель Маринетт…       — Если бы это было так срочно, — спокойным голосом начал мсье Агрест, поправив очки. Взгляд синих глаз не предвещал ничего хорошего, — то Эвелин могла бы сама отправить мне эскизы по электронной почте, а не донимать ведущего дизайнера, который в данный момент в отпуске. Позвони и сообщи, что я жду её через три часа здесь.       Дворецкий тут же закивал и удалился. Хлоя не сдержала довольной ухмылки, провожая того взглядом. Уж слишком за последние дни этот человек, больше похожий на пингвина, умудрился надоесть дочери мэра.       — Идёмте в кабинет, — продолжил Габриэль, направляясь к дверям приёмной, — там не будет лишних ушей… Расскажешь, что тут происходит.       Буржуа согласно кивнула, направившись следом. Эмили тоже сделала шаг в направлении приёмной, однако застыла на месте, как только кто-то требовательно позвонил в домофон у ворот. Женщина прошла к стене, на которой висел небольшой экран, отображающий происходящее на улице.       На тротуаре топталась решительно настроенная Алья Сезер.       — Это Алья… — мадам Агрест протянула руку, чтобы пропустить гостью внутрь.       — Нет, нет, нет! — затораторила Буржуа, сложив ладони в умоляющем жесте — Эмили удивлённо уставилась на девушку. — Её лучше услать. Не нужно… Не сейчас. Я всё могу прояснить!       На лице мадам Агрест отразилось замешательство, но спорить она не стала. Наблюдая за тем, как муж и Хлоя скрылись в дверях. Эмили устало вздохнула и сняла телефон, снова устремив взор в экран:       — Алья, добрый день!       — Мадам Агрест, здравствуйте! — Сезер на видео заметно оживилась. На её лице возникла радостная улыбка, но Эмили всем своим телом чувствовала исходящую фальш даже через двери. — Я к Маринетт, она не отвечает на звонки как приехала!       — Да, я знаю… Извини, но она приболела, — Эмили напряжённо закусила губу, наблюдая, как воодушевление исчезает с лица несостоявшейся гостьи. — Врач просил её не беспокоить. Я передам Мари, чтобы она тебе перезвонила.       — Но… мне очень нужно с ней поговорить, увидеть! Это очень — очень — важно! — не планировала сдаваться Сезер.       — Алья, прости, но она действительно плоха и не стоит её тревожить, — отрезала мадам Агрест. — Если она тебе не перезвонит, попробуй связаться завтра.       Эмили положила трубку и стремительно прошла в кабинет мужа — Габриэль сидел в своём кресле за столом, сцепив руки в замок. Буржуа стояла у окна и, чуть выглядывая из-за шторы, внимательным взглядом наблюдала за воротами, сквозь которые всё ещё можно было углядеть Алью Сезер.       — Я так понимаю, что кроме машины следов там никаких, — задумчиво произнесла Хлоя, не сводя глаз с Сезер — та разговаривала по телефону, отчаянно жестикулируя. Буржуа странно ухмыльнулась, наблюдая за распинаниями журналистки: — Ох, Алья… ну, давай, бунтуй. Только не говори, что на забор полезешь…       — Никаких, — сухо констатировал факт Габриэль. На лице мужчины не было ни единой эмоции — всё его внимание занимало происходящее наверху. — Выпустил там пару акум… никаких следов. Такое ощущение, будто…       — Он развернулся обратно, — с пониманием кивнула Хлоя, отвлекаясь от окна. — Плагг сказал то же самое, когда мы остановились. Мари нашла на обочине телефон Адриана…       — Что её могло довести до такого состояния? — тихо спросила Эмили, поморщившись от накатившей со второго этажа волны скорби.       — Родители, пропажа Адриана… — ответил мсье Агрест.       — …проблемы с Камнями Чудес, — продолжила список Буржуа. — Ещё бы я прибавила Алью, — девушка коротко кивнула в сторону окна, закатив глаза. Хлоя сложила руки на груди. — Но Мари, к счастью, столкнулась с ней лишь на полчаса. Уж не знаю, о чём они там говорили, но... Все остальные дни Сезер отбиваю я, весьма успешно.       — Что там с Камнями? — нахмурился Габриэль, пристально посмотрев на Хлою. Проблемы с журналисткой его интересовали в последнюю очередь.       — Исчезли, — тихо ответила Хлоя, глубоко вздохнув. — В Шкатулке не хватает тех талисманов, которые оставались внутри в прошлой реальности, когда Росси их… уничтожила.       — Ты хочешь сказать… — неуверенно начала Эмили, медленно осев на стул.       — Нужно было провести ритуал по правилам, но без Шкатулки Адриан в тот раз не имел возможности это сделать, — Буржуа нервно усмехнулась. — Маринетт хотела это сделать сейчас, чтобы убрать хоть часть негативных последствий, но…       — Без талисманов это невозможно.       — Вот она и сидит безвылазно под одеялом уже который день, — развела руками Хлоя. — Как только услышала о том, что машина в том обрыве была обнаружена. Честно, не знаю что ещё делать…

***

      — Мы вынуждены прервать эфир специальным репортажем Альи Сезер, — показ какого-то боевика прервался выпуском новостей.       — О, глянь, Мари, наша подруга новости ведёт сегодня! — усмехнулась Буржуа, оглянувшись на кучу одеяла.       Дюпэн-Чэн никак не отреагировала — в улыбке Хлои мелькнула горечь. Прошла ещё одна неделя, а Маринетт так и не разговаривала, высовываясь либо когда все в доме спали, либо когда оставалась в комнате в полном одиночестве.       Буржуа вновь посмотрела в экран плазменного телевизора, где Надья Шамак на экране нервно сжимала в руках папку. Появившаяся Алья в строгом деловом костюме излучала уверенность.       — Добрый день! — добродушно поздоровалась Сезер. Буржуа мило помахала ручкой журналистке, чуть скривившись — так она постоянно делала во время «атак» подруги на дом в последние дни, когда наблюдала её отступления в окно. — Спасибо, Надья. Как вы знаете, в последнюю неделю в разных точках города, а также и в пригородах, были замечены акумы — наши зрители присылали нам множество видео и фотографий. К счастью, одержимости никто не подвергался…       — Страшно, Алья?       Буржуа дёрнулась от шороха позади, потеряв на мгновение суть рассказа. Маринетт, укутанная в плед, тихо встала с постели и присела на край дивана рядом с Хлоей. Убитый взгляд голубых глаз жадно смотрел в экран, где Алья Сезер продолжала распинаться о нависшей над Францией угрозе.       — Думаешь, она боится? — тихо спросила Буржуа, уставившись на Дюпэн-Чэн. Хлоя не смела пошевелиться, опасаясь, что подруга вот-вот вновь замолчит и скроется с глаз.       — Я уверена, — Мари шмыгнула носом, нервно закусив губу. Она едва кивнула в экран, привлекая внимание Хлои к репортажу.       — …Три года назад Кот Нуар и Леди Баг уверяли общественность, что с Теневым Бражником покончено. Но так ли это? Да, они отобрали у него талисманы, которые он захватил. Вот только герои Парижа скрыли его личность — и сделали они это сознательно! — продолжала вещать Сезер. Рядом с ней на экране транслировались репортажи со всех уголков города, где были замечены маленькие зачарованные бабочки. — Сейчас же Леди и Кот бездействуют. Очень странно… Возникает резонный вопрос — а не в сговоре ли «национальные» герои с бывшим врагом? Мы обязательно будем следить за ситуацией! Я объявляю о новом цикле программ…       Буржуа, чувствуя как у неё открылся в удивлении рот, медленно щёлкала по кнопке пульта, делая звук тише. Маринетт лишь вяло усмехнулась, отвлекаясь на Тикки, которая приземлилась на колени хозяйки.       — Она… рехнулась совсем? — возмутилась Хлоя, неверяще уставившись на Дюпэн-Чэн.       — Я бы таким же вопросом задалась… — хрипло прошептала Мари, поглаживая алую квами по головке.       В этот момент сюжет на экране сменился — речь пошла о таинственном исчезновении сына всемирно известного дизайнера Габриэля Агреста практически накануне своей свадьбы. Хлоя, заметив как подруга сжала свободную руку в кулак, бросила короткий взгляд в телевизор — рубрику светских сплетен вела Лила Росси. Буржуа поспешила вообще выключить телевизор, на что услышала благодарный выдох Дюпэн-Чэн.       — Но… Кто в здравом уме поверит в этот бред? — попыталась отвлечь Мари от предмета ненависти Буржуа.       — Многие, — пожала плечами та, на секунду прикрыв глаза. Голос всё ещё был сиплым после долгого молчания. — Вот к чему привела тайна личности — стоило не открыть ей личность Леди Баг в своё время. Я перечитала дневник… подробнее. Ты должна помнить… Наверняка, когда наши одноклассницы группой акуманизировались. Это было из-за меня — я тогда только стала Хранителем Шкатулки, от всех отстранилась. Тайны на меня давили, но открыться я не имела права. В общем, тогда я открылась Алье, что Леди Баг — это я. В этом же подобии… — с губ Мари слетела издевательская усмешка. — Я этого не сделала. С этого момента мы отстранялись друг от друга всё больше, но продолжали общаться. Непреодолимой эта пропасть стала, когда методы Альи вычислить личность Леди Баг стали изощрённее — чуть ли не до реальной подслушки дошло и жучков отслеживающих. Местная я перестала из-за этого выдавать ей Камень Лисы, высказав все претензии на попытки раскрытия. Тогда Алья здесь была акуманизирована в смесь Леди WiFi и Рены Руж.       — Взрывоопасная смесь, — не удержала комментария Буржуа, слегка поёжившись. — Помню, как в нашей… Рена была под акумой. Я думала, что всем конец. Честно…       — Да… трудно было. Всё здесь произошло за месяц до победы над Бражником. Я полагаю, что в этом заключена вся обида Альи, — пробормотала Маринетт, уставившись куда-то в окно. — Отсутствие второго шанса для неё... Это объясняет обозлённость в этом репортаже.       — Нелепо, совершенно нелепо! — всплеснула руками Хлоя.       Дюпэн-Чэн не сдержала смешка, услышав любимую поговорку дочери мэра. Хоть что-то оставалось неизменным. Это приносило ей облегчение.       — Злиться из-за того, что герои Парижа предпочли продолжать скрываться… Глупость! Не думала, что она тупа настолько!       — Есть кое-что ещё, — прервала поток слов Дюпэн-Чэн, глубоко вздохнув. — Одна наша знакомая иллюзия методично подливала — наверное, даже сейчас подливает — масло в огонь. Ты… Мы только что видели её в экране.       — Алья связалась с… этой?       — Подруги не разлей вода.       — Ты поэтому её звонки игнорировала? — прошептала Буржуа.       Маринетт согласно кивнула, продолжая водить рукой по головке Тикки, которая умудрилась задремать.       — Но… её нужно зельем памяти напоить. Она вспомнит всё и перестанет нести всякую чушь по телевизору!       — Нет ингредиентов ни для каких зелий, — вздохнула Дюпэн-Чэн. — Найти их… не так быстро и просто. Я… в первой реальности это заняло несколько месяцев. В твоём случае повезло — перед всем этим я успела набрать запасы. Опять же не быстро…       — Нельзя пускать это на самотёк!..       — Я тебе… не рассказала в первый день здесь о том, что было, когда она… — Мари замялась, не решившись упомянуть свою истерику. — Она заходила ко мне в пекарню. Перехватила курьера внизу — поднялась и начала расспрашивать про Испанию. Да, она — подруга, но… я не чувствовала, что это дружеский визит. Алья задавала вопросы и про Адриана с явным подтекстом…       Хлоя хмыкнула, наблюдая за тем, как Дюпэн заметно угнулась.       — Тогда… хорошо, что Эмили это время успешно держит оборону, не пуская Сезер к тебе. Алья уже готова через забор перемахнуть.       — Она… почувствовала что-то от Альи?       — Единственное, что я знаю — твоё угнетение умудряется перебить все эмоции и чувства в радиусе километра, — отозвалась Буржуа, усмехнувшись — Маринетт после её слов заметно покраснела. Но этот румянец на совершенно бледной коже выглядел слишком болезненным.       — Боже, как стыдно-то… — одними губами проговорила Дюпэн-Чэн.       Хлоя же едва похлопала подругу по плечу, поднимаясь со своего места.       — Ладно, я пойду раздобуду что-нибудь поесть, договорились? И только попробуй сказать, что не собираешься!..       Маринетт не спорит. Она лишь молча проводила Буржуа взглядом, после чего потормошила Тикки, чтобы та встала.       Четырнадцатый день Котоклизма начался не так плохо, как могло бы быть.

***

      И закончился он так быстро, что никто в особняке Агрестов и глазом моргнуть не успел.       Когда город погрузился в темноту, в ночное небо вылетело несколько тёмных бабочек. Их хозяин стоял у большого открытого окна на чердаке дома, прислушиваясь к ощущениям — к счастью, сегодня эмоциональный фон в особняке был намного спокойнее, чем в последнюю неделю.       Маринетт перестала заниматься самобичеванием, даже соизволила поговорить с Буржуа. Конечно, она так и не показалась остальным на глаза, но существенно облегчила задачу. Теперь Бражник мог не отвлекаться на происходящее на втором этаже.       — Тихо, да? — послышался шёпот позади, но Габриэль даже не повернулся. Он молча протянул руку, приманивая к себе вернувшуюся акуму.       — Я отправил несколько акум дальше радиуса действия, — задумчиво произнёс мужчина, посмотрев краем глаза на Эмили, которая остановилась рядом. Мадам Агрест была без трансформации, хоть на её блузке и покоилась брошь Павлина. — Но пока никаких результатов…       Эмили коротко кивнула, обхватив себя руками и шумно выдохнув. Женщина была расстроена — морально убита, и Габриэль понимал, что это не только из-за исчезновения Адриана и негативного фона в доме. Только по какой-то причине она об этом не рассказывает.       — Ты опять разговаривала с Феликсом?       Мадам Агрест улыбнулась уголками губ, только улыбка была больше вымученной.       — Ты подслушивал?       — Лишь услышал его имя, — хмыкнул мужчина, выпуская в небо очередную акуму. — Слишком часто он в последнее время звонит, не припомню за ним такого рвения в общении… Чуть ли не каждый день, словно отчитывается перед тобой.       — В какой-то степени так и есть, — задумчиво кивнула Эмили.       — В его же интересах, чтобы это не касалось Адриана, — слова вылетели прежде, чем Бражник их полностью продумал.       Мадам Агрест тут же нахмурилась и посильнее обняла себя.       — Ты думаешь я бы тебе не сказала об этом? — ледяным голосом прошептала она. Габриэль было набрал воздуха, чтобы что-то сказать, извиниться, но Эмили подняла руку, прося сохранить тишину. Женщина прищурилась, глянув в сторону лифта. — Ты тоже это почувствовал?       Бражник перевёл взгляд туда же, куда смотрела Эмили. Сначала он не мог понять, что любимая имеет в виду, однако через секунду почувствовал, что второй этаж был пуст — подавленность, горечь и отчаяние, которые сегодня стихли, исчезли вовсе, удаляясь от дома с каждым мгновением всё дальше и дальше.       Это означало только одно.       — Куда она собралась? — прошипела Эмили, глянув на квами-павлина, который дремал у неё на плече. — Дуусу, расправь пёрышки!

***

      Маринетт постоянно поправляла на себе глубокий капюшон чёрной толстовки, искренне надеясь, что он не спадёт. Почему-то ей сейчас казалось, что кто-то следит за ней. Периодически оглядываясь по сторонам, Дюпэн-Чэн убеждалась, что она в полном одиночестве.       Или не совсем.       — Не в ту сторону смотришь, — фыркнул квами-котёнок, скрывавшийся в капюшоне. Мари не видела его мордочки, но была уверена, что тот криво улыбнулся.       — Акума или амок? — в тон ему спросила Дюпэн.       — И то, и другое, — пискнула квами Созидания из сумочки.       — Было бы странно, если бы их не было, — пробормотала Маринетт, сворачивая куда-то за угол. Квами Разрушения лишь ухмыльнулся. — И давно они следят? От кладбища или раньше?       — Ещё ворота не успели за тобой закрыться, — отозвалась Тикки, выглянув из своего укрытия. Алая квами обеспокоенным взглядом окинула свою хозяйку. — Ты…       — Нормально, ещё пара кварталов и мы дома, — отозвалась Дюпэн-Чэн.       Из-за крыш домов пробивались первые солнечные лучи, разгоняя тьму. Маринетт тихонько выругалась — девушка планировала оказаться в особняке ещё до рассвета, но… как и ожидалось, она слегка задержалась в первом пункте прогулки — на кладбище.       Учитывая, что Мари в это путешествие отправилась пешком, а не на машине, опозданию и задержке можно было и не удивляться.       В особняк она прошла так же, как и покинула его — через чёрный вход. Пройдя по запасной лестнице в коридор, где располагались гостевые спальни, Маринетт выскочила на главную лестницу и сглотнула — Эмили стояла около двери в спальную Адриана, поджидая Дюпэн-Чэн.       «Нужно было всё же трансформироваться…» — пронеслось в голове Мари. Она судорожно вздохнула, проходя ближе к Эмили и скидывая с себя капюшон. Плагг раздражённо мурлыкнул, путаясь в складках.       — Я… — было начала Мари, но затихла, стоило ей очутиться в крепких объятиях.       Мадам Агрест облегчённо вздохнула.       — Зачем именно ночью было идти? Мы могли бы проделать этот путь днём.       — Одной было… проще, — выдавила из себя Маринетт, когда Эмили отстранилась, внимательно её осматривая.       — Ты лукавишь, — покачала головой мадам Агрест, кивнув в сторону сумочки, из которой тихонечко выглядывала Тикки. — Одна ты точно не была…       — Я… — Мари неуверенно закусила губу, подбирая слова. — Я сейчас приведу себя в порядок и спущусь. Появилась пара вариантов за время прогулки. Хочу… обсудить.       И не дожидаясь новых расспросов, девушка скрылась в комнате. Маринетт прошла к шкафу и вытащила дорожную сумку. Выпустив квами из укрытий, она кинула несколько вещей, которые намеревалась взять с собой, на кровать.       Тикки скептичным взглядом наблюдала за хозяйкой. Плагг же спрятался на верхней полке комода, где у него были запасы камамбера.       — Ты уверена в своём плане? — поинтересовалась квами Созидания.       — Это хоть чем-то лучше, чем просто сидеть на месте… Если вариант из книги сработает, то мы быстрее его найдём, — прошептала Дюпэн-Чэн, наспех переодеваясь. Толстовка присоединилась к вещам, кинутым на постель.       — Сложная задачка, — пробормотал Плагг, поглощая очередной кусок сыра.       — Лишь потому что у нас нет нужных вещей, — отозвалась Дюпэн-Чэн, натягивая тёмную водолазку. Квами Разрушения что-то проворчал, но Мари не обратила внимания, продолжая быстрые сборы. — Ладно, оставайтесь здесь. Если повезёт, то успеем на дневной рейс…       С этими словами девушка покинула комнату, выскочив на просторную лестницу, при этом столкнувшись носом к носу с дворецким. Обменявшись с мужчиной дежурными приветствиями, Маринетт быстро спустилась на первый этаж и прошла в столовую.       Габриэль и Эмили уже сидели за столом.       — Доброе утро, — произнёс спокойно мсье Агрест, внимательно посмотрев на Мари.       Девушке под этим взглядом стало не по себе. Дюпэн-Чэн нервно закусила губу и заняла место напротив Эмили, которая ободряюще ей улыбнулась. Маринетт в лишний раз поразилась — и даже немного позавидовала — выдержке женщины.       Мир медленно катится в никуда, а она старается сохранять спокойствие.       Хотя поддаваться истерике было непозволительно — жаль, Мари поняла это лишь после того, как пережила её.       — Доброе утро… — тяжело вздохнула Дюпэн-Чэн, сложив руки на коленях. — Прежде всего я хотела бы извиниться… за то, что устроила…       — Ты ничего не сделала, — было начала Эмили.       Но Маринетт отрицательно покачала головой, давая понять, что не закончила:       — Нет, сделала. Я знаю, что всю эту неделю вы… выпускали акум и амоков, пытаясь найти Адриана, — Дюпэн-Чэн посильнее прикусила губу, стараясь держать эмоции под контролем. — Я же… со своим нестабильным фоном, уверена, вносила множество помех в эти попытки…       — Всё в порядке, — сказал Габриэль, коротко кивнув. — Тем более, что эти старания всё равно не принесли нужного результата — даже за пределами радиуса акумы ничего не нашли.       — Об этом я и хотела бы поговорить, — Маринетт задумчиво почесала висок, бегло осмотревшись по сторонам. — Во время своей ночной прогулки до дома бывшего Хранителя… я взяла несколько блокнотов, оставшихся там. В прошлый раз, — это девушка произнесла едва слышно, — я читала об этом, но не думала, что пригодится. Есть способ найти бывшего владельца Камня Чудес. Что-то вроде компаса, с помощью которого искали Шкатулку, но только это будет настроено на носителя.       — Я так полагаю, что в этом вопросе есть какая-то загвоздка, — задумчиво произнёс мужчина.       — В том, что у меня совершенно нет ни одной необходимой вещи для создания, — Мари коротко кивнула. Девушка откинулась на спинку стула, посмотрев в сторону Агреста-старшего. — Так что… я сегодня же вылетаю в Китай. Надеюсь, что поиск ингредиентов не займёт много времени.       — Ты уверена, что тебе стоит отправляться туда одной? — прищурилась мадам Агрест.       — Хлою дёргать отсюда я не собираюсь, да и… я никогда не бываю одна, — с этими словами Дюпэн-Чэн осторожно коснулась шнурка на шее, на котором покоился Камень Чудес Разрушения.       — Хорошо, мы, пожалуй, тоже проедемся по стране, — отозвался Габриэль. Мужчина поправил очки, задумавшись о чём-то. — В рамках презентации юбилейной коллекции. Попробуем выпустить акум ещё дальше от Парижа… Нужно попытаться.       Дальние двери распахнулись — вошёл дворецкий, докладывая о готовности завтрака. Маринетт тут же поднялась со своего места и направилась к выходу.       — Позавтракай хотя бы, — окликнула её Эмили.       — Спасибо, но позавтракаю в самолёте — хочу вылететь как можно скорее.       Стоило дверям за Мари захлопнуться, Эмили перевела недовольный взгляд на мужа.       — Не считаю это хорошей идеей, — прошептала она. Габриэль удивлённо вскинул брови. Эмили покачала головой и пояснила: — Отпускать её одну.       — Предлагаешь её связать? — скептически хмыкнул мсье Агрест.       — Увы, даже это не поможет…

***

      Покинуть Париж для Маринетт не стало трудной проблемой — девушка успела улететь на дневном самолёте, как и предполагала. Уже заняв своё место в салоне бизнес-класса, Дюпэн-Чэн набрала сообщение Хлое с извинениями за поспешный отъезд.       — Представляю, куда она скажет мне их засунуть, — вяло усмехнулась Мари, отключая мобильный и откидываясь на спинку кресла.       Путешествие обещало быть долгим и не только из-за длительного перелёта. Маринетт прекрасно знала, куда нужно отправляться в первую очередь, но с каждой секундой начинала сомневаться, что всё получится провернуть так близко, как она того хочет.       Внутреннее чутьё подсказывало, что с этого дня начинается нескончаемая череда Котоклизмов.       Оно не обмануло.       Мари старалась действовать быстрее, чтобы раздобыть необходимое. Для этих целей пришлось даже занять квартиру Агрестов в Шанхае, периодически выезжая в горы Тибета на развалины древнего храма, где до сих пор проводились раскопки.       В последнее время она и не ждала чуда.       Маринетт будто бы привыкла к этой постоянной жизни в поисках. Стабильность вносили ежедневные звонки от Эмили или Габриэля, которые сообщали ей, что их поездка в тот или иной район страны не принесла никаких результатов. Да и Хлоя умудрялась не отставать, развлекая подругу «рубрикой сплетен», которые крутились по новостным каналам Франции — Алья Сезер нагнетала обстановку из-за всё новых и новых появлений тёмных бабочек, а её коллега Лила Росси прекрасно перемывала косточки в светских новостях, не упустив возможности пару раз проехаться и по Агрестам: внезапная пропажа Адриана накануне свадьбы дала повод многим полагать, что тот просто решил сбежать, а поведение Маринетт и её внезапный отъезд лишь «подтвердили» глупые предположения.       Поначалу Мари фиксировала сколько прошло дней на последней странице ежедневника. Когда была нарисована двухсотая палочка, означающая, что со дня загадывания Желания Адрианом Агрестом прошло уже больше полугода, Дюпэн-Чэн отказалась от этого подсчёта.       Очередной день для неё начался ожидаемо — за окном ещё было темно. Ночной Шанхай приветственно мерцал огнями через большие панорамные окна. Маринетт успела за последние полгода возненавидеть это время суток, потому что всё становилось до одурения однообразным.       Возвращаясь с очередного рынка или поездки в квартиру, Мари старалась быстрее лечь спать, но сон длительное время не приходил. Дюпэн-Чэн ворочалась, иногда выбиралась в гостиную и устраивалась на диване, стараясь уснуть хотя бы под непонятную болтовню сериалов и фильмов, даже глупые слова на новостном канале не помогали. Но когда девушке всё же удавалось провалиться в долгожданное небытие, Маринетт тут же оказывалась в кошмарном сне.       В кошмаре, который был реальностью.       Она снова оказалась на заснеженной площади Согласия возле колеса обозрения. Вокруг в очередной раз выла вьюга, заставляя падающий снег кружить так, что на ближайшие пару метров ничего не было видно.       В нескольких шагах от Дюпэн-Чэн стояла Алья, облачённая в костюм Леди WiFi. Подруга о чём-то рассуждала вслух и весело смеялась, в предвкушении отличной статьи — не каждый же день удаётся сражаться со злом с самой Леди Баг. Пусть для этого пришлось превратиться в непонятного героя.       Мари поворачивает голову и умудряется разглядеть в этом буране Кота Нуара, который пытается бежать к ней, неловко поскальзываясь на каждом шагу. Эти нелепые попытки и чувство облегчения, что с парнем всё в порядке, заставили Леди Баг присоединиться к громкому смеху подруги.       Она понимает, что Нуар что-то ей кричит, но ничего не слышит из-за завывания ветра. Маринетт делает шаг в его сторону, ещё один, когда чувствует, что позади неё кто-то стоит.       Дышит прямо в затылок.       У героини Парижа не единого шанса — она оборачивается, но ничего не успевает сделать. Ни защититься, ни отскочить в сторону…       Йо-йо выскальзывает из рук, падая в белый снег. Белый, который медленно окрашивается в красный.       Колющая боль в боку справа. Через тело будто пускают разряд тока. Слёзы застилают всё — Маринетт ничего не видит перед собой. Ноги подгибаются, она падает в пропасть, но чьи-то крепкие руки не дают ей рухнуть на холодную землю.       — Я справлюсь, Миледи… — тихий шёпот. С губ слетает вымученный вздох, Маринетт становится легче от осознания, что Кот рядом.       Это последнее, что она улавливает, потому что дальше девушка пытается прервать его поток слов. Но Дюпэн-Чэн уже не слышит и собственного голоса. Глаза закрываются, она чувствует, что кто-то её резко встряхивает…       — Нет. Нет, я… Нет!       Маринетт просыпалась от собственного крика и резко садилась на постели.       Васильковые глаза испуганно осмотрелись по сторонам. Через большие панорамные окна в комнату проникает иллюминация с соседних высоток, освещая мебель. Вдоль стены по правую руку стоял большой книжный шкаф — Мари в очередной раз поразилась, к чему он ей вообще здесь, ведь она за время жизни в этой квартире так ни разу к книгам и не прикоснулась. Пара кресел у окна, на журнальном столике между ними лежал ноутбук. Три напольные вешалки в разных углах комнаты...              Ничего не изменилось. От разочарования Дюпэн-Чэн застонала в голос и быстро поднялась с постели. Накинув поверх пижамы халат, девушка поспешила выскочить на балкон. Лишь вдохнув свежего воздуха, она встряхнула головой и усталым взглядом уставилась на ночной Шанхай.       И даже мысль о том, что этим утром всё изменится, когда ей доставят последнюю необходимую вещь, совершенно не приносит покоя. Мари нервно закусила губу — в груди снова поселилось то идиотское чувство, будто где-то что-то происходит.       Мари не засекала время. Она так и стоит на прохладном полу балкона босиком, вцепившись руками в перила, когда над городом медленно начинает подниматься солнце.       Начинается очередной день, который оставит очередной отпечаток Катаклизма на сердце.       — Опять не спалось? — мрачный голос квами Разрушения раздался за спиной. — Снова кошмары?       Мари невольно усмехается. Улыбка усталая, вымученная, больная.       — Ты же знаешь, — не оборачиваясь проговорила Мари. — Один из многих моих кошмаров. Хотя ужаснее этого мира, наверное, придумать невозможно. У Адриана больная фантазия…       Девушка резко смолкает. Голос предательски садится, стоило упомянуть его имя.       — Может снотворного? — тихо предложил Плагг, подлетая ближе.       Маринетт осторожно коснулась кольца Кота Нуара, которое висело на её шее на тонкой золотой цепочке. Серебро приятно холодило кожу.       — Прибавить к успокоительным снотворное? — вяло усмехнулась Дюпэн-Чэн, медленно осев на пол. Она скучающим взглядом смотрела с высоты на просыпающийся мегаполис. — Я справлюсь, Плагг, спасибо…       — Я это слышу на протяжении полугода, — закатил глаза квами, застыв перед лицом Маринетт. Маленький чёрный котёнок прищурился, не сводя внимательного взгляда с девушки. — Ты храбришься днём, а по ночам всё заново!       — Плагг… — устало вздохнула Мари, отводя взгляд в сторону. — Лучше не…       — Через час у нас окажется последний ингредиент, — фыркнул котёнок. — И я обещаю, что если после этого ты опять будешь опущенной в воду, то Чистый Катаклизм я приберегу и для тебя…              — Будто у меня и так Котоклизмов мало, — закатила глаза Дюпэн-Чэн. — Одна я…       — Одна ты только по собственной слабости, — Плагг закатил маленькие зелёненькие глазки. — Маринетт, у тебя ежедневно разрывается телефон от звонков.       — Я на них отвечаю.       — Ну да, конечно. Да, угу, до связи, — ухмыльнулся квами Разрушения, пародируя Хранителя. — Этот мир глупый. Оболтус был опустошён, когда загадывал Желание. Прекрати опустошать себя наигранной отстранённостью.       — Простите, что прерываю… — уставший голос Тикки прерывает спор этих двоих — Мари и Плагг ежедневно устраивали подобную утреннюю перебранку.       — Прости, что разбудили, Тикки, — Маринетт слегка улыбнулась, увидев квами Созидания.       — Мари, там телефон…       — Алья опять? — взгляд Дюпэн-Чэн вновь становится холодным и она отводит его в сторону, стараясь не сводить взгляда с соседнего небоскрёба. Только Сезер могла звонить, когда в Париже была полночь.       — Нет, это Треваль, — пискнула Тикки, наблюдая, как Маринетт, стоило ей услышать это имя, буквально залетела обратно в комнату.       За два шага она допрыгнула до тумбочки и подняла телефон.       — Эвелин? Доброго… Доброй ночи, — голос от волнения слегка осип. Обычно Эмили или Габриэль звонили лично, не втягивая в разговоры помощницу.       — Доброй ночи, Маринетт, — поздоровалась собеседница. Дюпэн-Чэн смогла уловить некие нотки обеспокоенности. — Простите, не стала бы вас беспокоить в столь ранний час, но…       — Что-то случилось?       — Да… дело в том, что мсье Агрест буквально час назад был госпитализирован в больницу, — услышав эту новость, Мари еле сдержала удивлённый вскрик. — А мадам Агрест в данный момент в отъезде — лишь вчера отбыла в Лондон. Мсье Габриэль просил её не беспокоить. Я…       — Так, ясно… Эвелин, забронируйте мне билет на ближайший рейс до Парижа. У меня осталось одно незаконченное дело здесь, так что при хорошем раскладе я освобожусь через два часа, ориентируйтесь на это время, — Дюпэн-Чэн прошла к шкафу и достала чемодан. — С мадам Агрест я свяжусь сама, когда буду в Париже. Надеюсь, информация не…       — Всё строго конфиденциально, до прессы информация не пройдёт, — тут же произнесла женщина. — Я проконтролирую это лично.       — Хорошо, сбросишь мне билет по электронной почте. Информацию о состоянии Габриэля тоже, — Маринетт пришлось поставить телефон на громкую связь и откинуть в сторону, чтобы продолжить говорить. Она водрузила чемодан на кровать и стала быстро складывать вещи поверх уже уложенных внутри блокнотов, Шкатулки и всего необходимого для магического компаса.       — Думаю, вы успеете на рейс в одиннадцать утра, да? — видимо, Эвелин параллельно с разговором уже заказывала билет.       — Да, вполне. Жду информации, — Дюпэн-Чэн скинула вызов и захлопнула чемодан, убедившись, что ничего не забыла.       — Ты же собиралась провести ритуал здесь, а не в Париже, — хмыкнул квами Разрушения, не сводя взгляда с Хранителя. Тикки, услышав голос Плагга, устало закатила глаза.       — Приходится импровизировать, — отозвалась Маринетт, листая список контактов в телефоне. — Надеюсь, Буржуа ещё не спит…       — В полночь-то? С чего бы…       Дюпэн-Чэн нетерпеливо шикнула на Плагга, погрозив пальцем.       — Ты только посмотри, — после трёх длинных гудков в трубке раздался довольный голос Хлои Буржуа. — Кто мне звонит! Сама! Лично набрала! Я уж думала такого не произойдёт в этой жизни…       — Я тоже рада тебя слышать, — усмехнулась Маринетт. — Я к вечеру, по парижскому времени, буду в городе, — Дюпэн-Чэн пришлось отвести телефон в сторону, потому что в противном случае она рисковала оглохнуть от радостных воплей. — Ты не знаешь, что забыла Эмили в Лондоне?       — Она говорила, что решила съездить в гости к сестре, только и всего.       — Габриэль в больнице. Буквально пару минут назад мне звонила Треваль, — Мари глубоко вздохнула. — Я не… Пожалуйста, проследи за тем, чтобы информация не дошла до прессы.       — Не доверяешь ей?       — Да, — тихо согласилась Дюпэн-Чэн. — Мне вот-вот доставят последний ингредиент и я сразу в путь. Просто хочу быть уверенной, что новость не просочится дальше, а мсье Агрест просил жену не трогать. Не думаю, что это просто так…       — Думаешь, в Лондоне что-то случилось? — с недоверием прошептала Хлоя.       — Не знаю, не могу утверждать, — отозвалась Мари.       — Я попробую осторожно узнать, — предложила Буржуа. — Сбрось мне номер своего рейса и точное время прибытия — встречу тебя у трапа, чтобы сразу отправиться в больницу.       — Спасибо… Как раз хотела тебя об этом попросить.       — Не обольщайся, — хитро усмехнулась Хлоя, заставив Маринетт закатить глаза. — Я на тебе оторвусь за то, что уехала в Китай, не попрощавшись.